Роман в пустоши

Погрузились мы довольно быстро, приученные птицы не причиняли неудобств. Мне, наоборот, казалось, что они с радостью готовятся к длительному переходу, в котором, наконец, смогут размять свои длинные мозолистые ноги. С одним из кошму я была знакома давно – здоровенный, с синей лысиной на голове, он не один год уже ходил со мной. Так что я даже в некоторой степени считала его своим и тешила себя мыслью, что, невзирая на врождённую тупость, он мне тоже рад.

Проверяя поклажу, я удивилась, сколько оружия взяли с собой Дарл и Никесс. Мало того, что у каждого на поясе висели ножи такого размера, что могли бы сойти за небольшой меч, так ещё три длинных узких клинка они уложили вместе с остальными вещами. Любопытно, третий – это для Юльи? На правом бедре Дарла красовался небольшой топорик. Думаю, им можно в равной степени и дров нарубить, и человека накромсать. Летает он, верно, тоже неплохо. Никесс за спиной нёс небольшой изогнутый лук и колчан со стрелами.

Ничего не скажешь, подготовились.

– Господа, я смотрю, вы вооружились до зубов!

– Никогда не знаешь, что встретится на пути. Тем более на таком незнакомом.

– Сколько я хожу проводником, оружие ни разу понадобилось. У меня там свои договорённости и связи.

– Всё когда-то случается впервые, Ноди, – Никесс тоже смотрел на меня сверху вниз, хотя до Бо ему, конечно, было далеко. И, в отличие от моего напарника, глаза его молчали. Я так и не поняла, что скрывается за этим желтоватым взглядом: насмешка? Угроза? Или нечего там и искать?

Тем временем наших шестерых загруженных кошму соединили в цепочку. Бо раздавал последние советы и наставления отправляющимся в путешествие.

Меня он на прощание чмокнул в макушку:

– Удачи, малявка. И будь осторожна, пожалуйста, там. Если что, возвращайся, не раздумывая! А я здесь что-нибудь для тебя придумаю.

– Спасибо, дружище! Ты, главное, больше ввысь не расти и уберись из Нуулакши вовремя. А я, как вернусь, загляну к тебе, как всегда.

– Старику привет!

– Обязательно!

Я махнула своим подопечным, забрала ремень от нашего каравана и направилась вниз – подальше от города, навстречу бескрайним просторам нагорья Тайссери.

Ступив вновь на дикое бездорожье пустоши, я, как и в первый раз, испытывала чистейший детский восторг. Эти самые первые шаги, первые минуты любого путешествия – лучшее, что в нём есть и будет. Мгновения, в которые предчувствие сливается с реальностью. Моменты осуществления мечты.

Это всегда время единения с миром, время всепоглощающей любви. Совершенно незнакомая мне троица мальвар показалась вдруг лучшими друзьями, а гордо вышагивающие друг за другом кошму – древними посланниками богов. А я… я – бьющееся сердце этого мира.

На этот раз я чувствовала себя настолько счастливой, что даже забыла про боль в моих разноцветных рёбрах.

Обычно подобная эйфория охватывает и путешественников, которые идут со мной. И я обратилась к спутникам:

– Знаете, первые шаги путешествия – самые запоминающиеся. Новые виды, новые запахи… Чувствуете себя первооткрывателями и настоящими исследователями?

– О да, несомненно, начало путешествия всегда вдохновляет! А разве господин Ванаги не предупредил вас, что мы и есть исследователи? Настоящие, я имею ввиду. Мы, знаете ли, не из тех людей, которые приходят к вам только из любопытства, – ответил и в этот раз за всех Дарл.

– О, действительно? Не знала. Но тем интереснее будет наше путешествие! И какова же цель вашего исследования здесь? Вас интересует что-то конкретное на нашем маршруте?

Все без исключения люди, которым я показывала нагорье, рассказывали одно и то же. Конечно же они все были исследователями, мастерами и знатоками географии, собирателями редких видов, писателями, кем угодно, но не просто сгорающими от любопытства людьми, которых интерес привёл на необжитые просторы нагорья.

Зато я могла с уверенностью сказать это про себя – каждый раз, выходя из Нуулакши, я была тем самым любопытствующим человеком и искренне восхищалась, находя всякий раз что-то новое.

Но, делая свою работу, я добросовестно удивлялась тому, какие же необычные люди отправились со мной в путешествие, просила поделиться своими исследованиями, помогая попутчикам действительно почувствовать свою значимость.

– Скажем так, Нодья, вы же наверняка слышали о Лоа-Лейттане?

Вопрос этот прозвучал громом среди ясного неба. Я ожидала всё что угодно, но только не это.

