Русофобия. С предисловием Николая Старикова

Распространяющуюся в транснациональном масштабе политическую музыку заказывает тот, кто наиболее силен в экономическом, военном и идеологическом смысле, то есть мировой гегемон. Так, когда Россия присоединила Крым, в «цивилизованном» и «демократическом» мире началась настоящая истерика по поводу российской агрессии. Западные горе-аналитики принялись штамповать псевдофутурологические прогнозы-страшилки о том, что вот-вот злобные русские захватят Европу. Те страны, которые выполняли роль верных слуг гегемона, в своих СМИ поддерживали информационный тренд, и русофобия стала постоянно присутствовать в медийном пространстве. Но от этого она не приобрела объективность. Практически вся Европа, зависимая от США, поддерживала американскую русофобскую позицию – даже если Старому Свету невыгодно было осложнение отношений с Россией.

В то же время, когда те же американцы в очередной раз кого-то бомбят, Европа не включает американофобию. Когда Штаты инициируют где-то цветную революцию, после которой наступает обеднение целого народа и утрата им государственного суверенитета, Европа снова молчит. Когда Вашингтон с помощью своих излюбленных средств – Международного валютного фонда и Всемирного банка – опутывает определенную страну экономическими удавками, после чего экономика этой страны приказывает долго жить, Европа предпочитает отводить глаза в сторону. Зависимость от США не позволяет критиковать вероломные действия своего хозяина…

Даже медленное усиление России, осторожное возвращение в глобальную политику, сопряженное со смутной риторикой о национальных интересах, – условие для нового запуска проекта «русофобия». Когда противника не удается устранить, загнать на задворки политико-экономического бытия, все силы бросаются на его очернение. Ведь мы плохи не своими преступлениями, а тем, что к чему-то стремимся, высказываем претензии на развитие, благосостояние, глобалитет, то есть осознание себя частью мировой цивилизации. И неважно, что мы собираемся выстраивать прогресс за свой же счет. Важно, что мы вообще собираемся это делать или своими пусть даже непоследовательными действиями показываем, что частично выползаем из-под пяты глобального гегемона, из пут внешнего управления, и заявляем о стремлении решать самостоятельно свои проблемы.

Характер общественного мнения – очень важная вещь. Особенное значение сегодня имеет характер не ограниченного рамками национального государства, а мирового общественного мнения. Когда же имеется инструмент влияния на него, инструмент его формирования, то глупо отказываться от его использования. Существуют разные виды оружия, которые применяются странами в международной конкуренции. К ним можно отнести не только различные вариации военного, но также экономические удавки и торговые блокады, вредные для здоровья или способности к размножению продукты питания (например, генно-модифицированные), нужные противнику идеи (их внедрение в умы народа-конкурента) и так далее. Идеологическое же оружие отличается тем, что не всегда можно понять, кто его использует и для каких целей. Также идеологическое оружие является действенным элементом для формирования нужного образа той или иной страны в глазах представителей мировой общественности.

После формирования негативного образа страны могут следовать экономические санкции, которые кажутся мировой общественности вполне нормальным и не выходящим за рамки приличий действием – ведь во всех СМИ говорят, что страна наглая и агрессивная, значит, и санкции против нее оправданны. Потом к этим санкциям присоединяется все больше и больше стран – ведь во всех СМИ трезвонят о том, что объект внимания заслуживает такого отношения. А впоследствии и военная агрессия против данной страны представляется мировой общественности, воспитанной медийной повесткой дня, уже не в качестве агрессии, а в качестве легитимного ответа на агрессию. Вариаций давления на объект массированной критики может быть много. Главное – очернение некоей страны, ее политической элиты и народа приводит не только к бытовым конфликтам в духе «русским в наш бар вход запрещен», а к значительно более серьезным последствиям, достигающим уровня мировой значимости.

