Хроника дождливого вечера

но не подходящий
миру. Как термометр,
всегда показывающий ноль,
шифр, код, от чужой квартиры
ключ, который судьба дала
тому, кто вечером, собираясь
в канцелярии,
чтобы скорей завершить дела,
написал «Иванов»
и ушёл,
ругаясь.

«Не сдаётся седьмой батальон…»

Не сдаётся седьмой батальон,
мама варит грибной бульон,
бьёт заштопанный барабан,
бумерангом летит банан.

Третий час семь солдат и с ними
кот игрушечный мягкий синий
защищают от человека
дом из старой коробки «Лего».

До последнего скрипа пластика,
до прямого удара ластиком.

«Слово из детства – микрорайон…»

Слово из детства – микрорайон,
конечная у ларька,
спешащий по улице почтальон,
за ним – река.

Уже у стекляшки стоит народ —
дают кефир,
как будто мне память передаёт
прямой эфир.

С разбега вскочу на велосипед
и по мосту
уеду в поля, пропущу обед,
намочу Манту.

«Выйдешь в город, похожий на все другие…»

Выйдешь в город, похожий на все другие,
c колокольней, вколоченной посредине.
В нос ударит забытый, такой же резкий,
запах. Но аргумент не веский.

Лишь мозаика в старом панно вокзала,
словно зубы гнилые, повылезала.
Всё как прежде. Сморкаешься от досады —
это знак, спасающий от засады.

Даже в центре на клумбах кусты малины
и на каждый ботинок хватает глины.
И в фонтане купаются, год за годом
становящемся дачным водопроводом.

А под вечер придёт с глушаком прожжённым
жёлтый ПАЗик, на крыше баллон тяжёлый.
И уедешь. Как будто ты здесь и не был.
Только в зеркале – небо, небо, небо….

«Керосинка, дай огня…»

Керосинка, дай огня
на окраине райцентра,
далеко от эпицентра
остывающего дня.

Два притопа и прихлоп,
и окрошка на кефире,
интернет висит в эфире,
игнорируя лэптоп.

Дед идёт снимать с гвоздей
запылившиеся снасти.
Ускользнём из волчьей пасти
электронных новостей.

Через поле, через лес
мы несём червей в бидоне
и видны как на ладони
космонавтам МКС.

«В сердце этого города…»

В сердце этого города
посиневший рубец реки,
в чей рукав из-за холода
не просунешь руки.

Флаг бесцветным инкогнито
обнимает флагшток.
Как носок. Только вряд ли кто
водружает носок.