Бульвар

Бульвар
Алексей Кулаков

…И наступил апрель.Каждый новый день школы теперь почти не в тягость. Уже маячат на горизонте летние каникулы, звенит в ушах раскатистый гогот вернувшихся из теплых краев перелетных птиц. Даже время от времени хмурое небо не может нарушить предвосхищение чего-то грандиозного. И бульвар у главного входа уже не кажется таким потрепанным.Погодите…Он ведь не должен быть настолько потрепанным, правда?

Бульвар

Алексей Кулаков

– И не надо так трагично, дорогой мой. Смотри на все это с присущим вам юмором. С юмором!

В конце концов, Галилей-то у нас тоже отрекался.

– Поэтому я всегда больше любил Джордано Бруно.

Тот самый Мюнхгаузен

© Алексей Кулаков, 2019

ISBN 978-5-4496-6244-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПОНЕДЕЛЬНИК

За окном было пасмурно. Тяжелые капли дождя со скрипом врезались в подоконник. В серую комнату из приоткрытой форточки залетал зябкий апрельский ветер. Откуда-то спереди доносилось монотонное бормотание. Утро обещало быть томным.

– Так конь не ходит, остолоп!

Молчание. Никто не поверил, что в классе произошло что-то интересное.

– АХАХА-ХАХАХА!

А, нет, вот уже интерес публики и возродился.

– ТИХО! – Громогласный возглас раздался эхом по помещению. Постепенно он затих и перерос в нарастающие гулкие стуки, отдающие от холодной напольной плитки, которые приближались к возмутителю спокойствия.

– Валентина Владимировна, давайте не будем совершать необдуманных действий, – решительно произнёс возмутитель. – Все можно решить…

Но Валентина Владимировна – по совместительству источник возгласа и стуков – была непреклонна.

– Историю учат, а не решают. Например, – она резко понизила тон голоса, – ты выучил, куда прибыл корабль «Индевор» 29-го апреля 1770-го года?

– Конечно, – возмутитель, было, решил блеснуть своими знаниями. – В Австр…

Но не тут-то было – ответ уже прервали.

– Да в тебе, Степанов, я не сомневаюсь. Меня больше интересует твой сосед.

– Эй, не пихайся! – Сосед Степанова почувствовал прилетевший в его бок локоть и, заметив перед собой нависшую учительницу, оторвал взгляд от шахматной доски. – Пфуф… Австр… Австр…

Похоже, он был слишком увлечён игрой.

– Не тяни время!

– Да знаю я! – Следующее предложение он сказал гораздо менее уверено. – В Австрию?..

– АХАХА-ХАХАХА! – Комната вновь «взорвалась» от смеха.

Степанову не оставалось ничего, кроме как хлопнуть себя по лицу.

– Ну, честное слово, какой ещё «Индевор», – не унимался сосед. – Просто посмотрите на эту задачу. Допустим, ладью на C3 я переставить догадался, королева «съест» её. Но тогда как я, по-вашему, поставлю мат с помощью коня?

– Действительно, – Валентина Владимировна внимательно проштудировала доску. Затем она подошла ближе к парте, резким движением руки смахнула фигуры, скинула в коробку и забрала её. Игрок даже не успел предположить каких-либо действий.

– Прошу прощения, – возмутился Степанов. – Вообще-то это мои шахматы!

– Получишь их обратно, когда Чуткин подготовит доклад про «Индевор».

Чуткин – по совместительству сосед Степанова – не понял ровным счётом ничего.

– А почему шахматы его, а доклад должен делать я? И вообще, это нарушение прав частной собственности! – И, чуть погодя, добавил, – Особенно перед контрольной!

Но учительница лишь развернулась в сторону своего рабочего стола.

– Идите к директору, если так возмущаетесь, – спокойно ответила она

«Тр-р-р-р – дзынь!!!»

– И пойдём! – Крикнул Чуткин, пытаясь переорать звонок с урока. Он взял в охапку вещи, скинул в рюкзак, схватил за рукав Степанова и потащил его из класса.

– Погоди! – Закашлялся тот. – Пожалел бы больного!

– Да перестань, – «пожалел» друга Толя. – Больнее видали, тридцатисемиградусный. Не отставай!

Почти мгновенно они пронеслись сквозь холл второго этажа, расталкивая направо и налево вываливших на перемену школьников.

– Осторожнее! – Окликнул Степанов товарища, когда тот, съезжая по перилам лестницы чуть не снёс с ног ученицу, которая, судя по всему, тоже куда-то торопилась. – Сшибешь людей же!

– Тебе нужны твои шахматы или как? – Так же громко ответил Чуткин. – Мы почти на месте!

И правда, уже через секунду школьники завернули в пролет между этажами и стояли у кабинета директора.

– Ну, кто там? – Директор слышал их топот издалека. Он яростно копался в каких-то бумагах и даже не поднял на них глаза. – Ещё одни «правдорубы»?

– Я дико извиняюсь, Григорий Александрович, – начал Степанов, – произошло одно недоразумение на уроке истории. Дело в том, что пока…

– Пока ты расскажешь, что произошло, перемена пройдет, – пробурчал раздражённо директор. – Можно покороче?

– В общем, – Чуткин перехватил инициативу и вдохнул побольше воздуха, – сидел я мирно на уроке истории за последней партой, никого не трогал, решал шахматную задачу, и тут Валентина Владимировна вероломно вторглась на мою личную территорию. Ну, я что-то там ответил про её ненаглядный «Индевор», а она взяла и отобрала фигуры вместе с доской. – Он перевёл дух и, указав на Степанова, отчётливо проговорил: – Его фигуры с его доской. И теперь требует от меня доклад. Прямо перед контрольной!