Непримиримый

– Я наелась, – отказалась от идеи ещё и отобедать, поправляя одеяло, скрывая плечи.

Неловкость снова дала о себе знать, хотя я старательно делала вид, что всё в порядке и идёт, как и должно быть. Впрочем, притворяться мне удавалось не так уж и великолепно, если учесть, что меня одарили внимательным взглядом, а после пересадили так, что я оказалась лицом к лицу к мужчине. Одеяло предательски рухнуло на пол. Тут же поспешила прикрыть тело доступным мне способом. Руками. Правда, жалкая попытка спрятаться оказалась безжалостно подавлена. Святослав поймал за запястья, заводя их себе за шею. Теперь краска стеснения по ощущениям залила не только лицо, но и грудь.

– Не прячься от меня, Ника, – прошептал тихо-тихо мне в губы.

Ага, легко ему говорить. А мне сквозь землю провалиться хочется. Слишком это… Всё слишком. И странно. Ещё этот его взгляд, полный чего-то такого, отчего я ощущала себя той самой едой.

– Хочу видеть, какая ты у меня красивая, – продолжал шептать Святослав, одарив лёгким поцелуем сперва висок, затем скулу. – Самая прекрасная… Моя.

Из груди вырвался невольный выдох. И очередная дрожь удовольствия пронеслась по телу.

И это всего лишь от поцелуя в щёку и его голоса!

– Это всегда так? – не удержалась от вопроса. – Приятно.

До головокружения…

– Ты мне скажи. Насколько это приятно, – всё ещё искушал он меня своим шёпотом, наряду с новыми нежными поцелуями, теперь уже в уголок губ. – Если я прямо сейчас уложу тебя на этот стол…

Наверное, дальше должно было быть какое-то продолжение. Словесное. Но его не последовало. Вместо этого Святослав поднялся со стула и… правда выполнил обозначенное. Банально сдвинул всё, что было на деревянной поверхности, в сторону, положив меня на неё.

Скулы коснулся ещё один поцелуй. Совсем невесомый. Вместе с тем мужские ладони ласково провели по внутренней стороне бёдер.

– Хочу, чтобы ты раздвинула свои ножки для меня так широко, как только сможешь.

Дыхание окончательно сбилось. Да что уж там я вовсе о нём забыла, как и о многом другом, зачарованная этим хриплым голосом, сизым взглядом и откровенным заявлением, наряду с жаром мужских ладоней, до предела разводящих мои согнутые в коленях ноги в стороны.

– Хочу, чтобы ты смотрела мне в глаза, когда я буду входить в тебя.

И я смотрела. Неотрывно. Не мигая. Всё то время, пока он, выпрямившись, стаскивал с себя футболку, а затем неспешно расстёгивал и приспускал джинсы. Даже тогда я продолжала смотреть. Всё так же неотрывно. Любуясь им. Его накаченным телом и загорелой кожей. Следила за тем, как темнеет небо в его глазах из-за расширенных зрачков. Как напрягается живот, пока он надевает презерватив. Невольно облизала губы, глядя на немалых размеров мужское достоинство, которое доставляло мне море удовольствия весь прошлый день и часть ночи. Лишь раз прикрыла на мгновение веки, пока он мучительно медленно погружался в меня. Замер всего на секунду.

– Ну же, Ника. Хочу слышать тебя, – произнёс фактически приказом. – Не только ощущать, какая ты тугая, узкая и горячая, готовая для меня.

Боже, это что-то невероятное!

Что он делает со мной одним своим голосом?

Словно в патоку кровь обращает.

Святослав резко вышел. Снова вторгся. Грубо. Глубоко. Пронзающе. До протяжного стона с моей стороны. И шумного выдоха – с его.

– Свет…

– Громче, звёздочка. Ещё громче!

Властный непримиримый тон вынуждает подчиняться. И в следующий миг я действительно вскрикиваю, прогибаясь глубже в спине из-за прошивающего тело наслаждения от очередного резкого и глубокого толчка. Ладони до боли цепляются за край стола. И я уже сама шире развожу ноги в стремлении получить ещё больше наслаждения, чем есть. Мне мало. Это я теперь точно знаю. Как и то, что только один-единственный мужчина способен дать мне то, чего я так сильно желаю сейчас. Настолько, что уже не важно, насколько моё поведение, возможно, аморально. Лишь бы то продолжалось вечно. А сияющие звёзды внутри меня пылали ярче, закручиваясь в тугую спираль, собираясь воедино, чтобы по итогу взорваться сверхновой.

