Это гиблое место

– Все хорошо, – ответила Саксони. Сказано это было четко и осмысленно. Ришийский акцент почти исчез из ее речи.

Тавия похолодела.

Во взгляде Саксони, в самих ее глазах, появилась некая пустота. Эта пустота расползалась по лицу девушки, а потом по остальному ее телу, делая каждую его частицу неподвижной и невыразительной. Осталась лишь улыбка – половинчатая и призрачная.

– Ты уверена, что с тобой все хорошо? – переспросила Тавия.

– Я чувствую себя хорошо, – сказала Саксони. – Разве я выгляжу плохо?

Тавия не знала, что на это ответить.

– Хотя теперь, когда ты об этом упомянула… – Саксони прижала ладонь к виску. – Мне кажется, что кто-то…

Она пошатнулась. Потом схватилась за затылок.

Тавии сразу же пришла на ум марионетка, которой двигает неумелый артист.

– Слишком громко! – закричала Саксони. Не успела Тавия моргнуть, как в руках подруги оказался амулет. Тавия не знала никого, кроме Уэсли, кто был бы способен двигаться так быстро.

– Саксони! – Тавия огляделась по сторонам, чтобы убедиться: поблизости никого нет. – Если миростражники застигнут нас за применением темной магии, то нам конец!

Но Саксони не слушала. Она дрожащими руками поднесла амулет к виску.

– Я слишком громкая, – произнесла Саксони, потом поправила себя: – Она слишком громкая.

Девушка сглотнула. Свет ближайшего уличного фонаря замерцал в такт ее дыханию, отбрасывая неверные отсветы на лицо, сморщившееся в болезненной гримасе. В ночи веснушки Саксони напоминали брызги крови.

– У меня в голове кто-то есть, – сказала она, зажмурившись.

А когда глаза подруги открылись, Тавия снова увидела в них ту же недвижную пустоту. Ту же призрачную улыбку.

Сердце ее сжалось.

Было что-то знакомое в этом… в этом ужасном взгляде – и ее пульс резко участился.

– Нам нужно найти Уэсли, – сказала Тавия. – Что бы это ни было, он может это исправить.

Саксони не ответила. Из носа у девушки потекла кровь. Когда она подняла руку, чтобы вытереть струйку, ее глаза расширились.

– Тавия, – промолвила она, – беги.

Но прежде чем до Тавии дошел смысл сказанного – не говоря уже о том, чтобы последовать этому совету, – Саксони вскинула руку. Тавия покатилась по полу храма.

Она едва успела ощутить боль, как из ладони Саксони вырвался луч света. Тавия перекатилась по полу, чтобы уйти от этого нового удара.

– Дьинфьи! – выругалась она.

Она даже не заметила талисмана в рукаве Саксони, пока не стало слишком поздно. Саксони не являлась фокусницей и не была обучена магии – так каким же образом подруге внезапно удалось стать такой быстрой?

Тавия вскочила на ноги и забежала за ближайшую колонну, пытаясь скрыться от очередной вспышки света. Луч врезался в стену храма рядом с нею.

Рано или поздно кто-нибудь услышит этот шум или увидит ослепительные лучи магии. Если соберутся зеваки, то миростражников долго ждать не придется. А меньше всего кто-то, балующийся черной магией, жаждал попасть в руки миростражников.

– Сонм Богов да проклянет этот день! – процедила Тавия, сунув руку в карман и выхватив оттуда мешочек с фокусами.

Наполовину магия, наполовину зажигалка.

Тавия отвела руку назад и метнула в подругу опасный «подарочек». Он взорвался у ног Саксони, выбросив столько искр, что ее башмаки едва не загорелись. Саксони испустила яростный крик и отскочила назад.

– Приди в себя! – рявкнула Тавия.

– Я пытаюсь! – отозвалась Саксони. – Я не хочу ранить тебя, я…

Ее голос прервался. Тавия пожалела, что не может вспомнить ни одного имени богов по эту сторону моря Оннела, чтобы обругать их персонально.

Не имея возможности добраться до сундучка, брошенного на ступенях храма, Тавия снова начала рыться в карманах. Девушка искала те кусочки магии, которые всегда хранились у нее наготове на тот случай, если кто-то попытается ее убить. Хотя обычно эти люди не были ее друзьями.

Вероятно, потому, что других друзей у фокусницы не было.

Коснувшись амулета невидимости, Тавия ощутила холод. Бусина казалась влажной под ее пальцами, а потом стала жидкой и потекла вверх по руке, впитываясь под кожу. Магия вызывала легкий зуд, но Тавия удерживалась, чтобы не начать чесаться. Вместо этого девушка закрыла глаза и позволила зуду проникнуть в самые кости.

Покалывание стало ритмичным. Каждый укол соответствовал удару сердца. Тавия мысленно вела отсчет.

Математика. Она всегда любила математику.

Девушка сжала руки в кулаки и исчезла прямо на глазах у Саксони. Это было неприятное зрелище. Тавия проделывала это не меньше десятка раз. Всякий раз Саксони подташнивало. Сначала исчезала кожа, обнажая красно-розовую мякоть мышц. Затем на виду оказывались внутренние органы и сосуды – ветвящиеся, словно древесные корешки. Потом оставались голые кости. Саксони моргнула – и в этот момент Тавия исчезла пол- ностью.

– Ты еще здесь? – спросила Саксони. – Тавия, ты должна мне помочь.

«Я помогу, если ты дашь мне хотя бы минуту», – подумала Тавия. Она шагнула к Саксони и полезла в карман за остатками магии.

Фокус, припасенный в этом мешочке, был далек от изящества. Однако отчаянные времена требуют отчаянных мер. Тавия высыпала содержимое мешочка на ладонь и дунула. Едва похожие на песчинки кристаллики закружились в воздухе, Саксони застыла. Ветерок облеплял крошечными кристаллами ее тело. В конце концов вся кожа подруги заискрилась, словно звездное небо.

Саксони открыла рот, чтобы заговорить, а потом рухнула на пол, ударившись головой о цементные плиты.

Тавия подошла вплотную. Ее временная невидимость уже рассеивалась. Фокусница потыкала ногу Саксони носком башмака, чтобы убедиться в действии парализующего заклятия. Подруга не пошевелилась. Тавия с облегчением вздохнула.

– Что это было? – произнесла она, решив, что подруга потеряла сознание. Фокусница опустилась на колени рядом с нею.

А потом увидела это.

Крошечную отметину, почти скрытую в складке под челюстью Саксони – ярко-розовую на темно-коричневой коже. Отметину, которая уже много лет пылала в памяти Тавии.

Самое отчетливое и ужасное воспоминание о матери.

«Не плачь, сиоло. Все будет хорошо».

– Как ты?..