Рыцарь уполномоченный. Книга 1. Опер с большой дороги

Рыцарь уполномоченный. Книга 1. Опер с большой дороги
Алексей Александрович Стопичев

Что сделает сотрудник уголовного розыска, оказавшись в средневековом мире, полном магии, коррупции и жестокости? Опер Денис из Белгорода ответит на этот вопрос, вступив в схватку со всем светом. Гиганты нефилимы, бандиты всех мастей и даже некроманты встанут на пути полицейского. Казалось бы, исход предрешён! Но эти смертные просто не знают, кто такие российские опера…

Алексей Стопичев

Рыцарь уполномоченный. Книга 1. Опер с большой дороги

Часть 1

Глава 1

Штырь выбрался из города и целенаправленно пошёл в сторону леса. Я чертыхнулся, и отстал от упыря довольно прилично. Если эта скотина почует слежку – и товар скинет, и сам в отказ пойдёт. А выслушивать в очередной раз от майора какие мы – опера уголовного розыска раздолбаи – не хотелось категорически. Итак показатели раскрываемости нашего доблестного отдела в том году на какие-то там доли процента понизились, отчего начальника отдела изволили выдрать в областном управлении. Что характерно, драли без вазелина. Естественно, товарищ полковник выдрал нашего руководителя – начальника угро. Подозреваю, что тоже без смазочных материалов. Ну, а тот в свою очередь дрюкнул нас, оперов. То есть, оперативных работников уголовного розыска. Разумеется, тоже безо всяких там смазок. Мы в течение пары часов выслушивали о себе кучу всего нелицеприятного. И о том, что легче «пэпсов», то есть сотрудников патрульно-постовой службы набрать – они лучше работу будут делать. И о том, что у курицы мозгов больше! А опер – это вам не бегать и кулаками махать, а думать! Тут под горячую руку досталось всем и вся.

Впрочем, мы терпеливо молчали. Знали, что претензии начальства обоснованы. Действительно, последнее время не везло нам катастрофически. Дело с ограблением на нашем участке микрофинансовой шарашки раскрыли опера из соседнего города. Случайно раскрыли, но палка им пошла. А мы хоть и шли по следу бандосов две недели, на пятки наступали, а остались ни с чем. И так – куда ни плюнь. Потому виновато молчали, запоминая на всякий случай самые удачные обороты из речи начальника. После профилактической вздрючки за работу взялись рьяно, и даже немного реабилитировались. Раскрыли две кражи за неделю. Тут ещё тяжкие телесные практически с неба упали. Один синяк другого порезал и ушёл к себе в квартиру спать. Взяли по горячим следам. Доказуха железобетонная. Ножик с отпечатками. Пятна крови на рубахе. И чистосердечное.

Этот ханурик, кстати, и наводку дал во время допроса. Сказал, что Штырь собирается партию оружия продать кому-то. Штыря мы знали давно и основательно. Его биографию каждый опер мог отбарабанить, как «отче наш» богобоязненная бабуля. Иван Георгиевич Штырко, он же Штырь, уроженец Белгорода семьдесят седьмого года рождения. Наглый, беспринципный, но неудачливый. Первый раз присел в колонию ещё по малолетке. За разбой. Повадился шапки норковые с лохов снимать. Да нарвался на мастера спорта по боксу однажды. В итоге очнулся в больнице, а над его кроватью уже сидел сотрудник милиции, готовый снимать показания. Потом были кражи. Продажа наркотиков. И всегда палился Штырко глупо и бестолково. В общем, к своим сорока пяти годам Штырь отсидел в колониях в общей сложности лет двадцать по разным статьям. И тут – такая удача! Два-два-два уголовного кодекса – это вам не кража какая-нибудь! А если стволы серьёзные, да ещё корешей Георгича подтянуть – совсем красивая тема нарисуется. Вот и пасли мы его уже вторую неделю.

