Пророк

– Двести пятьдесят семь рублей не хватает! – кассирша повысила свой голос до максимального уровня и пошла красными неровными пятнами. – Либо платите, либо оставляйте товар!

Очередь заволновалась. Стали раздаваться возгласы, мол, пусть старикан валит и нечего задерживаться, так как у всех дома голодные дети, осыпалась штукатурка, за газ «не уплочено» и прочее.

В этом момент Герман как будто очнулся от коматозного сна и оглянулся назад.

Оказалось, что люди в очереди были в основном прилично одетые, и даже кое-кого можно было бы назвать интеллигентным по современным понятиям.

Однако из-за скандала в воздухе сплелась какая-то такая сильная и негативная энергия, что ему явственно почудилось, что вокруг него не люди, а вороны-стервятники, которые собрались вокруг своей добычи. Они каркают и галдят, ссорятся друг с другом, чтобы свежатинка досталась именно им.

Герман тряхнул головой, отогнав странное видение, и повернулся к кассирше.

– Я заплачу. Сколько нужно?..

Кассирша почему-то обиделась и повторила как заклинание.

– Двести пятьдесят семь рублей…

Продавщица пикнула карту Германа на терминале, и старикашка, не сказав ни слова, сгреб в охапку свои товары, пихнул их в свой баллон и вышел из магазина, шатаясь при каждом шаге.

Герман вздохнул и выложил свои товары на прилавок.

– У вас не хватает, – торжествующе объявила кассирша Герману.

– Сколько?.. – у Германа перехватило дыхание, так как он точно вспомнил, что баланс его карты действительно приближался к нулю.

– Двести пятьдесят семь рублей, – со злорадством и даже с некоторым наслаждением констатировала продавщица.

Герман еще раз вздохнул, выложил все купленные для себя продукты обратно, оставив только корм для животных, и с тяжелым сердцем вышел из магазина.

«Сегодня я – без ужина», – подумал Герман уже на улице. Солнце падало за горизонт, оставляя красное пятно между домами и деревьями, собственно, как и вся жизнь Германа, которая катилась скорым поездом прямо в закат.

– Ты это?.. Чего?.. – Германа за рукав куртки потянул, вдруг откуда-то взявшийся старикашка с баллоном.

– Ничего… – Герман не знал, что еще ответить. Не рассказывать же старику о всех перипетиях свой жизни.

– Жисть… она как колесо… Крутится и не поймешь, куда вывезет, – прошамкал вдруг старикашка, не отпуская рукав Германа и заглядывая прямо в глаза. – Помощь… она может прийти. Откуда ты сам не ожидаешь…

– Наверное… – ответил Герман и неожиданно обнаружил, что у старика какие-то особые голубые глаза, которые сразу и не видно под его ушанкой.

– Так-то вот… – сказал старик, отпустил рукав Германа, повернулся и покатился со своей тележкой в неизвестном направлении.

Дома сразу на входе Германа облепили его животные. Первым прискакал его песик, рыжий той-терьер Макс, который завертел своим коротким хвостиком со скоростью турбины у боинга и уставился на него пуговицами своих карих и бесконечно преданных глаз.

Следом подтащилась тяжелая артиллерия.

Кошка Мерилен (в обиходе просто Мася) была экзотической тайской породы Као-Мани и имела полностью белую масть и разноцветные глаза. Левый глаз у нее был сапфирово-голубой, а правый ярко желтый. Повадки у кошки были королевские, подстать ее породе, и Герман про себя так и называл ее «королева». Так как было в ней что-то действительно величественное, если вообще можно так сказать про кошку.

Здесь также был верный оруженосец королевы и по совместительству ее тюфяк-муж кот Антон. Он был экзотом и тоже имел полностью белоснежный, как свежая простынь, окрас, но в отличие от кошки имел абсолютно плоскую, как блюдце, морду и холмообразное туловище. Кот, в принципе, был добрым и даже несколько инфантильным созданием, за что сызмальства получил сокращенную кличку Тоша.

Вдалеке, где-то на кухне кудахтал хохлатый попугай породы Корелла без имени. По причине нахождения в клетке, он выразил свою радость издалека, но не менее активно, чем все остальные.

– Вот он… Мой зоопарк, – грустно сказал сам себе Герман и опустился на пуфик, который стоял прямо у двери.

День заканчивался как всегда. Только в этот раз Герман в отличие от обычного бутерброда довольствовался на ужин банкой со шпротами и запил это все водой из кулера.

«Может позвонить жене?» – вяло подумал Герман, ощущая на губах масляный привкус шпрот. Но потом он вспомнил, что его бывшая вряд ли обрадуется такому звонку, так как, даже когда они были женаты, то ругались почти каждый день.

Герман немного посидел в своем кабинете за текущей корректурой, сохранил изменения и лег спать.

На кровати у него, кроме попугая, находились все его животные. Зоны пребывания их на кровати Германа были строго разграничены. Макс спал в ногах в районе коленей. Тоша любил спать возле ног на самом краю кровати, а королева-кошка облюбовала себе место прямо возле подушки Германа.

– Спокойной ночи, злодеи, – зевая, сказал Герман, укрываясь одеялом. – Хоть бы кто из вас мне ответил…

Ночью Герману приснился старик с тележкой. Он заглядывал ему в глаза и улыбался, слегка дрожа обветренными губами…

Пес

– Писать! Писать!..

Герман открыл глаза и увидел морду Макса прямо перед собой. Он как всегда тыкался своей усатой мордой Герману в лицо и закапывался под одеяло, приглашая гулять.

Герман потянулся и сел на кровати.

«Надо же, – подумал Герман спросонья, – мне было показалось, что пес мне что-то сказал…»

– Писать!.. – вдруг неожиданно повторил пес и уткнулся мордой Герману в ноги.

Герман сел ровно как доска на кровати и посмотрел на себя в прикроватное зеркало.

– Не пил же… – Герман сам удивился своему деревянному голосу. – Не пил же совсем!..

– Что-то нет так, хозяин? – пес слегка напрягся и опять заглянул Герману в глаза. – Мы пойдем гулять?

Герман, не отвечая, встал с кровати, зашел на кухню, открыл кран с холодной водой и, нагнувшись над раковиной, пустил сильную струю воды прямо себе на голову.

– Хозяин питюшки захотел?.. – Макс вился возле ног Германа.

– А-а-а… – промычал Герман из-под потока и начал пить воду из под крана, поглощая ее большими глотками.

Через несколько минут Герман осторожно вылез из-под крана и развернулся к песику. Тот стоял, привычно скаля зубы в своей собачьей улыбке, а также непрерывно крутя своим маленьким хвостиком.

– Пойдем гулять?.. – сказал Герман свою стандартную утреннюю фразу, с ужасом ожидая ответа собаки.

– Гав! Гав! Гав! – ответил Макс, подпрыгивая на месте от удовольствия.

«Ну вот… Отпустило… – подумал Герман, вытирая лицо полотенцем. – После следующего аванса сразу к психотерапевту. Не хватало мне еще говорящих собачек…»

Герман оделся и вышел с псом на улицу. Погода была великолепная. Светило солнце и морозный воздух проникал в тело Германа.