«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.

«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.
Алексей Иванович Баканов

Восточная Европа. XX век
Профессиональными историками и публицистами сломано немало копий в дискуссиях относительно сотрудничества украинских националистов с немцами, борьбы УПА с Красной Армией и Вермахтом, участия солдат УПА в уничтожении мирного гражданского населения. «Проблема УПА» все еще остается вопросом, раскалывающим украинское общество. Для одних члены ОУН и УПА – это бандиты, «украинско-немецкие националисты», простые исполнители воли своих зарубежных хозяев. Для других – это несомненные герои, а украинский национализм – сила, сражавшаяся в неравной борьбе против двух тоталитаризмов, и никогда ничего общего не имевшая с фашизмом. Так кем же были украинские националисты на самом деле? Предлагаемая вниманию читателя работа в некоторой степени отвечает на этот вопрос. Не претендуя на всеохватность и написание исчерпывающей истории ОУН и УПА, автор поставил пред собой более скромную цель: рассмотреть национальные аспекты идеологии ОУН, понять, какой смысл вкладывали украинские националисты в понятие «нация», как формировалось и развивалось отношение украинских националистов к национальным меньшинствам, как представления о роли и месте национальных меньшинств на Украине соотносились с практической политикой украинских националистов.

Алексей Баканов

«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.

Серия «Восточная Европа. XX век» издается с 2011 года Выпуск 5.

Рецензент д.и.н. А. В. Шубин

© Баканов А. И., 2014.

© Фонд «Историческая память», 2014.

© Издательство «Алгоритм», 2014.

* * *

Вместо предисловия

Украина является соседом России; ее прошлое тесно переплетается с российским. Одной из узловых проблем новейшей истории Украины является деятельность Организации украинских националистов (ОУН) и Украинской повстанческой армии (УПА). Сегодня эти аббревиатуры знакомы даже далеким от украинской истории людям. Профессиональными историками и публицистами сломано немало копий в дискуссиях относительно сотрудничества украинских националистов с немцами, борьбы УПА с Красной Армией и Вермахтом, участия солдат УПА в уничтожении мирного гражданского населения. «Проблема УПА» долгое время оставалась, и все еще остается, вопросом, раскалывающим украинское общество. В сознании одних закрепился образ ОУН, сформированный советской и постсоветской историографией и пропагандой, представлявшей украинских националистов бандитами, «украинско-немецкими националистами», простыми исполнителями воли своих зарубежных хозяев. Для других, воспитанных на опыте личного общения с украинскими националистами, знакомых преимущественно с националистической и эмигрантской историографии, украинские националисты и воины УПА – это несомненные герои, а украинский национализм – сила, сражавшаяся в неравной борьбе против двух тоталитарных режимов, и никогда ничего общего не имевшая с фашизмом.

Так кем же были украинские националисты на самом деле? Предлагаемая вниманию читателя работа в некоторой степени отвечает на этот вопрос. Не претендуя на всеохватность и написание исчерпывающей истории ОУН и УПА, автор поставил пред собой более скромную цель: рассмотреть национальные аспекты идеологии ОУН, понять, какой смысл вкладывали украинские националисты в понятие «нация», как формировалось и развивалось отношение украинских националистов к национальным меньшинствам, как представления о роли и месте национальных меньшинств на Украине соотносились с практической политикой украинских националистов.

Насколько удалась автору данной работы эта цель – судить читателю.

Глава І

Национальный вопрос в идеологии ОУН до начала Великой отечественной войны

1.1. Организационное и идеологическое становление ОУН

Украинское национальное движение, движение за украинскую «самость» уходит корнями в середину XIX века. Именно тогда возникают организации, ставящие своей целью обретение Украиной государственности. В то время земли будущего украинского государства принадлежали двум империям – Российской и Австрийской (позднее Австро-Венгерской). Формирование представлений о существовании отдельного от русских и поляков украинского народа происходило практически одновременно на территории российской Украины и в австрийской Галиции.

В 1846 г. в Киеве возникло Кирилло-Мефодиевское братство во главе с такими видными деятелями украинской культуры, как Н. Костомаров, П. Кулиш, Т. Шевченко. Братство ставило своей целью создание независимого украинского государства в федеративном союзе с другими славянскими странами. Столицей нового государства должен был стать Киев. Федерация славянских стран должна была иметь республиканскую форму правления и быть свободной от крепостного права. В 1847 г. братство было раскрыто, его члены арестованы. Одновременно украинское национальное движение развивалось на территории австрийской Украины. В 1830-е гг. в Галиции, принадлежавшей австрийской империи, возникла так называемая «Руская[1 - В отличие от российской Украины в Галиции, Буковине и Закарпатье к началу XIX века сохранилась идущее от Древней Руси самоназвание «русин» (прилагательное – «руськi»). Однако использование этого самоназвания не означало, что западные украинцы данных областей отождествляли себя собственно с русскими, то есть великорусским населением Российской империи.] троица» («Руська трiйца»), куда входили М. Шашкевич, И. Вагилевич, Я. Головацкий. В 1837 г. в Пеште вышла их книга «Русалка Днестровая». Она стала важной вехой развития украинского национального движения в Галиции, поскольку была написана простым языком, на основе западноукраинских говоров. Новый импульс украинскому национальному движению в Австрии придала «Весна народов» 1848 г. 2 мая 1848 г. во Львове был образован Главный Руський Совет («Головна Руська Рада»). Он провозгласил лозунг о единстве русинов Галичины и украинцев Российской империи, и выступил за разделение Галиции на украинскую и польскую части. Однако с поражением революции Головна Руська Рада прекратила свое существование.

В свою очередь, в России в 1850-е гг. после смерти царя Николая І наметилась некоторая либерализация режима. В 1859 г. в Санкт-Петербурге возникла культурная организация украинцев «Громада» («Община»). Там же в 1861-1862 гг. выходил украинский культурно-просветительский журнал «Основа», в котором печатались различные материалы на украинском языке. Изначально царское правительство достаточно терпимо относилось к культурной деятельности украинцев, однако в 1863 г. вспыхнуло польское восстание. Восстание было подавлено, а украинское национальное движение сразу после этого было заклеймено как польская интрига. Вскоре был издан знаменитый «Валуевский циркуляр». Им запрещалось печатание каких-либо книг на украинском языке кроме фольклорных (сборники народных песен, сказок и т. д.). Однако украинское движение не погибло. В России продолжали действовать объединения сторонников украинской культурной самостоятельности – «громады». Украинские громады в 1860-е гг. были созданы в Петербурге, Киеве, Полтаве, Чернигове, Харькове[2 - Подробнее об их деятельности см., например: Іванова Л.Г, Іванченко Р.П. Соцiально-полiтичний рух 60-х рр. XIX ст. в Украiнi: до проблеми становлення iдеологii. К., 2000.].

В 1860-е гг. в городах Галиции также стали создавать украинские громады. В 1868 г. было создано общество «Просвiта» («Просвещение»), занимавшееся распространением украинской литературы и культуры и сыгравшее важнейшую роль в формировании украинской нации.

В России в 1876 г. указом Александра ІІ была запрещена печать любых книг на украинском языке[3 - Подробнее о политике царских властей по отношению к украинскому движению см.: Миллер А. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.). СПб., 2000.]. В этих условиях центр украинской издательской деятельности перекочевал в Австро-Венгрию, однако поначалу там тон задавали выходцы из Российской империи М. П. Драгоманов, позднее М. С. Грушевский. Там, в условиях контакта западной, австрийской, и восточной, российской, частей Украины происходила выработка единого национального языка и единого правописания, которое установится позже. После манифеста 17 октября 1905 г. украинский язык получит полную свободу, однако вскоре вновь начнется наступление на украинский язык, которое особенно усилится после начала Первой мировой войны.