Более того, тиражирование представления о каком-то народе как о никчемном, не способном встать на путь демократии и прогресса, оказывает влияние и на сам этот народ. Поэтому нет ничего удивительного в том, что из-за подобного внешнего «воспитательного» воздействия появляются люди, разменивающие патриотическое сознание на космополитическое, расписывающиеся в неприятии (а то и в лютой ненависти) своей истории и культуры. Соответственно, падает национальный дух и вместе с ним обороноспособность народа. Так может быть взращена настоящая пятая колонна, сознательно или неосознанно играющая против интересов собственного народа, не считающая его своим, космополитическая по своей психологии или, напротив, извращенно патриотическая, «патриотизм» которой все так же используется внешними силами. Украинский кризис выступает здесь самым наглядным примером. Когда же таковые лица появляются в правительстве (посмотрите на российских либералов), последнее забывает про интересы национальные и свою деятельность осуществляет преимущественно в интересах транснационального бизнеса и другого государства.

Глава 1. Либерализм и русофобия

Русофобия проистекает не только извне, но и изнутри. Российские либералы, идейные сподвижники которых разрушили Россию в 90-е гг. и отдали значительную часть ее активов за рубеж, под благовидными предлогами о необходимости свободы и демократии де-факто предлагают совсем иные проекты. Поскольку либералы работают (одни – за деньги и преференции, другие – неосознанно, по заблуждению) в интересах американских элит и транснационального бизнеса, они неизбежно начинают транслировать исходящую от сильных мира сего совокупность либеральных догм, в том числе русофобскую риторику. Ведь с хозяином следует соглашаться во всем. Американские высшие политические и деловые персоны в условиях неподчинения России их интересам создают тренд в мировых СМИ на русофобию, российские либералы его подхватывают и начинают тиражировать внутри страны. Приведем несколько цитат типичных либералов.

«Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта»

    Артемий Троицкий[1 - Ростова Н. «Я считаю, что «настоящий русский мужик» должен вымереть» // Slon. https://republic.ru/russia/ya_schitayu_chto_nastoyashhiy_russkiy_muzhik_dolz-238959.xhtml]

«Страна не такова, чтобы ей соответствовать!.. Ее надо тащить за собой, дуру толстож…пую, косную! Вот сейчас, может, руководство пытается соответствовать, быть таким же бл…ским, как народ, тупым, как народ, таким же отсталым, как народ»

    Татьяна Толстая[2 - Новикова И. Татьяна Толстая – Ксюша Собчак русской словесности // Pravda.ru. https://www.pravda.ru/society/family/pbringing/21–03-2014/1201212-tolstaya-0/]

«Бо?льшая часть российского населения ни к чему не способна, перевоспитывать ее бессмысленно, она ничего не умеет и работать не хочет. Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости, пичкая соответствующими зрелищами»

    Дмитрий Быков[3 - Дмитрий Быков – оппозиционер, который ненавидит русских // ВО-форум. http://forum.topwar.ru/topic/4000-dmitriy-byikov-oppozitsioner-kotoryiy-nenavidit-russkih/]

«Меня спрашивают, что я могу сказать по поводу того, что 70 % российского народа одобряет запрет на усыновление детей американцами. И я скажу очень коротко. Это доказывает, что чернь во все времена остается чернью»

    Юлия Латынина[4 - Латынина о русском народе // Newsland. https://newsland.com/community/4797/content/latynina-o-russkom-narode/1776517]

«Российские люди во многом похожи на крупный рогатый скот. Они стерпят все что угодно»

    Евгения Чирикова[5 - Чирикова назвала российский народ «скотом» // http://www.politonline.ru/interpretation/12209499.html]

«России мешают русские – основная масса наших соотечественников живет в прошлом веке и развиваться не хочет… Русские еще очень архаичны. В российском менталитете общность выше, чем личность… Бо?льшая часть (народа) находится в частичной деквалификации… Другая часть – общая деградация»

    Игорь Юргенс[6 - Игорь Юргенс: модернизации России мешают русские – основная масса наших соотечественников живет в прошлом веке // Russkie.org. http://russkie.org/index.php?module=fullitem&id=19267]

«У русского человека нет чувства эгоизма, а значит, чувства ответственности. А так как у русского человека нет чувства ответственности, то разговор с ним может быть только один: вдарил палкой ему по голове, и он присел»

    Андрей Кончаловский[7 - Палкой по голове // MR.RU. http://www.mk.ru/editions/daily/article/2006/07/14/180153-palkoy-po-golove.html]

«Я, честно говоря, не вижу особой проблемы, и если Россия разделится по Уральскому хребту. Я думаю, что это неизбежно»

    Евгения Альбац[8 - Евгения Альбац делит Россию: скандальное заявление журналистки // НТВ. http://www.ntv.ru/novosti/677220/.]