При себе оружия у Штыря не было. И нужно было выяснить, где он прячет стволы. А у меня сегодня с утра прям чуйка сработала – эх, будет что-то! И тут Штырь круги по городу стал нарезать. Я встрепенулся. И шёл, уже подрагивая от возбуждения. За городом следить сложнее, но тут выбор у бандоса был небольшой – либо лесок, либо заброшенные меловые штольни. В итоге, к штольням Штырь и направился. Я подождал, пока он зайдёт внутрь, и рванул следом. Не упустить бы. Там столько ходов и ответвлений, что можно запросто разминуться. Потому, подбежал я максимально быстро и замер перед входом. Тишина. Аккуратно заглянул внутрь – никого. Выдохнул, сцепил зубы и шагнул в темноту. Фонарик не зажигал, понятное дело, чтобы себя не выдать. Крался на носочках и слушал, пытаясь определить, куда свернул Штырь. И слева, в одном из ответвлений, вроде бы услышал подозрительный звук. Тихонечко пошёл туда. И вскоре упёрся в стену. Хотел уже назад двигаться, но слева увидел мерцание, и понял, что коридор не закончился, а просто повернул под углом в девяносто градусов.

Я вновь стал тихо красться к мерцанию. Решил, что это фонарик Штыря. Хотя быстро убедился, что ошибся. Светилась глухая стенка коридора. Вернее, не светилась, а мерцала. Прикольно так, переливаясь разными цветами от синего, до ярко-жёлтого. Подошёл ближе. Протянул руку к этому мерцанию. И знал же, что если есть что необычное – не лезь! Не трогай! Но мы, опера, на чужих ошибках не учимся. Нам же самим пощупать надо! Ну, и въе… втащило меня знатно. Так, что искры из глаз посыпались. И будто свет из старого кинопроектора искры эти всю жизнь мою высветили от учёбы в школе и армейки, до службы в рядах доблестной полиции. А потом накатила боль. Жуткая, выворачивающая наизнанку, перекручивающая все кости. Она вгрызлась вначале в руку и быстро разошлась по всему телу. Я хотел заорать, но не чувствовал губ, рта. Только жуткую, всепоглощающую боль во всём теле. Она пульсировала и выжигала каждый мой нерв. А потом всё погасло…

В себя приходил я долго. И вначале даже испугался, что ослеп – вокруг была кромешная тьма. Впрочем, чуть позже понял, что это просто не освещённое помещение. Сразу стал думать, что же меня так шарахнуло. И решил, что, видимо, высоковольтный кабель какой-то там к стене подходил – оттуда и свечение. А я сдуру взял и сам прикоснулся. В ужасе стал щупать руки – не обгорели ли? Видел однажды «жмурика» после высоковольтного кабеля. Он решил поп?сать на провод, и бог электронов его не простил. В общем, там от человека головешка чёрная осталась. Естественный отбор во всей красе. Вот и испугался я в первый момент, что тоже стал жертвой естественного отбора. Впрочем, на ощупь ладони вроде как оказались целыми. И не болело ничего. Только кололо руки и ноги, как после долгого онемения. Но и это быстро прошло, как только я начал шевелить конечностями. А после и вовсе встал, но тут же упал, споткнувшись о кучу битого кирпича.

Откуда здесь кирпич, и где я вообще нахожусь, было непонятно. Вроде в штольне кирпича не было напрочь. Впрочем, если я всё ещё там, нужно выбираться. Я лихорадочно вспоминал: шёл налево и потом ещё раз налево. Значит, выходить нужно наоборот. Я нащупал стену и медленно побрёл к выходу, послав Штыря с его стволами куда подальше. Повернул направо, потом ещё раз. И увидел свет в конце тоннеля. Обрадовался и потопал, уже не таясь. Но через пару шагов остановился и удивлённо осмотрелся. Вместо меловых стен штольня была… выложена кирпичом! Удивлённо заматерился, и всё же решил идти дальше. Затхлый запах штольни уже нервировал. А когда вышел – заматерился снова. Вместо привычных окрестностей Белгорода и старенького заборчика я увидел лес! И полузаросшую тропинку, убегающую в заросли.

