Генрих Четвертый и Генрих Пятый глазами Шекспира

– Твои слова – смертный приговор для сотни тысяч мятежников, – удовлетворенно констатирует он. – Получишь высокий пост и все необходимые полномочия.

ВходитБлент.

– Что скажешь, Блент? – спрашивает Генрих Четвертый. – Судя по всему, ты сильно торопился.

– Да, у меня срочные новости, государь. Меня известили, что Дуглас и его союзники десятого числа соединились под Шрусбери. Опасность для нашей страны теперь очень велика.

– Мы об этом узнали еще пять дней назад, – отвечает король. – Сегодня лорд Уэстморленд уже отправился в поход, и принц Джон с ним. Ты, Гарри, выступишь с войсками в среду, а мы – следом в четверг. Встречаемся в Бриджпорте. По моим расчетам, нам потребуется двенадцать дней, чтобы перебросить основные силы в Бриджпорт. Дел много, нужно торопиться, медлить нельзя, опасность возрастает с каждым днем.

Уходит.

В этой сцене, как видим, Шекспир настойчиво продолжает омолаживать Генри Перси, утверждая, что он «одних лет» с принцем Генрихом. Напоминаю: Горячая Шпора родился в 1364 году, то есть он более чем на 20 лет старше Генриха, родившегося то ли в 1386, то ли в 1387 году (учитывая, что следующий сын Генриха Четвертого, Томас, родился в 1387 году, можно все-таки склоняться к тому, что Генрих родился в 1386-м, хотя, конечно, всякое бывает). Ну и насчет того, что четырнадцатилетний принц Джон Ланкастерский, третий сын короля, возглавил часть войск, тоже как-то сомнительно. Даже если и так, то возникает вопрос: а где второй сын, Томас Кларенс? Он ведь старше Джона, значит, тем более должен был участвовать в военных действиях. Ответа нет…

Сцена 3

Трактир «Кабанья голова» в Истчипе

ВходятФальстаф и Бардольф.

Нам снова предстоит читать очень длинную сцену, написанную в прозе, поэтому ограничусь лишь сжатым пересказом.

Фальстаф жалуется Бардольфу на то, что после неудачного ограбления «стал постыдным образом сдавать»: он худеет, сохнет, да и настроение ниже плинтуса. Бардольф в ответ подшучивает над внешностью товарища и его обильными телесами.

Когда входит хозяйка трактира, Фальстаф требует от нее ответа: кто обчистил его карманы? Вы ведь помните, что после ухода шерифа принц Генрих в компании с Пето собственноручно обшарил карманы крепко дрыхнувшего Фальстафа и не обнаружил там ничего, кроме счетов из трактира. Хозяйка натурально клянется и божится, что у нее приличное заведение и ни у кого ни разу ничего не пропадало. Фальстаф же настаивает на том, что у него украли нечто посущественнее ничтожных бумажек, а именно: дедовский перстень с печатью, который стоит сорок марок. Начинается злобная перебранка, в ходе которой хозяйка припоминает Фальстафу его долги перед ней: она, дескать, купила сэру Джону дюжину рубашек, а он, неблагодарный, теперь затевает ссору, чтобы увильнуть от расплаты. Кроме того, он задолжал за еду и питье, а еще взял у хозяйки взаймы двадцать четыре фунта. Фальстаф сам факт долгов не опровергает, но платить все равно не хочет и прямо на ходу выдумывает отговорки, звучащие глупо и неубедительно. Мало ли, сколько он должен, если у него пропал дорогущий перстень! Хозяйка в ответ возражает, что перстень был медный, а не из драгметалла, ей об этом, мол, сказал сам принц. Фальстаф возмущен и обзывает принца Генриха болваном и прохвостом, а заодно грозится избить клеветника, как собаку.

Фальстаф и Бардольф у трактира.

Художник Henry Richter, 1829.

А в этот момент как раз входят, маршируя,принц Генрих и Пето.