Здесь приведена лишь малая часть основанных исключительно на патологической злобе высказываний людей с либеральным мировоззрением. Подобные люди с конца 80-х гг. уверяли нас в своих стремлениях построить новую благодатную Россию. Трудно поверить, что те, кто называет свою страну «рашкой», а свой народ – «быдлом», желают и имеют способность сделать что-то полезное для страны и народа.

Этих людей объединяет целый ряд особенностей. Приведем их.

1. Склонность к национальному предательству, которое сами они считают достоинством.

2. Нежелание следовать интересам России и принимать во внимание характер геополитической борьбы.

3. Необоснованная, опровергнутая всей мировой историей уверенность, что Запад стремится помочь России.

4. Попытка под видом «заселения в общеевропейский дом» отдать страну во внешнее управление.

5. Полное отрицание возможности для России идти своим собственным путем, а следовательно – независимости страны.

6. Абсолютное неприятие каких-либо изменений, которые приведут Россию к социальному, культурному, экономическому, технологическому и т. д. развитию, в результате чего она станет сильным конкурентом западных держав.

7. Навязывание русскому народу убеждения в его неполноценности методом очернения его истории, отрицания богатства и содержательности русской культуры.

8. Стремление насаждать в России те аморальные формы, которые на Западе по-оруэлловски именуются проявлениями демократии, гуманизма и толерантности.

9. Убежденность в превосходстве Запада по всем параметрам и нежелание признавать, что ряд западных стран стал развитым благодаря грабежу и эксплуатации других народов, в том числе посредством взращивания в них политиков (как российские либералы), готовых отдать страну на разграбление внешним силам.

Едва ли можно себе представить, чтобы какая-либо широко известная медийная персона «цивилизованного» мира высказывалась в подобной манере про свой народ, причем безнаказанно.

На мой взгляд, другие либералы – будь они из правящих верхов или из оппозиции, которые не были замечены в таких откровенно русофобских заявлениях – относятся к своей стране и своему народу подобным же образом. Они просто не выражают свои подлинные мысли вслух. Учитывая то, что они и их предшественники, вылупившиеся из гнезда Гайдарова, сделали со страной, другого отношения от них ждать и не приходится.

По критерию реализации национальных интересов элиту нашей страны с высокой долей условности можно разделить на три типа. Существует национально ориентированная (пророссийская) элита, выражающая интересы народа. Есть также «элита в себе» (вне-российская), которая не отличается ни любовью, ни ненавистью к своей стране. Но помимо них есть еще крайне русофобская (антироссийская) элита – наиболее опасная, не понимающая никаких национальных интересов, настроенная на разрушение экономики и сильного социального государства. Либерализм – именно ее настольная идеология.

Либерализм совсем не обязательно предполагает откровенную русофобию. Русофобия обычно скрывается у них за пафосными высказываниями типа «мы не русофобы, мы просто хотим сделать Россию лучше». Они уже сделали ее «лучше» в 90-е. Либерализм не то чтобы в прямом смысле русофобен – ведь среди носителей этой идеологии есть разные люди, мировоззрение которых отличается определенной степенью вариативности, – но ему имманентно присуща социальная, экономическая, культурная и политическая деструктивность, которую, при разговоре о России, можно связывать с некоей формой косвенной русофобии.

