Не в своём уме. Сборник рассказов

– Я за дождь душу продавать не собираюсь, – расстроил меня Серёга, – у меня есть только пятьдесят рублей или поцелуй. Выбирай!

– Давай лучше ты мне машину помоешь, – предложил я, – ну а от поцелуев я вынужден отказаться. Только не принимай это на свой счёт, я просто люблю другую.

– Не буду я мыть твою машину! У меня своя немытая вон стоит, – кивнул он на подозрительно большой ком пыли в углу двора.

– Серёг, если до вечера не будет дождя, я помою этот твой пылеуборочный комбайн. И даже куплю тебе освежающую ёлочку в салон.

– Ладно, тогда я согласен, – повеселел Серёга и ещё раз с любовью взглянул в угол двора.

Я добежал до дома, схватил ключи, запрыгнул в автомобиль и через пару минут Серёга уже разматывал у себя во дворе шланг, а я отполз в тень и приготовился давать указания. Я же всегда за правду, и если кто-то плохо моет мою машину, то он должен знать об этом. Впрочем, в этот раз особых указаний не потребовалось, потому что в тени я задремал и пропустил почти весь процесс.

Проснулся я от того, что Серёга толкал меня в бок со словами:

– Включай дождь, я закончил!

– Хорошо, только угости меня кофе, – сказал я, потягиваясь, – люблю с утра выпить чашечку ароматного кофе, пока мою машину готовят к выходу в свет.

– Кофе в договоре не прописан был.

– Ну угости меня по дружбе тогда.

Серёга вздохнул и двинул к дому, бурча под нос:

– Говорила мне мама – не заводи друзей…

Я полюбовался свежевымытым автомобилем, потрогал его сверкающие на солнце бока, стёр рукавом отпечатки от своих ладоней и пошёл вслед за Серёгой в дом.

Чайник уже бурлил на плите, выбрасывая в раскалённый воздух клубы горячего пара. Серёга рассыпал в кружки растворимый кофе, а второй рукой вытаскивал из холодильника какие-то плюшки и ставил их на стол. Я выключил чайник, тот обиженно булькнул и затих. Через пару минут в одной руке у меня была кружка, а во второй – два блина, густо намазанные вареньем.

– Пойдём на крыльцо, там воздух посвежее, – сказал я Серёге, пытаясь пережевать оба блина разом.

– Там так же жарко, как и тут.

В этот момент над домом громыхнуло так, что чайник на плите еще несколько раз булькнул, а Серёга расплескал на стол из своей кружки почти весь кофе.

– Это что такое? – удивился он и побежал на улицу.

– Очевидно, что это гром! – сказал я сам себе, подхватил ещё два блина и неспешно пошёл к выходу.

Рядом с крыльцом стоял Серёга, смотрящий удивлёнными глазами в небо, с которого уже начали падать тяжелые капли. Я дёрнул его за руку, втянув под крышу, но он всё ещё находился в оцепенении, поэтому некоторое время стоял с отрешённым видом и чесал затылок.

Я сходил в дом, налил ещё две кружки кофе, вынес их на крыльцо и вручил одну Серёге. Он отхлебнул, после чего наконец-то начал подавать первые признаки жизни.

– Это как произошло? – спросил он, тряся кружкой в сторону ливня, стеной окружившего нас за последние минуты.

– Это магия, вызываемая помывкой машины. Только помоешь – сразу идёт дождь.

– Так почему он не идёт, когда я мою свою машину? – возмутился Серёга, взмахнув руками и расплескав вторую кружку с кофе.

– А ты её когда мыл последний раз?

– Не помню, весной мыл.

– Вот в этом и дело, ты несерьёзно относишься к этому обряду. Ты должен хотеть, чтобы машина была чистой, а не мыть её раз в год от безделья!

– А у тебя так каждый раз что ли?

Я улыбнулся, пытаясь вложить максимум грусти в эту улыбку. Серёга посмотрел на меня и спросил:

– Ты ещё блинов хочешь что ли?

Вот никто не понимает моих грустных улыбок! Хотя… В общем, съел я ещё блинов.

Дождь лил ещё часа полтора, мы сидели на крыльце, Серёга курил, а я грустно улыбался и жевал блины. Один раз вышла жена Серёги, посмотрела на меня и зачем-то перекрестилась.

Когда закончился дождь и блины, я стал прощаться, но тут же осознал, что дорога к дому здесь не асфальтирована, и выезжать мне сейчас придётся по весьма жидкой грязи. Я уже хотел оставить свой чистый автомобиль у Серёги, но когда подошёл к машине, то понял, что дождь не пошёл на пользу чистоте авто. Машина была покрыта слоем какой-то зелёной пыльцы вперемешку с пылью и водой. Я вздохнул и поехал месить грязь.

Через пару дней я снова заехал к Серёге и позвал его на вторую часть волшебного представления.

– Куда-куда? – просил он.

– Поехали на мойку, я покажу тебе магию ещё раз.

– Не надо магию, у меня в прошлый раз огурцы в болото смыло, а петрушка к соседям уплыла.

– Да не переживай, мойка далеко, всё будет в порядке!

Через полчаса мы подъезжали к автомойке, возле которой скучал одинокий работник. Увидев мою машину, он вскочил и начал отчаянно махать руками, показывая, что он сильно занят. Мы вышли из машины, но он собрал свои тряпочки и убежал куда-то на соседний пустырь.

– Чего это он? – спросил Серёга.

– Да он как помоет мою машину, так сразу дождь. И никто на мойку не едет, заработка нет.

В этот момент из подсобки вышел ещё кто-то, но, увидев меня, крикнул: "Опять!", бросился обратно и закрылся там на ключ.

– Да ладно, – сказал Серёга, – помоем и без них.

Он пошёл к минимойке и собрался уже окатить водой машину, как вдруг издалека донеслись раскаты грома. Я развёл руками, Серёга вздохнул. Мы сели в машину и поехали. В подсобке кто-то плакал.

Докладчикам посвящается

Не люблю докладчиков. Нет, выглядят они вполне безобидно, никому и в голову не приходит, что это страшные люди. Если вам встретится докладчик в обычной жизни, вы, скорее всего, даже не заметите этого человека. Он будет тихонько вздыхать в углу, пить воду из стакана и чертить в блокнотике график зависимости количества пустых бутылок от времени. Зачем? Для доклада, очевидно же.

Иногда людям в голову приходят странные мысли. Ну вот например – собрался народ выпить, потанцевать, закусить на славу и с жутким похмельем в понедельник выйти на работу. Люди попроще не ищут для этого поводов – купили, выпили, с утра встали, помятые и довольные пошли жить дальше. Некоторым повод необходим, эти то жениться давай, то родился там кто-то, то восьмое марта у них, в общем, какие-то заложники условностей. А есть докладчики. Соберутся они компанией и начинается:

– Ах, господа, не отметить ли нам сей чудный день бутылочкой благородного напитка? – спрашивает один.

– Что вы, коллега? – начинает возмущаться второй, – это так буднично, это вульгарно в конце концов!