Хозяйка и Фальстаф пытаются нажаловаться принцу друг на друга: Фальстаф выдвигает обвинения в краже, хозяйка – в клевете. При этом Фальстаф утверждает, что у него пропали не только дедовский перстень с печатью, но еще и «три или четыре билета по сорок фунтов каждый». Размер похищенного растет прямо на глазах у изумленной публики! Генрих невозмутимо замечает, что перстню тому красная цена – восемь пенсов. Хозяйка, обрадованная поддержке, тут же сливает Фальстафа, дескать, он обзывал наследника престола гнусными словами и даже грозился поколотить. Сэр Джон, естественно, все отрицает и снова вступает в перепалку с хозяйкой трактира.

Принц Генрих и Фальстаф.

Художник Henry Courtney Selous, гравер R. S. Marriott, 1860-е.

В конце концов принцу все это надоедает, и он признается:

– Назови меня подлецом, если у тебя в карманах было хоть что-нибудь, кроме трактирных счетов, адресов публичных домов да грошового леденца от одышки. Ничего, кроме этой дряни, там не было. И все-таки ты стоишь на своем и не хочешь отказаться от своей лжи! И тебе не стыдно?

Фальстаф нимало не обескуражен тем, что его ложь разоблачена. Более того, он даже не сердится на Генриха, который нагло и беззастенчиво шарил по его карманам. Правда, перед хозяйкой трактира сэр Джон не извиняется, зато милостиво заявляет, что прощает ее.

Хозяйка уходит. Фальстаф интересуется у принца, что нового при дворе, и Генрих отвечает, что, во-первых, он вернул пострадавшим все деньги, которые отняли у них Фальстаф и компания, во-вторых, он помирился с отцом-королем, и в-третьих, достал Фальстафу место в пехоте. Сэр Джон не в восторге: он предпочел бы служить в кавалерии. Это и понятно, при таком весе ходить пешком действительно трудновато.

Генрих отправляет Бардольфа с письмами: одно адресовано брату, принцу Джону Ланкастерскому, другое – лорду Уэстморленду, своего товарища Пето посылает готовить лошадей, Фальстафу же назначает встречу на следующий день в два часа в Темпль-Холле.

– Там как раз получишь приказ о своем назначении и деньги на снабжение войск.

Иными словами, сэру Джону Фальстафу доверен набор рекрутов. Неплохо для человека с репутацией вора, разбойника, развратника и пьяницы!

Отдав распоряжения, принц уходит, а Фальстаф выражает радостное воодушевление:

– Отменные слова! Прекрасный мир!

И тут же требует подать завтрак.

Уходит.

Акт четвертый

Сцена 1

Лагерь мятежников под Шрусбери

ВходятХотспер, Вустер и Дуглас.

Напоминаю на всякий случай: Вустер – дядя Хотспера, младший брат его отца Нортемберленда, а Арчибальд (у Шекспира – Арчиболд) Дуглас – шотландский военачальник.

Хотспер явно продолжает какой-то диалог с Дугласом и возносит похвалы сказанному:

– Прекрасные слова, Дуглас! Жаль, что в наше время любые комплименты воспринимаются только как лесть, и вы, наверное, мне не верите, но честное слово, вы невероятно крутой.

Дуглас не остается в долгу и тоже отвечает достойным комплиментом, но тут же похваляется:

– На свете нет никого, с кем я не справился бы!

Входитгонецс письмом.

– Что за письма? – спрашивает Хотспер.

– От вашего отца, милорд, – отвечает гонец.

– А чего он сам не приехал?

– Не может. Он тяжело заболел.

– Да черт возьми! Нашел время болеть! – негодует Хотспер. – А кто теперь вместо него возглавляет войска?

– Не знаю, милорд, наверное, в письме все написано.

Вустер обеспокоен здоровьем старшего брата.

– Так ты говоришь, что граф слег? – спрашивает он гонца.

– Да, дня за четыре до моего отъезда. Врачи опасаются за его жизнь.

– Действительно, не вовремя он свалился, надо бы сперва страну вылечить, а потом уж самому болеть, – качает головой Вустер.