Академия семи стихий. Пробужденная

Переключившись на магическое зрение – я воочию узрел причину вынужденной остановки.

Мощнейшая, и, к моему стыду, абсолютно незнакомая мне, защита отгораживала пространство, уходя далеко вверх.

Они что, сетью всю гору накрыли? Но для чего?

Это было похоже на какую-то безумную вышивку – плотное плетение стандартной охранной защиты, накрытое сверху вуалью из всевозможных чар, присущих различным расам, какие-то символы, словно выведенные поверх всей этой вакханалии кровью. И я не мог определить, чьей именно – как будто у множества разномастных существ ее выкачали, влили в большой чан, перемешали и только после использовали.

Что бы они не пытались защитить – вышло качественно и вскрыть это нужно так же искусно, привлекать внимание к себе пока рано.

Я битый час возился с защитой: находя контрзаклятие для одного узла, понимал, что если зацепит ближний – все взлетит на воздух, находя край плетения знакомых чар, осознавал, что расплести только одно не получится, нужно обезвредить и то, что вплетено выше, но как безопасно распутать то, что изначально работает только атакующе?!

Тут поработал либо гений, либо психопат, не иначе.

Я уже терял терпение и думал о том, с какой стороны лучше ударить, чтобы обойтись меньшим уроном для того, что вокруг и, особенно – для того, что внутри.

От размышлений меня отвлек очередной сюрприз – серебристые щупальца чар в двух шагах от моих ног. Они просачивались изнутри, как бы приподнимая защиту, формируя некий ход..

Как я сам не догадался? Не могу открыть – надо обойти!

Присев на корточки, я наблюдал за действиями безымянного мага, ещё хотя бы восемь сантиметров – и я смогу физически пролезть под барьером. Странно, но мне казалось, что я уже сталкивался ранее с тем, чья магия сейчас активно искала выхода из этого места.

Присмотревшись, я собрался с мыслями, чтобы вспомнить… Серебристая, густая, с легкими всполохами, не действует нахрапом, а ищет лазейку – значит, мудрая, нечеловеческая, обладает звериным чутьем.. стоп! Амарок!

Я нашел, я их нашел!

И, действительно, прислушивавшись к себе, я понял, что моя душа сейчас полна эмоций и не только моих, однако, я нахмурился, почувствовав липкий холод – она испытывает страх?

Не имея сил больше ждать, я решил объединить усилия с волком, сформировав собственную плеть силы, направил ее параллельно щупальцу – мягко поддерживая барьер, стал легонько подталкивать его выше. Не сразу, но преграда начала поддаваться, силы уходили куда быстрее, чем можно было бы предположить, словно защита питалась моей магией. Как только лаз стал примерно подходящего размера, я лег на живот и начал ползти, одежда в миг промокла, в нос полезли травинки, энергия таяла, но мне было все равно, все о чем я думал – они там. Она там.

Пробравшись, я не отряхиваясь, сконцентрировался на нашей связи, вслепую труся вперед, как ищейка, ведомый только ее страхом, когда наконец моего слуха коснулся знакомый голос:

– Я не предавала тебя, дядя, а только хотела попробовать спасти…

Дядя?! Так вот, что за защита такая – Эрмин здесь. В моих руках моментально появилась плеть Акаши. Объясняться будем потом, Кирриада, а сейчас – я разберусь с ним. Вот только спасти кого бы то ни было, у тебя вряд ли получится.

Я медленно обходил дом, стоящий в тени деревьев, идя на источник звука. Осторожно выглянув из-за стены, увидел ее, укрытую телом амарока, пытающуюся беспристрастно глядеть на родственника, вот только ее истинные чувства наполняли все мое нутро – опасение, непонимание, грусть, потрясение.

Решив, что скрывать свое присутствие больше не имеет смысла, я вышел на свет, громко объявив:

– Эрмин Калеб Левиафар Фон Кираз, отойдите от девушки. Сопротивляться бес… – не успел я договорить, как раскатная вспышка накрыла территорию, рванув к Кире, я вновь перестал ориентироваться на зрение.

Когда свечение рассеялось, девушка оказалась лежащей на спине без сознания, вся в крови. Втянув носом воздух подле ее лица, Марк громко завыл, запрокинув голову.

Кирриада Фемида Левиафар Фон Кираз:

Лицо мужчины исказила злоба, но улыбка до сих пор его не покидала.

Он трясся в немом хохоте, абсолютно жутко выглядя. Его глаза почернели, кожа мерцала и натягивалась, грозя лопнуть, если он не придет в себя.

Я пятилась назад, не зная, что делать. В голове лихорадочно проносились мысли, в висках пульсировало, внутри нарастала необъяснимая решимость.

Марк, припав к земле и глухо рыча, по-прежнему заслонял меня собой.

«Что делать?!»

«Тяни время, я почти все. Похоже, что подмога уже здесь».

«Подмога?!»

«Тяни время, Кхаири. Мы сейчас ограничены только в нем».

Собравшись, я попыталась придать спокойствия голосу. Мне отчаянно хотелось воззвать к его разуму.

От этого человека можно было ожидать чего угодно:

– Я не предавала тебя, дядя, а только хотела попробовать спасти…

Его страшные глаза вперились в меня, он ломаным движением наклонил голову к левому плечу, проведя пальцами по губам. Оскалив ставшие заостренными зубы, Эрмин переспросил:

– Спасти? Девочка, ты совсем ничего не знаешь! Похоже, умом пошла в папашу.. – наигранно грустно протянул он, состроив расстроенную гримасу.

Выхватив из кармана брюк небольшой кинжал, он провел острием по своей шее, оставляя кровоточащий порез, который, впрочем, затянулся в считанные секунды.

Слизав собственную кровь с лезвия, он облизнулся, весело воскликнув:

– Я – единственный, кто меньше всех в этом мире нуждается в спасении, дитя. Спасать нужно не меня, а остальных, хотяяяя… Идрису и Карнелии это не помогло! – он широко развел руки в стороны, кожа местами рвалась и снова зарастала, воздух наэлектризовался от бушующей в нем силы.

Я задохнулась от накатившей боли, что он имеет ввиду? Он причастен к смерти бабушки и дедушки? Но как же так..? Они ведь его родители!

Что-то внутри лопнуло, высвобождаясь, в голове крутились незнакомые слова, пульсируя, желая быть сказанными.

Все вдруг замедлилось, тело словно стало более легким, отрицая гравитацию. Я почувствовала, как внутренности начало распирать, а сердце – наполняться такой яростью, какая доселе не была мне знакома.

И прежде, чем я услышала голос, отчасти ставший уже таким родным, прошептала:

– Permitto. – меня скрутила судорога, голову словно прошибло раскаленным прутом, из последних сил выговорила отчаянно просящееся:

– Exalare.

Все вокруг полыхнуло белым светом. Сознание стало покидать меня и последнее, о чем я взмолилась – хоть бы Марк и Эльсевар не пострадали.

Я очнулась раньше, чем решилась открыть глаза. Слушая ровное дыхание спящего рядом мужчины, я ощущала на себе его руку, подгребшую меня под большое горячее тело. Его сердце ровно билось где-то в районе моей щеки.

Это было одновременно и странное и новое и приятное чувство – лежать рядом с ним вот так, словно это в порядке вещей. Все-таки разлепив веки, я посмотрела в сторону окна – на дворе была глубокая ночь, освещаемая лишь светом Октара.

Меня явно переодели – так как лежала я в одной, хоть и огромной, но футболке. Пошевелившись, я размяла шею и затекшие от лежания над головой, руки.

Эльсевар, потревоженный моими манипуляциями, завозился на кровати еще плотнее прижимая меня к себе.