Первый рыцарь

Двум или трем удалось удрать. Быстрые они, эти половички для ног. Очередная граната, прилетевшая со стороны колокольни, разбилась о грудь «Феникса», начав разъедать броню. Щит маны мне уже не поставить, световым копьем наглецов не резануть – сил не осталось. Да и не убивают мух с помощью кувалды.

Вперед! Пока выгорание не произошло и махина голема подчиняется мне, словно родное тело.

Поздно… Понять, что в меня прилетело, я не успел. Ослепительная вспышка резанула по глазам, заставила зажмуриться. А вот и магия. Где-то близко маги альвов у шаманов другой арсенал заклятий.

Понял, что падаю. Сложно удержать равновесие тяжелой машины, если одна из ног практически оторвана.

Короткий миг падения. Удар. Несмотря на синхронизацию, притупляющую боль, чувствую, как ремни кресла впились в тело, едва не сломав ребра. А может и сломав, кто его теперь разберет. Ощущения в области груди препаршивые.

Вот и стал я ближе к земле.

Пытаюсь приподнять меха, завалившись на бок можно использовать хотя бы одну руку. Но сделать этого мне не дали. Разворотив мостовую, из-под меха вынырнули длинные щупальца толстых, словно корабельные канаты лиан. Я и дернуться не успел, как «Феникс» оказался надежно связан по рукам и ногам.

Пароприводы взвыли, плюнулись паром ихора, но разорвать путы было не в моих силах.

Можно себя поздравить, Старик. По мою душу пришел кто-то достаточно сильный, чтобы спеленать тяжелого паладина. Либо еще одна верховная, либо кучка магов помельче, так называемых видящих, а не жалкие шестерки вроде тех же шаманов.

Первыми в этот раз появились варгары – самый молодой из разумных видов нашего мира. Очень похожие на людей, но с рядом звериных черт. Словно кто-то смешал ликана и человека. Уши торчком, как у тех же ликанов, но хвостов нет, как и шерсти. На голове вполне нормальные волосы. А вот глаза с вертикальным зрачком, а во рту присутствуют явно выраженные звериные клыки.

Собственно, каких-то пятьсот лет назад варгары и были людьми. Проиграв очередную войну, Высокий дом Варгар увел за Владычицу всех своих последователей. Знал, что в Великих топях никто не станет его искать.

Про беглецов быстро забыли. Время тогда было такое, что Высокие дома, предтечи фольков, исчезали также стремительно, как и появлялись. Но беглецы выжили. Выжили и изменились. Решив последовать примеру ушастых пророков древолюбов, дом Варгар отринул только нарождавшийся технический прогресс и решил стать единым с природой. Может сами решили, а может и «друзья» альвы взяли их в оборот – история тут умалчивает. Но по итогу в мир пришли варгары – уже не люди, но еще не ликаны.

Погано, что новый вид не значит малочисленный. Плодятся эти ублюдки, что кролики или крысы. И трех веков не прошло, как варгары заселили всю Великую топь и земли к юго-востоку от дельты Владычицы и Пресного моря. А сколько их на землях альвов не знают наверное и сами альвы, охотно беря варгаров к себе в услужение. А те и рады прогнуться перед ушастыми сучками, считая альвов чуть ли не богами.

От экскурса в не столь далекую историю меня отвлекло появление альвов. Ушастые хозяева, а вернее хозяйки, мужчины альвов если и существуют, то их никто никогда не видел – перестали прятаться за спинами «союзников» и явили таки миру в моем лице свои лица.

Я вновь дернулся всем телом, пытаясь вырвать «Феникса» из плена лиан. Один удар! Всего один! Но куда там! Остается одно.

– Синие пламя, – прошипел я одними губами, вливая остатки маны в рунные цепочки управления огненным кристаллом парового котла… но ничего не произошло.

Проклятые древолюбы! Не хотят мирно взлететь на воздух вместе с «Фениксом». Но я сам виноват – слишком долго ждал.

Пластины нагрудной брони «Феникса» стали лопаться и отлетать, словно сброшенная чешуя. Сначала легко заменяемый внешний слой, а затем пришел черед и цитадели пилота. По глазам резануло светом заходящего солнца, тело скрутила дикая боль принудительно разорванного слияния. Увы, миг забытья был краток. А когда он закончился, я обнаружил себя лежащим на мостовой, в окружении древолюбов всех видов и полов. Безоружным, что самое обидное. Кортик, висевший на левом боку куда-то делся. Хотя, какое из него оружие, чисто ритуальная цацка из тех времен, когда рыцарям полагался меч. А вот мой верный «Вепрь» – пятизарядный револьвер, было жалко.

– Ты жив, хомо? – зло прошипела одна из альв на довольно неплохом имперском. Судя по украшенной драгоценными камнями диадеме в черных волосах, она была одна из видящих, что стоят лишь на одну ступень ниже верховных. – Хорошо! Легкая смерть не для тебя. Ты будешь долго мучиться!

– Планируешь затрахать меня до смерти? – усмехнулся я, сплюнув кровь из разбитой губы. – Так все альвы в постели – бревна. А ты еще и доска.

А вот это было больно. Очень! Нога в высоком, словно сшитым из листвы сапожке с силой впечаталась мне в промежность, заставив скорчиться в позе эмбриона.

– Уже пошли предварительные ласки? – прохрипел я. Язык мой – враг мой. Но ничего не могу с собой поделать.

– Для начала я отрежу твой грязный язык, – пригрозила альва, но тут же резко передумала. – Хотя, нет! Язык тебе пригодится, скоро ты начнешь меня умолять о быстрой смерти. Da’ulle ila, – нараспев добавила она на ивиатаре – истиной речи, как называют свой язык альвы.

