Новая жена для мага

– Но не для меня, я все так же люблю тебя, Максимилиан. И никогда не перестану любить! Твоя жена мне помешала, забрала самое дорогое, и я решила забрать у нее то, чем она так дорожит. Ее белье! Да, это я приказала спалить ее ужасный, развратный бутик! Да, это я подговорила его, – она указала рукой на мужчину, который все также валялся на полу. – чтобы он скомпрометировал твою ненаглядную женушку! Ты должен был поверить мне!

– Я ни секунды не сомневался в своей герцогине, леди Кристи!

А я начала закипать. Получается, эта наглая мадам, не только спала когда-то с моим мужем (к нему у меня тоже будет отдельный разговор), именно она подожгла мой салон!

Магия металась внутри, водоворотом закручивая энергию, желающую мести. Я оттолкнула герцога, и с ненавидящим взглядом направилась на женщину.

– Значит это ты попыталась уничтожить мой труд? Ты, посмела тронуть то, что я с такой любовью создавала! – я чувствовала огонь внутри, он наполнял все мое тело, требуя выхода. Меня съедала ненависть и жажда мести. Боль, от того, что сейчас могло произойти, от того, что сделала эта нахалка с моим детищем, проникла во все клеточки моего тела и сознания. Сжимая кулаки, я ощутила, как они горят.

Черт! Я горю!

Мое тело начало полыхать!

Огонь шел от меня обжигающим потоком, окутывая словно кокон. Я пылала и была источником этого пламени. В ужасе остановилась, герцог подлетел ко мне и попытался притронуться, обуздать магию рода, которая выплеснулась наружу. Максимилиан схватил меня за плечи, и впечатал спиной в себя. Я чувствовала как он постепенно забирает мою силу, секунда за секундой уменьшая огонь. Герцог отпустил меня только тогда, когда магия рода успокоилась.

Я повела головой и огляделась, боясь увидеть последствия своего всплеска магии. Пострадал только ковер, на котором я стояла, благо другой мебели рядом не было. Пораженная, с открытым ртом, ненавистная леди Кристи стояла, обхватив горло рукой и не могла пошевелиться. Похоже все присутствующие в комнате не ожидали подобного шоу. Но мне стало страшно от того, насколько я могу быть опасной.

– Оливия, тебе надо успокоиться. – тихо, но четко и уверенно произнес Максимилиан. – Мы сейчас же отправляемся домой. Мои люди займутся этими двумя. – он кивнул в сторону мужчины и женщины.

– Максимилиан, ты что, отправишь меня в темницу? – взвизгнула дама. Она наконец отошла от шока и похоже, начала всерьез переживать за свою судьбу. – Но я же не сделала ничего плохого!

– Леди Кристи, мы обвиняетесь в поджоге бутика нижнего белья «Примавэра» и подготовке попытки надругательства над герцогиней Арден! – жестко и зло произнес герцог.

В дверь постучали, и вошли четверо людей в военной форме, которые после того, как герцог кивнул головой показывая на леди Кристи и ее сообщника, не сказав ни слова, подхватили тех под руки и вывели из кабинета.

Как в немом кино.

Силы куда-то делись, и меня, словно в ознобе, начала бить дрожь.

– Оливия…

– Это все из-за тебя! Твоя неуемная любовница причинила мне столько боли!

– Ливи, я и не предполагал, что до такого дойдет! Я полностью признаю свою вину, и мне стыдно, что теперь ты сталкиваешься с последствием моего безрассудства. Я не жил как монах все эти годы, и мне очень…

– У тебя была жена! – крича, я перебила герцога. – Ничто не мешало тебе приехать и исполнить свой супружеский долг!

– Любимая, ты даже не представляешь как я виню себя! Мне нет оправдания…

– Вот именно! Тебе нет оправдания, Максимилиан! Я уезжаю!

– Хорошо, сейчас я прикажу подать карету. – герцог втянул голову в плечи словно боялся моего гнева, я видела, что он чувствует свою вину за случившееся и ему тяжело от этого.

– Ты не понял. Завтра утром я уезжаю из дома, и прошу не чинить мне препятствий в этом!

Глава 32

Весна! Весна! Весна!

Самое мое любимое время года! Я даже дышу по-другому: полной грудью вдыхаю ароматы цветущих деревьев, наполняюсь их энергией и получаю огромное удовольствие от того, как природа меняется и просыпается от зимнего сна!

Уже скоро год, как моя душа оказалась здесь. Другой мир, другие правила, другая жизнь. Столько всего произошло за это время!

Та памятная ночь Королевского бала-маскарада, казалось, была так давно! Но эмоции и переживания навсегда остались со мной.

Возвратившись в дом, я сразу же заперлась в своей комнате. Не было желания разговаривать с герцогом, слезы обиды стояли в глазах, а в душе тлело разочарование. Максимилиан почти сразу постучался в мою дверь, но я не открыла. Тогда он уселся на пороге и громко, так чтобы я слышала, признался мне в любви. Он говорил о своих чувствах, о том, что не представляет больше своей жизни без меня, что клянет себя на чем стоит свет, что наделал столько ошибок и обидел меня. Потом он начал возмущаться и требовательно стучаться в дверь, перебудив, наверное, весь ближайший квартал, чтобы я открыла и поговорила с ним. Постепенно его речь перестала быть связанной и различимой, а на утро я обнаружила его спящего под моей дверью. Рядом валялась опустошенная бутылка из-под какого-то алкогольного напитка.