Вплоть до конца XIX века российские украинцы выступали с требованиями широкой автономии (с собственным парламентом и независимой внутренней политикой) в федеративном союзе с Россией[4 - Подробнее о том, как в Российской империи разные политические движения понимали федерализм и автономию в начале XX в. см.: Храпченко Т.И. Понятия федерация, децентрализация, автономия в социалистическом и либеральном дискурсах Российской империи (конец XIX – начало XX века) // «Понятия о России» к исторической семантике имперского периода. М., 2012. Т.2. (99-142). Относительно позиции председателя УЦР М. Грушевского см.: Грушевський М. Яко? автономi? i федерацi? хоче Укра?на. Вiдень, 1917. О соотношении понятий автономия/федерация в программах украинских партий см. также: Тисяча рокiв украiньскоi. суспiльноi думки у девяти томах. Киiв, 2001. Т. VІ. С. 116–119, 131-153.]. Однако на рубеже веков ситуация меняется. Практически одновременно в Российской империи и в Австро-Венгрии появились украинцы, ставившие задачей не просто получение той или иной культурной автономии или федеративного союза с Россией, но полное отделение Украины от России и создание независимого украинского государства. В 1895 г. в Галичине украинский социалист, член Украинской Радикальной партии (УРП) Ю. Бачинский опубликовал свою программную работу «Украина irredenta»[5 - Бачинський Ю. Украiна irredenta. Берлiн, 1924.]. В ней он выдвинул лозунг освобождения Украины и обозначил будущие границы этой независимой Украины «от Сана до Кавказа»[6 - Бачинський Ю. Украiна irredenta. Берлiн, 1924, С. 98.]. Надо отметить, что именно такие границы Украины мы найдем позже, в 1930-1940-е гг., в планах ОУН. В 1900 г. идею о необходимости независимой Украины выдвинул харьковский юрист, член Украинской революционной партии (РУП), выходец из российской Украины Н. Михновский. Во Львове им была издана книга «Самостоятельная Украина» («Самостiйна Украiна»)[7 - Мiхновський М. Самостiйна Украiна. Киiв, 2003.]. В ней он доказывал необходимость создания независимой Украины. Михновский полагал, что в XVІІ веке между Украиной и Россией был заключен международный договор о протекторате, однако вскоре Россия нарушила договор и полностью подчинила себе Украину. В десяти заповедях, изданных возглавляемой Н. Михновским Украинской народной партией (УНП), утверждалось, что «москали, ляхи, венгры, румыны» – это враги украинского народа, поскольку они господствуют над ним и эксплуатируют его. Михновский выдвинул лозунг «Украина для украинцев», который в 1920-е гг. воспримут украинские националисты. Даже брак с «иноземцами» рассматривался лидером УНП как предательство Украины, поскольку дети от такого брака могли вырасти врагами Украины[8 - Укра?нськi полiтичнi партi? кiнця XIX – початку XX ст.: програмовi i досвiд. Матерiали / Упоряд. В.Ф. Шевченко та iн. К. 1993. С. 75–76.]. Михновский положил начало движению за полную независимость Украины, которое получило название «самостийництво». Работы Михновского оказали большое влияние на будущих украинских националистов. В постановлениях ІІ Съезда ОУН (бандеровцев) и во многих оуновских работах Н. Михновский указывался как основоположник современного украинского национализма[9 - Постанови ІІ Великого Збору ОУН (С.Бандери) // ОУН в 1941 роцi. Документи. / Вiдп. ред. С. Кульчицький. Киiв, 2006. Ч. 1. С. 35; См. также, например: ГДА СБУ Ф. 13. Спр. 372. Т. 14. Арк. 13-13 об., 82; Спр. 376. Т. 12. Арк. 541 об.]. Идеи Михновского хотя и не получили в свое время достаточно широкой поддержки, стали важным рубежом украинского национального движения, отделившим демократический национализм XIX в. от зарождавшегося украинского этнического интегрального национализма XX в.

Несмотря на работы Н. Михновского и Ю. Бачинского, до начала Первой мировой войны идея о том, что необходимо добиваться не автономии или федеративного союза Украины с Россией, а независимой Украины, не разделялась большинством деятелей украинского национального движения, и сама эта идея была скорее маргинальной. До 1918 г. среди украинских политических партий Российской империи только Украинская народная партия Михновского стояла на открыто сепаратистских позициях[10 - Доманиицький В. Єтапи розвитку науки про нацiю. б/м. 1962. С. 48.].

Во время Первой мировой войны большинство российских деятелей украинского национального движения, включая С. Петлюру, выступило за поддержку украинцами Российской империи. Политические деятели Галичины создали Главный Украинский Совет (Головну Украiнську Раду – ГУР), которая издала манифест, призывающий бороться всех украинцев за Австро-Венгрию, в надежде добиться объединения украинских земель под Габсбургрской короной с последующим обретением широкой автономии. Для осуществления этих целей был создан легион Украинских Сечевых Стрельцов (УСС). Его участники станут впоследствии видными участниками украинского национального движения, а один из них, Е. Коновалец, станет первым лидером ОУН. Одновременно в Австро-Венгрии был создан Союз освобождения Украины, призывавший украинцев поддержать Австро-Венгрию, при поддержке которой они планировали создать независимое украинское государство. К этой организации присоединились и некоторые надднепрянцы, включая будущего идеолога украинского национализма Д. Донцова.

После Февральской революции 4 марта в Киеве была создана Украинская центральная Рада (УЦР), включавшая представителей основных общественных и политических организаций Украины. 10 июня 1917 г. УЦР приняла первый универсал (манифест), провозглашавший автономию Украины в составе России. Октябрьскую революцию УЦР не признала. 7 ноября 1917 г. центральная Рада приняла третий универсал, провозгласивший создание Украинской Народной Республики (УНР) в составе федеративной России. Отношения между УЦР и большевиками продолжали накаляться, в декабре 1917 г. – январе 1918 г. они перешли в вооруженную фазу. В этих условиях 22 января 1918 г. УЦР приняла четвертый универсал, провозгласивший полную независимость Украины. В результате развернувшихся на территории Украины гражданской и советско-польских войн ее территория была разделена между советской Украиной в составе СССР и польским государством, к которому отошла большая часть украинских земель – Галиция и Западная Волынь. Земли Северной Буковины и Бессарабии были захвачены Румынией, закарпатские земли – присоединены к Чехословакии. Несмотря на то, что среди части западноукраинских политиков Польши были распространены, особенно в начале 1920-х гг., просоветские настроения[11 - Соляр І.Я. Радянофiльство у Захiднiй Украiнi (1920-тi рр.) // Украiнський iсторичний журнал. 2009. № 1. C. 55-67.], большая их часть не видела в УССР и СССР той Украины, за которую они боролись.

14 марта 1923 г. Совет послов официально утвердил передачу западноукраинских и западнобелорусских земель Польше с условием предоставления украинцам и белорусам автономии. Однако эта автономия предоставлена так и не была.

Поражение борьбы украинского народа 1917-1921 гг. за независимость привело к тому, что среди значительной части западноукраинского населения вся вина за поражение стала возлагаться на социалистические партии, демократию. Лидерам «украинской революции» ставилось в вину то, что они не смогли найти общий язык между собой и тем самым упустили возможность создания украинской державы. Неприятие вызывал и пацифизм украинских политических лидеров, им ставилось в вину, что они, полагая армию отжившим институтом, ничего не сделали для создания украинской армии, способной защитить государство. В упрек украинским политическим лидерам стало ставиться и их доктринерство, нерешительность, ориентация на чужие идеологические образцы, жертвование национальными интересами во имя социалистических, нежелание сразу разорвать все связи с Россией, что, по мнению их оппонентов, также служило поражению дела «украинской революции»[12 - См. например: Бурнатович О. Украiнська iдеологiя революцiйноi доби. Вiдень, 1922. С. 50–55, 90-103; Андрiевський В. До характерiстики украiнських партiй. Берлiн, 1921; Донцов Д. Пiдстави нашоi полiтики. Вiдень, 1921. С. 149–178; Онацький Є. У вiчному мiстi. Записки украiнського журналiста. Т. 2. Роки 1931-1932. Торонто, 1981. С. 285–291.]. Украинская борьба за создание независимого украинского государства 1917-1921 г. радикализировала часть западноукраинского общества, особенно молодую его часть. В этих условиях надежды на борьбу за украинское государство она стала связывать не с развитием парламентаризма и мирных переговоров со странами-«оккупантами», но и с созданием крепкой единой политической организации непарламентского типа, которая стала бы основой борьбы за украинскую независимость. История ОУН начиналась.

Еще в 1920 г. была создана Украинская военная организация (УВО) во главе с Е. Коновальцем. Это была подпольная террористическая организация, ставившая своей целью создание независимого украинского государства, ей суждено будет стать основой ОУН. В середине 1920-х гг. практически одновременно и независимо друг от друга возникают и другие украинские праворадикальные организации. В 1922 г. в Чехословакии создается Группа украинской национальной молодежи (Група украiнськоi нацiональноi молодi – ГУНМ). В 1925 г. в той же Чехословакии была создан Союз украинских националистов (Легiя украiнських нацiоналiстiв – ЛУН) во главе с одним из будущих лидеров ОУН Н. Сциборским. ЛУН состоял в основном из выходцев с «Великой Украины»[13 - То есть с земель УССР.] (сам Сциборский был из житомирщины). Именно от ЛУН пошло широкое использование слова «националист» и первая часть националистического приветствия «Слава Украине! – Героям слава!»[14 - Бутко С. Украiнсько-росiйськi вiдносини в поглядах чернiгiвцiв – засновникiв ОУН // Сiверянський лiтопис. 2006. № 1. С. 3.]. В 1926 г. во Львове как молодежное крыло УВО образуется Союз украинской националистической молодежи (Союз украiнськоi нацiоналiстичноi молодi – СУНМ) во главе с О. Боднаровычем. Впоследствии из СУНМ вышли такие видные деятели ОУН как С. Ленкавский, И. Габрусевич и С. Охримович. Между этими организациями велись переговоры об объединении. В результате в ноябре 1927 г. в Берлине была проведена Первая конференция украинских националистов. На ней были определены детали объединения и учрежден Провод украинских националистов (ПУН) во главе с лидером УВО Е. Коновальцем. В апреле 1928 г. состоялась Вторая конференция украинских националистов. На ней было принято решение о надпартийном характере создаваемого политического образования и нелегальной форме его деятельности[15 - Кентiй А.В. Збройний чин украiнських нацiоналистiв. 1920-1956. Історико-архiвнi нариси. Т. 1. Вiд Украiнськоi Вiйськовоi Органiзацii до Органiзацii Украiнських Нацiоналiстiв 1920-1942. К., 2005. С. 66–69.].

В конце января – начале февраля 1929 г. в Вене состоялся І Конгресс[16 - Его иногда называют также съездом.] Организации украинских националистов (КУН). На нем все эти отдельные украинские националистические группы объединились в Организацию украинских националистов (ОУН). Был принят устав ОУН, а также резолюции по различным вопросам. В уставе ОУН обозначалось, что «нация является наивысшим типом людского сообщества, которая … имеет свою одну внутреннюю форму, созданную на основе схожего природного положения, общего переживания исторической судьбы и неустанного стремления осуществлять в полноте силовые усилия»[17 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р.: Документи i матерiали. Львiв, 2006. С. 285.]. Полноправным членом истории нация могла стать только посредством создания своего государства: «Через государство становится нация полным членом мировой истории, поскольку только в государственной форме своей жизни она занимает все внутренние и внешние признаки исторического субъекта»[18 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р.: Документи i матерiали. Львiв, 2006. С. 286.].

Устав ОУН определял и общие черты политического устройства Украины. По мнению разработчиков устава «во время освободительной борьбы только национальная диктатура, созданная в ходе национальной революции, сможет обеспечить внутреннюю силу Украинской Нации и наибольшую ее способность к внешнему сопротивлению». После этого должен был пройти переходный период, результатом которого должно было стать окончательное устройство государства: «Во главе упорядоченного государства встанет призванный представительным органом глава государства, который назначит исполнительную власть, ответственную перед ним и наивысшим законодательным органом». Помимо этого предусматривалось самоуправление – «каждый край будет иметь свой представительный законодательный орган, созванный местными организованными общественными слоями («верствами»), и свою исполнительную власть»[19 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р.: Документи i матерiали. Львiв, 2006. С. 286–287.]. В общих чертах подобные планы государственного устройства Украины сохранятся до начала Второй мировой войны и до программных изменений в идеологии ОУН-Б в 1943 г. В Уставе ОУН никак не разъяснялось, что имелось в виду под «национальной диктатурой», однако, по всей видимости, «национальная диктатура» на первоначальном этапе означала не что иное, как диктатуру украинских националистов, ОУН.

В уставе ОУН, как и в Обращении Конгресса Украинских Националистов, присутствует фраза о «полном устранении всех захватчиков с украинских земель» («повне усунення всiх займанцiв[20 - В Обращении КУН «оккупантов».] з украiнських земель»)[21 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 289.]. Некоторые исследователи понимают это положение как решение об изгнании с украинских земель поляков и евреев[22 - Полiщук В. Гiрка правда: злочиннiсть ОУН-УПА (сповiдь украiнця). Торонто-Варшава-Киiв, 1995. С. 109–111. К этой точке зрения также склоняются Е. и В. Семашки, К. Лада и Ч. Партач (Motyka G. Kwestia polska w swietle zalozen ideologicznych i programowych OUN-B i innych ukrainskich sil politycznych w latach ІІ wojny swiatowej // Polska – Ukraina: trudne pytania. T. 10. Materialy XІ miedzynarodowego seminarium historycznego w latach ІІ wojny swiatowej. Warszawa, 26-28 kwietnia 2005. 2006. S. 17).]. С этой точкой зрения нельзя согласиться. «Усунення» (буквально «устранение») оккупантов не означало ни их уничтожение[23 - Действительно, в украинском словоупотреблении 1930-х гг. иногда встречается слово «усунути» как синоним слова «убить». См., например: Свобода. 1936. 24 сiчня (No. 1919). С. 1. Однако в данном случае, очевидно, не имелось в виду убийство.], ни принудительное изгнание. Подобной трактовке этого положения противоречит сам ход дискуссий на Конгрессе. Так, на заседании культурно-образовательной комиссии на КУН в своем докладе М. Загривный обозначил, что «молодое украинское государство без вреда для своего народа не имеет материальной возможности содержать для национальных меньшинств параллельные системы национальных школ этих народов, а с другой стороны, принцип единой национально-государственной системы, направленный и планируемый в направлении развития общего национально-государственного интереса, не допускает в украинском государстве чужих образовательных систем»[24 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 161–162.]. Украинские националисты в 1929 г. не гарантировали национальным меньшинствам на Украине прав на национальное развитие, но признавали их право на существование. В постановлениях Конгресса и материалах заседания различных комиссий мы также не найдем подтверждений тезиса о том, что украинские националисты уже в 1929 г. приняли решение о выселении или уничтожении поляков, русских или евреев. В данном случае под «усунення» (устранением) «захватчиков» и «оккупантов», вероятно имелось в виду освобождение Украины из-под власти иностранных государств (которые украинские националисты рассматривали как оккупационные государства), а не изгнание всех неукраинцев.