С точки зрения либерализма, государство должно быть ночным сторожем и всего лишь обеспечивать верховенство закона. От него не требуется социальная политика, выраженная в помощи малообеспеченным, инвалидам и другим социально незащищенным категориям людей. От государства не требуется поддержка общества в целом. Медицину и образование либерализм видит только платными. Государство не должно руководить экономикой и призвано оказывать минимальное воздействие на экономическую сферу. Оно должно открыть нараспашку свой рынок и дать возможность отечественным производителям вступить в конкуренцию с иностранными – в ту самую честную конкуренцию, которая существует только в воображении либералов, но не в реальности. Однако отмена пошлин и тарифов, передача своего рынка иностранному бизнесу наряду с отказом от государственного субсидирования отечественных производителей обычно приводит к потере ими конкурентоспособности. Поэтому неудивительно, что в растерзанной либерализмом стране закрывается промышленность. Ведь «цивилизованные» страны, навязывая всему миру свободный рынок без границ, тарифов и всяческих способов государственного вмешательства, открытие экономик для импорта, сами активно поддерживают государственный протекционизм, защищая и субсидируя свои корпорации и сохраняя тарифные барьеры для иностранных товаров. То есть они отходят от норм либерализма, которые проповедуют в других странах как необходимые. Развитые страны Запада, элиты которых призывают правительства других стран переходить на либеральный путь развития, сами не имеют опыта глубокой либерализации. В том числе по этой причине они остаются развитыми. Для них либерализм – идеология, предназначенная не столько для личного потребления, сколько для экспорта в идеологическое поле геополитических конкурентов, чтобы тормозить их развитие.

Кроме того, ничем не сдержанная конкуренция, проповедуемая либерализмом, в конце концов приводит к централизации капитала и росту монополий, поскольку сильный поедает слабого, что в дальнейшем усиливает неравенство в сфере бизнеса. Неудивительно, что благодаря либерализации экономик появляются сверхкрупные – наднациональные – корпорации, а либеральная идеология продолжает вещать о свободе конкуренции. Уместно здесь пошутить о свободной состязательности между мелким киоском и транснациональной корпорацией, между вышедшим на ринг ребенком и профессиональным боксером.

Монетаризация и коммерциализация, эффективность, рентабельность, гибкость, конкуренция (доходящая до ожесточенной борьбы всех против всех) – основные ценности либерализма, которые не дополняют собой, а откровенно противостоят социально значимым ценностям защищенности, стабильности в труде, росте народного (а не корпоративного) благосостояния. Либерализм противоречит множеству социально необходимых функций, которые должно реализовывать государство.

В их числе следующие:

• защита прав трудящихся;

• борьба с бедностью, безработицей и социальной поляризацией;

• обеспечение социальной безопасности;

• систематическое улучшение технологической и в целом инфраструктурной среды;

• стратегическое планирование и обеспечение долгосрочного развития.

Государство также обязано реализовывать национально значимые проекты, от которых бизнес отказывается в силу большого объема инвестиций, долгой окупаемости или вообще неопределенности по части прибыльности. Бизнес не способен взять на себя государственные функции по многим причинам, в том числе потому, что ему свойственно концентрировать свое внимание на прибыли, а не на защите общества. Не менее значимая функция государства – содействие развитию фундаментальной науки, без которой прикладные разработки просто перестанут существовать. Фундаментальная наука способна выживать и развиваться только при господдержке, ведь бизнесу требуется не она, а конкретные результаты от практических научных приложений, и бизнес не задумывается о том, что эти приложения зачастую вырастают из фундаментальной науки. Ряд наукоемких технологий, который не может поддерживать бизнес в силу краткосрочности своих целей, нужен обществу, и потому для их существования и внедрения требуется государственная помощь.

Именно государству, а не так называемому свободному рынку с его мифической невидимой рукой следует регулировать наиболее крупные отрасли производства, обеспечивать людей всеобщим и качественным образованием, доступной и качественной медициной. Рыночные игроки не будут облагораживать страну и общество крупнейшими инфраструктурными проектами (строительство дорог, портов, технопарков и т. д.). Рынок настроен на производство множества товаров и заодно наращивание производства отходов, поэтому проблема защиты окружающей среды ложится на плечи государства. Именно государство борется с финансовым хаосом и регулирует финансовый сектор (ограничивает социально и экономически вредную деятельность финансовых спекулянтов), равно как и обеспечивает экономическую стабильность.