Мистика. Переход во времени. Рассказы

Мистика. Переход во времени. Рассказы
Алексей Исаков

Порой сама судьба становится автором удивительных сюжетов, немного мистических, местами даже пугающих, но наполненных глубоким смыслом. Герои этой книги рассказов в разные моменты жизни оказываются на границе двух миров: прошлого и настоящего, реального и таинственного. У каждого из них – свой путь, и только от них зависит, прислушаются ли они к голосу провидения и сделают ли единственно верный шаг. Рассказанные истории поражают своей искренностью и наводят на размышления о собственной жизни.

Мистика. Переход во времени

Рассказы

Алексей Исаков

Корректор Екатерина Федорова

© Алексей Исаков, 2019

ISBN 978-5-0050-3047-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Страх

Борис в прошлом был военным, служил мичманом на корабле. Он был крепким мужчиной, в молодости занимался тяжелой атлетикой. Отслужил Борис 25 календарей, как говорят военные, и ушел на пенсию. Работать на пенсии устроился охранником, здоровье позволяло, и дежурство сутки через трое было выгодно, еще можно было на стройке подработать, да и по дому работа всегда была. Дом у него был большой, частный, отец его построил, а Борис еще его увеличил. Двух сыновей вырастил, отучил в высшем военном училище. Уехали сыновья на Дальний Восток служить, а он остался с женой вдвоем. Жили они хорошо, недостатка не было: и пенсия, и получка, да и огород помогал. Несмотря на возраст, Борис выглядел моложаво, морщин почти не было, густые черные волосы, почти без седины, голубые глаза. И однажды он умер. Гроб с телом стоял в его большом доме, приехали сыновья проститься с отцом, жена сильно убивалась, рыдала громко при прощании. Собрались его друзья на похороны, а на кладбище много женщин в сторонке плакали. Бориса заколотили в гроб, опустили в могилу и закопали. Закопали и пошли поминать, и женщин незнакомых пригласили, все знали, включая жену, но что теперь делить почившего Бориса. Он очнулся в гробу, в полной темноте, ощупал вокруг себя дерево и все понял: живьем закопали. Слышал он о таких случаях, но чтоб с ним такое случилось – не мог поверить. Охватил его жуткий страх и вначале возникла паника. Он пытался выбраться, кричал отчаянно, толкал крышку, даже стал SOS отстукивать азбукой Морзе и в конце заплакал, как ребёнок. Немного успокоившись, стал размышлять, что можно сделать. Сила-то была, но два метра земли не поднять, да ещё сломаешь гроб, да и задохнёшься в земле. Ждать помощи, кричать тоже смысла не было, кругом одни покойники, и стал он молиться богу, хотя в прошлом был коммунистом и в бога не верил:

– Господи, помоги, прости, что не верил, обещаю, буду в церковь ходить, буду бедным помогать, гулять на стороне не буду, правильно жить буду, – слёзы полились у Бориса из глаз, так ему себя стало жалко, и он ещё долго давал богу обещания. Как вдруг остановился: «А почему я видел свои похороны? Слышал, как жена рыдает, грустных сыновей видел, женщин своих видел, хотя и не всех». Но и об этом слышал, что «дух» ушедшего пребывает рядом с живыми какое-то время. Он ущипнул себя и вскрикнул, на «дух» не похоже. Тут Борис почувствовал у себя сильное похмелье, «трубы горели», сильно хотелось пить и в туалет. Стал вспоминать и вспомнил, что выпивал с друзьями, много выпивал, а чем кончилось – не помнил. Что-то затеплилось в груди, и Борис стал громко молиться богу и обещать все подряд, перешёл на крик. Как вдруг услышал приглушенный голос жены:

– Борис, ты чего туда залез и чего ты там орёшь?

– Маша, ты что, тоже умерла?

– Типун тебе на язык, вылезай оттуда, напился и несёшь всякую чушь.

– Заколотили меня гвоздями в гроб, Машенька, а я живой, – он подумал, что так давно не называл жену ласково.

– Ой, дурак, так ты под шкафом лежишь, вылезай, а то швабру возьму.

И Борис понял, что пришел сильно пьяный, упал и закатился под шкаф, а шкаф был огромный, на высоких ножках и набитый вещами, и надо же, от дна шкафа отвалилась часть, вместе с вещами, создалось замкнутое пространство. Он выбрался и со слезами на глазах нежно сказал:

– Машенька, как я тебя люблю.

Он стал ходить в церковь, поверил в Бога. Случай этот часто вспоминал в компаниях, но уже как самую любимую шутку.

На кладбище

Случилось это в дождливом ноябре 2018 года. Я был в отпуске, гулял один по своему городу и случайно оказался около старого большого кладбища, расположенного в самом центре города, где не хоронили уже давно. Но и не сносили, так как оно представляло историческую ценность и охранялось государством. Был здесь самый старый в городе «Храм Всех Святых», построенный ещё в 1822 году. В городе было много разрушительных событий: войны, революции, землетрясения. Но это старое кладбище пострадало несильно. Правда, некоторые памятники и склепы были разрушены, а могильные плиты заросли и почернели от времени. Посещали это кладбище редко, но был обслуживающий персонал, и было чисто и ухожено. Проходя мимо этого кладбища, решил ненадолго зайти, здесь были похоронены мои далёкие предки, в том числе прабабушка умершая как раз в 1918 году. Начать решил с посещения администрации, чтобы узнать расположение могил. Однако оказалось, что план кладбища сгорел во время последней войны. Пошел искать сам. Подошел к храму, ровеснику кладбища. Как раз возле него располагались наиболее старые захоронения и дальше по кругу расходились более поздние. Было утро, сильный туман и мелкий моросящий дождь. Вокруг одни могилы, отсутствие людей навевало тревогу. Лишь одинокий престарелый дворник уныло подметал опавшие листья. Попытался узнать у него хотя бы направление поиска:

– Не подскажете, где расположены могилы столетней давности?

– Всё в перемешку, раньше хоронили широко, а потом уплотняли, – ответил тот.

И действительно, захоронения пятидесятилетние и столетние были рядом. Побродив немного, я уже собрался уходить, как в метрах 20 от меня появилась женщина лет 30—40, только в какой-то странной старинной одежде.

Она взглянула на меня мельком, постояла несколько секунд у одной из могил, пошла в противоположную сторону и исчезла так же незаметно, как и появилась. Я обернулся, дворника не было. Стало не по себе, и первое желание было покинуть кладбище. Но любопытство посмотреть могилу, у которой стояла женщина, пересилило страх. Подойдя на это место, увидел могильную плиту, почерневшую от времени. Надпись трудно было разобрать, хотя года довольно отчетливо: 1882—1918. В этом году получается сто лет со дня смерти. Туман стал рассеиваться, и появилось солнце. Вспомнил из рассказов бабушки, что её мать, моя прабабушка, умерла рано. Какая же девичья фамилия бабушки, а соответственно, и её мамы? Тут к церкви прошел священнослужитель, и как подсказка, – Попова же её фамилия. Стал разбирать надпись на надгробье и с трудом прочел: «Попова Прасковья». Получается, что моя прабабушка указала мне свою могилу, и тут страх победил, и быстрыми шагами я покинул кладбище. Являясь убежденным атеистом, я объяснил себе, что все случайность и просто совпадение, как вдруг мимо меня, улыбаясь, прошла та же женщина, что и на кладбище. Я заскочил в подошедший автобус и поехал домой. Придя домой, бросился на поиски старых фотографий прабабушки, но не нашел, а спросить было уже не у кого, все кто мог знать, уже покинули этот мир. Увы, мы так нелюбопытны в отношении своих предков. Позднее я посвятил довольно много времени изучению своей родословной, и это было интересно.

