Не будите демонов

– Вот и все. Надеюсь, тебе приснятся приятные сны про давнюю страсть твоего прадедушки. – Пошутил Сашка.

– Я так понял, что вспомнить какие-то события из прошлого я смогу только во сне?

– Мне и моему отцу воспоминания предков приходят только во снах.

– Ну, что ж, подожду ночи.

– Пожалуйста, не рассказывай никому об этих экспериментах. Отец запатентовал изобретение, но все еще в таком сыром виде, надо многое доработать! Звони мне в любое время суток, расскажешь о снах. Документируй, пожалуйста, по мере возможности свои «воспоминания». Это будет очень ценной информацией.

От Сашки я ушел с очень смешанными чувствами. Настолько смешанными, что сидел в машине минут двадцать, никак не мог собраться с мыслями. Перед глазами стояло не Сашкино смешливое лицо, а злобная маска фавна. Надо сказать, я нутром почувствовал опасность, но не знал и не мог знать, откуда придет беда.

Обычная вечерняя пробка быстро вернула меня к реальности. Через три часа, голодный и уставший, я вернулся домой. Сделал пару бутербродов, прихватил баночку пива и плюхнулся на диван перед телевизором. Не помню даже, что я смотрел, но, кажется, я задремал. А дальше началось самое интересное. Звук телевизора стал громче, я четко видел на экране какой-то проспект большого города, звук лошадиных копыт. Какие-то фаэтоны, лошади, публика в старинных одеждах, может, год 1850? Не знаю. Но вот на экране появилась ОНА. Мое сердце ёкнуло. Какая красавица! Нежный овал лица, огромные серые глаза, темные дуги бровей. Красавица была одета во что-то очень нарядное, но я на наряд не очень-то смотрел. Я был весь под воздействием ее взгляда. И тут мне показалось, что она стоит рядом со мной! Прямо как вышла из телевизора! Ощущение было таким реальным, что я протянул руку и притронулся к ее платью. Я почувствовал ткань на своих пальцах. Пожирая красавицу глазами, сгорая от внезапно возникшего желания, я поднялся с дивана и хотел схватить ее. Она отпрянула от меня, засмеявшись!

– Согласись, мой дорогой, что это странно – мы женаты уже целый год, а ты все еще пылаешь такой страстью! Неужели я небе еще не надоела? – Она кокетливо подбоченилась.

Так мы женаты? Она точно меня ни с кем не перепутала? Но на разумные размышления я оказался в этот момент не способен. Я обнял ее и потащил к дивану. Она хохотала и увертывалась, еще больше распаляя меня. И тут она исчезла! Невероятно. Я осмотрелся, но в комнате я был совершенно один. Ничего не понимая, я отправился на кухню, чувствуя огромную потребность выпить. Голова шла кругом. Я взял из холодильника банку пива и оглянулся: в проеме двери стояла она. Абсолютно голая! Сказать, что она была красива – это ничего не сказать. Она призывно улыбнулась. Вот тут я понял, что такое – воспылать страстью! Мое сердце бешено колотилось, ладони вспотели. Я медленно двинулся к ней. Подойдя почти вплотную, я протянул к ней руку, желая погладить ее кожу. Но моя рука провалилась в пустоту! Что было дальше, я не помню, очнулся я только утром здесь же, то есть на кухне, на полу. Наверное, я потерял сознание из-за переизбытка чувств. Такого прилива адреналина я не испытывал давно. Похоже, Сашкин эксперимент удался.

Я не переставал думать о «своей» красавице. Кто она? Как ее зовут? Вопросов много, ответов мало. Сашка позвонил, спросил, что мне приснилось? Я вдруг почувствовал, что не хочу ему ничего рассказывать. То, что произошло со мной этой ночью, было очень личное, не для чужих ушей. Неужели я ревную или боюсь, что мою красавицу у меня отнимут? Смешно, но это было именно так. Я сказал Сашке, что мне снилось что-то эротическое, но я не помню что именно. Сашка обрадовался, сказал, что это половина победы. Сказал, что если я хочу почувствовать страх или злость, то всегда пожалуйста. Я сказал, что пока подожду, может еще что приятное приснится. На том и закончили разговор.

Я кое-как втянулся в ежедневную рутину. Все мысли были о ней, и только огромным усилием воли я заставлял себя делать кое-что по работе. Я ждал ночи, ждал тишины и темноты. Я ждал ее. И она стала приходить ко мне каждую ночь, совсем ненадолго, всего на несколько минут, смеялась, дразнила и распаляла меня все больше и больше. Хотя куда уж больше! Я чувствовал, что схожу с ума. У одно прекрасное утро я решил, что надо это дело прекращать, все равно ни к чему хорошему оно не приведет. Единственный положительный момент в этой ситуации – это то, что мне удалось выяснить, кто такая моя красавица. Оказалось, что это моя двоюродная пра-пра-пра-прабабушка (в количестве «пра» я не уверен), что ее зовут Сильвия, она полячка, родилась в 1829 году, из «панов», то есть дворянского рода.

Я очень устал. Я захотел отделаться от этого еженочного наваждения, несмотря на всю его приятность. Съездил в две командировки подряд, даже познакомился в поездке с очень симпатичной девушкой Наташей, звонил и Лене, правда, Лена сдавала сессию и была очень занята. Ничего не помогало. Сильвия прочно поселилась в моем мозгу. Страсть – это прекрасное чувство, но только если объектом страсти не является привидение. Что-то надо было делать, и я направился к Сашке. Я приехал к нему на квартиру, и все повторилось с начала: уродливая маска козла, электроды и компьютер. Только на этот раз я попросил программу страха. Решил, что терять мне нечего. Как выяснилось в дальнейшем, я сильно ошибался. Как в той песне поется: наступает ночь и обещает все исполнить для меня… Ночь наступила. Мне снилось, что я маленький мальчик, которого мама будит среди ночи. Она шепчет мне тревожным голосом, что мне надо сейчас выпрыгнуть из окна и бежать в лес, и ни в коем случае не подходить к дому, что бы не случилось. Мама открыла окно и помогла мне спрыгнуть на землю. Домик был маленький, низенький, до земли недалеко. Мне было очень страшно бежать в темный лес ночью, хотя я играл в этом лесу каждый день. Но я не мог ослушаться матери. Я бежал и слышал гул голосов, приближающийся к нашему дому. Я спрятался в кустах и стал наблюдать за домом. К дому приблизились люди с факелами. Они громко и злобно кричали что-то про ведьму. Я испугался, я очень боялся ведьм, меня все время ими пугали. Где ведьма? Я хочу к маме! Но мама в доме, а там эта толпа. Толпы я тоже боюсь. Тут вся эта орущая людская масса отхлынула от домика и пошла по направлению к деревне. Я следовал за ними, скрываясь в кустах. Несмотря на страх, мне жутко хотелось узнать, что же происходит? На окраине деревни шествие остановилось. В свете факелов я увидел огромное количество дров, сложенных для костра. И вдруг я увидел свою мать, которая спотыкаясь, взбиралась на этот еще не зажженный костер. Ее длинные светлые волосы растрепались и закрыли ей лицо. Распаленная злобой толпа улюлюкала, в мою мать полетели камни! А я только сидел под кустом, плакал и трясся от страха и собственного бессилия. Костер запылал. Толпа притихла. И тут в наступившей тишине все услышали, что мать не кричит от боли, а четко и громко выговаривает какие-то заклинания! Вдруг случилось невероятное, а может быть, и самое обычное явление – хлынул ливень. Дождь лил стеной. Кто-то истерично заорал, что это ведьма вызвала дождь. В толпе началась паника. Все бросились кто куда. Костер тем временем погас, и моя мать сошла с кострища как ни в чем не бывало. Я был потрясен и до смерти испуган: моя мать – ведьма!? И тут она направилась прямо ко мне. Я сидел на земле и не мог даже пошевелиться. Мать отбросила мокрые пряди волос с лица: Сильвия! Это была Сильвия из моих предыдущих снов!

Я опять удрал в командировку. Потом во вторую. В командировках я так себя изматывал, что спал как убитый безо всяких сновидений. Почему-то в Москве мне так не спалось, и меня часто мучили кошмары. То приснится великая страсть, то великий страх. Подумывал обратиться к психиатру, но все оттягивал. Общался с Сашкой. Рассказал сон про ведьму во всех подробностях. Ему было интересно, еще бы – эксперимент опять удался на славу. Ему очень хотелось, чтобы я испытал последнюю программу. Злости. Я долго не соглашался, мне и так кошмаров хватало. Но Сашка уговаривал весьма красноречиво, мол злость придает человеку сил, это наверняка поможет мне справиться с предыдущими напастями. Интересная теория. Была – не была, я дал себя уговорить. Опять маска, электроды и компьютерная программа. Опять я еду домой и попадаю в пробку. В-общем, в своей квартире я оказался только в девять часов вечера. Тут мне позвонила Лена. Радостным голосом сообщила, что все ее мытарства с сессией закончены, что она только что освободилась и очень хочет это дело отпраздновать. Я обрадовался. Наконец – то адекватное общество. Через час Лена была у меня. Мы выпили шампанского. Я сказал, что страшно соскучился. Мы устроились тут же не диване. Я поцеловал ее, зажмурился на секунду, открыл глаза и увидел, что я целую не Лену! Я целовал Сильвию! Я был так рад, ведь я так долго хотел именно ее. Страсть вспыхнула с новой силой. Я оторвался от ее губ на мгновение и о, что за напасть, это все-таки Лена, а не Сильвия! Как я разозлился! Я никогда не был так зол, тем более на Лену. Ничего не соображая, я схватил Лену за горло и стал душить! Она отбивалась, как могла. Она расцарапала мне все лицо, но я не чувствовал боли. Вдруг зазвонил мобильник. Даже не знаю чей, мой или Лены. Звук мобильника привел меня в чувство. Я оторопел и разжал пальцы. Лена оттолкнула меня, схватила свою сумочку и выбежала из квартиры. Я сидел на диване, как громом пораженный. Я только что пытался совершить убийство! И я не спал. Я испытал чувство злости наяву, а не во сне. Кажется, все зашло слишком далеко. Сейчас сюда придет полиция. Я пропал. Тут мне пришло в голову осмотреть свое лицо, как ни крути, царапины на лице явно свидетельствуют против меня. Я подошел к зеркалу и увидел свое испуганное лицо, на котором не было ни единой царапины! Я стоял, как истукан, перед зеркалом еще по одной причине – за моей спиной стояла Сильвия.

– Чего тебе надо от меня? – спросил я.

– Мне действительно кое-что нужно от тебя. Ты и твой дружок Сашка, сами того не ведая, полезли туда, куда вам, простым смертным, вход запрещен! Вы потревожили мой покой.

– Но его отец..

– У твоего друга нет никакого отца, и никогда не было! Он рассказал тебе сказку про отца для большей убедительности, вот и все. Твой друг – просто талантливый кустарь, самоучка. Но то, что он сделал, делать не следовало. Ладно, с ним я расправлюсь сама, но с его сыном должен расправиться ты.

– Каким сыном? Нет у него никакого сына.

– У твоего друга есть сын, о котором он не знает. Мальчику четыре года, его воспитывают мама и бабушка. В доме две собаки. В-общем, мальчика никогда не оставляют одного. Тут я бессильна. Это твоя задача – убить мальчика.

– Зачем? Чем мальчик-то виноват?

– Ровно ничем. Но род врага надо уничтожать на корню. Таковы правила.

– Чьи правила?

– Мои и мне подобных. Это не вашего ума дело. Ты должен совершить ритуальное убийство!

– А если я откажусь?

– Тогда я возьму другую жизнь – твою! Но у тебя еще есть время подумать.

И она исчезла. Я стоял некоторое время, пытаясь осмыслить происходящее. Тут я вспомнил про Сашку. Он в опасности! Сильвия обещала разделаться с ним. Я выскочил из дому, завел авто и поехал к Сашке. Было уже одиннадцать вечера, и я довольно быстро доехал. Я было вспомнил про Лену и возможные последствия, но отмахнулся от этих мыслей. Сейчас было не до того. Я заскочил в Сашкин подъезд, взлетел на третий этаж и остановился перед дверью. Я хотел позвонить в звонок, но тут заметил, что дверь открыта. Я, конечно, знаю, что в таком случае надо вызвать полицию, но в тот момент я не мог размышлять здраво. Итак, я зашел в квартиру. Сашку я нашел лежащим на полу в какой-то нелепой позе. На его лице была маска фавна. Сашка был мертв. Я в ужасе бросился прочь из квартиры. Сильвия опередила меня. Я завел машину и поехал. Куда? Сам не знаю. Тут я заметил какой-то бар. Место казалось оживленным. Я не хотел оставаться один. У меня множество друзей, но вести беседу сейчас с кем бы то ни было я был не в состоянии. Итак, я пошел в бар и просидел там до утра. Утром я поспал часа три в машине, потом отправился в ближайший торговый центр. Я тупо сидел в кафе за столиком перед чашкой кофе. Глаза мои слипались. Я, наверное, отключился на мгновение, а, открыв глаза, увидел лежащую на столике записку. Она была написана от руки: «Сердюков Федор, 4 года. Волосы русые, глаза голубые. Адрес: Проспект Космонавтов, дом 23, корпус 2, квартира 39.»

Вот оно как, Сильвия уже средь бела дня объявляется. Не раздумывая, я порвал записку в мелкие клочья. Не буду я никого убивать! В ту же секунду зазвонил мобильник. Андрюха деловым голосом сообщил, что мне предстоит срочная командировка в Варшаву. Я обрадовался. Конечно, я поеду. Я записал под Андрюхину диктовку адрес в Варшаве, куда мне надо будет непременно заявиться. Договорились, что я вылетаю завтра. Я поехал в редакцию. Хотелось выяснить детали на месте, не по телефону. Я нашел Андрюху на его рабочем месте. Я начал расспрашивать о командировке, но он вытаращил на меня глаза и , судя по всему, никак не мог понять, о какой командировке идет речь!

– Ты о чем, какая Варшава? Во-первых, там сейчас ровным счетом ничего интересного не происходит, а во-вторых, я небе не звонил!

– Как не звонил? Вот, посмотри, в моем мобильнике входящий от тебя! Слушай, проверь-ка свой мобильник.

– Минутку… Нет, я тебе не звонил. Нет исходящего. Мистика какая-то! Хакеры. Кто-же еще?

– На кой я этим хакерам сдался, сам посуди. Да и ты тоже. Мы тут – пешки. Ну, да ладно. Забудь. Можно, я в практикантском кабинете за компом посижу?

– Да хоть всю ночь сиди. А мне домой пора. Ну, пока, бывай!

Андрюха ушел, а я направился в практикантский кабинет. В этом кабинете стояли компьютеры, так сказать, для общественного пользования. В основном ими пользовались практиканты, желающие попробовать себя на журналистском поприще. Я решил разобраться с этим странным звонком. Я просто-напросто решил проверить через Гугл, существует ли адрес, продиктованный мне «Андрюхой» по телефону. Адреса не существовало. Я все понял. Ведь мне позвонили сразу после того, как я порвал записку. Я сидел и думал, что же мне делать. От Сильвии не уйти. Итак, я отправлюсь в Варшаву, в неизвестность. Я ни с кем не мог поделиться своими мыслями. Меня просто-напросто примут за сумасшедшего. А может, я такой и есть? Я решил напечатать всю эту историю на компьютере. Пусть кто-нибудь найдет распечатку в моей опустевшей квартире. Не хочу запускать эту информацию в интернет! Распечатанные листы – это реальность. Пусть тот, кто их прочтет, поймет, что я хотел этим сказать: Люди! Не будите демонов!»

– Бред сивой кобылы! Кажется, наш пропавший журналюга был еще и сумасшедшим. Демоны какие-то ему мерещились. Ладно, завтра разберется. Серег, пошли уже по домам, рабочий день давно закончился! – Сказал следователь по фамилии Дятлов, обращаясь в к своему коллеге, одновременно складывая прочитанные листы в ящик своего рабочего стола. Он запер ящик на ключ и направился к вахтенному, чтобы сдать ему ключи на хранение. Коллега последовал его примеру, и они отправились по домам. На следующее утро следователь был немало удивлен, заглянув в ящик своего рабочего стола. Распечатка исчезла. На ее месте лежала маска злобно ухмыляющегося фавна.

Часть вторая. Польша.

