Единственный

Где-то глубоко в душе, там, где существует бездонный колодец моих страхов и сомнений, обязательно есть ответ. Но я спрятала его. Не смею даже думать, не то, что обозначать вслух. Я не могу позволить этим мыслям пробиться наружу. Не могу, и не делаю этого. Нацепив очередную маску лицемерного спокойствия и уверенности, я поднялась с постели, быстренько заправила ту, приняла горячий душ, привела себя в порядок, волосы собирать не стала, не просохли, учитывая, что фена не нашлось. Минимум косметики – затронула губы блеском. А вот консилера использовала знатно. Для шеи. Там, где каким-то недоразумением «светился» здоровенный синяк. Как назло, во взятых мною вещах не нашлось ни одной, которая закрывала бы горло. А я сама не сразу вспомнила, где умудрилась его заработать. А когда, наконец, дошло, задумалась о повторном посещении душевой. На этот раз с холодным эффектом. Слишком уж жарко стало. Притом, везде. Хотя на самом деле задерживаться в спальне не стала. Оставленные мной кольца лежали ровно там же, где я их положила. Надела. Чтоб лишних вопросов у посторонних не возникало. Нацепив блузу, свободно спадающую с одного плеча, и широкие брюки с завышенной талией, я ещё раз оглядела себя в зеркале, а после отправилась на поиски… хотелось бы, Алихана, но откровенно сомневалась, что мне настолько повезёт.

Правда, не повезло.

Коридор третьего этажа хранил тишину. На лестнице попалась незнакомая девушка в платке, завязанным сбоку бантом. Остановившись на две ступени ниже меня, она вежливо поздоровалась первой:

– Добрый день, госпожа Аида, – опустила глаза. – Я – Мелек. Занимаюсь уборкой верхних этажей и помогаю на кухне, – отчиталась.

– И тебе доброго дня, – отозвалась я. – Господин Шахмаз… – необходимости договаривать не осталось.

– Уехал ранним утром.

Как я и сказала, не повезло.

– А госпожа Шахмаз?

– В саду. Пьёт чай, – посмотрела на меня. – Вы же ещё не завтракали, – заметила торопливо. – Будете завтракать вместе с Ирем-султан? Что вы любите? Что вам подать? Тоже чай? Или кофе? А может свежевыжатый сок? Обед будет готов через час, но на кухне полно блюд, осталось с… – замялась, но всего на секунду. – Осталось! – заключила, хотя изначально явно не это собиралась сказать. – А хотите, Фидан вам менемен[3 - Менемен – турецкий омлет с овощами, особенность которого заключается в том, что овощей в нём больше, чем яиц.] приготовит? – продолжила, как ни в чём не бывало.

– Ничего не надо. Я сама на кухню приду, тогда и придумаем что-нибудь, или выберем из того, что уже есть, – заверила я девушку.

Мелек посмотрела на меня с явным сомнением, но согласно кивнула и продолжила свой путь. Как и я. На второй этаж заглядывать не стала, сразу на первый спустилась, а оттуда, миновав несколько пустых роскошно обставленных в сливочно-золотых тонах комнат, вышла в сад через распахнутую настежь террасу.

Сад был большим, по нему я бродила минут десять, не меньше. Разглядывала цветущие кустарники, изящные скульптуры, каменный фонтан, резную беседку вдали… в которой и находилась свекровь, с завидным изяществом неспешно попивая свой чай из фарфоровой чашки. Подходить к ней ближе я не осмелилась. Не задалось у меня так сразу с подготовительной речью. Да и немного позже тоже не задалось. Едва я почти решилась перестать прятаться в тени деревьев, как одиночество госпожи Шахмаз разбавило появление… Элиф.

Та, кого я накануне наблюдала с заплаканным лицом и в свадебном платье, моего присутствия не заметила. Величаво задрав подбородок, вовсе не глядя по сторонам, словно она тут одна-единственная – центр вселенной, девушка бодрой походкой отбивала острыми шпильками чеканные шаги по уложенной брусчатке. Разлетающееся при ходьбе алое платье длинной по колено и матовая помада в тон – кое-кто явно не собирался убиваться горем и страдать в одиночестве.

Не хорошо, конечно, подслушивать, однако…

– Я знаю, почему он на ней женился! – воскликнула она громко и совсем не грациозно шлёпнулась на подушки, укрывающие скамейку напротив моей свекрови.

Внутри всё похолодело.

Откуда успела всё разузнать?!

Я замерла, вслушиваясь в каждое слово. Госпожа Шахмаз, к слову, тоже очень заинтересовалась.

– Да? – вскинула бровь. – И почему же?

Торжествующая улыбка на губах дочери мэра походила больше на злорадный оскал.

– Эта змея беременна!

И если мне разом полегчало, то Ирем-султан, наоборот, напряглась. Поставила чашку на столик, небрежно отодвинула ее от себя, наклонилась ближе к девушке.

– Ты уверена? – произнесла мрачно.

– Конечно, я уверена! – всплеснула руками Элиф. – Вы сами подумайте: Алихан срывается накануне свадьбы по одному лишь звонку, потом неизвестно где пропадает, а возвращается с… – скривилась, – этой бесстыжей девкой. По всей видимости ей когда-то повезло остаться в его постели, а потом залететь, и таким образом она решила его к себе привязать. Иначе зачем ему жениться на ней, да ещё и так поспешно?

Мрачность на лице госпожи Шахмаз сменилась обреченностью. Даже с такого расстояния между нами, я разобрала, как тяжело и горько она вздохнула. Снова чашку с чаем взяла. Отпила полглоточка, чуть не подавилась.

– А откуда нам знать, что этот ребёнок – Алихана? Может она наврала ему? Нужно обязательно сделать анализ ДНК! – посоветовала с жаром Элиф.

У моей глубоко несчастной свекрови тоже жар образовался. Она оттянула воротничок своей безукоризненно выглаженной рубашки, а затем и вовсе расстегнула верхнюю пуговичку. Вдохнула. Выдохнула. Внимательно осмотрела свою собеседницу.

– Элиф – ты дура, – сообщила неожиданно ледяным тоном. – Не разочаровывай меня.

Смене сути диалога удивилась не я одна. Элиф – тоже. В полнейшем непонимании, пополам с обидой, покосилась на госпожу Шахмаз.

– Сколько лет ты знакома с моим сыном, Элиф? – требовательно добавила свекровь, вместо пояснений. – Почти всю свою жизнь, верно? – сама же ответила. – И что же тогда за всё это несомненно долгое время тебе помешало осуществить что-то наподобие озвученного тобой? Что ж ты, раз такая «умная», сама не нашла подход к моему сыну и не женила его на себе без моего на то участия? – откровенно съязвила.

– Я… Мм… Ирем-султан… – засмущалась Элиф.

Но Ирем-султан, очевидно, не спроста так величали.

– Да потому что мой сын – не настолько безответственный и недалёкий, чтоб попасть в такую глупую ловушку легкодоступных охотниц за деньгами! – строгим назидательным тоном произнесла госпожа Шахмаз. – Как у тебя только хватило фантазии и смелости подумать, будто Алихан не может позаботиться о таких элементарных вещах? – закончила в обвинении.

Девушка окончательно устыдилась. Свекровь – совсем разозлилась. Вся раскраснелась от негодования.

– Фидан! – рявкнула.

Неудивительно, что та появилась в считанные мгновения, хотя я начала подозревать, что женщина в принципе всегда была наготове прислуживать своей госпоже.

– Слушаю, госпожа, – послушно и покорно отозвалась Фидан.

– У меня к тебе поручение, – намного спокойнее и размереннее проговорила мать Алихана. – В самое ближайшее время съезди в аптеку, к госпоже Дефне, проконсультируйся у неё и купи самые эффективные противозачаточные. И чтоб кроме тебя, никто больше не знал. Начнут болтать, лично передо мной ответишь!

– Хорошо, госпожа. Как прикажете, госпожа, – закивала, аки китайский болванчик. – А что мне потом с этим делать? – слегка озадачилась.

Свекровь сделала ещё глоток из своей чашки.

– Будешь следить за тем, чтобы наша госпожа невестка ежедневно их принимала. Не хватало ещё, чтоб в самом деле забеременела и осталась тут навсегда, – скривилась, очевидно, представив такую перспективу.

– Но как я её заставлю? – изумился Фидан.

И тут же стушевалась под строгим проницательным взором с оттенком стали.

– Госпожа невестка ни в коем случае не должна об этом знать. Подмешивай в утренний чай, кофе или что там она пьёт… – сообщила Ирем-султан.

– Хорошо, госпожа, – снова закивала Фидан, откланиваясь, пятясь назад. – Как прикажете, госпожа.

Судя по всему, поторопилась исполнять завет своей хозяйки. Я же окончательно уверилась в том, что попытаться наладить отношения со свекровью – плохая идея. По крайней мере, пока рядом Элиф. А уходить она явно не собиралась.

Да и…

– Тебя разве в детстве мама не научила, что подслушивать неприлично? – раздалось позади меня ехидным голоском, наряду с прикосновением к плечу.

Я вздрогнула и резко обернулась.

– Моя мама умерла, когда рожала меня, – ответила бездумно. – Возможности научить меня чему-либо у неё не было.