Непримиримые 4

– Жаль, мне приятна твоя дружеская компания, – подчёркиваю значимость последнего. – Думала, тебе тоже…

– Роль дуры тебе не идёт, Ир, – криво усмехается Шувалов. – У меня к тебе интерес… Но я не животное. Набрасываться и насиловать… – жуткая заминка, будто парень сам не уверен в словах и мыслях, – не стану.

– То есть, – умолкаю, хаотично формируя правильно вопрос, – если я не захочу, ты меня не тронешь?

– Конечно, – после лёгкой задержки с непринуждённой улыбкой, но неизменным холодом в глазах. – Просто не думай, что я милый и всё понимающий. Я хуже многих присутствующих в этом клубе. И даже Грен по подлости и низости – мне в подмётки не годится. – А вот это вообще убивает. – Так что, детка, если решишь остаться, чётко уясни: глядя на тебя, у меня только одна мысль – избавить тебя от кусочка ткани и отыметь!

Многообещающе… и нестандартно.

– Ткань? – не премину уточнить.

– Тебя, птичка.

– А как же галантность, учтивость, выдержка, коими ты до сего момента меня радовал?

– Показуха чистой воды.

– Тогда лучший вариант – такси, – рассуждаю устало.

– Оно бы избавило нас всех от проблем и мучений…

– Прости, – винюсь правдиво, – ты повздорил из-за меня.

– Не бери в голову.

– Он… важный человек?

– Нужный, а для тебя – опасный.

– Тогда однозначно – такси! – махом осушаю бокал и поворачиваюсь к залу, посмотреть на одногруппников. По правилам хорошего тона я должна с ними попрощаться. Уже было озвучиваю эту мысль, как натыкаюсь взглядом на Грена, не скрывающего своего похотливо-угрожающего… Он в компании. Не сводя с меня глаз, что-то говорит своякам, а остальные, словно по команде, тоже уставляются на меня.

Абзац!

Страх дикий и неуправляемый, прогуливается волной по телу. Сердце ёкает в живот, коленки дрожат, как и пальцы, чуть бокал не роняю.

Видимо, так и ощущает себя дичь, пойманная на прицел глаз своры хищников и понимающая, что ей не уйти.

– Не хочу расстраивать, но такси отменяется, – шуршит морозный голос Шувалова, прижавшегося сзади и пленившего меня руками в перила. – Боюсь, Грен не внял моим словам и собирается за тобой отправить хвост.

Шумахер не опошляет позу, просто стоит за спиной, едва касаясь меня, поэтому не брыкаюсь. К тому же, жест скорее защитный, чтобы показать сопернику, кто ближе к жертве. Сглатываю пересохшим горлом:

– Почему он не уймётся?

– Потому что ты… – а вот это Шувалов уже шепчет в затылок, – лакомый кусочек. Да к тому же… на тебя открыли охоту.

– Кто и за что? – новая волна ужаса неприятно щекочет кожу, и даже волосы на загривке встают дыбом.

– Брат одного солидного человека. Он участвует в СВМА и заинтересовался тобой. Не знаю, когда ты успела ему дорогу перейти, но берегись, птичка… Грен в команде Гризли. Ему за счастье доложить боссу, что твоё очаровательное тело выведено из игры.

– Не понимаю вас, мужчин, – безотчётно дёргаю плечом, пытаясь избавиться от дыхания парня. Мне не нравятся чувства, которые рождают прикосновения Шувалова. – Если девушка говорит: «Нет…»

– Это не всегда означает «нет», – парирует Родион, прижимаясь теснее.

– Возможно, – оказываюсь лицом к лицу с Шуваловым, провернувшись в сужающихся объятиях, – но тогда читайте язык тела. Меня не тянет к тебе. Меня не тянет к нему… И уж тем более мне был неприятен Гризли и его жуткая манера пугать. Я правильно рассудила, что он псих. Жаль, на вас нет управы. Вы смешны со своими детскими забавами и неумением играть без грязи.

Шумахер явно взбешён моими словами, но держит себя в руках. Шумно дышит, пилит злым взглядом. Несколько секунд задумчивого молчания, и с явной неохотой отступает:

– А к кому тебя тянет? – окутывает холодом.

Даже рот открываю, не находясь с ответом, но ни звука не могу издать.

– Шум, ты где завис? – нарушает нашу немую сцену та самая блондинка. Меня упорно игнорит, обвивает руками шею Родиона, надувает искусственные губы: – Я тебя потеряла… – подобострастно заглядывает в леденющие глаза Родиона. – Мне скучно!

– Даш, – без нежности и мягкости избавляется от её объятий Шувалов, – у меня дела образовались. Важные… – добавляет значительно, одарив меня красноречивым взглядом. А меня коробит, как можно вот так просто отшивать одну, согласную на всё, – и она этого не скрывает, – на глазах другой, которая категорически не желает?

Девушка мрачнеет, на лице невысказанная обида и разочарование:

– Конечно, – трясёт неопределённо головой, заставляя белокурые локоны прийти в движение.

– Иди, веселись. Выпивка за мой счёт, как соберёшься уходить – Антону на выходе скажи, он машину закажет, – безликий поцелуй в щёку.

– Угу, – расстроенно кивает Дарья и, так ни разу и не посмотрев на меня, оставляет нас наедине.

ГЛАВА 37

Пан или пропал? Куда ни кинь – везде клин…

Ира

– Ближе к полночи приедет мой зам, тогда я смогу тебя проводить, – Родион откидывается на спинку дивана, руки водружает наверх.

– Спасибо. – Пока не понимаю, за что: герой – не герой, спасение – не спасение, сомнительная компания. Тоже устраиваюсь на диване, только соседнем, в вип-зоне, куда приглашает Родион.

Шувалов равнодушным взглядом прогуливается по клубу, танцующим, возвращается ко мне:

– У тебя мутки с Селивёрстовым?

На миг торопею. Откуда ему известно? Да и какие мутки? Переспали пару раз…

– Если от корня «муть» – то да! – на всякий случай придаю голосу брезгливости.

– В смысле «вы вместе»? – не унимается Родион.

– Жили до недавнего времени, – я не менее упряма в играх словами.

– Жили? – вскидывает светлые брови Шумахер.

– Только не говори, что ты не в курсе – у него дом сгорел. А так как он мой сосед… Мои родственники предложили его семье пожить у нас. Так что да. Мы жили, но… – запинаюсь, хаотично соображая, как бы выкрутиться из щекотливого положения.