Подавил панику, решив, что со всеми непонятками разберусь потом, и бодро пошагал по тропинке. Судя по всему, день только начинался, солнце, хоть и не видное за деревьями, грело жарко. В лесу духота была невероятная. Но я стиснул зубы и пёр, не обращая внимания ни на что. Пока не выбрался на вполне себе уютную полянку. Эдакий почти ровный кругляш размером почти с футбольное поле. А с краю кругляша деревянная избушка. Не на курьих ножках – и на том спасибо! По привычке потянулся к оперативной кобуре и зло выругался – как раз сегодня ствол не взял. Когда приехал в отдел – «оружейка» была закрыта, решил не ждать дежурного, и пошёл так. Штыря – пропитого алкаша-сидельца я и без ствола уделал бы на раз. Теперь же горько раскаивался в том, что принял такое решение. Ну да ладно. Прорвёмся, опера!

Подошёл к избушке. Она оказалась добротной, бревенчатой. С узкими окнами, затянутыми какой-то плёнкой. И дверь добротная, из широкой доски. На ней ни замка, ни запора. Лишь щеколда, закрытая снаружи. На всякий случай постучал. Не дождался ответа, решительно отодвинул щеколду и заглянул внутрь. Когда глаза привыкли к полумраку, увидел, что весь дом состоит из одной комнаты с печью посередине. Слева и справа два топчана у стен. Да широкий стол и несколько табуретов вокруг. И никого. Пожал плечами и зашёл внутрь. Надо бы понять, куда занесло. Явно не любимый Белгород. У нас таких избушек уже и в музеях не сыщешь, наверное. А тут прям старина дремучая: на печи какие-то горшки да кувшины. В углу избы куча барахла всякого. И готов поспорить на все свои звёздочки на погонах, что барахлишко – явно ворованное. Уж за семь лет работы опером я это нутром научился чуять!

Глава 2

Я подошёл к барахлу и принялся внимательно рассматривать кучу. Тряпьё всякое. Пар десять сапог странных фасонов. Ремни какие-то. Котомки. Топоры. Ножей штук пять. И самый настоящий меч в ножнах. Владелец если и ограбил кого, то явно музей краеведческий. Впрочем, хабар меня сейчас мало волновал. А вот пить и есть хотелось ужасно. Последний раз я ел ещё вчера. С утра не завтракал. А после полдня бегал за Штырём. Потому я решительно подошёл к печи и начал заглядывать в горшки и кастрюли. В одном горшке была каша. Вроде как гречневая. В другом – застывший в холодец бульон. А в ведре вода. Вроде питьевая и практически чистая. Вначале напился. Потом попробовал кашу. Понравилась. Съел половину и решил полежать немного. Очень уж утомился за день. Лёг и моментально заснул, будто провалился в болото какое-то.

Проснулся резко, рывком. Почуял, что к избушке идёт кто-то. Сел на кровати и постарался выглядеть как можно дружелюбнее. С моими габаритами – ростом за метр восемьдесят и весом под центнер – надо чаще улыбаться. А то люди пугаются. Потому, когда в дом вошли два гражданина, я широко улыбался и как можно мягче произнёс:

– Здравствуйте, люди добрые!

Впрочем, люди оказались не совсем добрыми. Да и были не совсем людьми, судя по всему. Вернее, один точно был человеком. Заросший бородой, зверолюдный громила с мясистым носом и спрятанными под кустистыми бровями гляделками. А вот второй… Мутант какой-то! Росту явно ниже среднего. Вертлявый. А лицо… Не человеческое явно! Видимо, генетическое заболевание неведомое. Острый носик. Глаза круглые, как у мыши какой-нибудь. И странные мелкие, остренькие зубы, которые незнакомец ощерил, как только меня увидел.

– Ты кто такой, покойник? – прошипел острозубый мутант.

– Ты бы разговаривал повежливее, болезный, – ласково улыбнулся я вертлявому, – Мама не учила, что незнакомцам грубить нельзя?

В это время громила сбросил с плеча мешок и двинулся ко мне, бросив на ходу мутанту:

– Щас я его придушу, Хмыл!

