Совершенное безумие!

– Ах, ты видел? – изобразила я обрадованную первоклашку, получившую свою первую пятерку. – А мне показалось, что ты и не заметил.

– Ты это… назло мне, что ли? – обалдел Ваня, приоткрыв окно и вновь устраиваясь на кровати.

Я не готова была выяснять с ним отношения. Да и обнажать свою душу, намекая на дурацкую обиду, не хотелось. Обнаженного тела было вполне достаточно. Поэтому я встала с развороченной постели, подошла к нему вплотную и, украв у своего любовника одну затяжку сигареты, мудро изрекла:

– Какая разница, как я вела себя со Степашиным? Между прочим, в моей постели сегодня ты, а не он.

Сироткин метко швырнул окурком в стакан с водой. Затем исступленно прижал меня к себе.

– Если он окажется в твоей постели, я убью вас обоих!

Его ревность достигла предела. Сексуальное напряжение между нами тоже. Мне нравилось играть с его чувствами. Нравилось и то, что я вызывала в нем такую необузданную страсть. А еще мне дико, до исступления нравилось быть с ним. Но в этом я признаваться себе не хотела.

Я кинула обеспокоенный взгляд на часы. Времени уже не оставалось. Но я не могла отправить его домой к Валентине Валентиновне в такой полной боевой готовности. Я села на него сверху, откинула назад волосы, посмотрела прямо в его потемневшие от желания глаза.

– Тогда сделай так, чтобы я никого не впустила в свою постель, милый. Будь со мной. Будь моим.

Я не была уверена, что он правильно меня понял. Но его стон и властный поцелуй были неплохим ответом. Нелегко было признаться себе в том, что отпускать Ваню домой сегодня было гораздо тяжелее, чем вчера.

Глава 6

Проснувшись, я первым делом поставила телефон на зарядку и, не покидая уютной кровати, пробежалась глазами по всем уведомлениям. Потом проверила почту и соцсети. Моя работа, по ощущениям, никогда не заканчивалась и не имела каких-либо очертаемых границ. Не важно, что было за окном: утро, день, вечер, ночь, праздники или выходные. Что-то всегда надо было согласовать, заказать или подписать.

Вчера я сделала на телефон кучу классных кадров с юбилея в ресторане, особое внимание уделив тортам, живым цветам, стильной сервировке стола и счастливым улыбкам гостей. А вот когда я умудрилась скинуть их Маринке, чтобы она добавила их в наши соцсети, я так и не вспомнила. В цифровых вопросах Семенова была прекрасно подкована, и сейчас именно благодаря ей наши публичные страницы жили активной жизнью.

Открыв галерею телефона, я с замиранием сердца просматривала одно за другим вчерашние видео, листала фотки и так несколько раз по кругу. На последнем снимке было запечатлено сосредоточенное лицо Ивана в профиль. В кадр вошли и его руки на руле, конечно же, в комплекте с кольцом на безымянном пальце. Если не придираться, то фотография обладала даже некоторой художественной ценностью, в том числе благодаря красивому ночному освещению. Я выделила все изображения, не предназначенные для чужих глаз, и перенесла их в запароленную папку «Скрытые». Я это сделала для спасения себя: чем дольше я смотрела на фотографии, тем учащеннее становился мой пульс.

«Так и до тахикардии недалеко», – назидательно сообщил внутренний голос, и я с ним полностью согласилась.

Проведя большую часть утра в обнимку с любимым гаджетом, в какой-то момент я осознала, что очень сильно опаздываю в офис и мне пора включаться в этот день. Я нехотя выползла из кровати и уже собралась идти в душ, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя вчерашнего юбиляра. От неожиданности я чуть не выронила трубку из рук.

– Машка, с добрым утром! – Сироткин был бодрее бодрого. – Выспалась?

– Привет, – я не узнавала свой голос, он был чуть хриплым, даже пришлось прокашляться. – Вроде выспалась.

– Надеюсь, у тебя нет ничего важного на ближайшие несколько дней. Если есть, все равно придется отменить, потому что мы с тобой едем в мини-отпуск. Вдвоем. У меня есть несколько важных дел в другом городе, поэтому мы совместим приятное с полезным. Я заеду за тобой где-то через час, так что собирайся.

Меня охватила тревога. Работа, девочки, да и сама идея покинуть город без предварительной договоренности… Казалось, сделать так было совсем невозможно. Под первым слоем паники внезапно обнаружился и второй. Ехать куда-то на несколько дней с глубоко женатым Сироткиным, особенно после того, как его супруга вчера так любезно со мной обошлась, а его родственники и друзья так замечательно обо мне отзывались – это было слишком даже для довольно легкомысленной меня. Почувствовав приближение неконтролируемого беспокойства, я захотела сразу все отменить одним словом – «НЕТ». Но в следующие секунды, когда мозг распробовал слова Ивана на вкус, особенно смакуя «вдвоем» и «далеко отсюда», я поняла, что очень хочу эту поездку. Перед тем, как согласиться, пришлось даже напомнить себе, что в нормальном отпуске я не была больше двух лет.

