Вперед в прошлое

Вперед в прошлое
Александра Малинина

Вчера в метро ко мне подошла женщина и сказала, что я не на своем месте. И что в итоге? Я брожу по городу, в котором выросла, и не могу понять, что происходит. Все вокруг ведут себя странно, делаю вид, что все в порядке, хотя я точно знаю, что все неправильно. Это я сошла с ума или все остальные? И самый главный вопрос: смогу ли я вернуться обратно?

Глава 1

День выдался на редкость неудачным. Наверное, стоит начать свою непростую историю именно с этого. Пусть это будет своеобразным предупреждением: если уж день неудачный, берегись всех и всякого. А еще лучше, запрись дома и носа на улицу не показывай, потому что лучше он не станет, это точно. Хотя, я почти уверена, что лезу со своими предупреждениями зря, потому как вряд ли с кем-то может случиться подобное. Знаю, я и сама уже запуталась, и скажу больше: дальше эта самая путаница никуда не денется, все станет только хуже. Уж это я могу обещать, потому что до сих пор ничего не понимаю. В общем, пора заканчивать сумбурное вступление и переходить непосредственно к тому самому неудачному дню.

А это была среда. Совершенно обычная сентябрьская среда. Я бы даже сказала, что среда скорее летняя, потому что это был первый день осени. Погода подозрительно радовала, солнце светило, птички пели и люди на улице, казалось, счастливо улыбались друг другу. Хотя для нашего города это обычное дело: толпы восторженных туристов, в основном иностранцев, бродили по центральным улицам и не фотографировали разве что мусорные контейнеры. Правда, пару раз я видела и такое, но что я понимаю в современном искусстве и полете мысли? Не раз, и даже не десять раз, меня тоже просили присоединиться к фотографии, видимо решив, что я ничем не уступаю злополучным мусорным контейнерам и тоже достойна своего места в кадре. И приезжих можно было понять: и сейчас я не о контейнерах, дались они мне, в самом деле… Сейчас я о самом городе: сама живу в северной столице вот уже три года, а до сих пор не привыкла к местной красоте. И к улыбчивым туристам.

Но в тот день окружающая красота и даже погода меня не радовали: с самого утра я умудрилась в очередной раз поругаться с мужем, как следствие опоздать на работу (иногда мы слишком увлекаемся, забывая, что хорошо бы прекратить что-то вдохновенно внушать друг другу в семь ноль-ноль). Я вполне могла бы успеть, если бы в метро не произошла какая-то авария и мне не пришлось бы двигать с тремя пересадками. А до этого не сломалась моя машина – из-за нее я изначально и спустилась в метро. И, само собой, опоздала я сегодня совершенно не к месту, потому что не далее как вчера к нам прибыло начальство из Лондона.

К приезду дорогого Нормана Смита мы готовились чуть ли не месяц, а я готовилась больше остальных, потому что как раз и отвечала за всякого рода проверки. Возможно, меня бы и пронесло, и моего опоздания никто бы не заметил, не пролей я кофе прямо на рукав пиджака тучному дядьке в лифте. «За секунду до» у меня был выбор: вылить бурую жидкость на себя, или резко дернуть рукой, и как любой нормальный человек я инстинктивно выбрала второе. Если бы знала, что этот тучный тип и есть Норман Смит, облилась бы этим чертовым кофе с головы до пят. Узнала я это лишь через полчаса, и как следствие непродолжительного знакомства в лифте, Норману я совершенно не понравилась, хоть и считалась девушкой обаятельной и очень даже привлекательной. Но ему мое обаяние было побоку, как и прекрасный английский вкупе с улыбкой во все тридцать два. Норман Смит жалел свой дорогой пиджак, и дядьку можно было понять.

Дальше рабочий день тянулся без преувеличений целую вечность. Норман Смит при виде меня заливался краской от злости, я дергалась, все валилось из рук… я даже на обед сходить не рискнула. Побоялась.

Неудивительно, что после работы я загибалась от голода. И у входа в метро увидела его. Ларек с шавермой! Обычно я такое не ела, но после голодного дня ларек показался голубой мечтой, он светился и словно парил над землей! А как оттуда пахло? Я ощутил себя героиней дурацкой рекламы и с восторженной улыбкой понеслась вперед, за шавермой. Очередь меня не смутила, скорее раздражала медлительность всех, кто оказался впереди меня. Но я дождалась.

С восторгом ткнула пальцем в картинку и сказала:

– Две, пожалуйста.

Непонятная тень из глубины киоска кивнула, а я стала с нетерпением пританцовывать возле, предвкушая ужин в вагоне метро или по пути к нему. Вообще неважно, лишь бы наконец-то поесть и сгладить прошедший день.

– Девушка… – услышала я справа.

А потом еще раз:

– Деву-ушка.

С недоумением оглянулась, неуверенная, ко мне ли это обращаются. В паре шагов от меня стояла женщина и смотрела прямо на меня: сомнений, кого именно она звала, не осталось. Я ждала, когда она продолжит, но она молчала. Все смотрела, пронзительно так, цепко.

И я окинула ее ответным взглядом: старенький плащ, потертые ботики, которые явно носила еще ее бабушка. Или просто чья-то бабушка. В руках подобие сумки, на самом деле больше похоже на льняной мешок для продуктов, но не из тех, что модно носить сейчас, а старый и потрёпанный. Волосы убраны под платок, в глазах отсутствует блеск, под глазами залегли впечатляющие мешки. Уголки губ опущены. Весь ее вид говорил о недостатке, хотя грязной она не казалась. Скорее, очень несчастной, уставшей. Трудно сказать наверняка, что с ней было не так, впечатление она производила двоякое. Обычно в таких случаях я отворачивалась, памятуя о процветающем бизнесе вот таких вот бродяг и попрошаек, но после собственного крайне неудачного дня, внезапно прониклась сочувствием, женщина не походила на классическую попрошайку. И все продолжала на меня смотреть.

