Очарование розой ветров

В кристаллах баритовых скрыты?
Тяжелые звезды кристаллов
Ладони геолога греют.
Бариты, увы, неметаллы,
Но вес драгоценный имеют.

В буровой

В. Богданову

Круглые метры – не колбаса – керн.
Не хочет делиться земная кора ни с кем.
Но буровых зовут мастерами не зря:
Не доверялась бы не мастерам Земля.
Гранит, диорит с ортоклазом, а далее – гнейс.
А где же металл для страны? А на руки невест?
А где уникальное месторождение здесь?
Об этом расскажет геолог. На то он и есть.
Трудные метры: обрывы, прихваты и крен.
Рудные зоны не повышают, увы, процент.
– Геолог, скажи, о чем тебе шепчет керн?..
– Будешь богат… Пробури еще метров семь.
Снаряд буровой – колонковая и сто штанг.
Скрипит на забое коронка с алмазным венцом.
Проходка. Затирка. Подъемы и спуски. И так
До горной породы с золотозубым лицом.
Бурильщик, помбур и геолог пьют чай.
На керновых ящиках, на этикетках – стихи.
Морозное солнце сверкает улыбкой в лучах.
А выше – над вертлюгом – страсти небесных стихий.

Геолог Борисюк

Геолог Борисюк – значительный геолог.
Он значимо молчит на протяженье лет.
Зато земля кричит. Испытывает голод.
Давно уж фосфора в ее питанье нет.

Геолог Борисюк – значительный геолог.
Он знает наизусть про желтый фосфорит.
Р

0

, найдет в хребтах известняковых,
Размелет его в пух и землю одарит…

Геолог Борисюк – значительный геолог.
…Значительно дела в правительстве вершит.
Геологи идут. Их путь далек и долог.
И фосфор в желтой мгле, безмолвствуя, лежит.

«Ты – Азия…»

Ты – Азия,
Не перекати-поле,
Не трын-трава, а золотой ковыль.
Скажи, скажи, какое душит горе,
Какая мука доставляет боль?
Ты – Азия,
Кыргызское межгорье,
Степная дорогая наша мать,
Окаменело в молчаливом споре
Глядишь на краснокаменную рать.
Ты – Азия,
Кричишь нам непогодой,
Веселым ветром хочешь нас обнять..
Скажи, скажи,
Какую твою гордость
Должны мы сердцем и умом понять?

Заготовки для «Поэмы под названием рыбалка»

Дважды не умирают. В проточную воду нельзя войти дважды… Так, очевидно, нельзя вернуться к прежним ощущениям. «Поэма под названием рыбалка» осталась незаконченной. «Заготовки» – как памятник тем самым прежним ощущениям.

Вступление

На большое дело! На великое.
На рыбалку! Уклонясь от дел.
На недельку выписав каникулы…
Пионерский, стало быть, удел.
Рано утром вездеходом – за город,
В гулкие предгория Саян,
Напевая бодро: «Ах, бродяга я…»,
Полутрезв, точнее, полупьян.
Что за роскошь – в этакое времечко
Колесить по Минусинской впадине?
Тонус поднимать в пути по-бременски,
Ну, а может быть, по баден-баденски?
Что за чудо – откупорить шлюзы
Вожделенной внутренней свободы?
Отрешенно, томно, в ритме блюза
Отдаваться царственной работе,
На рыбалку ехать – на гастроли
Своего непризнанного «я»,
Ехать, словно Гамлет Датский в роли —
Так уж получилось! – короля.
Тракт. Паром. Имисс. Тюхтяты. Жаровский.
– Сколько лет я не был здесь, братва?
Сколько невостребованной жалости