Не в своём уме. Сборник рассказов

– Я не могу ответить на этот вопрос, не знаю ответа. Но вы можете узнать его сами. Если спасётесь – в любом случае вам придётся выйти наружу. А сейчас пора начинать учёбу.

– Но как так? – Сергей стоял, пытаясь осмыслить услышанное, но оно было столь велико, что мозг выталкивал его обратно. – Я не понимаю.

– Пойдёмте, пойдёмте, вам надо начинать, у вас не так много времени, – просил голос, удаляясь, и Сергей машинально побрёл за ним. – Здесь есть еда, одежда, лекарства, всё, что вам надо. Вот тут вы можете начать обучение. – Они остановились перед светящимся экраном. – Здесь собраны все учебники по медицине, актуальные на момент моего создания. Читайте все подряд, не выбирая. Сначала будет трудно, но через несколько дней станет легче. Главное – не останавливайтесь! Всё, не буду мешать. Мне нужно продолжать эксперименты. Если понадоблюсь – зовите, но только если очень понадоблюсь. До встречи.

Сергей смотрел перед собой, не зная, что делать. Мозг, не оправившийся от шока, не слишком хотел начинать работать. Сергей ткнул пальцем куда-то в середину экрана, и тут же перед ним возникла страница книги с надписью: «Строение уха». Он подтянул стоящей рядом стул, сел и погрузился в чтение.

Старая гвардия

Сергей Иванович сидел на берегу реки, а мимо плыли трупы врагов. Сергей Иванович от счастья махал им руками, но они никогда не отвечали взаимностью.

– Правы были древние философы! – радовался Сергей Иванович. – А я ещё посижу, всех вас дождусь!

Врагов у него было много, больших и мелких, коварных и глупых, знакомых и не очень. И все они рано или поздно проплывали мимо куда-то вниз, далеко-далеко, в забвение и пустоту. Такая картина мира нравилась Сергею Ивановичу, потому что позволяла ничего не делать и получать при этом удовольствие.

Но однажды что-то зашуршало за спиной в кустах, и на берег выбрался Антон Евгеньевич. Он встретился взглядом с Сергеем Ивановичем, осмотрелся, сделал несколько шагов вниз по течению и остановился. Снял со спины рюкзак, вытащил из него покрывало, расстелил на камнях и уселся, свесив к воде ноги в резиновых шлёпках.

– Антон, ты чего припёрся? – спросил недовольный Сергей Иванович. Антон Евгеньевич был его врагом и должен был со дня на день плыть мимо по реке, а не рассиживать на её берегах.

– Загорать буду и купаться! – сказал Антон, встал, стянул с себя шорты с футболкой и прыгнул в реку. Он вынырнул почти в центре потока, весело проорал что-то неприличное и поплыл против течения. Это было немыслимо! Все предыдущие враги молчаливо плыли вниз к радости Сергея Ивановича, а этот весело плескался, нырял и постоянно менял направление движения. Жизнерадостные и непредсказуемые враги никому не нравятся.

Наплававшись вдоволь, Антон выбрался на берег, вытряс из уха воду и упал на покрывало. Он вытащил из рюкзака бейсболку, натянул её на голову, сорвал длинную травинку и, зажав её в зубах, развалился на солнце с раскинутыми в стороны руками.

– А ты не мог бы загорать и купаться в другом месте? – спросил его Сергей Иванович. Солнце неприятно пекло макушку, а взять с собой бейсболку он не догадался.

– Не-а! – весело пропел сквозь травинку Антон. – Ты же мой ураг, я доужен достаулять тебе неудоустуа. Но ты, Сеуёжа, можешь уйти сам.

– Ещё чего! Я просто дождусь, когда твой труп проплывёт мимо.

– Ну а как он проплывёт мимо, если я лежу ниже тебя по течению? – спросил Антон Евгеньевич, выплюнув травинку и перевернувшись на живот. – Тут скорее ты проплывёшь мимо меня.

Сергей Иванович задумался над железной логикой собеседника. Не найдя, что возразить, он для вида посидел на месте ещё минут десять, а потом встал и прошёл вниз мимо загорающего Антона. Ниже по течению берег был каменистый, без кустов. Солнце палило ещё сильнее, а камни неприятно врезались в босые ноги. Но делать было нечего, Сергей Иванович сел и продолжил ждать.

– Напрасно ждёшь! – крикнул ему Антон.

– Почему это напрасно?

– Посмотри, в какой я прекрасной форме, – Антон встал и продемонстрировал бицепсы, – я отличный пловец, а ещё я на двадцать лет моложе тебя.

Сергей Иванович посмотрел на свой животик, который за последние годы всё сильнее стремился к одной из идеальных геометрических фигур, и не расстроился. Солидные мужчины должны выглядеть подобающе. А кто боится проиграть в естественном отборе, тот пусть растит мускулы.

– И главный аргумент, – продолжил Антон к неудовольствию Сергея Ивановича, – посмотри-ка туда, – он указал пальцем куда-то вверх по течению, – видишь, кто плывёт?

Вдали действительно плыл чей-то очередной труп, и Сергей Иванович по привычке сначала помахал ему, а потом стал вглядываться, напрягая свои близорукие глаза. И чем больше он смотрел, тем меньше ему нравилось увиденное.

– Кто это? – спросил он наконец Антона.

– Что, не узнаёшь? – обрадовался тот. – И не узнаешь, потому что это мой враг. Теперь здесь будут мои плавать!

Во все времена молодые выскочки умудрялись обойти мудрых предшественников, забывших запатентовать свои идеи. Так погибали целые империи, уходили эпохи, и даже закрылось несколько магазинов. Если вовремя не принимать меры, то молодёжь испортит любой традиционный механизм, заменив его приложением в смартфоне. Поэтому Сергей Иванович сел и стал думать, что делать дальше. Первые полчаса он надеялся, что ситуация исправится сама собой. Но по реке плыли только незнакомые трупы, приводя Антона в радостное возбуждение.