Не выдержав, я спросила:

– Что вы хотите?

– Я… – казалось, она удивлена тем, что я с ней заговорила, хотя она сама меня и позвала. – Ты не могла бы купить мне поесть, красавица?

Ответить я не успела, из киоска высунулся продавец, сунул мне в руки две шавермы, резво махнул рукой прямо перед моим носом, сложил пальцы в кулак и потряс им опять же, передо мной:

– А ну вали отсюда! Ходят тут всякие, клиентов пугают… – рявкнул он с заметным акцентом. Обращался он, само собой, к женщине, она как раз стояла позади, но недоуменные взгляды от соседей по очереди получила все равно я.

Быстро сунув мужчине деньги, я отошла.

– Девушка, ты меня прости… – робко напомнила о себе женщина, хотя для робкой она слишком нагло мне «тыкала». Да и с робостью я дала маху, она просто разговаривала не очень громко, потому и казалось, что стесняется.

– Возьмите, – перебила я, сунув ей шаверму. Все равно я пожадничала, две мне ни в жизнь не умять.

Женщина неловко подошла и приняла из моих рук сверток. Я заметила, что руки у нее довольно гладкие и ухоженные, что никак не вязалось с ее образом и одеждой. В ней вообще все казалось… неправильным. Наверное, поэтому я ее не прогнала, мне хотелось докопаться до сути, понять, что же с ней не так. Она актриса? Творческих личностей у нас предостаточно, хотя вот таких я еще не встречала. Может, она беглянка, прячется от кого-то? Нет, это я фильм в выходные похожий смотрела.

– Что-то еще? – спросила я, продолжая наблюдать за женщиной.

Она понюхала шаверму и улыбнулась:

– Иногда по запаху можно определить, где ты. Дома? Не дома.

– У вас какой-то спектакль скоро?

– Что?

– Вы актриса?

– С чего ты взяла? – удивилась женщина, хотя в глазах ее искрилось веселье. – Хотя роли я играю, бывает. Сейчас играю. Или нет? Легко запутаться.

Она как будто издевалась, этакая шутка, понятная только ей, а я – в роли дурочки. Непонятно только, с какой стати. Роль дурочки мне не особо нравилась, любопытство того не стоило. Актриса, беглянка – какая мне-то разница? Я устала, проголодалась и хочу домой, а не вот это вот все. Я натянуто улыбнулась странной женщине, развернулась и ушла в сторону станции метро.

На эскалаторе блаженно прикрыла глаза: совсем скоро этот день закончится – какое счастье! Глядишь, завтра Норман Смит немного остынет и оценит мой английский. Все точно наладится, как же иначе?

Завибрировал телефон – входящее сообщение.

«Все в силе, Дришка?»

Писала Надька, моя подруга. Черт, совсем забыла! Мы договаривались встретиться вечером в каком-нибудь баре и немного поболтать, давно не виделись. Но сил на бар не осталось совершенно, думаю, Надька меня поймет и простит.

Я начала печатать ответ, но кто-то весьма грубо схватил меня за локоть и потянул в сторону. Сработал инстинкт, я прижала сумку к себе поближе и попыталась выдернуть локоть. Его неожиданно легко выпустили и по инерции я угодила дядьке впереди меня кулаком в плечо.

Он неодобрительно оглянулся, я широко улыбнулась, искренне надеясь, что бить меня в ответ он не станет. В метро люди разные, а тут час-пик… а ну как у дядьки проблемы с гневом и все такое? Как ни странно, мне повезло (первое везение за весь день), он лишь фыркнул и отвернулся. Пока я негласно разбиралась с побитым мною дядькой, совершенно забыла о том, что собственно на нападение меня тоже кто-то подтолкнул. И этот «кто-то» решил напомнить о себе, потянув меня за локоть еще раз. В этот раз дергаться я не стала, просто повернулась. И не без удивления уставилась на ту самую женщину с улицы.

– Прости, если напугала, – немного натянуто улыбнулась она.

В ответ я неопределенно пожала плечами и отвернулась: разговаривать с ней не хотелось. Может, нет в ней никакой загадки и я все сама выдумала? А тетка – самая обычная попрошайка, выпросила шаверму, а теперь вот станет на ночлег намекать или деньги вымогать.

Эскалатор наконец закончился, я прибавила шагу, надеясь, что женщина отстанет.

Но не тут-то было:

– Ты не на своем месте, – услышала я позади себя и в очередной раз подпрыгнула от неожиданности. Само собой, это опять моя новая знакомая, шла-шла по пятам, и перешла вот… на бред какой-то.

И бред все набирал обороты:

– Ты не там, где должна быть. Я это сразу заметила.

«Должно быть увидела, что пальто на мне дорогое и намекает, что мне в метро нечего делать» – догадалась я и опять промолчала. В таких случаях лучше не связываться: а ну как обчистит, а я, ворона, и не замечу? Или разозлится, мало ли… не хватало еще поцапаться с теткой в метро, такого в моей жизни еще не случалось. И вообще, куда это годится? Если пальто дорогое, значит, мне и в метро вход воспрещен? Что еще за дискриминация? Вон, впереди меня девушка прошла, так ее пальто тоже не из дешевых, почему к ней никто не пристает?

– Ты не должна быть здесь, – женщина все напирала.

Где там поезд? Вроде раньше всегда быстро приезжал.