– Ну, если далеко и вдвоем… Со своей работой я что-нибудь придумаю. А что из вещей брать с собой?

Мне кажется, или у меня за спиной начали расти крылья? Пока я разговаривала с ним, мои ноги будто бы оторвались от пола.

– Кроссовки захвати, гулять много будем, – засмеялся в трубку Сироткин. А так… Я не знаю, что там женщины берут на несколько дней. По моим ощущениям, вы даже в короткую поездку везете с собой три чемодана самого важного и все равно что-нибудь нужное забудете дома, – пошутил Иван. – В общем, собирайся. Скоро буду! Це-лу-ю, – протянул по слогам мой собеседник, и я даже на расстоянии почувствовала, как растянулись в улыбке его губы.

– Целую, – робко ответила я, и трубка отключилась.

Следующие сорок минут я лихорадочно выполняла одно обязательное действие за другим. Мне пришлось позвонить Женьке и, совершенно не вдаваясь в подробности, с кем именно я уезжаю, предупредить, что в городе меня в ближайшие два дня не будет. Новость ее огорошила: остаться без напарницы, хоть и с обученной стажеркой, накануне больших праздников не входило в ее планы. Но Парфенова пообещала, что справится, и я выдохнула. С паникой по поводу работы вопрос был закрыт.

Гораздо сложнее дело обстояло с муками совести и каким-то зачатком чувства, схожего с пресловутой женской солидарностью. Впрочем, и здесь была загвоздка. Мне категорически не нравилась Валентина Валентиновна. И дело тут было не в том, что она жена мужчины, с которым я сплю. Мне не нравилась она как человек: ее мещанский образ мышления, полное отсутствие чувства такта и стиля, в конце концов, ее ужасная привычка не запоминать имя собеседника. По этим критериям мы были не похожи с Валентиной так же, как день не похож на ночь. А значит, никакого чувства солидарности к ней я не должна была испытывать. Но было что-то еще. Может быть, дети, родственники или даже друзья, с которыми я вчера так прекрасно общалась. Как будто мне оказали доверие, а я этим доверием цинично и подло воспользовалась. Попытавшись сейчас не думать об этом, я нырнула в душ и как можно быстрее начала приводить себя в порядок.

Несколько минут я выбирала между большой спортивной сумкой и средних размеров чемоданом, склоняясь в пользу второго. Обычно в поездки я собиралась по списку, сейчас же времени не оставалось даже на приличный макияж. Я положила на дно чемодана пыльно-розовую легкую спортивную куртку и такого же цвета спортивный костюм, белые кроссовки, небольшую сумочку на цепочке, несколько футболок, пару комплектов трусов и носков. Джинсы, черный шелковый топ и уютный кардиган надела сразу, а каблукам предпочла удобные замшевые лоферы бежевого цвета.

Возле туалетного столика я простояла несколько минут, выбирая аромат, который поедет со мной. В итоге остановилась на тревел-версии парфюма, напоминающего распустившийся под лучами утреннего солнца куст шиповника. Взглянула на часы и похвалила себя: я собралась меньше чем за пятьдесят минут. Для меня это, пожалуй, рекорд.

В какой-то момент, обнаружив себя в коридоре с чемоданом и рюкзаком в ожидании звонка от Сироткина, я решила посмотреться в зеркало. Надо было убедиться в реальности собственного отражения. Я не узнавала эту девушку с сияющими глазами. И если внешнее сходство было бессмысленно отрицать, то внутри меня как будто бы рождалась новая Маша. Я не могла припомнить ни одной истории из своей личной жизни, когда бы еще я так резко и вдруг срывалась в отпуск с малознакомым мужчиной. Особенно посреди рабочей недели и при полной загруженности. Нечто, обычно определяющее мое поведение, нарушилось и сбилось. Это пугало. Из той точки, где я находилась сейчас, было совершенно непонятно, хорошо ли это.

Когда Иван позвонил в домофон, мое сердце бешено заколотилось, и я почувствовала целый ворох самых разных эмоций. Нечто подобное я испытывала перед важными событиями в детстве и юности: когда волнение, предвкушение, смущение, радость и немного страха перед неизвестностью смешивались в одно состояние и полностью заполняли меня.

Он зашел в квартиру и поцеловал меня так, будто мы уже тысячу лет были вместе.

– Я вижу, ты основательно подготовилась к поездке, – окинул взглядом мой багаж Сироткин. – Поехали. Машина уже внизу, – приподняв чемодан за телескопическую ручку, Ваня направился к выходу.

На парковке перед подъездом стоял белый Range Rover Sport. На контрасте с моей «малышкой» его внедорожник выглядел просто огромным. Ваня положил в багажник чемодан, и наше путешествие началось.

– И куда же мы едем? – я чувствовала себя немного неловко, но мне очень хотелось, чтобы такое мое состояние не сильно бросалось в глаза.

– Мы с тобой едем примерно за пятьсот километров отсюда. Один мой хороший товарищ предлагает купить у него пять гектаров земли в очень живописном месте. Сейчас там ничего нет, просто участок с небольшим сосновым лесом и выходом к маленькому озерцу. С этим местом под застройку он решил расстаться по причине переезда. Цена вопроса высока, поэтому даже прежде чем просто начать с ним торговаться, надо все увидеть своими глазами. Так ли хороша локация, удобно ли она расположена относительно трассы, ну и так далее. Фото и видео, что он мне отправил, на эти вопросы ответа не дают.

Рассказывая, Иван внимательно смотрел на дорогу и в целом вел себя за рулем очень уверенно и спокойно. Это сильно отличалось от его чересчур эмоционального стиля вождения, который я наблюдала вчера по дороге из ресторана.

Перед выездом из города мы завернули на заправку, и пока Иван отсутствовал, я смотрела по сторонам. Я не стала открывать окно, как будто стесняясь того, что занимаю сейчас место Валентины. В каждой подъезжающей машине мне чудились друзья или знакомые Сироткиных, осуждающе смотрящие на меня. Я понимала, что смогу расслабиться, лишь когда мы отъедем немного подальше.

Мой спутник вернулся минут через десять.

– Взял нам воды, какой-то фигни пожевать и мороженое, – протягивая мне пакет из мини-маркета с логотипом заправки, сообщил Ваня, выезжая на трассу.

Я организовала место для бутылки с водой, убрала пакет со снеками на заднее сиденье и распаковала нам мороженое. Простой шоколадный пломбир в вафельном стаканчике казался сейчас самым вкусным лакомством на свете. Мы обсуждали вчерашнюю вечеринку, наслаждались холодным десертом и этой спонтанной поездкой. Чем дальше мы отдалялись от города и той жизни, что была у нас там, тем непринужденнее становилось наше общение.

– Маш, у тебя весь нос и губы в шоколаде.

Я начала тереть бумажной салфеткой кончик носа и облизывать сладкие от пломбира губы. Ваня чуть сбавил скорость и, притянув меня к себе, нежно поцеловал. Потом пальцем провел по уголку моего рта, видимо убирая оставшийся шоколадный след. Это было до мурашек: и трогательно, и соблазнительно.

Мне хотелось столько всего ему сказать, но вместо этого я просто протянула свою руку к его ладони. Он крепко ее сжал и положил себе на колено.

– В общем, про тот участок, – вернулся к рабочим разговорам Иван. – Есть идея построить там глэмпинг. Но чтобы запустить такой проект, потребуется внушительная сумма. И это все без учета стоимости самой земли.

– Глэмпинг? Как-то раз мы искали под запрос клиента такую локацию для свадебной вечеринки и в итоге ничего подходящего не нашли.

– Да, есть несколько загородных отелей в таком бизнес-направлении, но они все же немного не соответствуют изначальной концепции. Где-то сильно больше гламура и слишком высокий прайс, где-то наоборот, все крутится вокруг кемпинга, а удобства минимальные. Мне же хочется, чтобы концепция отдыха на природе, но с комфортом и возможностью провести там небольшие вечеринки, оставалась основной. В любом случае все упирается в локацию. Поэтому, пока не увидим местность, это все абстрактные рассуждения. Надо, чтобы там было чем заняться в любое время года, а не только летом. Все-таки та часть идеи, что отвечает за кемпинг, очень требовательна к красоте и уникальности природных ландшафтов.

Ваня замолчал, внимательно управляя машиной на оживленной загородной трассе. А я думала о том, что мне очень нравится его слушать, нравится следить за ходом его мыслей. Даже просто сидеть рядом с ним в кайф. Сравнения, которые я делала в своей голове, наверное, не были удачными и корректными, но мне было скучно большую часть времени с моим бывшим мужем и с подавляющим большинством из тех, с кем у меня были короткие романтические знакомства. С Сироткиным же однозначно было о чем и поговорить, и, как это ни странно, помолчать. С ним было спокойно и уютно, и я немного запереживала, что могу в этом приятном ощущении комфортности забыться и утонуть.

С того момента, как мы выехали из города, на улице ощутимо потеплело, и я сняла с себя теплый кардиган и надела солнцезащитные очки. Ваня последовал моему примеру и тоже снял кожаную куртку, оставшись в черной футболке. Мне нравилось смотреть на его крепкие руки и красивые пальцы, держащие руль.

Впрочем, идиллия, царившая в салоне автомобиля с начала нашей поездки, как оказалось, не могла быть вечной. Когда мы проезжали по мосту над небольшой горной речушкой со смешным названием Кроты, у меня в руке зазвонил телефон. Я посмотрела на экран, и Сироткин сделал то же самое. Очевидно, мужское имя и фотография обворожительного Алексея на весь экран произвели на моего спутника самое что ни на есть неизгладимое впечатление. Его взгляд тотчас стал хмурым, а настроение стремительно покатилось вниз. Изменился и стиль вождения: Иван сразу же пошел на ненужный обгон, чем сильно меня выбесил.

Я решила ответить на звонок. После короткого дружелюбного приветствия Бородин спросил: