Министерство зла

– Точно-точно, – вторила подруге Алина Николаевна. – Наш уже сколько в ремонте? Лет пять? Подвижек никаких, вот и бегаем на шестой, даже Ибрагим.

– На сегодня, считайте, отбегались, – посуровел Василий Степанович.

– Из-за пожара? Или что похлеще стряслось?

– Что? С чего вы это взяли?

– А есть такое чувство.

– Домой идите, это приказ, – отрезал мужчина, смерив Алину Николаевну таким взглядом, что она сильно уменьшилась в росте, и покинул кабинет. Думаю, это был побег, ведь еще немного, и его бы раскололи как орех.

Роспуску по домам всех сотрудников я обрадовалась, потому что видела, что бабушкам не терпится уже пробежаться по этажам и растрепать всем, что это я нашла Дашу, опередив неудачников-химиков.

Приказ есть приказ, мы дружно собрались и вместе покинули здание, отметились на КПП и вышли с территории в прилегающий парк. Коллеги уходили с явной неохотой, все время оборачиваясь с надеждой: а ну как вернут работать! В другое время меня бы это повеселило, но только не в этот раз, все мои мысли целиком и полностью занимал увиденный труп.

– Мне кажется, не стоит распространяться, что мы лазили к химикам после пожара, – осторожно начала я.

– Васька, неужто дар речи обрела?

– Ну.

– А знаете, Вася ведь права, неприятностей потом не оберешься, – так же осторожно согласился Юрец, Ибрагим тоже утвердительно кивнул.

– Нас поди и не спросят.

– А вдруг спросят?

– Если и спросят, мы знать ничего не знаем! – с энтузиазмом заявила Алина Николаевна. Ей не впервой принимать решения за весь отдел. Уж если она что надумала, так и будет. Сказала – мы знать ничего не знаем, значит, все завтра забудем, что помнили. Может, мы все и лентяи, но команды Алины Николаевны выполняем четко.

– Я за, не дадим Ваську в обиду, – как всегда поддакнула Елена Валерьевна.

– Васена, мы никому не скажем!

Ибрагим опять кивнул. Не уверена, что он вообще понимал происходящее. Веру в него я потеряла, когда однажды он ушел на обед и не вернулся, забыв, что рабочий день еще не закончился. Отправился домой, даже КПП как-то прошел. Там только руками разводили: мол, сами ни сном ни духом.

– Вот и отлично.

– Вот и славненько, – подытожила Алина Николаевна и посмотрела на Юрца: – А ты не ленись, лоб здоровый, девчонку до дома отвези. Ты посмотри на нее – на ногах еле стоит, бедняжка! – в доказательство своих слов она ткнула меня в бок, да так сильно, что я покачнулась под ее напором и едва не свалилась в грязь. И это не от плохого самочувствия, удар у бабули мощный, хотя на вид она такая вся хрупкая.

– Конечно! – испугался Юрец, что и его приложат. – Васён, поехали.

– Спасибо.

– Может, меня тоже докинешь? – попытал счастья Костик.

– Еще чего, к тебе ехать час, да еще и в другую сторону.

– Трудно тебе, что ли.

– Я Васю повезу.

Мы с Юрцом направились в сторону парковки к его машине, бабушки схватили друг друга под руки и ушли по парку пешком. Жили они на соседней улице, причем в одном доме, тетя Зина из бухгалтерии, к слову, проживала там же. Костик поплелся на остановку, а Ибрагим так и остался в парке медитировать. Наверное, скоро тоже пойдет домой.

Глава 3

Следующий день не задался с самого начала: во-первых, с утра покрапывал противный мелкий дождик, как-то сразу лишая настроения; во-вторых, я жутко не выспалась, ведь стоило только прикрыть глаза, начинали мерещиться пугающие картины; в-третьих, едва не опоздала на работу, а опоздания у нас не приветствовались начальством. И под начальством я вовсе не Юрца имею ввиду, а тех, о ком говорят, тыкая пальцем в потолок. На КПП у нас система электронных пропусков, каждое опоздание фиксируется, не отвертишься. Как-то меня лишили премии за такое.

Но это все такие мелочи, конечно, главное ждало впереди. За минуту до начала рабочего дня я пролетела проходную и поднялась на свой этаж. Проходя мимо лаборатории, заметила, что та заперта и даже опечатана. Вот так сюрприз? И где сейчас все химики, интересно? Хотя больше всего меня интересовал Виктор, конечно. Хоть глазком бы его увидеть…

Едва я переступила порог родного кабинета, поняла: что-то не так.

– Доброе утро! – с воодушевлением поздоровалась я с коллегами, как бы говоря, что вчерашний день остался в прошлом.

Мне недружно ответили, не поднимая голов от компьютеров, а Алина Николаевна даже отвернулась. Поведение коллег вызвало легкое недоумение, но я проглотила обиду, и, стараясь не обращать внимание на напряженную обстановку, повесила куртку в шкаф. Придав себе сияющий и бодрый вид, прошествовала на свое рабочее место возле окна, которым очень гордилась (рабочим местом, а не окном). Поначалу я недоумевала, отчего мне досталась вся эта красота, а окна у нас до пола доставали, но потом поняла, что бабушки обитают подальше от сквозняка, а мужчины облюбовали другую сторону кабинета и прятались за мониторами.

Целый час мы провели в тишине. Пару раз я подумывала завести разговор, но раз я ни в чем не провинилась, с чего мне это делать? Хочется им сидеть молча, милости прошу. Я же не тамада, в конце концов.

Еще через полчаса я все-таки не выдержала:

– Есть какие-нибудь новости?

Все как по команде уставились на меня, словно я была привидением и вот вдруг подала признаки жизни. Бабушки переглянулись между собой, как бы решая, кто со мной заговорит, а мужчины просто ждали, что за этим всем последует.

– Есть, – с неохотой признала Алина Николаевна, по обыкновению взяв на себя полномочия переговорщика.

– И какие?

– Плохие, какие же еще.

– Это я уже поняла, можно немного конкретнее?

– После обеда все равно узнаешь, чего уж тут… полицейские приходили, будут у нас отпечатки снимать. Уже сегодня, после обеда.

– Что снимать? – ахнула я.

– Пальцы проверять.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы сравнить. Дашку-то того… убили. В таких случаях это стандартная процедура, вот прямо так полицейский и сказал.

– Как убили? – новость не укладывалась в голове, Алина Николаевна будто на другом языке со мной изъяснялась и до меня никак не доходил смысл ее бреда. – А как же пожар?

– Васька, ты это… то есть не бойся, мы никому не расскажем.

– Что вы не расскажете?

– Знамо дело что, все мы там были, всем мы видели, с какими глазищами ты выбежала вчера из лаборатории и начала по стенке размазываться. И крик слышали.