Ударная волна подхватила, закружила, разметала меня на бесконечное множество осколков. Нет меня. Не собрать уже воедино. И лишь тихий голос, как якорь в этой бесконечности, наполненной моим особенно громким вскриком, не даёт пропасть в этих невероятно приятных ощущениях, вынуждая вернуться к свету. Моему Свету.

– Хорошая моя…

Меня подняли на руки, прижали к себе крепко-крепко и понесли. Я даже не удивилась тому, что, пока я вновь барахталась в своих эмоциях, Свет уже успел поправить свои джинсы. Пришли мы обратно в спальню. Мужчина растянулся поперёк постели и уложил меня на себя.

– Кажется, это не самое подходящее время. Но сдаётся мне, оно и не наступит никогда… – обронил тихо, уставившись в потолок, неспешно перебирая мои волосы, то и дело оборачивая и раскручивая одну из прядок вокруг указательного пальца, пока я снова рассматривала его татуировки на правой руке. – Это относится к теме про твоего бывшего одноклассника, звёздочка, и то, откуда я столько о тебе знаю.

Замерла. В голову после его слов полезло всё самое плохое. И я даже приготовилась бежать в случае чего.

Ну, а вдруг, и правда, полнейший псих и маньяк?

– И откуда? – поинтересовалась всё же, не глядя на него.

Только ладонями упёрлась ему в грудь, чтобы оттолкнуться можно было. Хотя, если учесть, что одной рукой Святослав меня обнимал, особо на успешность задуманного рассчитывать не приходилось.

– Твой отец рассказывал, – спустя небольшую паузу, отозвался он. – Примерно года три назад у нас с ним был заключён контракт. По работе. Тогда и рассказал. Когда-то мы с ним служили вместе. Недолго, – снова замолчал, продолжив уже неохотно: – С твоей матерью я тоже… кхм… знаком.

Я не сразу нашлась со словами. Переваривала признание. И не очень-то оно мне нравилось.

– Так тебя что, папа нанял следить за мной? – вынесла вердикт услышанному.

Нет, вообще это вполне в духе отца. У него всегда по отношению ко мне был развит синдром гиперопеки. Но всё же…

– Нет, тот контракт прямого отношения к тебе не имел, – усмехнулся Святослав. – Хотя, должен признаться, что я действительно ему пообещал за тобой приглядывать при необходимости.

– Да? И как давно? И как много ты обо мне узнал?

Если отца я понимала, то вот Свет… Даже думать не хочу, как давно и как пристально он за мной следил. Молча. И наше знакомство теперь не казалось таким уж нечаянным. Как и всё остальное.

– Я не страдаю наклонностями маньяка, следящего за своей жертвой двадцать четыре часа в сутки, если ты об этом, – развеселился мужчина. – И никто за тобой не следил вообще. Ну, если только дистанционно. Иногда. Чтобы убедиться, что у тебя всё в порядке.

– Иногда? – не поверила я, приподнявшись. – То есть ты знаешь, с кем я дружу и что там ещё… и это называется иногда и чтобы убедиться? Ты издеваешься? – прищурилась гневно.

А это оказывается неприятно, знать, что за тобой не просто следят, но ещё и изучают, как подопытную, а после так вовсе знакомятся обманом.

– В Англии последний раз я был пять лет назад, не накручивай себя, звёздочка, – улыбнулся он мне мягко. – Убедиться… где ты учишься, при каких условиях, кто тебя окружает… Не нуждаешься ли ты в чём-либо. Без фанатизма.

– Ты так и не ответил, как много ты выяснил, – повторила я свой ранний вопрос. – И когда ты решил со мной переспать, – съязвила.

– Это не я решил, Ника. Это ты решила.

Что?!

Вот теперь во мне проснулся гнев.

– То есть это я тебя ещё скажи совратила, а ты у нас белый и пушистый, и ни разу о таком не думал, так что ли? И вообще Святой! Ну да, ну да…

Ударила его по груди и попыталась слезть с него. Естественно, не вышло. Обвивающая моё тело рука только крепче сжалась, вынуждая оставаться на месте. А небесный взор теперь напоминал оттенок закалённой стали. Такой же холодный. Непримиримый.

– Я бы ни за что не стал тебя принуждать, если бы ты сама не хотела того же, чего хочу и я, – сурово проговорил Святослав. – И то, сколько бы я ни думал о чём-то подобном, абсолютно не влияет на произошедшее.