Французский пасьянс

– Где тут наша семейная кредитная карточка? Сейчас муженёк мне заплатит сполна!

Повеселев, она зашла в первый попавшийся по дороге бутик. Это был Диор.

Глава 2. Дом

В этот вечер Кира вернулась домой поздно. Пока такси маневрировало на садовой аллее, она увидела, что дом целиком погружён в темноту. Только круглое окно кабинета Филиппа тускло светилось высоко под крышей.

«Не спит, ждёт… Разборки не избежать».

Шофер уже открыл багажник и выгрузил несколько объемных бумажных сумок. Хотелось незаметно прошмыгнуть в свою комнату и закончить день без скандала. Подхватив пакеты, она пошла по дорожке к вилле. Послышался мягкий щелчок, и входная дверь открылась. На пороге стоял муж.

– Вижу, ты хорошо поохотилась.

Вздрогнув от неожиданности, жена остановилась на мраморных ступеньках. На несколько мгновений они так и застыли: он – в дверях, она – немного ниже, на лестнице. Было около полуночи. В чёрном жарком воздухе резвились светлячки. Кира любила наблюдать за этими экзотическими, для неё, насекомыми. Но сейчас было не до них.

«А если он меня не впустит, где я буду ночевать?» Сразу же отмела эту версию: «Мы всё-таки цивилизованная пара. А измена – это так банально… В конце концов это случается со всеми».

Жена, не двигаясь, ждала. Муж – улыбнулся.

– Хочешь вина? В холодильнике есть твое любимое шампанское…, я и клубнику купил.

«Слава Богу, спать буду дома», – Кира с облегчением вздохнула.

Филипп спустился на несколько ступенек и взял самую большую сумку «Луи Виттон».

– Это что, чемодан?

– А что, похоже, что я уезжаю?

Она с иронией посмотрела супругу в лицо.

Пара вошла в дом.

Бросив в угол своей комнаты пакеты, Кира переоделась в кружевное платье и подвела глаза.

– Видимо, придется мириться, – сказала себе по-русски. – Ну и правильно, надо держаться дома. Я ведь всё-таки законная жена. А девки – это временное…

Ещё раз с одобрением взглянула на себя в зеркало: в свои сорок с небольшим она выглядела ненамного старше своей соперницы.

Виновный супруг сидел на увитой виноградником веранде. После «офисной» сцены он не знал, как себя вести. Чувствовал, что перебрал, приведя Лейлу домой. Днём, когда за женой захлопнулась дверь, он обернулся к девушке, всё ещё неловко сидящей за компьютером, и холодно сказал:

– Я отвезу тебя домой…

Та, надевая джинсовый жакетик, неожиданно спросила:

– А почему ты говорил, что она старая? Ее фигуре можно позавидовать.

Молодая женщина с сожалением посмотрела на свой выпуклый, обтянутый узкой юбкой, живот.

– Вы просто разные, – уловил ее настроение Филипп. И смущённо добавил:

– Но это правда, она очень спортивная.

Оставив Лейлу у входа её многоэтажки, он поехал в супермаркет и купил «Вдову Клико» – шампанское, которое любила Кира.

Его не отпускало странное ощущение, что он женат на идеальной женщине. И в этом была проблема. Хорошая хозяйка, внимательная супруга и безотказная любовница – это было слишком!

– Рядом с тобой я чувствую себя плохим мальчиком, – вырвалось у мужа во время очередной ссоры. – Есть ли у тебя недостатки, как у остальных нормальных людей?

– Конечно, – засмеялась жена, – я плохо говорю по-французски, и у меня маленькая грудь.

Случалось, Филипп спрашивал ее совета. Кира, с видимой легкостью, могла ответить на вопрос, который его мучил неделями. Всё становилось на свои места. Зачастую не веря тому, что он услышал, он поступал по-своему. А в результате – всё складывалось именно так, как предупреждала жена. Это озадачивало и раздражало.