Практически общим местом современной историографии является утверждение, что украинские националисты малое внимание уделяли различного рода социально-экономическим вопросам. По отношению к І Конгрессу Украинских Националистов это утверждение представляется ошибочным. В материалах Конгресса[25 - Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 161–162.] мы обнаруживаем, что социально-экономические вопросы волновали украинских националистов ничуть не меньше, чем политические. Экономическим вопросам было посвящено несколько докладов на КУН. М. Кушнир в своем докладе доказывал, что экономические отношения между УССР и Россией являются колониальными, а экономическая политика СССР по отношению к Украине является прямым продолжением политики царской России[26 - Кушнiр М. Економiчнi взаемовiдносини помiж Украiною та Росiею в С.С.С.Р. // Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. C. 239-246.]. Аграрной политике в будущем украинском государстве была посвящена работа Н. Сциборского. Его позиция носила ярко выраженный антипомещичий характер. «Приобретения аграрной революции должны быть непременно оставлены в силе», – ратовал он в своем докладе. По этой же причине он выступал против выкупа помещичьих земель. В тоже время позиция Сциборского по отношению к выкупу определялась еще и национальностью помещика: украинским помещикам в некоторых случаях могла быть частично возмещена стоимость земель, однако и здесь это явление не должно было иметь массовый характер[27 - Сцiборський М. До аграрноi полiтики нацiоналiзма // Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 276–277.]. Одновременно Сциборский выступал за частную собственность на землю, против централизации сельскохозяйственной продукции[28 - Сцiборський М. До аграрноi полiтики нацiоналiзма // Конгес Украiнських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 278–280.].

Такие политические вопросы, как отношение украинских националистов к этническим меньшинствам в будущей независимой Украине, оставались в тени. Это можно объяснить тем, что на КУН основной тон задавали теоретики, имевшие большие теоретические познания в различных социально-политических вопросах. Однако потом в «Крае»[29 - То есть на западноукраинских землях.] инициатива перешла к молодому поколению, менее образованному и хуже теоретически подготовленному, более занятому практической деятельностью, чем разработкой теоретических вопросов. Именно это молодое поколение, а не представители старого эмигрантского поколения, стали основой бандеровцев, что и предопределило их внимание к разного рода практическим, а не теоретическим социально-экономическим вопросам.

Как легко заметить, практически вся деятельность по созданию ОУН происходила в эмиграции, однако ОУН репрезентовала себя не как эмиграционную, но как общеукраинскую организацию. Поэтому в 1930 г. была проведена І Конференция ОУН на Западноукраинских землях (ЗУЗ), избрана Краевая экзекутива (КЕ, исполнительный орган ОУН в Западной Украине). Первым главой КЕ стал З. Пеленский[30 - Кентiй А.В. Вказ. прац. С. 81.].

Изначально планировалось, что ОУН будет политической ветвью УВО, и террористические акты смогут совершать только члены УВО[31 - Патриляк І. К. Вказ. прац… С. 70.]. Однако такая ситуация продлилась недолго, и уже в 1931 г. УВО фактически слилась с ОУН. Все террористические акты в Западной Украине совершались теперь от имени Краевой Экзекутивы ОУН[32 - Патриляк І. К. Вказ. прац… С. 70.].

Первоначально ОУН еще пыталась решить проблему положения западноукраинских земель в Польше мирными средствами. ОУН в 1931 году разослала меморандум министерствам иностранных дел западных стран, указывая на угнетенное положение украинцев в Польше[33 - Розбудова Нацii. Ч. 1-2. Л. 28-29.]. Однако Лига Наций отказалась рассматривать ОУН в качестве выразителя интересов украинского народа. 30 января 1932 г. ОУН была осуждена Лигой Наций как террористическая организация[34 - Piotrowski T. Poland` s Holocaust: Ethnic Strife, Collaboration with Occupying Forces and Genocide in Second Republic, 1918-1947. Jefferson. 1998. P. 194.]. Одновременно в Западной Украине украинские националисты начали применять индивидуальный террор. 29 августа 1931 г. был убит видный польский политический деятель, депутат сейма Теодор Голувко, выступавший за смягчение польской политики по отношению к украинскому населению Польши и за переговоры с украинскими политическими силами. Но украинские националисты полагали, что Голувко таким образом стремится к ассимиляции украинцев, и поэтому считали его опасным врагом[35 - Примечательно, что ПУН приказа ликвидировать Т. Голувко не отдавал. Е. Коновалец полагал, что данное убийство не выгодно ОУН, так как оно было совершено в момент рассмотрения Лигой Нации проблемы польской «пацификации». Решение об его убийстве было принято националистами в Галичине – см.: Ходак В.Я. Суспiльно-полiтична дiяльнiсть Органiзацii украiнських нацiоналiстiв (1929–1934 рр.). Дисертацiя на здобуття наукового ступеня кандидата iсторичних наук. Івано-Франкiвськ, 2005. С. 131.].

Террористические акции продолжились. В марте 1932 г. был убит комиссар польской полиции во Львове Е. Чеховский. 30 ноября 1932 г. с целью «экспроприации» боевкой было совершено нападение на почту в Городке-Ягелонском. Нападение закончилось провалом. Часть нападавших была убита, двое – В. Билас и Д. Данилишин – осуждены на смертную казнь, однако ОУН удалось превратить это поражение в победу, создав настоящий культ казненных националистов[36 - Подробнее об этик акциях см.: Мiрчук П. Нарис iсторii ОУН 1920-1939 роки. Киiв, 2007. С. 214–227, 232-235.].