– С такой производительностью он и до меня доберётся, – подумал Сергей Иванович и пошёл к Антону.

Он сел рядом, наслаждаясь тенью от растущего поблизости тополя, посмотрел на Антона, который с интересом ждал продолжения, и начал.

– Знаешь, я ведь когда-то был таким же молодым, как и ты, – сказал он, – тогда река здесь была шире и глубже, редкая птица могла долететь до середины. Я был влюблён в одну прекрасную девушку, мы приходили на этот берег в полнолуние, пили вино и плели венки из одуванчиков. Мы танцевали под пение дроздов и целовались. Мне так нравился тихий шёпот реки, что иногда я стал приходить сюда один и проводить у течения всё больше времени. Однажды, когда стояла полная луна, я оказался здесь в одиночестве. Я забыл взять с собой возлюбленную. С тех пор она исчезла, а я всё сижу один на берегу и жалею о своём поступке. Я бы всё отдал, чтобы…

– Не старайся, не уйду! – перебил его Антон. – А ты прямо поэт! Глупости конечно, но за душу берёт! Попробуй стихи сочинять для неразборчивых разведённых женщин от сорока пяти.

– Да ну тебя! – Сергей Иванович в сердцах плюнул, но решил не уходить, чтобы ещё немного посидеть в тени. В тени лучше думается, потому что мозг не отвлекается на боль в перегретой солнцем лысине. И мозг подкинул идею – попросить совета у профессионала.

Сергей Иванович вышел из тени, прикрыл голову ладонью и зашагал вверх по течению. Ходили легенды, что где-то совсем недалеко, буквально за поворотом реки, сидит известный наставник Николай Степанович, который и положил начало традиции ждать на берегу проплывающих врагов.

И действительно, стоило немного пройти, как кусты расступились, открывая живописную полянку с сидящим в центре Николаем Степановичем. Он дремал в окружении нескольких девушек в купальниках, свесив голову на грудь. При появлении Сергея Ивановича он открыл один глаз и половиной строгого взгляда осмотрел нарушителя своего спокойствия.

– Я к вам за советом, – поклонился оробевший Сергей Иванович.

Одна из девушек вдруг вытащила откуда-то запотевший стакан с водкой и протянула его хозяину, показывая пальцем на реку. Кто-то безмолвно плыл вниз по течению.

– Ну, не чокаясь, – сказал Николай Степанович, хотя чокаться было в общем-то не с кем, и залпом выпил водку, после чего повернулся к Сергею Ивановичу, – ну, рассказывай.

И Сергей Иванович рассказал. Излил в словах всю обиду на несправедливость жизни и боль в покрасневшей на солнцепёке макушке. Вспомнил и танцы под пение дроздов для придания истории трагической ноты, и молодое поколение в бейсболках, не уважающее пузатых старожилов. К концу рассказа девушки вокруг наставника стояли с грустными лицами и украдкой вытирали слёзы тонкими полосками купальников.

– Как мне жить дальше? – завершил свою речь Сергей Иванович.

– Ну, что сказать? – Николай Степанович сел поудобнее. – Ты же оскорбляешь саму идею. Ты суетишься. Ну ведь не многое требуется – сиди на берегу и жди! Понимаешь? Сиди и жди. А ты ходишь! Вверх-вниз, людей беспокоишь, сам отвлекаешься от процесса ожидания. И всё! Враг торжествует, он победил. Он-то сидит и ждёт.

– То есть мне просто сидеть и всё? Так просто?

– Ну, почему? Можешь ещё стрелять во врагов, это тоже работает.

– Ой, нет, спасибо, первый совет мне больше нравится, – Сергей Иванович ещё раз поклонился и поспешил обратно.

Приближаясь к Антону, он сбросил скорость, вальяжно выплыл на берег и сел на своё старое место, украдкой наблюдая за насторожившимся противником. Он несколько раз глубоко вздохнул и перевёл взгляд на бегущую мимо реку. Солнце красиво блестело в волнах, над головой даже запели дрозды, словно призывая к танцам, но Сергей Иванович не поддался, расслабленно ожидая перемен.

Вскоре он заметил в реке знакомое лицо, это плыл кто-то из врагов. Со стороны Антона послышались какие-то звуки, всплески и крики, но Сергей Иванович даже не повернулся. Он сидел, расслаблялся и мстил.

К вечеру враги Антона полностью исчезли из реки, а за самим Антоном явилась жена, которая долго успокаивала мужа и звала его домой, но он порывался остаться в ночную смену. Снова зашуршали кусты, и на поляну вышла жена Сергея Ивановича.

– Ой, Оля, и вы здесь? – бросилась она к жене Антона, и они расцеловались. – А что же в гости не заходите?

– Да всё дела, – сказала Оля, – совсем времени нет. Ну мы пойдём, пора нам. Машина стоит не заглушенная.

– Заходите обязательно, всегда вам рады, – сказала жена Сергея Ивановича и подошла к мужу. – Сколько можно, Серёжа? Я тебя просила, избавь меня от этой стервы! Видеть её не могу!

– Садись, – Сергей Иванович призывно похлопал по траве рядом с собой, и жена села, – смотри на реку и молчи. Помнишь, как в молодости мы вдвоём встречали здесь рассвет? Помнишь? Напились пьяные и чуть не упали на машине с обрыва. Потом трактор искали, чтобы её вытащить. Ох, весело было! Кстати, смотри!

По реке прямо на автомобиле плыл Антон вместе с женой. Они открыли окна, размахивали руками и матерились.