Фея и лорд кошмаров

Он ткнул в один из них:

– Как это узнать?

На листке корявым полудетским почерком было выведено: «Определить уровень магического резерва».

Мэйр не спешила отвечать – как же, разбежалась, лететь разрешите! Она всё ещё кипела от злости, да к тому же была обескуражена внезапными домогательствами – и собственной на то реакцией. Другой её пациент, архимаг Нэльтан, за такие фокусы едва не лишился зубов – Мэйр не терпела, когда её трогали всякие малознакомые типы, – а этот жив и цел… да и мог бы домогаться поактивнее, а то как-то не очень убедительно…

Бездна, о чём она вообще думает? Этот поганец и так уже обнаглел, не хватало еще подкинуть ему эдакие затейливые мыслишки!

«Пакость из-под холма, – процитировала Мэйр заразу Френсиса, – ты скоро четвертый десяток разменяешь, а всё никак не признаешь очевидное… Нельзя тебе пить, вот совсем!»

Нельзя, видят боги и богини. Один бокал слабенького вина – а она уже отлупила подушкой пациента (хоть тот и заслужил) и теперь стоит как идиотка, полыхает физиономией и дурацкими ушами. Больше от ярости, чем от смущения, но…

«Но пациента следует осадить, – твердо решила Мэйр. – Иначе в следующий раз он таки подорвет лечебницу».

С этой мыслью она отошла к кровати и опустилась на краешек; скрестила руки на груди и демонстративно уставилась перед собой, предоставив лорду Фалько просвещать новообретенного родственничка по поводу замеров резерва и прочей чушатины.

– Сразу видно, сынок Лейернхарта, – усмехнулся Фалько, пройдя к столу. – Подменыша довести – это надо обладать незаурядным талантом. Она у нас, между прочим, незлобливая; для тёмной так вообще добрейшее существо!

«Добрейшее существо» нахохлилось пуще прежнего, хотя держать лицо было сложно. Мэйр намеренно выплеснула наружу свои эмоции – гнев, расстройство, обиду, целую уйму неодобрения, – а в ответ получила ожидаемую волну стыда, сожаления и непонимания. И уже готова была простить «погани белобрысой» всё на свете…

Нельзя. Непрофессионально. Нет. Терапия идет пациенту впрок, только если тот правильно мотивирован.

– Ну, неслух, что у тебя тут? – Фалько шустро сцапал листок со стола. – А, ясно. Замер резерва обычно осуществляется в академии. Там много всякого оборудования нужно, и ради тебя его никто сюда не потащит. Так что когда вылечишься… И нет, ты точно не вылечишься, если будешь ковыряться в плетениях архимагов. Мэйр правильно разозлилась: вот ты не туда нить повел, не там сковырнул – и таки да, дымящийся котлован, – ответом ему был тяжелый вздох. – То-то же. А ты что думал, там для красоты столько всего наверчено? Зачем вообще к двери полез? Обратно в леса захотелось?

Себастьян, чтоб его блэровские вампиры до самой Шафри гнали, отвечать дорогому дядюшке не торопился. Краем глаза Мэйр заметила, как тот нахмурился, поджал губы и сложил руки на груди.

– Прости, я не хотел тебя… – он вдруг запнулся, не то подбирая нужное слово, не то раздумывая, за что именно извиняться, – расстраивать. Со мной бы ничего не случилось. Я сломал бы её. Если бы захотел. А я хотел просто посмотреть.