В 1933 г. главой Краевой Экзекутивы ОУН стал С. Бандера. С его именем связано усиление террористической активности ОУН в Крае. После его прихода к власти начались активные столкновения боевых националистических групп (боевок) ОУН с западноукраинскими коммунистами и их сторонниками. В 1933 г. М. Лемиком в качестве мести за голод на Украине был убит сотрудник советского консульства. Венцом террористической деятельности ОУН на данном этапе стало убийство в 1934 г. министра внутренних дел Польши Б. Перацкого, ответственного за кровавую пацификацию[37 - Пацификация – политика «умиротворения», проводившиеся польскими властями силами полиции и армии в Галичине в 1930 г. в ответ на «саботажную акцию» ОУН. В ходе пацификации было убито несколько украинцев, более сотни ранено. Пацификация сопровождалась порчей украинского имущества, издевательствами над украинскими национальными символами и т. д. Подробнее о пацификации и саботажной акции см.: Скакун Р. «Пацiфiкацiя»: польськi репресi? 1930 року в Галичинi. Львiв, 2012.] западноукраинских земель, которая проводилась им в 1930 г. в ответ на крестьянские волнения. После убийства Перацкого в 19341935 гг. Бандера и большая часть актива ОУН были арестованы и в 1936 г. осуждены на различные сроки заключения[38 - Кентiй А.В. Вказ. прац. С. 109–113.]. В результате организация понесла существенные потери, однако её деятельность не была остановлена, и с течением времени ей удалось восстановить свою организационную сеть и влияние.

ОУН на Западной Украине изначально действовала на землях Галичины. Но постепенно она стала развиваться и на других украинских землях. В Буковине в 1930 г. был создан «Легион Украинских революционеров», который с 1934 г. объединился с ОУН[39 - Фостiй І.П. Пiвнiчна Буковина i Хотинщина у Другiй свiтовiй вiйнi. Чернiвцi, 2004. С. 107–108.]. С 1931 г. выходил ежемесячник «Самостiйна думка» («Самостоятельная мысль») под редакцией С. Никоровича. С 1934 г. выходил журнал «Самостiйнiсть» («Независимость») под редакцией Д. Квитковського, П. и И. Григоровича, Л. Гузара, С. Никоноровича. В 1937 г. журнал за антигосударственную пропаганду был закрыт. Многие сотрудники редакции арестованы и осуждены на несколько лет заключения[40 - Фостiй І. Дiяльнiсть ОУН на Буковинi у 1940-1941 рр. // З архiвiв ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. – № 2/4 (13/15). 2000 р. С. 2. // http://www.sbu.gov.ua/sbu/doccatalog/document?id=42164 (http://www.sbu.gov.ua/sbu/doccatalog/document?id=42164) (Дата обращения: 20.02.2010).].

Развивалась ОУН и на Волыни, но там в 1930-е гг. организация только начинала формироваться, гораздо большей популярностью на Волыни пользовалось другое радикальное движение – Коммунистическая партия Западной Украины (КПЗУ). Согласно польским отчетам, численность ОУН на Волыни в 1930-е гг. составляла (с учетом сокращения численности после репрессий) немногим меньше тысячи человек. Скорее всего, эти данные несколько занижают реальное число членов ОУН. Согласно данным ОУН, возможно завышенным, на Волыни в 1941 г. численность ОУН составляла 5 тысяч человек[41 - Дарованець О. Боротьба Органiзацii Украiнських Нацiоналiстiв проти асимiляцiоно-репресивноi полiтики польскоi влади щодо украiнцiв Волинi // Украiнський визвольний рух. Зош. 2. Украiнско-польский конфлiкт 30-40-вi роки XX ст. Львiв, 2003. № 2. С. 64–65.].

С 1929 г. украинские националисты действовали в Закарпатье. Здесь их деятельность была структурно поделена на два направления и носила как легальный, так и нелегальный характер[42 - Пагiря О., Посiвнич М. Военно-полiтична дiяльнiсть ОУН у Закарпаттi (1929-1939) // Украiнський визвольний Рух. Львiв, 2009. № 13. С. 45–47.].

Среди видных деятелей ОУН были не только галичане, но и представители Восточной Украины. Например, видный оуновец Е. Онацкий был надднепрянцем с Черниговщины, Н. Сциборский – с житомирщины, Д. Андриевский – с Полтавщины.