Два ликана подхватили меня под руки и потащили следом за гордо вышагивающей альвой. Что-то неправильное было с правой ногой. Скосив взгляд, я заметил толстый шелковый шнурок, тянувшейся из кобуры. И подпрыгивающий на камнях мостовой револьвер, буксируемый следом за своим владельцем. К счастью, альвы и ликаны не обращали на него ни малейшего внимания.

Тащили меня не особо аккуратно, но недалеко, до более менее чистой и ровной площадки на городской площади, с которой утром уходила на смерть последняя армия империи на континенте.

А вот увиденное на «месте прибытия» мне категорически не понравилось. Встав через идеально ровные промежутки, альвы образовали круг заклинателей. И у каждой из ушастых под ногами появилась сложная рунная печать. Одну из них я узнал.

– Вижу, ты понял, – победно усмехнулась видящая, что-то разглядев в моих глазах. Возможно, что и страх. – Знаешь, хомо. В честь нашей победы я буду милостива. Пытка продлится только пока не сядет солнце, но для этого тебе придется вылизать мне сапоги.

– Вылизать сапоги… В некоторых закрытых заведениях, в которых я не имел чести бывать, шлюхи с подобными наклонностями пользовались популярностью, – съязвил я, аккуратно перебирая пальцами по шелковому шнуру, подтягивая револьвер ближе к себе. Нет, в пыточную печать я не хочу, лучше застрелюсь. – Или ты в видящие оттуда и попала?

Лица альвы исказилось от ярости. Она хотела что-то сказать, но мои пальцы нащупали долгожданную рукоять с накладкой из драконьей кости. Надеюсь, колпачки пистонов не соскочили с затравочных трубок, пока револьвер прыгал по камням мостовой. Одним быстрым движением взведя курок, я направил ствол «Вепря» в лицо альвы. С наслаждением вдавил спусковой крючок. Осечка! Пистон все же слетел! Еще одна попытка! Взведенный самозводом и тут же освобожденный из плена курок ударил вновь.

Грохнул выстрел. Альва дернулась и насмешливо улыбнулась, демонстрируя тонким пальчиком пулю, застывшую в воздухе перед ее лицом.

– Ваше жалкое оружие ничто по сравнению с силой магии, – презрительно бросила она, повелительно взмахнув ликанам, чтобы не вмешивались.

Ничего! Сейчас я сотру с лица остроухой эту мерзкую улыбку. Три из пяти пуль в барабане рунные. Делать больше я вчера вечером не стал, чтобы за ночь потраченная мана смогла восстановиться. В барабане они заряжены через одну вместе с двумя обычными пулями, одну из которых я только что выпустил.

Да и цель есть подходящая. Даже у магии есть свой предел.

– Проверим, – усмехнулся я, дернув стволом чуть в сторону. Видящая проследила за моим взглядом. Глаза ее расширились от удивления, рот открылся… Вновь щелкнул спущенный курок, грохнул выстрел. Кто-то из стоявших сбоку ликанов, поняв угрозу, прыгнул под пулю. Поздно! Похожая на шаровую молнию маленькая искорка впилась в один из валявшихся рядом с опрокинутой набок осадной бомбардой алхимических зарядов, лежавших среди огромной кучи разбросанного по мостовой боезапаса.

Последнее, что я запомнил – синие глаза видящей, в которых наконец-то появился ужас, сияние творимой альвами магии и обжигающий огонь взрывной волны.

Глава 2

Грани будущего

– Эй, малец!

В голове стоял туман. Это сейчас было кому? Мне?!

Не знаю, что меня больше разозлило. Отдающие пренебрежением обращение или то, что кто-то упорно трясет меня за плечо.

– И как тебя угораздило? Голову не разбил?

Открыв глаза, я с недоумением воззрился на говорившего. Им оказался хмурый пожилой дядька, в незнакомом, но явно гражданском мундире. Швейцар? Что он от меня хочет и почему так фривольно обращается к паладину Его Императорского Величества? Да не просто к паладину, а к Первому рыцарю. Он что не видит…

Стоп! Какой к альвам швейцар, если это типичный проводник? Вон на медных пуговицах императорская литера на фоне рельса блестит…

Опять не то! Какая к альвам разница швейцар это или проводник? Как он оказался в осажденном городе?! Что это: зловредная магия альвов или причудливый выверт моего умирающего сознания?

Заметив, что я открыл глаза, непонятная галлюцинация перестала меня трясти. Мир сразу стал более четким, запестрил красками.

– Что же ты так неаккуратно с лавки скатился, гимназист. Голова не кровит вроде. Только шишка будет, – вынес вердикт неизвестный, зачем-то внимательно осмотрев мой лоб. – Пятак есть? Приложи, поможет. Или вот… – в его руках появилась начищенная железная ложка. – Держи.

Холодный металл коснулась моего гудящего лба. Стало как-то легче. Я машинально дернулся к ложке правой рукой. И замер. Почему у меня такие тонкие руки? Ложка звякнула об пол.

– Экий ты неуклюжий, – посетовал проводник. Подняв ложку, он степенно протер ее вынутым из кармана платком и вновь вручил мне. – Держи. На конечной вернешь. Ты же, гимназист, до Тирбоза едешь?

«Какой к демонам и альвам Тирбоз, – мысленно взвыл я, все еще находясь в полной прострации от происходящего. – Альвы уничтожили его три года назад, в самом начале вторжения, когда сумели прижать к дельте Владычицы большую часть Третьей армии, прикрывавшей Южную и Речную марку.

В голове стояла настоящая каша. Что вообще происходит? Где я? И кто я? Может меня пора того, в Скорбный дом?