Конечно я слышала о Лоа-Лейттане. Кто ж не слышал! Из тех, правда, кто бродит по пустоши. Даже в Нуулакше не болтают о нём, не то что уж в Нижнем Тайссери. Это только наша легенда. Разные сказки живут о нём: и что этот живой древний город появляется из ниоткуда каждый раз в разных местах, или что он просто умело скрыт среди горных пиков в глубоком ущелье, и что только обладатель какой-то особенной вещицы сможет найти и увидеть его…

Все эти слухи и домыслы ходили среди обитателей пустынных районов Тайссери. Но почти никогда не высказывались вслух. Каждый здесь так или иначе надеялся когда-нибудь стать тем самым человеком, который войдёт в покрытые золотой чешуёй ворота Лоа-Лейттана.

Так что вы должны понять, каково было моё удивление, когда я услышала это название из уст мальварена, впервые поднявшегося на нагорье…

– Вам удалось меня удивить, господин Вокан, – не стала я кривить душой. – Смею предположить, что вы первые из неместных, кто знаком с этим именем.

– Названием, вы хотели сказать?

– Для нас это имя. Конечно, города имеют названия, но Лоа-Лейттан – уже почти божество для обитателей пустоши.

Меня чуть ли не бегом догнала Юлья: глаза горят, сама вся светится от восторга и энтузиазма.

– Ноди, ну расскажите нам! Вы были в нём? Что там? Действительно ли его так сложно найти?

Я только вздохнула. Я не знаю никого, кому бы удалось найти древний город. Только слухи доходили, что один погонщик сказал другому отшельнику, что третий проводник слышал от двоюродного дедушки, что… Ну и так далее.

– Нет, я там не была. Насколько я знаю, никто не был. Из живущих сейчас и ещё несколько поколений назад, конечно. Так что никаких подробностей, к сожалению, я не смогу вам поведать.

Я не могла не поинтересоваться, откуда же мои спутники узнали о Лоа-Лейттане. Вдруг мне впервые выдалась возможность показать нагорье настоящим исследователям?!

– Мы с Юльей, – отвечал Дарл, – уже много лет работаем в Тайссерианской библиотеке, самой большой в мире, как вы знаете. Мы собираем и переписываем старые тома и специально подыскиваем что-нибудь эдакое. На дальней антресоли обнаружилась заставленная и забытая коробка с рассохшимися свитками. Часть из них нам удалось восстановить. И именно оттуда мы узнали о сказочном золотом городе, покинутом и затерянном в незапамятные времена…

Мы поднимались на склон западного хребта в тускнеющем свете усталого солнца, пройдя по дуге к краю широкой, как море, долины. Нуулакша, облепившая склоны южных гор, скрылась из глаз ещё в середине дня, и мы в полной мере почувствовали пустоту и безлюдность окружающих просторов. За день мы пересекли десяток ручьёв, трижды взбираясь на пологие каменистые холмы и трижды съезжая вниз по гравийным осыпям. Я показывала укромные водопады в окружении каменных столбов, рассказывала про хищных птиц, чьи силуэты плавали на белом, выжженном небе. Мы не встретили ни единого человека. После Тайссери, собравшего людей со всех земель, и толчеи Нуулакши это были невероятные ощущения.

В полдень, когда мы сделали привал в ароматных зарослях жестколистного кустарника, расположившись у бьющего между камней источника, произошла примечательная история, неплохо раскрывшая для меня одного из нынешних спутников.

Ещё издали я заметила торчащие из плотных кустов тимина[4 - Тимин – жестколистный кустарник, растущий в пустоши; его листья, будучи подвергнуты тепловой обработке, обладают сильным тонизирующим действием. Вызывают привыкание.] тончайшие витые рожки, и очень обрадовалась, вновь увидев стадо диких носатых козлов. Они были мелкими, не выше собаки, и передвигались гигантскими скачками, как кузнечики. Их так и звали здесь: «танчу» – козёл-прыгун.

Я только сделала вдох, чтобы обратить внимание путешественников на этих удивительных животных, как Никесс уже вскинул лук, готовясь выпустить стрелу.

– Нельзя! – крикнула я как можно громче, надеясь не только остановить Никесса, но и спугнуть небольшое стадо.

Козлы бросились врассыпную, взмывая в воздух и растворяясь в окружающих холмах.

Мальварен резко развернулся ко мне, не снимая стрелу с тетивы: лицо перекошено, глаза мечут молнии, и костяной наконечник смотрит прямо на меня. На мгновение показалось, что Никесс собирается подстрелить меня заместо козочки. Но я и виду не подала.

– Какого чёрта?! – взвился он. – Почему ты помешала мне?!

А Никесс, я смотрю, не привык, чтобы ему перечили.

Видимо, настал момент, когда задаётся вопрос, кто здесь главный.

– Потому что танчу слишком мало, а у нас достаточно еды. Их и так бьют нещадно.

– Нодья, не смей больше так делать! Я плачу тебе деньги и я здесь в том числе и на охоте. И будь это последний козёл на свете – его голова будет в моих руках.