Философские основы идеологии украинского национализма были заложены раньше создания организации. В 1926 г. Дмитрий Донцов написал книгу «Национализм», которой было суждено сыграть важнейшую роль в становлении философско-идеологических основ ОУН. Д. Донцов, бывший украинский социал-демократ, после поражения «украинской революции», как и многие другие, разочаровался в демократических ценностях и сделал крен вправо. Несмотря на то, что Д. Донцов никогда не был ни членом УВО, ни ОУН (хотя лидер УВО, а впоследствии ОУН Е. Коновалец делал попытки включить украинского идеолога в националистическое движение организационно), влияние его на идеологию движения украинских националистов, особенно на молодое поколение, было огромно и признавалось всеми украинскими националистами. Книга Донцова не носила практического характера, не была осмыслением каких-либо практических вопросов, стоящих перед украинским национальным движением, а излагала философские подходы, которые легли в основу украинского национализма.

Своей книгой Донцов порывал практически со всей украинской политической дореволюционной традицией, которая, как он считал, рассматривала украинскую нацию не как самоцель, а лишь как средство достижения других, часто не национальных, а социальных целей. Украинской демократической традиции XIX века, главным представителем которой для Донцова был М. Драгоманов, ставился в вину «квиетизм», непонимание законов развития природы, стремление избежать конфликтов, веру в «мирное сожительство разных рас»[43 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 32.]; жертвование интересами украинской нации во имя общечеловеческих ценностей. Сама нация понималась Донцовым как эссенциалистский, исторически вечный организм. Желание людей, быть или не быть членом нации, для него роли никакой не играло: «кто родился украинцем, должен был быть украинцем»[44 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 54.]. При этом возможность, выражаясь современным языком, двойственной идентичности, то есть возможность быть одновременно, например, украинцем и русским или украинцем и поляком Донцовым безжалостно отвергалась.

Отчетливо проявился в работе Донцова и призыв к объединению всех «этнографических территорий» Украины независимо от того, какую экономическую ценность эти регионы имеют для Украины и какой прочной экономической связью с остальными украинскими землями обладают[45 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 59.]. Нацию Донцов рассматривал как биологический вид, species, который имеет свою единую волю, единые национальные интересы. В вину украинским демократам ставилось то, что они не видели в украинской нации единого целого и считали ее лишь совокупностью воль и интересов отдельных человеческих единиц. Донцов верил в существование «наций-господ» («нацiй-панiв») и наций плебеев[46 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 72.]. Само слово «раса» довольно часто встречается у Донцова. Долгом человека являются «стремления, борьба, завоевание природы и низших рас». Образцом для Донцова была «мужественная философия западных рас»[47 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 128–131.], дух «Окцидента», а слова «украинский буддизм» и «украинские индусы» использовались как оскорбления политических противников, поскольку эти религии были свойственны «завоеванным народам», сами «буддистские» расы рассматривались им как «слабые». Борьба «окцидентального» (западного) мировоззрения с «буддистским» была воплощением борьбы «рас сильных с расами слабыми»[48 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 196.]. Украинскому «провансальству» Донцов ставил в вину близость к слабым буддистским расам. Однако, вероятно, для Донцова деление на расы господ и плебеев, не носило никакого врожденного характера, закрепленного на все времена, каждая нация на разных этапах своего исторического развития могла принадлежать как одной, так и другой категории. Современных ему украинских политиков-«провансальцев»[49 - Слова «провансальство», провансальцы» использовались Донцовым в качестве уничижительного слова к политическим противникам, чтобы подчеркнуть, что, подобно французским провансальцам, украинские политики преследовали сугубо культурные цели и не боролись за Украину как независимое государство.] идеолог национализма относил к «низшей расе». Место украинцев Донцов, естественно, видел среди наций-господ. Для последних характерна экспансия. Нежелание украинской империалистической экспансии – еще один упрек Д. Донцова украинским демократам: «Там, где нет воли, нет экспансии; где нет экспансии – есть только оборона; где есть только оборона – есть идеал мира и исчезновение потребности в организационно-государственном центре, а, когда наступает это исчезновение, свои наивысшие функции и народ передает другой нации, а сам перестает ею быть»[50 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 75.].

Несмотря на то, что Донцов оперировал понятием «политической нации», видение этой политической нации не было созвучно современному понятию политической нации. Под «политической нацией» Донцов имел в виду именно этническую украинскую нацию, «политическую», то есть обладающую собственным украинским государством.

Донцов особенно подчеркивал, что недостаточно любви к своей нации – должна быть еще ненависть к чужой, к врагам своей нации. В отношении России Донцов утверждал, что мало ненависти к российскому абсолютизму, поскольку борьба за украинскую независимость требует борьбы со «всем российским обществом»[51 - Донцов Д. Нацiоналiзм. Вiнниця, 2006. С. 146.].

Донцов объявлял основой всего не разум, но волю. Каждая нация обладает своей единой волей. При этом важнейшую роль в жизни, согласно Донцову, играет воля к жизни, воля к власти, желание господства.