Мишка

Мишка был евреем, и, несмотря на определенные отношения в обществе, никогда не стеснялся быть евреем. Парнем он был симпатичным, играл хорошо на гитаре, всегда был душой, любой компании. Семья у Мишки была благополучной. Отец служил при штабе и был в чинах, мать хоть и была домохозяйкой, но, как говорят, умела крутиться. Был ещё старший брат, служил в военном флоте на Севере. В общем, все у Мишки было хорошо, учеба давалась легко и в школе, и в институте. Умудрялся он встречаться с несколькими девушками одновременно, но до свадьбы дело так и не дошло. После института пошел работать в конструкторское бюро. Умер отец, и у Мишки появилось больше свободы. Была у него еще бабушка, которая имела однокомнатную квартиру в самом центре города. Бабушка заболела серьезной болезнью, а чтобы квартиру её не потерять, Мишку выписали из трехкомнатной отличной квартиры, где он жил с мамой, прописали к бабушке. В то время квартиры были, в основном государственные, и права на жилье имел тот, кто был прописан. В один момент жизнь Мишки перевернулась. В течение двух дней умерли сначала мама, а потом и бабушка. Трехкомнатную квартиру забрало государство, остался он в однокомнатной квартире. Стал Мишка злоупотреблять алкоголем, уровень потерял. Исчезли девушки, пропали компании, с работы выгнали. Лет пять по наклонной он спускался и спустился до самого дна. Пропил имущество, одежда пришла в негодность, стал голодать. Под самое Рождество, 6 января, брёл он бесцельно по городу, и встретился ему один старый знакомый – одноклассник. Одет он был очень хорошо, дорогие костюм и шапка. Мишка обрадовался, в надежде расколоть старого друга на похмелье:

– Здорово, Илюша, смотрю, дела у тебя хорошо, – Мишка расшаркался перед старым другом, поведал свою тяжелую историю. Тот слушал его внимательно. Поговорили они минут 15. Выдав немного денег, товарищ ушел и пригласил Мишку на Рождество, оставил адрес и ушел, написал время встречи – 24:00. Настроение значительно улучшилось, особенно после похмелья. Друг его Илья обещал помочь с работой, опять же, празднование Рождества сулило поесть хорошо. Он помылся, подобрал одежду, из того что осталось от лучшей жизни, Мишка пошел искать указанный адрес. Улицу нашел быстро, и оказалось на этой улице кладбище, на котором были похоронены его родные. «Вот так пригласил, – подумал Мишка, – наверно, решил разыграть». Время приближалось к полночи, и хотя он был не робкого десятка, решил убраться подобру-поздорову. Как вдруг его окликнул Илья:

– Куда рванул, испугался, что ли. Рождество празднуется в церкви, – и он указал на церковь, стоявшую на кладбище.

Мишка начал придумывать, как смыться. Илья как будто читал мысли:

– Давай хоть перекусим, раз пришел, – и указал на стоящий недалеко накрытый стол при свечах.

Мишке очень хотелось выпить, и он пошел. Позже, когда выпили и закусили, Илья снова заговорил:

– Хочу предложить тебе работу, ты ведь в школе отлично учился. Есть у меня три парохода, надо организовать их работу, сможешь?

– Конечно, – ответил Мишка. Алкоголь подействовал, и его понесло. Он долго рассказывал, как он замечательно организует работу. Илья достал бумаги, Мишка пробежал договор глазами. Особенно ему понравился пункт получения 50 процентов прибыли. Договор был в двух экземплярах. Один экземпляр он аккуратно сложил и спрятал в карман. Илья разлил последнее и сказал:

– На прощание помянем твоих родителей, они сказали, что ты редко к ним ходишь.

Мишка подумал, что ослышался. Илья достал фонарик и осветил могилы. Оказалось, что стол стоял совсем рядом с захоронениями родных Мишки, и он сразу протрезвел. Оглянулся, Ильи не было, а фонарик был в руках незнакомого человека. Мишка сунул руку в карман, достал договор, текст и подписи были на месте. «Перебрал», – решил он.

– Чего в такое время в глубине кладбища бродишь? Я смотритель, – сказал человек, – на громкие разговоры я пришел, а ты иди в церковь, там Рождество празднуют, – и указал направление. Мишка пошел в церковь, и немного не доходя, увидел на одной из могил №24, это был номер, указанный в адресе встречи, поднес спичку и прочел надпись, это была могила Ильи. В церкви он пробыл до самого утра. Утром купил с рук бутылку водки и пошел домой. Через три дня Мишку нашли умершим в его квартире. По заключению врачей, он отравился поддельной водкой. Приехал его брат и похоронил его рядом с родителями. По рассказам соседей Мишка неделю из дома не выходил, и скорее всего, у него случилась белая горячка. Брат нашел в квартире договор, только написанный каким-то корявым почерком и без всяких печатей.