Беглец

– Ну, во-первых, мы знакомы. Я – Иван, ты – Света. Так? А во-вторых, я могу решить несколько твоих проблем, скажем так, материального порядка, и ты за это пустишь меня к себе жить.

Я засмеялась, осознав наконец всю нелепость нашего разговора.

– У тебя красивый смех, – сказал он.

– И только?

– Не только. Ты вообще одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. И сердце у тебя доброе…

– Наглый подхалимаж…

– По-моему, это ошибка – считать красивых женщин изначально злыми. Все как раз наоборот. Просто им слишком часто приходится защищаться.

– Ты говоришь общеизвестные вещи, – заметила я. – Общеизвестно, например, что я красива…

– И добра. Правильно. И умна. А повторение общеизвестных истин… Мир держится на этих самых истинах. Простых и общеизвестных.

– По-твоему, жизнь проста?

– Я этого не говорил. Истины просты, а жизнь как раз сложна именно в силу недостаточного понимания простых истин.

– Парадокс. Получается, что чем проще истина, тем сложнее её понять.

– Конечно, – охотно согласился он. – А иначе как бы осуществлялось развитие? В основе любого прогресса лежит какой-нибудь завалящий парадокс. Возьмём, к примеру, развитие наших отношений…

– Ну?

– С одной стороны – беседа о смысле жизни, а с другой – очень хочется есть. Мне, во всяком случае.

– Если это намёк, – злорадно оживилась я, – то знай, что холодильник у меня пуст и денег тоже нет.

– Ага, – казалось, он услышал именно то, что хотел. – Тогда пойдём.

– Куда?

– К тебе, конечно. Не на лавочке же этой нам обедать. Хотя, если желаешь, можно и на лавочке.

– Я же тебе сказала, что в доме хоть шаром кати.

– Это уже не твоя забота.

Впоследствии ничем иным, кроме как наваждением и кратковременным помешательством рассудка, я не могла объяснить того факта, что мы под ручку отправились прямиком ко мне домой.