Лирик. Книга первая

Девочка усмехнулась. Намного умнее своих сверстников. Будущая студентка престижного колледжа. Принцесса. Без капризов. И отчасти маленький философ. От слова позитив и невесомость. Во втором значении детство. И просто невесомость как в лифте. Космос.

… – А бабочки митингуют? – Спросила она.

… – Скорее всего нет, но очень похоже, когда они тысячами просто мигрируют. На юг… Так и нам не мешало бы как сброс адреналина. И потом. Уютненько и с ногами устроится на диване и слушать вой или даже долгое и мучительно грустное и нудное завывание ветра за окном. Штормовое предупреждение. Того огромного мира. Но в нашем маленьком мирке тепло и уютно.

… И мухи не кусаются. И бабочки… Это поэзия. И романтика – это наши отношения. И стиль жизни и даже одежда по которой встречают. По логике вещей провожают… Статистика. Лень… Акробаты на канате. Творческая миграция. Как лягушка путешественница. Тушка. Но если речь о душе имидж надо сменить. И н лениться. Как например дедушка Ленин. Прости. За этот стереотип. Как ливень. И полиглот. Это тот, кто знает много языков. Но думает лишь на одном. Родном или любимом. Как стихи.

Я вздохнул. Митинги это про профсоюзы и красочные афиши и лозунги как капиталисты или просто красные флаги и плакаты коммунистов. Товарищей. Камрадов. Дождей. А про ползунки для младенцев. Это не лень… А как бы начало. Раннее. И профсоюзы детства. Ливень, например. Или цветок. С замиранием сердца. Смотреть на него. И восторгаться. Словно он бабочка. Или ливень. Уютно там. Богемская рапсодия или просто богема. Соцреализм. И туристы.

… – А если ливень за окном. Это его лень? Того большого мира. – Спросила девочка. – Сюрреализм. – Выговорила она с трудом и улыбнулась извиняюще. Что говорит такие не детские слова. Но уже не лепечет как младенец, а как бы… осознано. И вдумчиво словно пытается открыть и понять. Тот мир. И потенциально они могли бы стать словами паразитами. Но не нарочно. Но почти вовремя. Период созревания плода. Или утробы. Или плода и дерева. От осени. Сладкая парочка.

… – Разумеется. – Ответил я и мы рассмеялись. Рассмешили друг друга как в детстве клоуны. Как прыгать на батуте. И есть мороженое. Счастье. Что тоже может иногда приравниваться к лени. Или параллельно. По настроению… Дельфины. Карапузы. Дебаты. Природное счастье. Цветы на окне. Цитаты из сказок… Замочная скважина в коморке папы Карло.

Оправдано смелы и счастливо красивы. Доброты бы им. Всего доброго. По-детски. А по-взрослому. Как смотреться в зеркало. Просто луна за окном. Вечерний смокинг. Джаз. Вручении премии. Осени. За честность и порядочность. И за стихи. Как желание.

… – Естественно мы польщены. Ностальгируя. Идеализируя. Как идеология и идолы. Боги и духи вселенной и леса. По неопытности. Почти уже гении места. Восхищаясь не только собой и своей ленью. И мы… Как настроение. Почти не ленивые. Правда и кривда. И кривизна успеха как на графике. Сути. Или уличные граффити. На стенах.

… Я просто опять взвалил ношу на отношения и описания. Мудрости осени. Гордости снов. А ноша… Не то чтобы очень тяжелая. Просто с непривычки. И лень. А лень это определённого рода ниша. Внутренние разногласия. Бескорыстие даже и эмоции. Религии. Похоже на совесть. Почти как философия. Или… Честолюбие. Человеколюбие. Пони в парке. И там же пение птиц.

Глава 2. Философская сага. Сценарий.

… За окном шум улицы. И сигналы клаксонов машин. Самолет низко прогудел. Идет на посадку. Комната одинокого пожилого мужчины. Опрятно и чисто. Не богато, но просто и со вкусом. Более или менее современно. Играет джаз.

Мужчина хрипло кашляет и тянется за сигаретой на столике. Он не куда не торопится. Не суетится. Тревоги, которая промелькнула как воспоминание или неудовлетворения уже нет в его глазах. И лукавства тоже.

Скорее улыбка, и только немного досадуя на самого себя за что – то, скорее, как физическое состояние, а не душевное, а ля муки творчества, как и круги под глазами и морщины от старости на его лице тоже. Немного хитрости и наивности. Немного пустоты в глазах от заниженной самооценки. Немного скрытности. Но это только от самого себя. Для окружающих он вообще ноль. И это даже хорошо.

Голос старика закадровый. Размышления.

– Меньше шума и общения. Обаяния. Скорее обоняние старого волка, у которого линька и шерсть свисает клоками. Его клыки похожи на пародию. А не на символ хищника и старости. И одиночества.

Истинные патриоты и словесные анекдоты и философские перевороты… На фоне дикого леса старый усталый от жизни одинокий волк. Он прорычал что – то. Посмотрел на камеру с мудростью и легким презрением и убежал. На том месте, где он стоял растерзанный заяц.

Голос старика закадровый. С хрипотцой.

… – Кстати, кто не любит одиночество. Или лучше сказать свой внутренний мир. Где не всегда праздник или противоположное ему стресс. И похмелье. Одиночество не слабого, а доброго. Простого смертного. Как на острове. Почти что стихи. И как бы второе дыхание. Но еще не вторая молодость. Когда в душе опять двадцать. И по привычке хочется петь. И выпить. Запретный плод. Но скорее дилемма как легкий наркотик. Извращение. Эпилептический припадок среди толпы в метро. Ужасно отвратительно и даже противно. Но лучше, чем ты совсем слепой или на инвалидной коляске. Очевидно, что быть эпилептиком немного лучше…

Философское назначение… Шумная улица мегаполиса. Мужчина представляет себя в огромных на пол лица темных очках и с палочкой как у слепого. Он идет по улице и смотрит, как и все слепые прямо перед собой. А вокруг проходят красиво одетые и счастливые люди. Порт. Залитый солнцем пирс.

Герой представляет себя в инвалидной коляске с моторчиком… С хромированными частями и спицами. С кожаным креслом как у пилота формулы один. Как Бентли среди инвалидных колясок. И самооценка на том же уровне. Завышена. Он в белом смокинге и с сигарой в руке. В шляпе. Все это происходит – На берегу моря. В порту. На фоне огромного океанского лайнера. С высокого белоснежного борта, на него смотрят такие же счастливые, но здоровые и красиво одетые люди.

Некоторые машут ему руками. Жизнь удалась. Атмосфера праздника.

Ночь. Мужчина едет на ручной инвалидной коляске не торопливо словно прогуливается по ночному городу. Наслаждаясь тем, что он все – таки вписался в атмосферу ночного города и спокойного спального района. Тихая улица. Фонари и немного рекламы. Небольшие уютные кафе с закрытыми зонтами для летних столиков. В общем спокойно и немного прохожих. Это его настроение.

… Та или примерно та же улица. Прохожий в белом костюме оборачивается с улыбкой на лице. Это он же, но только с сигарой в шляпе и в белом смокинге. Комментирует.

– Это мое настроение… Как говорят подкаблучники эйфория от того как Она посмотрела на него. Без презрения. Это разве не счастье?..

Метро. Много людей, спешащих по своим делам. А вот и он лежащий на полу с пеной изо рта, его эпилептический Припадок. Над ним склоняются люди, которые пытаются ему помочь. К счастью припадок быстро проходит.

Титры. Надпись на огромном юбилейном торте.

– Это его фантазии… Сложности в восприятии окружающего мира. Одичал. Шутка.

Мужчина задремал. С сигаретой в руке. Так и не закурил. Не устал, а просто от нечего делать. Тихо. Он сегодня добрый. Как кот. Он улыбается во сне. Седая двухдневная щетина на щеках и подбородке.

Вечер. Его фантазии или сон. Не потушенная сигарета падает и дымится. Получается пожар… И старик задыхается в дыму… Хватается за горло. Но через секунду его окатывают водой. И он улыбается. Спасенный и счастливый. Мокрый.

Титры… Надпись на большом пакете для кошачьего корма.

… – Он сегодня добрый как кот. И счастливый. Сытый.

Вечер. Он опять спит. Седые волосы растрепаны, и он даже похрапывает.

Вечер. Перед зеркалом. Во сне.

… Видит себя перед зеркалом сначала мальчиком. Лет пяти. Затем лет десяти. Лет пятнадцати. Затем молодым человеком. Студентом первого курса. В джинсах и модной майке розового цвета. С учебником в руке…

… Закадровый Голос диктора.

… – Но он не из тех, кто любит любоваться своим отражением перед зеркалом. Хотя… Иногда можно себе позволить или ничто человеческое ему не чуждо. Вообразить себя, например, банкиром или артистом. Даже пусть клоуном. В маске перед зеркалом. Он не интеллигент, но и не простой смертный. Эгоист и обыватель без предрассудков. Он из другого измерения. Или теста. Явно не от мира сего. Что – то среднее между, например, поэтом и работягой.

Сон. Ему снится, что он в маске перед зеркалом. Зеркало иногда мерцает, и он пропадает как приведение или вампир. Как голограмма.

… Мужчину разбудил телефон. Он смотрит на экран телефона. Не отвечает. Нажимает кнопку отказа. Ложит его на столик. Мужчина смотрит в окно и наконец – то закуривает. На журнальном столике рядом с его любимым диваном пепельница. Его сотовый телефон пачка сигарет и зажигалка.

Дикторский голос за кадром.

… – Человечество давно смирилось с тем, что он неудачник. Именно он, как и многие его соседи, и бывшие друзья. Но все – таки… Он один из миллиардов. Со сложившимся собственным мнением на все и даже с характером. Он не герой из Голливудских блокбастеров. Он не человек года. И не миллионер. У него нет не уголовного не выдающегося в плане карьеры прошлого.

Закадровый Голос Второго диктора. Похоже на спортивного комментатора.

– Но главное, что у него есть, это его богатый внутренний мир. Честно.

Мужчина даже одобрительно кивнул в знак согласия. Подмигнул. И участливо вздохнул. Кашлянул и потер подбородок.

Он словно внутренне подмигнул самому себе и улыбнулся всем тем, кого знал и по-прежнему любил.

Голос диктора.

… – Он не параноик и не озлоблен на весь мир. Протестующий против всего того что ему не нравится. Но с другой стороны он знает, что он есть и мыслит. Существует. И ему это нравится. Как этот джаз, например. Смотрите на что он еще способен. Нравится женщинам, например. А не только самому себе. И это непростительная роскошь в наше время. Без перемен. Застой. Но смотрите на что он еще горазд. Гора с плеч.

Диктор расхохотался. И продолжил:

Он может еще хитрить. Лукавить. Обаяшка. И еще, смотрите. Он как в детстве, словно внутренне подмигнул самому себе и одновременно улыбнулся всем тем, кого знал и по-прежнему любил. Он не разучился любить. А… каково.

Мужчина устало закрывает глаза и наслаждается музыкой.