Сердце дракона

– Отравление? – едва не подавился приступивший к трапезе родитель.

Вновь выстроившаяся по правую сторону от стола прислуга дружненько принялась изучать каменный орнамент под ногами с особой тщательностью. Их-то князь и одарил проницательно давящим вниманием своей персоны.

– Какое отравление? Помилуйте, княже, – поспешила откреститься от всяческих обвинений главная кухарка. – Чтоб меня на дыбе разорвало, коли брешу! Никакой отравы быть не может! Всё испробовано, посторонних лиц на кухню не допускалось! – оправдалась, так и не подняв головы, нервно затеребив передник.

И вот тут я поняла, что кое-кому очень нужна помощь…

– А что, великий суровый наместник Эррана опасается несварения желудка? – перетянула я внимание на себя.

Судя по тому, как этот самый наместник на меня посмотрел, только что пожелал несварение желудка мне самой. Но меня не проняло. К его злобно-ненавистным взглядам я почти привыкла.

– Если вы в ордмерском гостеприимстве сомневаетесь, я могла бы предложить вам свою порцию, которую успела попробовать, дабы удостовериться в безопасности её вкусовых качеств, – продолжила показательно любезно. – Но вы же всё равно откажетесь, – улыбнулась до того сахарно и ласково, что у самой зубы от приторности чуть не свело.

Как и предполагала, моего порыва доброты и щедрости Сарп Эрран Сагитари ничуточки не оценил. Помрачнел, как грозовая туча, а после подозрительно прищурился, сложив руки на груди.

– Ты права, – удивил, выдержав небольшую паузу. – Откажусь. Но вполне могу предложить тебе успокоить все мои опасения по поводу ордмерского гостеприимства и отведать самой из моей тарелки.

Сидящий во главе стола князь Ордмера закашлялся.

Надеюсь, не потому что он эрранские традиции изучал!

Что бы они там ни значили…

«Противный!» – мелькнуло в голове, а я сама внутренне аж скривилась от досады.

Тем и заполнилась недолгая пауза, после которой господин наместник, в свойственной ему манере холодно усмехнувшись, принялся… завтракать.

– Действительно вкусно, – сказал, как только прожевал.

Где-то я это уже слышала…

А ещё заметила, как «восторга» в глазах стоящих в ряд ордмерчанок стало больше. И даже мимолётные улыбочки на их лицах замелькали, хотя женщины по-прежнему старались изображать почтенное смирение.

Дальнейшее течение трапезы прошло в обоюдном молчании. Я еле усидела на месте, настолько неуютно чувствовала себя в этой давящей обстановочке. Отбытию эрранца искренне от всей души обрадовалась, несмотря на то, что его вновь сопровождал отец, а мне с ним обстоятельно поговорить до сих пор не довелось.

– Ну, так что там было-то? – поинтересовалась Этери, как только в столовой не осталось лишних ушей.

Двери в помещение с обеих сторон оказались плотно заперты.

– Не отрава! – снова открестилась от возможных обвинений главная кухарка.

На худосочном жилистом лице даже возмущение проявилось, ярко демонстрирующее: «Как же это вы посмели на меня такое подумать?!».

Да только сестрицу этим не проведёшь.

– Ну? – грозно нахмурилась она.

Главная кухарка продолжила изображать святую невинность. В том смысле, что сознаваться не спешила. Зато другая кухарка оказалась более совестливой. В том смысле, что обвиняющий взор старшей княжны недолго выдержала.

– Слабительный сбор там был, – сдала всех по полной программе.

– Это в специях слабительный сбор, – подхватила одна из девок-помощниц. – А в бокал мы другой сбор положили. Из одного ж чайника разливали, – «порадовала» своей находчивостью.

– Другой? – отозвалась уже я.

– Ага, – закивала ещё одна из девушек. – Это чтоб пищеварение у господина наместника не в одном направлении освобождалось, – подсказала охотно.

Я же…

Никак не могла определиться.

То ли смеяться мне.

То ли плакать.

Просто вспомнила о том, как он вчера своим воинам команды раздавал, а те смотрели на него со священным ужасом, хотя он даже голос не повысил ни разу.

А если уж в самом деле взбесится…

– Вам-то он что сделал? – выдала я в итоге, так и не определившись с отношением по поводу состоявшихся издевательств над эрранцем.

Ордмерчанки, как одна, уставились на меня с нескрываемым удивлением.

– Ничего! – выдали хором.

– Наоборот, – подхватила старшая кухарка. – Мне его воины с утра и воды перетаскать подсобили, и с печью поскорее управиться тоже помогли…

Теперь уже я смотрела на них с искренним недоумением.

– Это мы из женской солидарности! – пояснила вторая кухарка. – Чтоб вас не обижал больше, княжна, – закончила совсем тихо, с тяжёлым вздохом.

Вот и я тоже тяжело вздохнула, поднимаясь из-за стола.

– Ну, зато он сегодня тебе точно праздник не испортит, – улыбнулась по-доброму Этери. – С днём рождения, сестрица.

И я ей улыбнулась в знак благодарности. А затем вновь сосредоточилась на насущном – на пятерых ордмерчанках, которых точно ждала показательная порка в случае, если станет известно, каким именно образом наместник Эррана заработал несварение желудка аж в двух направлениях.

Что делать дальше – я тоже определилась!

– Пошли на кухню, дашь мне нейтрализующий сбор, – обратилась я к главной кухарке, и сама же направилась в указанном направлении.

Теперь бы ещё придумать, как этот самый сбор незаметно скормить Сарпу Эрран Сагитари. Желательно так, чтоб он не только употребление сбора, но и меня саму не приметил.

– Нет, – вдруг слишком уж категорично произнесла Этери. – Пусть Эльса сама принесёт, – назвала главную кухарку по имени, подойдя и беря меня за руку. – Ко мне в спальню, – уточнила. – Поторапливайтесь, – махнула рукой, выгоняя женщин из столовой. – А нам с тобой поговорить нужно, – закончила шёпотом, потянув за собой на верхний этаж дома.

Ничего не осталось, как смиренно тащиться за ней, гадая о чём будет разговор и глубоко внутри очень-очень надеясь, что тема беседы будет не сын казначея… Надежда оправдалась. Отчасти.

– Ты должна бежать, – заявила сестрица, как только мы вновь остались с ней одни за закрытыми дверями.