Я тебя приручу

– Нет, Алиса, сейчас ты идешь и помогаешь Марии убирать комнаты. Я понимаю, что последние три дня выдались тяжелыми и..

– Да уж, не то слово.

Лицо Инессы не меняет выражения.

– Придётся ещё потерпеть. Сегодня после долгого отсутствия приезжают оба старших брата. И мы должны подготовить дом.

Вздыхаю, как можно громче, чтобы она поняла, насколько я в печали. Но бесполезно. Инесса только ещё больше сщуривает глаза, но не уходит. Делать нечего, поднимаюсь и с тоской смотрю на матрас, что ж друг, сегодня без меня.

Весь оставшийся день мы с Машкой бегали, как подопытные мышки, делая всё, что можно, от протирания пыльных бутылок до выкладки мясной нарезки идеальными кругами.

К вечеру реально хотелось плюнуть на всё это семейство и предательски сбежать. Но прекрасно понимала что не смогу. Нервничали не только мы, слуги, но и сами хозяева. Елена Николаевна, уже раз десять спускалась и поднималась по лестнице, отдавала какие-то распоряжения. Младший её сын Илас, весёлый мальчишка лет одиннадцати, носился по дому с удвоенной скоростью, прятался в неожиданных местах и пугал всех, внезапно выпрыгивая и издавая боевой клич команчей.

Печальноокая Амина, словно Мадонна, с маленькой дочкой на руках, тоже не могла усидеть на месте. Только в отличие от других двигалась бесшумно, словно тень человека. Этот персонаж меня удивлял. Девушка она молодая, красивая, с ярко-алыми губами, черными длиннющими ресницами и косой до пояса. Но глаза постоянно печальные, жесты замедленные, будто вся она грусть. Это, да ещё наличие младенца говорило о сердечной драме, но пока у меня были только догадки, о ситуации с Аминой я ничего не узнала.

Весь дом стоял на ушах. А я мечтала только об одном поскорее оказаться в комнате и упасть в тяжёлый сон без сновидений.

Но всё оказалось, не так просто. Машка сказала, что нам придётся ещё и прислуживать за семейным ужином. Прекрасно. Мысленно застонала и послала к чертям и Воротилова, и всё семейство Хасиновых. Мне сейчас учиться бы надо, а не вот это всё.

Только после шести вечера удалось уловить несколько минут отдыха. Машка пошла в ванну, а я предпочла просто поваляться на кровати. Уже успела увидеть кусочек сна, когда в дверь постучали. Инесса, мать её.

– Алиса, извини, что беспокою, но нужна помощь в столовой. А где Мария?

– В ванной, – бурчу я.

– Тогда ты пошли.

Да что ж такое-то! У меня щас ноги отвалятся. Делать нечего, иду. Под бдительным оком Инессы сервирую стол, судя по её недовольной мине, делаю я это не очень. Да и плевать.

Когда в комнату вплывает Елена Николаевна, даже радуюсь, теперь домоправительница переключит внимание на хозяйку и перестанет на меня так пристально смотреть.

– Инесса, я охране звонила, Константин сказал, что Аслан уже приехал. Это правда?

Домоуправщица кивает, а я включаю свои уши на максимальную громкость. Хозяин приехал, а, значит, игра начинается.

– Да, Аслан Заурович приехал полчаса назад.

Выкладываю салфетки и краем глаза вижу, как вытягивается лицо Елены Николаевны?

– Как полчаса назад? Почему мне не доложила? Он один приехал. А Мурат?

Инесса невозмутима, как всегда.

– Он не велел его беспокоить, сказал, что спуститься в 8, к ужину. Да, и передал, что Мурат Заурович немного опоздает, задержался в аэропорту.

Что-то мне подсказывает, что такой ответ ей не понравился.

– Не беспокоить, значит? Тоже мне граф выискался, – глаза хозяйки метали молнии, – Алиса, – поворачивается она ко мне, – Сейчас же найди Аслана и передай "его сиятельству", чтоб спускался в кабинет. Я его там жду.

Повернувшись на каблуках, Елена Николаевна, вышла из столовой. Слышу, как рядом вздыхает Инесса.