Варшава, аэропорт Шопена, пять часов вечера. Владислав вышел к стоянке такси, сел в первую попавшуюся машину и назвал несуществующий адрес. Он удивился, когда водитель молча кивнул и тронулся с места. Ничем не примечательный мужчина лет сорока, весь какой-то сероватый. На нём были обыкновенные джинсы и тёмная куртка какого-то непонятного цвета. Светлый ежик на голове и голубые глаза. На вид – обычный мужик. Но все-таки что-то странное было в его облике. Владислав подумал, что взгляд у водителя какой-то неподвижный, как будто остекленевший. Владислав попытался было завести разговор, но водитель чего-то промычал в ответ, видимо не понимал ни по-русски, ни по-английски. А в польском сам Владислав был не силен. Сначала Владиславу было интересно, куда же его везут, но очень скоро от почувствовал сильную усталость и заснул мертвым сном. Он не заметил, да и не мог заметить, как машина свернула с основной магистрали и поехала в противоположную от Варшавы сторону. Через час водитель свернул в лес, на едва заметную дорогу. Трудновато так просто найти лес в густонаселенном пригороде Варшавы, но водитель знал куда ехал. Он остановил машину возле большой поляны. Странная это была поляна. Если в лесу вокруг слышалились птичьи голоса, то на самой поляне не слышно было ни звука. Она была, как мертвая. А посередине ее возвышался высокий столб. Обгорелый, практически весь поросший мхом, он прочно стоял в земле и не собирался сдаваться времени. Кто его установил? Когда и зачем? Никто из местных даже и не задавался такими вопросами. Но на поляну ходить не любили. Обходили стороной, ища для пикников менее зловещие места.

Водитель такси, убедившись в том, что его пассажир крепко спит, углубился в лес. Он собирал валежник для костра. Все, что он считал пригодным для этого дела, он сносил к столбу. Через какое-то время, видимо посчитав, что этого количества дров будет достаточно, он подошел к машине. Вытащил нож и веревку из багажника. Затем открыл переднюю дверцу со стороны Владислава. Легко, будто перышко, приподняв Владислава с сиденья, водитель вытащил его из машины. Владислав оставался ко всему безучастным. Дотащив его до столба и поставив на ноги, водитель начал привязывать Владислава к столбу. Это было ох как непросто, но водитель все же справился. Когда он отошел от столба, чтобы полюбоваться результатом своей работы, Владислав открыл глаза. Поляна, лес и .. Сильвия перед ним. Голова болела и слабо соображала. Где он находится, как сюда попал и почему он привязан к столбу? Сильвия, прекрасная, как всегда, стояла перед ним в дивно красивом наряде. Что-то древнеримское, наверное, подумалось тогда Владиславу.

– Добрый вечер, мой милый Владислав! Условия нашей сделки реализуются здесь и сейчас.

– Ты о чем? Какая сделка?

– Какой забывчивый! Ты не захотел совершать ритуального убийства, за это я возьму твою жизнь, таковы были мои условия.

– Твои условия? А как же мои?

– А кто ты такой, чтобы ставить мне условия? Я тороплюсь. Вацлав, поджигай!

– Ты что, собралась сжечь меня живьем? Зачем? Ведь Сашку ты убила намного гуманнее? Чем я заслужил такую пытку?

– Не заслужил, конечно, но это меня не волнует. Мне пришелся по вкусу современный мир. Ведь в нем больше не сжигают ведьм. Да и обвинения в колдовстве никому не предъявляют. Я захотела воскреснуть. Единственная возможность – это ты, потому, что именно в твоей голове я, так сказать, проснулась. Когда ты умрешь на костре, то я возьму твои жизненные силы и снова стану реальной женщиной. Никогда не стареющей, красивой женщиной. Если б ты знал, какое это счастье – видеть обожание в глазах мужчин и видеть их, гордых и сильных, у своих ног! Вацлав, чего ты возишься? Почему костер не загорается? Поторапливайся!

– Госпожа! Два дня подряд лил дождь, и валежник теперь сырой, поэтому никак не загорается. Может бензином его полить?

– Дождь. Когда-то он спас меня, а теперь он же мне мешает. Неси этот самый бензин.

– Отпусти меня, Сильвия, сжалься! Я хочу жить! Я не хочу умирать!

– Я тоже не хотела умирать в 1853-м году, когда чернь меня схватила и сожгла на костре. За это перевешали пол-деревни, но что от этого толку?

Владислав начал кричать во весь голос:

– Помогите! На помощь!