Общага-на-Крови

Игорь вдруг застонал и склонился над столом, словно его рвало.

– Боже мой, какая дикая грязь… – со страшной болью сказал он. – Ведь им ничего не стоит всё растоптать, испоганить, загадить…

Отличник даже сел на кровати, поражённый словами и видом Игоря.

– Кроме неё, у меня же нет ничего… Она – последняя надежда моя… И они меня таким же паскудством делают, как и сами…

– Да что случилось-то, Игорь?.. – пролепетал Отличник.

Игорь выпрямился.

– Только что Гапонов чуть не изнасиловал Нелли, – проскрипел он и бросился из комнаты.

Отличник вскочил, объятый мгновенным ужасом. Он нырнул под кровать за тапками и кинулся к двери, но столкнулся с входящим Ванькой. Ванька подмёл асфальт от бутылочных стёкол, выпил пивца и, проводив Лёлю, возвращался крайне довольный жизнью.

– Стоять, смирно! – гаркнул он, хватая Отличника. – Представляешь, харя, гляжу в окно триста десятой – там Танька Стрельченко, голая, как лампочка, а за спиной у неё – Маркелов!.. Оборзело поколение!

Лицо у Отличника скривилось, как от зубной боли.

– А куда это Игорёха почесал с такой рожей? Чай к Ботве пить?.. – по инерции весело спросил Ванька, и улыбка уползла в его бороду, как уж в траву. – Эй, чего тут у вас?

– Гапонов только что Нельку чуть не изнасиловал, – прошептал Отличник, глядя Ваньке в глаза.

– Блядь!.. – сказал Ванька и рванулся вон из комнаты.

Отличник метнулся за ним.

В это время Игорь уже добежал до комнаты Гапонова, стукнул в дверь и, не услышав ответа, вошёл.

В комнате всё было так, как описала Нелли. По столу разлилась лужа портвейна, в которой лежали бутылка и раскисшие окурки. Гапонов и Генерозов спали. Игорь постоял посреди комнаты, переводя дыхание, сел на стул, как недавно сидел Гапонов, и, подавшись вперёд, потряс Гапонова за плечо. Гапонов закряхтел, расклеил мутные глаза и, увидев Игоря, вяло сказал:

– Пошёл в жопу…

– Подъём! – крикнул Игорь и коротко, но сильно ударил Гапонова в левый бок.

От этого крика зашевелился и Генерозов. Гапонов застонал, потёр кулаками глаза и сел на кровати, спустив босые ноги на грязный пол.

– Чего надо? – невнятно спросил он, взял со стола стакан с опивками чая, глотнул, выплюнул обратно набившуюся в рот заварку, поставил стакан под кровать и застыл в расслабленной позе.

– Так, Гапонов, – начал Игорь. – Ты сегодня затаскивал сюда Караванову? Слушай, учти, если ты хоть раз прикоснёшься к ней…

– А ты кто такой? – поднимая голову и сосредоточенно вглядываясь в Игоря, вдруг спросил Гапонов.

– То есть – кто? – с вызовом поинтересовался Игорь. – Ты с похмелья меня уже не видишь?

– Говном воняет – чую, а ни хрена не вижу, – спокойно сообщил Гапонов, глядя на Игоря с таким выражением, с каким обычно ожидают разъяснения недоразумения.

– В общем, так, Гапонов, – уклонился Игорь. – Если ты хоть раз сунешься к Нелли, пеняй на себя. Она не твоя женщина, и заруби это себе на носу.

– Дай ты ему по рылу, Ян, – со своей койки предложил Генерозов.

Гапонов, казалось, задумался.

– Вседа драл кого хочу, – пожимая плечами, словно придя к парадоксальному логическому выводу, сообщил Гапонов Игорю. – Кого хочу, как хочу и скоко хочу.

– А попробуешь Караванову захотеть, будешь разбираться со мной! – предупредил Игорь.

– А тебе разок дам по яйцам, ты и успокоися.

– Вот что, Гапонов! – взбесился Игорь, наклоняясь к нему. – Ты со мной не шути. Ты со своими шуточками допрыгаешься. Забудь про Караванову, добром говорю. Руки будешь совать – так я их тебе пообломаю, а если полезешь – по стене размажу, усвоил? Она – моя женщина, Гапонов, заучи это. Я за неё тебя любой ценой уделаю. Ты лучше и думать о ней не смей, козёл!

Гапонов дослушал Игоря, не торопясь поднял ногу и вдруг мощно пнул по стулу, на котором Игорь сидел. Стул отпрыгнул на метр и с грохотом опрокинулся. Игорь, мелькнув подошвами кроссовок перед лицом Гапонова, рухнул на спину, ударившись затылком об пол.

Мгновение спустя дверь распахнулась, и в комнату ввалился Ванька Симаков.

Весь разговор Игоря с Гапоновым он подслушал. Отличник застал Ваньку возле двери гапоновской комнаты скорчившимся пополам, прилепившим ухо к замочной скважине, с отвердевшим лицом, со скошенными глазами и шевелящейся бородой. Когда в комнате раздался грохот упавшего стула, Ванька моментально разогнулся. Взгляд его из бесконечной пустоты переехал на Отличника.

– Спрячься в кухню от Игоря! – яростно прошептал Ванька, толкнул Отличника в грудь и распахнул дверь.

Отличник, ничего не соображая, вылетел из блока в коридор и юркнул в кухню.

Ванька застал Игоря и Гапонова уже вскочившими и готовыми броситься друг на друга.

– Атас, мужики!.. – закричал он, втискиваясь между ними. – Спокойно, Игорёха, спокойно, – тараторил он, обнимая Игоря за талию и увлекая в сторону. – Все живы, Игорёха, Красная армия победила, Гитлеру капут…

– Ну-ка, пусти!.. – пытаясь вырваться, рычал Игорь.

Гапонов стоял молча. Ванька подтаскивал Игоря к двери.

– Остынь, Игорёха, остынь, кому говорят, – твердил он. – Только мордобоя нам ещё не хватало… Пойди в коридор, успокойся. Мне самому надо с Яном поговорить. Иди, иди, ты уже всё сказал, а мы тебя внимательно выслушали…

Ванька дотащил обалдевшего Игоря до выхода, выпихнул его в блок и сразу захлопнул дверь. Игорь тотчас могуче пнул в неё. Ванька быстро отщёлкнул замок, приоткрыл дверь, выставил в коридор бороду и спросил:

– Долбанулся, что ли?.. – и снова захлопнул.

Приглаживая руками волосы, Ванька, не глядя ни на кого, прошёл в комнату. Гапонов всё так же молча сел на кровать. Из коридора не доносилось ни звука.

– Ну и срач у тебя, Ян, – сказал Ванька, неторопливо поднимая стул и усаживаясь на приличном от Гапонова расстоянии. – Давай поговорим, Ян, как мужик с мужиком. Генерозов, ты, наверное, пописать хочешь?

– Пусь здесь остаётся, – хмуро велел Гапонов.

Ванька заёрзал, доставая сигареты, и закурил.

– Чего с Каминским-то сцепился? – поинтересовался он.

Гапонов тоже медленно закурил.

– Кама на меня залупой пошёл, – спокойно пояснил он.