– Ты слышала, Алиса. Аслан Заурович сейчас в своей спальне, передай ему слова Елены Николаевны.

Киваю и с радостью кидаю салфетки на стол. По телу побежали мурашки предчувствия, а, оказывается, мне не доставало всего этого, экстрима, риска. Пока взбегаю по лестнице, понимаю, что это отличный способ узнать о главном Хасинове побольше.

Поэтому при входе в правое хозяйское крыло сбавляю шаг, стараюсь ступать как можно тише. Пока не собираюсь себя обнаруживать. А может он с кем по телефону разговаривает? Тогда есть шанс узнать интересные подробности.

Дверь его спальни оказывается открытой почти наполовину, но к сожалению, голосов не слышно. Всё равно не стучу, а прижимаюсь к стене и бочком, бочком скольжу до щели. Сначала ничего не вижу, приходится немного вытянуть шею вперёд. Взгляд невольно опускается в пол.

Первое, что вижу это голые щиколотки, крупные, жилистые. Он босой, стоит на мягком ковре, погрузив пальцы в мягкие волокна ковра. Смотрю выше, хозяин одет в спортивные, свободные штаны, они прячут от меня его ноги, но чуть выше натыкаюсь на задницу. Никогда не была ценительницей мужских прелестей, но этой попе точно подойдёт выражение, как орех. Да что это со мной.

Но больший шок испытываю от спины мужчины. Нереально широкая, с выразительными буграми мышц, захотелось присвистнуть, даже губы в трубочку свернула. Вот это экземпляр! Мощная шея, копна чёрных, чуть вьющихся волос.. Моё сердце будто начинает жить отдельно от мозга, так стучит о рёбра, что задыхаюсь. Почему я испытываю такое эстетическое удовольствие только от созерцания фигуры мужчины?!

В его руках две рубашки, белая, в чуть заметную полоску, и иссиня чёрная. Кажется, он выбирает одежду на вечер.

Смотрю выше и неожиданно натыкаюсь на взгляд холодных синих глаз в зеркале. Бог мой! Он меня заметил! Вот это лицо. Аж захлёбываюсь от эмоций. Он красив, безумно красив. Восточные гены несомненно победили, но ярко синие глаза выдают европейские корни. Но дело даже не в их цвете. Сам взгляд очень тяжёлый, будто под кожу проникает, выворачивает на поверхность всё скрытые мысли. Теперь уже не остаётся сомнений, зачем я в этом доме. Из-за него, этого явно сложного и опасного человека. И я должна буду что-то украсть у него. Новая партия страха окатило сознание.

Мы так и смотрели друг на друга. Прошло, наверно, секунд 30, а он всё продолжал проникать в мою душу.

Наконец, не выдержала я.

– Прошу прощения, вас внизу в кабинете ждёт ваша мама. Говорит, это срочно.

Мужчина расцепляет наши взгляды и поворачивает только голову:

– Хорошо, передай, скоро буду.

Понимаю, что нужно уходить и как можно быстрее, о своих чувствах подумаю позже. Но стоит мне отвернуться от двери, слышу твердое:

– Стой! Вернись.

Ой, что-то пальцы похолодели. Встаю в проёме, скромно утыкая голову вниз. Боюсь опять встретиться с ним взглядом.

– Подойди ближе.

Чего? Не хочу, боюсь до мурашек. Но шаг в комнату делаю.

– Подними голову, я что с затылком твои говорить должен?

Поднимаю лицо. Он стоит совсем рядом. Взгляд Аслана уже не такой пронизывающий, но от него всё равно веет холодом. Мужчина внимательно осмотрел мой рабочий наряд, обратил внимание на кроссовки. Ну не могу я ходить в туфлях, одни мозоли.

– Ты новая горничная? – голос у него низкий, приятный такой.

– Угу, – киваю, на большее я сейчас не способна, язык к гортани прилип.

Аслан подходит ближе, берёт мой подбородок своими длинными, мужскими пальцами и поднимает выше, внимательно всматриваясь в лицо.

– Как зовут?