Одинокий кипарис

Дэн заказал два шота текилы с лаймом.

– Поесть попросим что-нибудь? – спросил он.

– Я не голоден, – сказал Костя.

– Да и я тоже. Значит, просто тяпнем текилки.

Один из мужчин, сидевших у стойки, встал и подошел к кузенам. На нем были старомодный синий костюм-тройка и совершенно не вязавшийся с ним розовый галстук-бабочка.

– Добрый вечер, – поздоровался он. – Я хозяин этого заведения. Рад видеть вас здесь, молодые люди. Вы у нас впервые?

– Да, мы у вас в первый раз, – сказал Дэн. – Крутой у вас бар, нам нравится.

– Очень приятно это слышать, – расплылся в улыбке старик. – Если хотите, можете отведать наших закусок вон на том столике. Это совершенно бесплатно, за счет заведения.

– Спасибо, вы очень щедры, – поблагодарил Костя.

– Приятного вечера, молодые люди, – сказал хозяин и вернулся к стойке.

Официант принес четыре шота текилы.

– Сегодня у нас акция, – сказал он. – Два шота по цене одного. Приятного вечера!

– Вот повезло, а! – воскликнул Дэн. – Жрачка бесплатная и выпивка дешевая. Совсем на Америку не похоже. Мне нравится это место! Ну, давай сразу выпьем за наш приезд.

Братья чокнулись и влили в себя по 50 граммов крепкого кактусового напитка. Дэн отправился за предложенной хозяином бесплатной закуской и через пару минут вернулся с двумя полными тарелками салатов, чипсов, колбасы и еще какой-то незамысловатой американской еды.

– Круто, можно неплохо похавать, – сказал он, набивая рот чипсами. – Давай, подключайся, я на двоих тут набрал.

– И все это, значит, за счет заведения… – задумчиво протянул Костя. – Как-то, и правда, странно…

– Ну нам так вот повезло, старичок. Значит, сегодня наш день! Давай за нас!

Братья осушили по второму шоту. Костя почувствовал, как внутри него разливается теплая волна опьянения. Он еще раз оглядел полутемный зал. Двое пожилых мужчин за соседним столиком приветственно кивнули ему, поймав его взгляд. Он кивнул им в ответ.

Дэн тем временем заказал еще два шота текилы.

– Завтра увидим твой Голливуд, – сказал он. – Посмотрим, так ли он крут на самом деле.

– Не знаю, – пожал плечами Костя. – Думаю, это просто что-то вроде рабочего квартала, где люди вкалывают день и ночь. Элитная фабрика, так сказать.

– Ага, фабрика грез, знаем, – вздохнул Дэн. – Но все равно интересно заценить, как это все там устроено.

На столе появилось еще четыре шота текилы. Братья выпили и основательно закусили бесплатными салатами.

Костя ощущал какой-то неопределенный, все нарастающий дискомфорт. Что-то в этом баре казалось ему странным, необычным, но что именно, он пока не мог понять.

Хозяин заведения снова подошел к столику кузенов, но на этот раз не один, а в сопровождении двух пожилых мужчин.

– Вам все нравится, молодые люди? – спросил старик. – Как проходит ваш вечер?

– Шикарно! – довольно произнес Дэн.

– Мы очень рады, что вам нравится, – сказал стоявший рядом с хозяином мужчина в нелепом зеленом пиджаке. – Заглядывайте почаще в наш клуб, у нас всегда тепло и уютно.

– Да, здесь собираются друзья, – кивнул третий старик, на котором был пестрый костюм в горошек.

– Нас тут как королей принимают, – улыбнулся Дэн, когда старики вернулись на свои места. – Мне нравится их стиль! Давай-ка бахнем еще по шотику, твое здоровье!

Усталость и хмельные пары все сильнее затуманивали Костино сознание, однако у него в голове все-таки начинала складываться определенная картина.

– Ты разве не понял, куда мы попали? – спросил он брата.

– В уютный бар с дешевой выпивкой и бесплатной едой, – улыбнулся Дэн. – Я еще не настолько пьян, чтобы этого не видеть!

Костя еще раз огляделся вокруг. В зале не было ни одной женщины, только пожилые мужчины. Все были одеты в пестрые, старомодные и нелепые костюмы. Косте тут же вспомнилось, как один из стариков говорил про какой-то клуб. Бросив взгляд в сторону барной стойки, Костя увидел, как хозяин заведения нежно обнимает своего собеседника за талию, затем целует его в щеку.

– Мы тут привлекаем слишком много внимания, – тихо произнес Костя. – На нас все смотрят.

– Что ты там бормочешь? – спросил Дэн, расслабленно откинувшись на спинку стула и потягиваясь.

– Да ничего, – сказал Костя. – Пойду-ка отолью.

Дверь в туалет находилась в противоположном конце зала. Проходя через просторное помещение, Костя старался не смотреть по сторонам, но чувствовал, что к нему прикованы пристальные взгляды немногочисленных посетителей.

Он оказался в небольшом, плохо освещенном коридоре с двумя дверьми. Над одной из них неоновыми огнями светились буквы WC. Вторая дверь была чуть приоткрыта, в помещении за ней горел свет. Оттуда доносились тихие мужские стоны.

Поколебавшись пару секунд, Костя крадучись подошел к приоткрытой двери. В образовавшейся щели он смог увидеть только небольшой кусок стены, на которой висел постер к фильму «Горбатая гора» – оскароносной драме о двух ковбоях-гомосексуалистах. Рядом с постером на торчащем из стены гвозде висели две длинные кожаные плетки.

– Вот черт… – тихо выругался Костя, застыв на месте.

В нем боролись два чувства: любопытство и острое желание как можно скорее вырваться из этого места. Любопытство оказалось сильнее. Он осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь, стараясь при этом не просовывать голову в помещение.

У стены стоял старый телевизор – он и был источником стонов. На мелькающем экране двое обнаженных мускулистых мужчин обнимали друг друга и сливались в страстном поцелуе.

– Вот черт… – еще раз произнес Костя и отступил назад.

Ему захотелось рвануться бегом через весь зал, схватить Дэна и выбежать на улицу, но он все же заставил себя успокоиться и расслабленной походкой пошел к своему столику.

За несколько минут Костиного отсутствия Дэн успел выпить еще несколько шотов текилы. Он весь раскраснелся, выглядел очень довольным и пьяным.

– Короче, пора нам валить отсюда, – сказал Костя, присаживаясь на свое место. – Что-то мы засиделись.

– Давай посидим еще, тут хорошо, – протянул Дэн. – Не хочется никуда идти уже.

– Пошли, пошли, – настаивал Костя. – Я заплачу.

Официант принес еще по шоту текилы за счет заведения, и Костя тут же попросил у него счет. Дэн мгновенно осушил оба шота и нехотя поднялся со стула, ворча что-то себе под нос.