Я проплакала всю ночь. То, что говорил через закрытую дверь Максимилиан, и радовало и причиняло боль. И самое главное, я поняла, что влюбилась.

Впервые в жизни я влюбилась!

Вот так, в человека, который менее всего заслуживает моих самых нежных чувств!

Уехав из столицы на следующий же день после бала, я отправилась в Тариен, предварительно раздав указания управляющему по восстановлению бутика после пожара.

Время летело с неимоверной скоростью и через полтора месяца состоялось открытие салона в Тариене. Мистер Кроу помогал мне из поместья, пару раз наведываясь во время ремонта в город, и похоже, у него даже появилась поклонница, молодая девушка, которую я взяла на работу в новый бутик. В Тариене салон тоже имел оглушительный успех!

Постепенно был восстановлен мой магазин в столице, и он вновь открыл свои двери для посетителей.

Я вернулась в поместье в начале апреля, изрядно потрепанной, как морально, так и физически. Герцог пытался связаться со мной каждый день. Он присылал цветы, украшения, подарки, несколько раз приезжал в Тариен, но я упорно сопротивлялась, не подпуская его к себе. Он хотел поговорить со мной, но все тщетно.

Боль, которую он мне причинил, заглушала любые другие эмоции. Надо же, я никогда бы не подумала, что мои чувства настолько сильны к нему, что мне претит одно только воспоминание о том, что натворила его любовница. Да, хоть и бывшая, но любовница!

Ее лицо навсегда врезалось мне в память.

Я конечно же понимала, что у него их было много, и действительно, на протяжении практически шести лет моей ссылки, он конечно же имел близость с другими женщинами, но обида, чисто женская обида, перекрыла все другие чувства. Я видела его любовницу! И она причинила мне много боли. Не только из-за пожара. Осознавать, что где-то далеко живут дамы сердца твоего мужа это одно, а видеть их рядом, это другое.

Порой мне казалось, что я поступаю неправильно. Что нужно было давно простить герцога, что нельзя жить прошлыми ошибками, и в такие минуты, я думала, что веду себя по-детски, что это все ерунда и не важно. Но я не знала, как поступить правильно, потому что у меня никогда не было отношений. Я никогда не чувствовала трепета при одной только мысли о мужчине, мне было не ведомо, что такое ревность, я не знала, смогу ли прощать и быть терпимой к мужчине.

Я была как белый лист бумаги, на котором можно было нарисовать все, что угодно. Я лишь интуитивно подсказывала себе шаги, но не осознавала, а правильно ли я поступаю.

А сейчас…Сейчас мысли о Максимилиане изматывали меня, я не чувствовала себя живой. Я так хотела увидеть его, обнять, простить, но… не могла!

Чтобы не сойти с ума от тоски, боли в сердце и на душе, я загрузила себя работой по максимуму. Днем я проводила много времени с Аделией, которая уже во всю бегала и пыталась произносить первые более и менее понятные звуки. Девочка стала моей отдушиной, которой я дарила всю свою нереализованную любовь.

Озеро встретило меня бурлением. Вода в нем больше не застывала. Поместье благотворно на меня влияло, как сказал мистер Кроу, пробуждение родовой магии у меня именно здесь, означало, что вновь эта территория стала хранительницей родовой энергии и местом силы для всех Арденов.

Думы о работе помогали восстановить душевное равновесие. В мастерской трудилось уже двенадцать швей, которые сейчас работали на износ. Нам предстояло грандиозное событие, для которого я уже подготовила рекламную компанию, создала эскизы, а управляющий в столице подобрал помещение. Я задумала сделать показ нижнего белья!

Конечно, это будет показ только для девушек! Никаких мужчин и похотливых взглядов, и белье не только для красоты, но и для практичной носки. Самым тяжелым вопросом стал момент подготовки моделей. Конечно, здесь никто и никогда не слышал о модельном бизнесе, не прививал стандарты и не учил девушек ходить походкой от бедра.

Но! Мне это и не было нужно. Я хотела, чтобы в показе участвовали женщины разной комплекции, разного роста, разного социального статуса. Чтобы начались сдвиги в обществе, в котором все друг друга не любят из-за принадлежности к другому социальному слою. Мне бы хотелось создать такое мероприятие, которое бы сплотило женщин!

Мне предстоял огромный объем работы!

Заказанные и изготовленные еще зимой, артефакты передачи изображения существенно экономили время и ресурсы. Теперь в каждом моем салоне и на производстве были такие «помощники». А я попутно размышляла, какие бы еще артефакты, отдаленно напоминающие гаджеты моего прежнего мира, можно было бы создать здесь.

В поместье наведалась Селена, с которой, несмотря на ссору с герцогом, у меня наладились отношения. Я была рада ее приезду, потому что она веселила меня, не давала грустить и всячески поддерживала. Ни разу она не заступилась за брата, не пыталась повлиять на мое решение и даже более того, поддерживала меня.