Убей в себе дьявола

Семён Светлов посмотрел на него:

– Ты о чём, Жора?

Удивлённое выражение на лице Семёна сменилось идиотским выражением. Обескураженный, он приоткрыл рот, но глаза выдавали непонятный отблеск догадки, хотя он и боялся её показать, всё-таки считая, что всякое может быть. Где же он так подвёл его?

Жора продолжал речь, похоже вступив в борьбу с самим собой за приз слушательских симпатий.

– Две вещи, о которых я говорю, – это любовь и дружба. Любовь, это женщин касается. Здесь это ни при чём. Ты, – он сделал ударение и кинул осуждающий взгляд на Семёна Светлова, – перечеркнул все нити дружбы. Ты, как паук, затянул меня в свои сети. Я жене рассказал, какой ты человек! Всё! О твоих предложениях. Наконец-то у меня просвет в жизни появился. Что же я плохого тебе сделал? За что ты со мной так? Ну за что?

Жора захлёбывался, слова повторялись, на его глазах появились слёзы.

– Мне что, посторонних людей привлекать, чтобы разобраться?

Андрей Философ встрепенулся:

– Нет! Это хорошо, что ты сюда пришёл.

Андрея выходка Жоры ошарашила:

– Да. И по-другому нельзя.

Глава V

Жора повернулся к Андрею.

– Я почему сразу согласился? Если ты присутствовать будешь, то я обязательно хочу, чтобы все слышали.

Андрей одобрительно кивнул.

– Я сколько раз пытался до тебя донести!

Он снова встал перед Семёном.

– Но ты меня не слышал. Да и не хотел слышать. Не велика потеря. Какой-то Жора.

Перебивая его, Семён Светлов попытался встрять в торопливый спич:

– Послушай, Жора. Ты о чём говоришь? Я тебя не понимаю. А вокруг кто слушает – тем более не разберут, что ты несёшь. Какие предложения? Что я тебе предложил? Очнись.

Жора задал ему вопрос:

– Семён, у тебя есть деньги? У тебя дети сытые?

Семён Светлов пожал плечами:

– Причём тут мои дети? Что тебе до моих детей, до денег? До моих денег?

Жора воодушевился, как лиса, словно поймал его на слове.

– Ага. Сразу до моих. А до моих детей, до моих денег тебе дела нет. Да! Ты богатый! У тебя бизнес. Здесь доля. Там доля. Понемножку из разных мест денежки текут. А у меня нет. Так зачем ты обещал? Зачем ты меня в бизнес затянул?

– Какой ты бизнесмен? – злился Семён. – Ты неудачник. И уж точно я тебя, лентяя, никуда не затягивал. Это бред. В твоём воображении произошёл взрыв. Тебя контузило.

Семён постучал по столу.

– Двадцать первый век на улице. Ты понимаешь? Двадцатый прошёл, закончился. А ты остался в нём. Ты забыл. И остался в нём. А твоя плоть с нами. И блуждает. А сейчас она вдобавок и говорит. И всплыли ужасные вещи, о которых никто не догадывается. Между тем, что ты сказал, и тем, что происходит в реальности, всякая связь отсутствует.

На лицах – смятенье. Все скучали и ждали объяснений. За брехнёй и пустословием могли скрываться любопытные факты.

Андрей Философ шёпотом про себя произнёс:

– Интрига – прикормка алчущих зла. Пушкин, кажется. Или не Пушкин. Всё может только повторяться.

Глава VI

Волнуясь, Жора искал, куда присесть или облокотиться. Минута замешательства. Он полез в карман и достал тетрадный листок. Взглянул, сверяясь, не забыл ли чего. Как бы оправдываясь, но всё-таки имея на руках доказательства, положил на стол перед Семёном Светловым.

Тот в свою очередь смотрел на него, стараясь понять. Потом взглянул на него.

– Что это?

– Список людей, с которыми ты встречался. По нашей договорённости ты должен за каждого деньги. Сумму я указал.

Семён мягко уклонялся от оскорблений в адрес Жоры.

– Ты болен! Это бред.

Тарас протянул руку:

– Дай взгляну.

Он посмотрел и передал листок дальше. На нём каракулями, небрежным почерком, в столбик было написано: имя, во что одет и сумма цифрой 20000 со знаком вопроса. Потом следовала сумма десять тысяч.

После просмотра, общее недоумение возросло. Общая цифра составила двести двадцать тысяч. Плюс пятьдесят тысяч разделённых помесячно, по десять тысяч рублей. Было очевидно, что Семён Светлов что-то недоговаривает.

Вполне серьёзным, деловым тоном Семён Светлов сказал:

– Объясни свои записи.

Жора ожидал этого вопроса и продолжил:

– По нашей договорённости ты взял меня на работу директором, назначил зарплату десять тысяч, о чём в конце листа есть соответствующая запись. Исправно платил, но перестал. Так ты мне задолжал за пять месяцев.

Семён Светлов медленно, как бы обдумывая, сказал:

– Значит, я должен тебе платить. Но ведь хочу плачу, хочу не плачу. Это моя прихоть: помогать тебе или нет. А это что? Где ты взял двести тысяч рублей?

Расклад в Жорином представлении последовал тут же.