Дорогу осилит идущий

– Нет, конечно, но разве у нас есть какая-то альтернатива? – музыкант развернул дикарку лицом к себе и поцеловал.

– Тем более, здесь она не может быть вездесущей, как это было Дома, – вставил Пэйта, – она «заперта» в теле, как и мы.

– Вот именно, – подтвердил Таурус, – поэтому мы должны не только подчиняться здешним правилам, но и частично смириться.

– Тоже верно, – кивнул индеец.

Тут в палатку вошли Вент и Ганс.

– Мы готовы, – бодро воскликнул Вент.

– Ага, – вяло кивнул Ганс и икнул. – Ооо, что-то меня разморило…

– Убил бы! – Таурус шутливо замахнулся на него.

– Не надо! – барабанщик шарахнулся. – Я в порядке и отыграю концерт!

– Ещё бы ты не отыграл, – проворчал музыкант, – не хватало нам ещё испортить партии Френки и усадить её за барабанную установку.

– Я в порядке, – Ганс практически упал на диванчик, вытирая тыльной стороной ладони испарину на лбу.

– Ну, наконец-то! – воскликнула Морриган.

Все повернули головы к выходу из палатки, к ним шли Гайя и Сатур. Девушка всё так же держала его под руку, а тот свободной рукой сжимал её руку. Они о чём-то с улыбкой переговаривались.

– Давно я не видел её такой счастливой, – заметил Пэйта.

– Угу, – кивнул Таурус и тихо добавил на индейском: – Арей говорил, что только единожды видел её такой счастливой здесь, в этом мире.

– Я до сих пор не могу принять тот факт, что Мать полюбила здешнее создание, – индеец усмехнулся.

– Ага, в голове не укладывается, – подтвердила Морриган.

Тем временем Гайя и Сатур вошли в палатку.

– Вы меня не потеряли? – с улыбкой спросила девушка.

– Конечно, потеряли! Морриган уже панику начала наводить, – расхохотался Таурус, снова перейдя на немецкий язык.

– Простите, я совсем выпала их времени, – пробормотала Гайя и пошутила: – Если бы не «громкие» метания Морриган, то вряд ли бы вспомнила.

Все рассмеялись.

– Давай, иди, наводи марафет, у нас мало времени, – Таурус подтолкнул Гайю к дальнему столику с зеркалом.

– Да я уже готова к выступлению.

– Но расчесаться бы не помешало.

Проворчав что-то нечленораздельное, девушка отпустила Сатура и прошла к столику.

– А где Юстос? – спросила она, садясь напротив зеркала.

– Вышел куда-то, – ответил Пэйта и прыснул: – Кажется, он на кого-то положил глаз.

– Понятно, – кивнула Гайя и взяла расчёску.

– Может, ты с нами выступишь? – Таурус посмотрел на Сатура. – Повторим, как в тот раз сыграли вместе про мою любимую «старушку» Морриган.

– Эй, я не старушка! – воскликнула дикарка, в два шага достигнув его и ткнув в бок.

– Да ну, брось, моя старая королева войн,– музыкант прижал её к себе.

– Сам ты старый! – фыркнула Морриган. – Старая корова!

– Да нет, я моложе тебя, – Таурус с многозначительной улыбкой посмотрел на неё и добавил: – А вообще, моё имя переводится, как Телец.

– Ты – Корова! Ты хуже Вортекса! – дикарка вырвалась из его рук и села на стул рядом с Гайей. – Совсем уже! И ты ничего не сделаешь?

– Дитя моё, но он ведь отчасти прав, – девушка погладила её по щеке, – не обижайся на эту старую клячу, но ты всегда была старше его.

– Но это не даёт ему права так дразниться!

– А вот и даёт! Две старушки! Охохо! – громко расхохотался Таурус.

– Что-то ты совсем распоясался, – пробормотала Гайя и встала со стула.

– Охохо, старушка Мать и старушка войн! – разошёлся музыкант и с громким хохотом выскочил из палатки.

– Ну, я ему… – девушка бросилась за ним, проскочив мимо Сатура.

Таурус скрылся за углом сцены, а Гайя за ним.

– Ну, сейчас она его точно убьёт, – рассмеялся Пэйта и обратился к молодому мужчине, разобрав складной стульчик: – Ты садись.

– А? Да, спасибо, – растеряно кивнул тот, садясь на стул.

– МАМА! – Таурус с визгом выбежал из-за угла сцены.

– Я здесь! – крикнула Гайя, поспевая за ним.

В руке она держала длинную плеть. И откуда она её взяла? Девушка почти нагнала музыканта и замахнулась плетью. Кожаный кнут обвил его ногу, и Гайя дёрнула руку на себя, Таурус сразу же упал лицом вниз.

– Это нечестно!– завопил он.

– Всё честно, за шалости надо получать по заслугам, – девушка наклонилась и, с силой шлёпнув его по пятой точке, высвободила его ногу из плети. Затем она, как ни в чём ни бывало, направилась в палатку.

– А ударь она так человека, то раздробила бы ему кости, – хихикнул Пэйта.