Триединство. Из цикла «Вспомнить себя»

Манн (ухмыляясь). Ты к ней несправедлив и одновременно справедлив.

Сотовый вновь начинает звонить.

Ингрид. Мне необходимо ответить. Мой труд для меня важен. И если я подтвердила встречу на конкретное время, то она должна состояться. Эти же требования я предъявляю и к остальным. Но я тебя правда услышала. Разговор продлится пятнадцать минут. Но это не значит, что приоритет всегда будет только на твоей стороне.

Айк. Принято.

Ингрид отвечает на звонок и направляется в лобби отеля.

Официант приносит завтрак.

Манн. Она восхитительна. Вы оба восхитительны…

Айк, игнорируя его реплику, приступает к завтраку.

Манн. Мне показалось, или имя третьего персонажа в спектакле не называлось?

Айк. Не называлось. Тем самым я добился нужного эффекта – ты назвал его «третий». (Улыбается.)

Манн. А мне бы хотелось, чтобы у него было своё, произнесённое вслух, имя.

Айк. Да, это бы дало ему точку сборки, как и его тело, и его пол. Понимая эти точки, легче осуществлять эмоциональные переходы и трансформации.

Манн. И зная это, ты намеренно лишил его имени в их устах… Ингрид права, у них не было ни единого шанса.

Айк. Он к середине истории превратился в подстраивающегося под них. И в итоге стал некой заплаткой для дыр в этих отношениях. Они полностью переложили на него ответственность за создание их общего мира. И так он потерял своё имя и для себя самого. По сути, они чуть не растворили его в себе.

Манн. В спектакль ведь ещё можно вносить изменения?

Айк. Конечно.

Манн. Может, тогда в конце он им оставит записку на столе или на входной двери: «Меня звали так-то-так-то»? Что думаешь?

Айк. Идея интересная. Но почему для тебя это так важно?

Манн. Чтобы финал не воспринимался однозначно. Хотя вся история в любом случае неоднозначная. Но так и общая картина, и его поступки становятся как-то осознанней. А не этот рок судьбы… Или хотя бы убрать часы в конце. Пусть это всего лишь маленькая деталь, и я её в итоге даже не заметил. Но наличие её всё меняет и трактует по-другому. Скажи, что я тебя убедил хотя бы подумать?

Айк (улыбается). Твоя эмоциональность однозначно убедила меня подумать. А вот судьба будет не в восторге, что ты требуешь уволить её.

Манн (улыбается). Я рад. Ладно я замолкаю, а то мы так и не приступили к завтраку.

Айк. А как бы ты отреагировал, увидев ту самую записку «Меня звали так-то-так-то»?

Манн. Был бы в шоке. Моя эмоциональная система была бы просто взорвана. Так как эти два человека мне дороги и важны как никто другой. И я был бы в ужасе от слова «звали» в прошедшем времени. Это значит, всё кончено, или что человека больше нет, или скоро не станет. Это ввергло бы меня в панику от непонимания, что могло к такому привести. Я был бы уверен, что точно являюсь одной из причин этого шага. А позже я разъярился бы от того, что превратился в такого зависимого от него и от неё, и ненавидел бы себя за то, что превратил его в того, от кого зависят. И что мы не разделили с ним эту ответственность. Я попытался бы его найти.

Айк. Чтобы что?

Манн. Чтобы сказать, что понимаю его поступок. Что разделяю его выбор и тоже беру на себя ответственность за то, к чему всё это пришло. И чтобы попытаться придать ему сил на дальнейшие шаги. У тебя… у тебя по щекам слёзы потекли…

Айк (спокойно). Ты придумал отличную эмоциональную сцену.

Манн. …Майк бы крепко обнял его в такой ситуации.

Айк. Но ты же не Майк. А я не безымянный персонаж.

Манн. Словно пощёчину влепил.

Айк. Пойду умоюсь. Попроси, пожалуйста, принести нам новый кофе и чай.

Манн. Хорошо.

Айк уходит.

Манн жестом подзывает официанта.

Манн. Обновите нам, пожалуйста, чай и кофе.

Официант. Да, месье.

Манн. Спасибо.

Официант уходит.

Входит Ингрид.

Ингрид. У меня получилось даже раньше освободиться… А куда Айк ушёл?

Манн. Умыться.

Ингрид. Я так хочу позавтракать. Это на меня не похоже.

Манн. Ты уверена? Я после вчерашнего спектакля, кроме имени и половой принадлежности, уже ни в чём не уверен относительно себя.

Ингрид. Ты прав. Скажи, ты действительно похож на Майка из пьесы или хочешь ему соответствовать?

Манн. Я ещё не осознал. Но точно пребываю под впечатлением от увиденного и прочитанного.

Ингрид (улыбаясь). Ты тоже прочитал сразу после спектакля его пьесу?

Манн. Захотелось вновь проверить свои эмоции от этой истории.

Ингрид. Но уже наедине с текстом.

Манн. Да. И результатом стала бессонная ночь в попытке узнать, как встретиться с автором. И, как итог, появление в его отеле сегодня утром. (Ухмыляется.)

Ингрид. Я такого ещё никогда не делала. Чувствовала себя какой-то чокнутой фанаткой. А ещё была возмущена этим проникновением в мою частную жизнь. Но понимала, если не встречусь с ним сегодня, то не прощу себе этого.

Манн. Думаешь, он нас действительно придумал, в смысле Майка и Вирджинию, или всё-таки как-то отобрал из миллионов и наблюдал за нами всё это время?