Я вскочил с кровати, оценивая габариты приближающегося бородача. В принципе, габариты практически мои, так что весовые категории примерно одинаковы. Зверолюд остановился, тоже оценил мои габариты. Засопел и вытащил ножик. Вечер переставал быть томным, а я вежливым:

– Ты знаешь, дурак, что бывает за нападение сотрудника при исполнении? Даже если жив останешься – поедешь на зону парашу нюхать!

Дурак глянул изумлённо на Хмыла и спросил:

– Он что, юродивый?

– Режь его, Дрон! – заверещал мелкий, – Потом разберёмся, кто он такой!

Дрон сделал ещё пару шагов и выкинул руку с ножом, целясь в мой горячо любимый с детства живот. Я ушёл с линии атаки, схватил лапищу зверолюда и резко завернул за спину. Это очень больно. Поверьте. Потому бородач хрюкнул громко и упал на колени. Нож из разжатых пальцев выпустил, и я откинул клинок ногой подальше от нас.

– Повторяю для особо непонятливых! – я подтянул завёрнутую за спину руку Дрона повыше к шее, от чего тот завыл тоненько, – Нападение на сотрудника карается! Вначале незамедлительными пиз..лями, а после тюремным сроком!

Тут меня удивил мутант. Он выхватил из ножен саблю, и кинулся на меня, замахнувшись для удара. Я толкнул бородача навстречу бешеному недоумку, тот споткнулся и упал прямо передо мной, выронив железяку. Упускать момент было бесчеловечно по отношению к придурку, да и напугал он меня знатно, потому я от души врезал ногой в голову Хмыла. Тот хрюкнул и затих. А бородатый поскуливал на полу, держась за вывернутую мною руку. Я тяжело вздохнул, наручниками заковал мутанта, пока он ещё был без сознания. А бородатого, так как вторых наручников у меня не было, связал кожаным ремнём, валяющимся в куче барахла. Усадил их заботливо у стены. Выпил водички. Взял оброненную Хмылом то ли саблю, то ли меч, сел за стол и принялся рассматривать оружие:

– Итак, мои дебиловатые друзья, – увидев, что мутант очнулся, я отложил железяку и немного наклонился вперёд: – Начнём наше знакомство заново?

Зверолюд дышал тяжело и старательно отворачивал лицо. Мутант напротив, смотрел на меня пристально и затравлено. С него я и решил начать допрос:

– Кто такие и как здесь оказались?

– Я Хмыл, ваше сиятельство, – прогундосил острозубый, – Мы давно живём здесь. Никого не трогаем. А вас за разбойника приняли. Много их тут шляется.

Я покивал доверчиво. Тут главное, как учили меня в своё время старшие товарищи, нотку понимания добавить:

– А вы в курсе, что хранение холодного оружия это статья? Двести двадцать вторая. И можете вы лет на пять в солнечный Магадан отправиться лес валить!

Конечно, уголовное дело за холодное оружие не положено. Только за его изготовление. И отправят в случае чего их не в Магадан. А в родную зону по месту жительства. Но убогим об этом знать не обязательно. Вот и решил пугнуть немного. Впрочем, мои слова скорее озадачили обоих, чем испугали:

– Куда отправиться? Какая статья? – недоумённо переспросил Хмыл.

А Дрон буркнул угрюмо:

– Я же говорил – юродивый!

– Ещё раз назовёшь меня юродивым – сам им станешь, – ласково пообещал я бородатому. Тот вздрогнул и засопел ещё громче. А я вновь обратился к Хмылу: – Вы дурака валять надумали? Очень не советую!

– Мы не думали, что вы дурак, – заискивающе произнёс острозубый. – Вы уж простите моего приятеля. Он сам… Не очень далёк умом.

Я нахмурился. Разговор явно заходил в тупик. Потому решил начать сначала:

– Что за лес кругом?

– Швудский лес, ваше сиятельство! – заёрзал Хмыл.

– Это что за лес такой? Где находится?

– В королевстве Легит, конечно, ваше сиятельство. Других королевств тута нету. Ближайшее королевство Флекс уж и не знаю в скольких милях отсюда!

Я почувствовал, что начинаю сходить с ума. Впрочем, быстро взял себя в руки, достал сигареты и спросил Хмыла: