Не в своём уме. Сборник рассказов

– Простите, а как зовут этого блогера? – от испуга перебил он выступающего.

– Куда вы со своими вопросами лезете раньше времени? – сорвался с места Петров, дремавший до этого в уголке.

– Ничего-ничего, – успокоил его докладчик, – сейчас многим стало страшно, что они тоже видели эти ролики. Блогера зовут Костин Андрей Олегович. Знает кто-то такого?.. Хотя это совершенно неважно. Не имеет никакого значения, видели вы его ролики или нет. Потому что всё оказалось не так просто, как мы решили вначале.

– Во нагнетает! – Грачёв опять дунул в ухо Александру, заметив, что тот ослабил оборону.

– Мы попробовали разобраться в символах, но до сих пор не понимаем ни их значения, ни как они работают. Один человек не смог бы разработать такую сложную систему, а тем более сделать за месяцы такое количество видеороликов со скрытыми посланиями. Это, очевидно, дело рук какой-то крупной организации или даже целого государства. Поэтому Костина решили задержать, но это оказалось невозможно. Он круглосуточно был под наблюдением, но когда за ним приехала полиция, то не нашла его. Мы неделю гонялись за ним с несколькими группами захвата, при том, что он даже не думал скрываться. Но при попытке задержать его он словно сквозь землю проваливался. Такие способности нам бы тоже пригодились, не так ли?

Никто не ответил, все ждали продолжения.

– Тогда же мы набрали группу из двадцати человек для изучения эффекта этих роликов. Выбирали только тех, кто постарше и вообще не смотрит видео в интернете. Как раз в это время наш отдел исследования работы мозга предложил новый способ изучения мозговой деятельности. На их оборудовании мы записали структуру мыслительных процессов всех подопытных и после каждого просмотра делали повторную запись. После четырёх роликов у многих появились изменения в структуре, после шестого изменения появились у всех. После девятого просмотра двенадцать человек из группы подошли с вопросом, как перевести ведущему деньги. А на следующий день система обработки нашла повторяющиеся фрагменты и в звуковом ряде видеороликов.

– Чего-то мне не по себе, – сказал вслух кто-то сзади, и сидящий рядом Грачёв вздрогнул от неожиданности.

– Ожидаемая реакция, – прокомментировал очкарик, – но дальше будет ещё хуже. Один из учёных, занимавшихся с группой, решил ради интереса проверить и себя. Он никогда не смотрел видео, он только общался с группой, но на записи его структуры работы мозга оказались видны те же отклонения, что и у подопытных, только в начальной стадии. Все остальные, кто входил в контакт с группой, были проверены, и у всех были найдены изменения. Тогда кто-то догадался подсунуть компьютеру запись телефонного разговора члена группы с одним из родственников. И в его речи были найдены те же самые последовательности, что и в видеороликах. Господа, мы имеем дело с компьютерным вирусом, который передаётся человеку, да ещё и заставляет передавать себя дальше.

– То есть вы нас сейчас заражаете своей речью? – спросили сзади.

– Нет, я не контактировал ни с кем из заражённых и давно не смотрю никаких роликов. Только вчера я проверялся, и я не заразен. А вот кто-то из вас вполне может оказаться носителем вируса.

– Ну и зачем вы тогда нас собрали? И что вообще надо делать? – не унимался спрашивающий.

– Те, кто здесь работает – лучшие специалисты в своих областях. Мы собираем всех, кто может предложить какую-то идею, чтобы разобраться в происходящем и остановить распространение вируса. Все ваши отделы будут в ближайшее время работать только над этой проблемой, но сначала мы проверим всех сотрудников на наличие вируса. Ситуация очень серьёзная. Вирус способен подчинять людей чужой воле, и это очень плохо. Высшее руководство страны уже прошло проверку, и все незаражённые временно изолированы от любых контактов с другими людьми.

– Да ладно, премьер-министр вон вчера во всех новостях выступал, – фыркнул Грачёв.

– Увы, он смотрел слишком много роликов в интернете, – развёл руками докладчик, – а сейчас прошу вас разойтись по рабочим местам и желательно не общаться ни с кем. Всех своих сотрудников предупредите о том же самом. Мы будем вызывать всех группами для проверки. На неопределённый срок выход с территории будет закрыт, до конца проверки все средства связи отключены. Вашим родным сообщат, что вы несколько месяцев не появитесь дома. Всё, можете идти.

В коридоре все безмолвно разошлись в свои стороны, только Грачёв увязался за Александром, дожидаясь, пока они не останутся наедине.

– Что делать будем? – спросил он, когда никого лишнего не осталось в коридоре.

– А что мы можем сделать? – пожал плечами Александр. – Всё как обычно, будем работать.

– А что, если мы уже заразились?

– Тогда плакали наши сто рублей в неделю.

– Нет, серьёзно, а если он скажет прыгнуть с десятого этажа? Мы что, все прыгнем?

– Думаешь, пришло время снести все здания, которые выше двухэтажных?

– Сань, что ты всё шутки шутишь? Серьёзное ведь дело!

– Ты слишком разговорчив, Жень, – сказал Александр, – такое чувство, что ты стараешься разнести заразу.

– Вот чёрт! – испугался вдруг Грачёв и пошёл в сторону своего отдела.

Следующие полгода все безвылазно сидели по рабочим местам, а снаружи бушевал вирус, проявляющийся лишь в росте благосостояния Костина Андрея Олеговича. Компьютеры день и ночь вычищали из телепередач и видеороликов символы, после чего можно было посмотреть новости. Системе анализа данных подсунули всех видеоблогеров мира, и через несколько часов она нашла такие же знаки ещё в одном блоге. За несколько дней были обнаружены десятки интернет-каналов по всей планете, с которых началась трансляция заразы.

– Посмотрите на президентов других стран, они совсем не прячутся! – Грачёв полюбил читать лекции для коллег, изредка собиравшихся по вечерам на чашечку спирта в одной из временно пустующих лабораторий. – Это значит, что они не в курсе того, что происходит. Никто и нигде не догадался о заражении, одни мы знаем о нём. И всё это потому, что только наш блогер в каждом ролике просит сто рублей. Если бы он этого не делал, никто и никогда не додумался бы и у нас. О чём это говорит нам?

– Женя, надоел ты уже! – кричали ему. – Наш президент тоже каждый день с кем-то встречается, новости смотреть надо!

– А вы его рожу, рожу его вы видели? – распалялся Грачёв. – Это же какой-то совсем другой мужик. Вы слепые что ли?

Все смеялись над его теориями, и это ещё больше заводило Грачёва. А потом в один момент Петров собрал всех у себя в кабинете и объявил, что работы по вирусу закрываются, и все должны вернуться к прерванным ранее делам.

– А как же вирус? – спросил Александр. – Его что, остановили?

– Нет, – ответил Петров, – но вы можете сегодня идти домой. Судя по данным, весь мир заражён, и мы его уже не спасём. Да и не от чего его спасать, ничего не происходит.

– Но мы же сами заразимся снаружи!

– Последнюю неделю вам транслировали обычные новости без обработки, – Петров обвёл всех усталым взглядом и вздохнул, – мы все уже заражены, так что волноваться не о чем. Давайте по домам.

Всё последующее время Александр ломал голову над загадкой вируса, прислушиваясь к самому себе. Теорий высказывалось множество, но было непонятно, верна ли хоть какая-то из них. Потом следующий проект отодвинул загадку на второй план, и Александр лишь изредка вспоминал о ней, удивлялся и опять забывал. А теперь выяснялось, что блогера Костина наконец удалось изловить.

– Как вы его поймали? – спросил он Грачёва. – Он же всегда исчезал в самый последний момент.

– За ним потом вообще перестали следить, – Грачёв махнул рукой, вытащил из стола стакан и дунул в него, – а вот проверять его ролики продолжали всегда. И два месяца назад никаких символов в видео не оказалось. – Он поставил стакан на стол и вытащил из стола бутылку, оказавшуюся пустой. – Эх, что за дела?

– Ну и что дальше? – поторопил его Александр.

– А дальше проверили телевидение – ничего больше нету! Никаких знаков! Бросились к своему аппарату, мозги проверять, а там всё как раньше. Никаких следов вируса. Ну и решили, что можно попробовать в честь такого случая и к Костину съездить. Приехали с утра, а он спит в своём доме. Вот его и взяли.

– И что он сказал? Не тяни!

– А ты сам посмотри, у меня есть запись одного из его допросов, – Грачёв нашарил где-то мышку, пощёлкал ею и развернул монитор.

– А мне вообще можно это смотреть? Это не закрытая информация?

– Не знаю. Могу не показывать, если не хочешь. – Грачёв стал разворачивать монитор обратно.

– Нет, показывай уже, – остановил его Александр и подвинул стул, чтобы было лучше видно.

На экране был виден стол, за которым сидел Костин, прикованный к креслу за обе руки наручниками. Один глаз у него был заплывший от громадного синяка, на щеке виднелись царапины, а губы были синими и распухшими.

– Зачем вы его так отделали-то? – спросил Александр с возмущением.

– Это не мы, – махнул рукой Грачёв и включил воспроизведение, – нам его таким отдали. Это вообще отдельная история.

Блогер Костин на экране мелко дрожал, шмыгал носом и старался смотреть только вниз.

– Рассказывай всё сначала, – раздался чей-то голос за кадром.

– Я ведь уже всё рассказал, – с дрожью в голосе сказал Костин – я ничего больше не знаю.