Город Мёртвых

– Смотри глаза не сломай, красавчик, – по своему обыкновению эффектно высоко перекинув ноги, сказала Зинаида-Зенуним.

«Эх, вот так и гибнет наш брат, мужик, в огнедышащей лаве любви! Как тяжело бороться с грехами!» – думал про себя Арес, но не мог оторваться от прекрасных соблазнительниц.

Аве же от разнообразия конкуренток всех сортов, званий и расцветок, пребывала просто в исступлённом бешенстве. Она готова была рвать и метать за своего дядю Ари, только бы вытащить его из цепких лапок похотливых тварей, каждая из которых могла попросту её растворить в вечности одним взглядом или движением ногтя. Гелка то наступала Аресу на ногу, когда его взгляды, одурманенные женским обществом, становились всё более прозрачными, то тыкала в бок, то шипела, то сверкала глазами, всячески отвлекая от демонических красоток.

*****

– Ну и та-дам! Наша старшая сестрица. Прекрасная и ужасная, царица хоррора, властительница страшных снов, императрица похоти, порождение зла, барабанная дробь…

Машка сделала театральную паузу, низко поклонилась в реверансе и, выполнив полукруглый жест руками по манере конферансье, объявила:

– Её величество Королева ночи! Не забываемая, приходящая во снах – Лилит, она же Лилька!

В этот момент в дальней части залы как по команде зажглись несколько десятков свечей и упал красный шёлковый альков, который отделял будуар Лилит от сестёр.

«Ты смотри, – ещё подумал Арес, – это как на зоне у смотрящего или у вора в законе, свой закуток у Лильки. Точняк, она в авторитете.»

Грянули фанфары и зазвучала музыка. Та-да-та?-да, та?-да зазвучала мелодия из фильма «Девять с половиной недель», гимн всех стриптизёрш. По всей видимости, Лилит была любительницей эффектных сцен. Недаром всё-таки предводительница всего дьявольского семейства.

Отброшенные занавеси алькова, как занавес в театре после третьего звонка, обнажили величественный трон на постаменте. На нём взгромоздились птицы Сирин и Гамаюн, под которыми, вся в лучах софитов и свеч, царственно восседала королева Лилька. Она была заметно выше своих сестёр, по крайней мере так казалось снизу, а голову её венчали целых семь дьявольских рогов, между которых вместо волос, по типу Медузы Горгоны, струились змеи, переплетённые с языками пламени. Тело Лилит и всё её лицо являлись воплощением дьявольский силы, из чёрных глазниц были красные лазеры с дьявольскими огнями, а её демоническая гипнотизирующая красота парализовывала всё живое вокруг. Одеждой Царице ночи служили языки пламени, ниспадающие с головы. Крыльев в отличии от своих сестёр она не имела, зато ноги её венчали острые птичьи когти, напоминавшие каблуки. Откуда-то сзади торчал длинный острый демонический хвост с пикой на конце, который в любой момент мог пронзить любое существо, а руки Лилит скрывали длинные бархатные перчатки. Зрелище, конечно, было поражающее воображение, можно сказать феерическое.

Под звуки музыки верховная демонесса встала со своего трона, и, грациозно ступая своими длиннющими ногами-когтями и виляя бёдрами, стала спускаться по ступеням постамента, периодически выполняя провокационные движения в технике стрип-дэнса. Окончив незабываемое эротическое нисхождение, Лилит вышла к достопочтенной публике и сделала глубокий реверанс.

– Вашему вниманию было представлено всё вышеописанное и нижеперечисленное, – сообщила торжественным голосом она обалдевшему Аресу и пытающейся захлопнуть ему рот с вытекающей слюной Аве, – а Вам, молодой человек, я, пожалуй, подарю свою любимую большую губозакаталку и слюнеподтиралку.

– Во-во, правильно, -поддакнула Аве, – ему эти инструменты очень сейчас не помешают.

– Ну что ж, гости дорогие, – завершила представление Машка, – вот и всё наше достопочтенное семейство в сборе. Лилька, Катька, Нега, Зинка, Ася, Поля, ну я в представлениях не нуждаюсь. Теперь можно и обсудить дела наши тяжкие.

– А что тут обсуждать, – подала голос Зинка.

Она встала с атаманки, вытянулась, откинув чёрные волосы, расправила крылья и упёрла руки в боки, заняв агрессивную позу государственного обвинителя.

– Этого, – повелительница проституток кивнула в сторону Ареса, – отдерём хором по кругу, чтоб жизнь мёдом не казалась. Всё равно если не мы, так его герцогиня эта, княжна Давальская, до смерти засношает, так что добру пропадать? А его курицу… Да тоже пристроим к нам, в петушиный угол, авось пригодится. Выдадим ей тарелочку с дыркой, будет нам всю оставшуюся жизнь прислуживать, да дерьмо за папашей убирать, а то, право, надоело.

Аве и Арес от столь грубых слов дьяволицы, ранее казавшейся такой соблазнительной, а сейчас показавшей всю свою подлую сатанинскую сущность, поначалу обалдели. Однако терпеть столь серьёзные предъявы было не в амплуа Аве.

– Ты кого это опустить решила, ворона недоделанная? Да ты сама теперь по гроб жизни будешь парашу чистить, век воли не видать! – Аве встала в боевую стойку, готовая сражаться за свою девичью честь до последней капли крови.

Спина к спину с ней вскочил и Арес, подняв кулаки. Хотя конечно, в глубине души, ну так, чисто теоретически, положа руку на сердце, он был не против, чтобы его таким вот соблазнительным образом «пустили по кругу». Но, отогнав грязные мыслишки и не подав виду, встал на сторону Аве.

– Ша, шавки! Хватит тут собачиться, – гаркнула на них смотрящая по дворцу Лилит.

Она медленно, стуча когтями о мраморный пол в тут же нависшей тишине, расхаживала между пленниками и сёстрами, заложив руки за спину.

– Ты, сестрёнка, давай свои фантазии-то поумерь, до поры до времени. Не видишь – гости к нам пришли, помощи нашей хотят. Давай их сначала выслушаем, а потом и рассудим куда определить и каким местом. Пассажиры-то, по всему видать, нам не простые попались, фильдеперсовые. Ну что, милы юпитерианцы-человечки, рассказывайте. С чем к нам пожаловали?

– По жизни мы – бродяги. Попали к вам не по своей воле, а по стечению обстоятельств. Общество у вас уважаемое, порядок вы соблюдаете, беспредела не чините, по всему видать. А потому, по всем законам – вашим и нашим, просим мы помощи, гражданки ведьмы, колдуньи и прочие порождения сатаны. Поспособствуйте нам попасть в ваш этот город, а оттуда уже вернуться в нашу реальность, потому как в гостях хорошо, а дома лучше, – грамотно разрулил Арес.

– Красиво щебечет пташка! А не мусорок ли ты засланный, ни петух ли ты гамбургский, что залетел к нам, честным арестантам, в хату? – Аська аж подскочила на своих длинных худых ногах и замахала распальцовкой перед Аресовым носом.

– Век воли не видать! – Очищенный демонстративно щёлкнул фалангой большого пальца по зубу, – Да за такие слова, я тебя, шалава сатанинская, сейчас в чан со святой водой окуну, чтобы гнила ты там заживо, подстилка драконовская!

Он уже хотел было действительно схватить демоницу в красном латексе и кинуть в невидимый чан со святой водой, как вдруг их перепалку остановила бугор-Лилька.

– Ладно, ша, бродяги! Хватит лаяться и пальца?ми друг перед другом трясти. Встречают по одёжке, провожают по уму. Всё мне с вами понятно. Короче, такое моё решение. По всем законам, нашими и вашим, оно обсуждению и обжалованию не подлежит. Устроим мы вам испытание. Хотели в город? Так тому и быть. Тут слух прошёл, что на площади перед ратушей человечка нашего одного замочили. Он хоть человечек-то не велика птица, но не по понятиям людишек наших ни за что, ни про что из вселенной стирать. Так что, отправляетесь вы, касатики, прямиком сейчас в город, через подвесную нашу лестницу и понюхайте, разузнайте, что там, да как. Кто чем дышит, нет ли какого замысла против Сестёр Ужаса у людишек, да прямо сюда нам мокродела, который замочил Одноглазого Ёрика, и притараньте.

Смотрящая под дворцу сверкнула адским огнём из глаз, на её симпатичном лице проступили безжалостные черты демона.

– Вот такое вам, значит, задание. А не справитесь, так не обессудьте, сделаем так, как Зинка предложила. Но, впрочем, наказание это, скажем так, не самое страшное. А то глядишь, может оно вам и понравится и уезжать от нас не захотите, а красавчик? – Лилит резко поменяла маску, – Да, и, конечно, сначала я с тобой позабавлюсь по праву старшинства, а сестрёнкам уж что достанется, не знаю.

– Ну, по-моему, справедливо, – сказал Арес, за что получил больной толчок в бок локтем недовольной таким решением Аве, – Так где ты, мамаша, говоришь верёвочная лестница?

– Чёртова бабушка тебя мамаша, яхонтовый мой. Вон подойди к тому окну, там всё и увидишь.

Арес с Аве подошли к раскрытому настежь окну и заметили, что из него свисает натянутая как струна обычная верёвка, ведущая прямо куда-то вниз, в облака.

– Ну, счастливого пути, гости дорогие!

– Будете у нас на Колыме, заходите!

– Ждём вас с нетерпением!

Каждая из демонесс считала своим долгом вставить какую-нибудь прощальную колкость.

– Это как же мы по этой верёвке спустимся-то? – запротестовала Аве.

– Ладно, держи, помни мою доброту, – Машка кинула им кусок цепи с удобными рукоятками, явно приспособление для быстрого спуска, чтобы не стереть до костей пальцы и ладони, – с этим сами сможете разобраться?

– Да уж как-нибудь попробуем, не сапогом деланы, – подмигнул ей Арес.

– Да знаем, знаем, чем вы там деланы, клоны Дженптурские пробирочные, – заржали дьяволицы.

Арес забрался на подоконник, перекинул цепь через верёвку, обеими руками взялся за её перемотанные тканью, удобные деревянные ручки. Он хотел было уже полететь вниз, в неизвестность, но на миг остановился. Потом глубоко вздохнул, закрыл глаза и прыгнул в бездну окна, ухватившись за поручни цепи. Со скоростью света наш герой заскользил куда-то вниз, в чёрные грозовые облака. Аве, ни секунды не мешкая, последовала его примеру. Они оставили дочурок дракона далеко вверху, в окне чёрной башни.

Глава 2.

Мы не знаем, как распорядиться единственной, короткой жизнью,

а мечтаем о второй, притом вечной.

Летели Аве с Аресом по натянутой верёвке вниз с огромной скоростью, без всяких тормозов, с двухсотметровой высоты, не меньше. И несмотря на то, что будущее их было абсолютно туманным, потому что неизвестно какую посадочную площадку уготовили им демоницы, всё-таки жгучее чувство ревности не оставляло Аве. Она всё время, не взирая на смертельную опасность сверзится с огромной высоты и превратиться в кровавую лепёшку, не отводила горящих ненавистью глаз за спины Ареса. Всё норовила, поближе подлететь к нему и лягнуть ногой побольней, в отместку за его популярность среди драконьего выводка.

– Ах ты кобе-е-е-ель! – эхо разнесло по чёрному небосводу среди грозовых облаков её голос.

Они летели и летели, скользили вниз на накинутых за верёвку цепях, пронизывая чёрные тучи. Острые и холодные капли дождя иглами вонзались в их лица. Арес, как мог, старался подальше отлететь от Аве, насколько это позволяли обстоятельства, и увернуться от её колких и больных ударов ногами.

– Ах ты сволочь, за каждой юбкой готов тащи-и-и-и-иться!!! – голос Аве таял где-то сзади, в тёмном небе.