– Угу, – почесал бороду Ерох. – И простой подачкой тут не отделаемся, принять маленький выкуп для их вождей будет потерей авторитета. Что предлагаешь? Сразу послам надеть головы на пики?
– Только не нужно спешить, – сказал Елисей. – Поговори с ними, боярин. Говорить лучше, чем воевать. А пока вы говорите, мы спокойно перетащим сколько-то кораблей и грузов.
– Разумно, – задумчиво прогудел боярин и вдруг озорно улыбнулся. – Тогда присаживайся, разумный мой, развлеки старика, пока ждём гостей.
Елисей присел на подушки, а Ерох вынул откуда-то шахматную доску и коробку с фигурками! Принялся расставлять, добродушно ворча:
– Разрешаю тебе взять три хода назад. Если выиграешь, подарю коня.
– Какого коня? – осторожно спросил дружинник.
– Ну, не шахматного, конечно! – весело сказал боярин. – Выберешь любого… – он сделал ход пешкой от короля и договорил. – Из тех, на каких послы приедут.
Дружинник кивнул и принялся разыгрывать старо-индийскую защиту. Не, это боярин здорово придумал! В смысле поиграть в шахматы, всё было не так скучно стоять. Партия перешла в ладейный эндшпиль, когда в шатёр вошёл воин и зычно объявил:
– Тебе, боярин, желает что-то сказать вождь племени с серыми лошадьми и выбранный хан плёмён с серыми лошадьми, блестящими лошадьми и белыми лошадьми Кашгарлик!
– Зови, – сказал боярин, не подняв взгляда от доски.
Вождь вошёл в большой компании одетых в кольчуги, с шлемами на головах весьма крепких мужиков. Сам вождь тоже был в доспехах и весьма крепок. Все гости отличались высокими скулами и строгими взглядами чуть раскосых чёрных глаз.
– Привет тебе, предводитель урусов, – сказал вождь по-гречески.
– Вот те на, образованный! – помотал головой Ерох и соизволил поднять на делегацию взор, спросив на славянском. – А нормально разговаривать тебя не учили?
– Я обращаюсь к тебе на языке просвещённого мира! – заявил вождь и хан.
– Ну, проходи, присаживайся, – перешёл Ерох на греческий. – Потолкуем за просвещение.
Кашгарлик прошёл вперёд и устроился на подушках. Боярин же смахнул фигуры с доски, Елисей понятливо поднялся и встал с дружинниками.
– Так чем могу помочь? – участливо спросил боярин вождя и хана.
– Я наслышан о заносчивости урусов, – скривил губы Кашгарлик. – Вы дерзки… пока не отведаете плетей.
– Нет! Вот как с ними разговаривать?! – посетовал Ерох, обращаясь к своим дружинникам. – Спросил же только, чем помочь! – он обратил на гостя недобрый взгляд. – Я тоже наслышан о рабах, коих вы нахватали в наших землях. Кстати, как этой зимой сходили к нам? Понравилось?
Вождь и хан промолчал, поиграв желваками.
– Ну, ты ж не ходил, наверное! – весело воскликнул Ерох и недобро добавил. – Иначе бы тут не сидел. Знатно вас покрошил князь Иван… да и мы от Скола постарались.
Вождь хранил молчание, пристально глядя в лицо боярина.
– Потому и пришёл ты говорить, что просто взять своё сил у вас нынче маловато, – продолжил Ерох задушевным тоном. – Нет у вас доли в нашем караване! Бог создал моря и реки, чтобы народы свободно могли торговать!
– Боги так же создали степи, чтобы населить их воистину свободным народом! – заявил вождь и хан. – И боги перегородили реку скалами, чтобы свободные люди брали свою долю с торговцев! – он немного сбавил тон. – Ты же умный человек, боярин. Пусть силой мы возьмём меньше, чем требуем сейчас, но вы покроете разницу своими жизнями.
– Ну и сколько вы требуете? – со скукой спросил Ерох.
– Тканей персидских на десять больших шатров, греческой парчи на три шатра, злата лошадиную голову и серебра пять лошадиных голов, – продиктовал Кашгарлик.
– Лошадиная голова! – тяжко вздохнул боярин и печально взглянул на гостя.
Вождь явно напрягся. Мне его даже стало немного жаль. Он же вождь и хан, просто не мог не пойти первым. И запросить меньше не мог, полностью отдавая себе отчёт в том, что его лично ждёт в случае провала переговоров.
– А с виду такой умненький! – продолжил сокрушаться боярин.
Он явно пытался затянуть беседу для выигрыша времени. Так-то исход разговора ему уже ясен. Вождь и хан тоже был не прочь ещё немного поболтать и сказал ехидно:
– У вас, урусов, все кругом дураки, вы одни умные! – он кивнул на шахматы. – Играешь в мудрую индийскую игру со своими воинами? А слабо сыграть с реальным противником?
– Сыграть? – задумчиво переспросил Ерох и недоверчиво уточнил. – А ты умеешь?
– Ставь назначенный мной выкуп! – запальчиво воскликнул Кашгарлик. – А я поставлю жизни твоих воинов!
– И своих тоже, – недобро на него глядя, добавил боярин. – Нет. Ты ставь коней. Ты запросил такой выкуп… думаю, сотня коней – это справедливо.
Вождь и хан поскрёб подбородок и вдруг улыбнулся:
– Давай выкуп просто злата на лошадиную голову, а я поставлю двадцать коней?
– Ну… ладно, – вальяжно промычал боярин. – Только я с тобой играть не стану. Ты тут что-то говорил о моих воинах – попробуй выиграть у самого младшего… – Ерох быстро нашёл взглядом меня и сказал властно. – Ты же умеешь?
Я решительно приблизился и, почтительно склонившись в полупоклоне – ниже просто из-за кольчуги не рискнул – проговорил с достоинством:
– Умею, боярин.
– Так садись и играй, – проворчал Ерох и, обернувшись к воинам хана и вождя, сказал. – Подойдите. Будете следить, чтоб игра велась честно.
Я присел на подушки, мы с Кашгарликом быстро расставили. Ерох разыграл цвет, мне достались чёрные. Вождь и хан бодро начал итальянскую партию. Дядька явно знаком с теорией и точно имел хорошую практику. В степях! Это же надо! Хотя, если подумать, что ещё в степях делать?
* * *
Я старательно морщил лоб, долго думал перед каждым ходом, явно выбешивая партнёра. Боярин и воины хмурились – их не радовала перспектива резать недорогих гостей. Всё-таки это ужасная потеря лица! Отдавать степнякам золото никто, конечно, не собирался, а ход партии, вроде бы, не предполагал других вариантов.
Боярин велел подать кофе, дикий сын степей с удовольствием прихлёбывал из чашки, юмористически щурясь на меня от природы прищуренными чёрными глазами. Мы просидели за игрой больше часу, и вот настал момент истины, следующим ходом противник неминуемо поставит мне мат.
– Шах, – сказал я, переставив одинокого ферзя.
Он убрал короля.
– Шах, – снова сказал я.
Вождь досадливо переставил короля дальше.
– Шах, – тоном автомата продолжил я.
Белый король вернулся в исходное положение. У вождя и хана закрались первые подозрения.