Наступил день, который им запомнился надолго. Супруги были приглашены на ипподром: скачки, шампанское и изысканный ужин. Всё общество было уже в сборе. Мужчины с нескрываемым интересом поглядывали на русскую гостью, выгодно отличавшуюся от местных дам, скромно одетых в традиционно чёрные платья. Кира как бы светилась в золотистом шёлке с вышивкой. Повышенное внимание французов несколько смущало. Муж тоже нервничал. А тут ещё какой-то фотограф подскочил.

– Разрешите вас сфотографировать…, но одну.

И он бесцеремонно оттеснил Филиппа в сторону.

– Между прочим, эта дама пришла не одна!

Супруг – политик не любил, когда в его присутствии внимание фотографов было направлено на жену. Он покраснел, на лице неприятно выступили желваки. Она поняла, что надо быть начеку.

Вскоре коктейль закончился, и начался ужин.

Официанты чинно внесли подносы с холодной закуской: это была гусиная печень с вареньем из инжира. Несколько лет назад, когда Кире впервые предложили этот французский деликатес, она не притронулась к сладкому. Нам, русским, такой шедевр французской кухни не кажется таким уж привлекательным. Хотя, если распробовать…

В этот раз она с удовольствием приступила к сухарикам с душистым джемом, кладя на каждый из них увесистый кусочек паштета. К вкусным бутербродам подали специальноe белое вино. У нас – оно называется полусладким, и при его изготовлении обычно добавляется сахар.

Во Франции сладковатые вина получают по-другому. Винодел не собирает весь виноград в сезон. Он оставляет часть виноградника неубранным до поздней осени. Время сбора второго урожая наступает сразу же после первых заморозков, именно они делают вкус ягод особенно сладким и ароматным. Вот такое вино пили сейчас гости хозяина ипподрома, ведя неспешную беседу на вечную французскую тему «да, Франция уже не та…»

Место Филиппа располагалось между женой и другой дамой, которой он посвятил все свое внимание и шарм. Он сидел в пол-оборота к ней, о чём-то тихо говорил, а женщина смеялась, одобрительно кивая красиво подстриженной головой.

Кира вкусно ела, но было одиноко и грустно: она чувствовала себя отверженной. Постепенно завязались политические дебаты по поводу разрешения правительства открывать магазины по воскресеньям (обычно во Франции в выходные дни всё закрыто). Она прислушалась к общему разговору. Большинство мужчин – политиков, включая ее мужа, были против нового закона. Филипп прервал свой диалог со стриженной соседкой и заключил:

– Необходимо защитить семью! Французы должны проводить выходные дома, а не бродить по магазинам и тратить деньги. По этому закону – выиграют только коммерсанты.

Жена слушала с удивлением. В прошлом она жила в Соединённых Штатах и была знакома со всеми «за» и «против» воскресного шопинга. Когда возникла пауза, Кира решила рассказать о своих американских наблюдениях. Сидящие за столом с интересом прислушались.

– Мы – не американцы! – грубо прервал ее супруг. – И вообще, что ты можешь знать о наших традициях. Ты ведь даже по-французски толком не говоришь!

Все замерли…

От неожиданности Кира поперхнулась, залпом осушила рюмку вина и в недоумении застыла: унижение, непонимание и растерянность сразу обрушились на бедную женщину. Присутствующие ждали развязки. Если бы это с ней произошло раньше, в России, она бы просто ушла, хлопнув дверью. Или выплеснула бы фужер вина в лицо распоясавшемуся мужу. Но здесь, во Франции, за столом VIP, в присутствии журналистов и фотографов, этого делать было нельзя. Так она и просидела до конца приема – бессловесная, публично униженная, русская жена элегантного француза…

Возненавидев себя за не присущую ей безответность, в этот вечер Кира ушла спать в комнату для гостей. А на утро, во время завтрака объявила, что едет в мебельный магазин «подкупить кое-что» для СВОЕЙ спальни.

Жена оформила комнату в японском стиле. Муж – промолчал.