Черная дыра или Воспоминания, которые нельзя назвать хорошими

«Ценю твой юмор, но наш единственный шанс победить в этом конкурсе – придумать, как убедить администрацию обсерватории дать нам доступ к телескопу. Уверен, конечно, что таких умников как мы с тобой среди выпускников предостаточно, и при равных у всех условиях никакого телескопа нам с тобой не видать, но, кажется, у меня есть план!»

«Рассказывай, – Саня кладет руку мне на плечо. – И что вообще за проект такой, в который ты хочешь меня втянуть?»

Я рассказал, как несколько лет трудился над одним исследованием, а именно – над изучением первичных черных дыр. Когда-то Саня уже слышал о моем интересе к этим загадочным космическим объектам, но подробно в деталях мы с ним об этом никогда не говорили. И это сейчас мне показалось странным.

По моему предположению, черных дыр во вселенной достаточно много, возможно, даже больше чем всех звезд вместе взятых, учитывая возраст всего сущего. Более того, мне кажется, что в нашей заурядной солнечной системе, что находится в карликовой галактике, которая в свою очередь висит на краю самой обычной вселенной, они тоже есть. Не такие массивные, как те, что в центрах звездных скоплений конечно, но есть. К такому мнению я пришел, размышляя о начале существования всего – когда в результате большого взрыва родилась неоднородная очень горячая вселенная, давление в разных областях которой было настолько нестабильным, что это не могло не привести к образованию объектов, называемых сейчас всеми физиками мира черными дырами. Давление в результате взрыва сжало материю до бесконечности, положив начало существованию объектов с невероятно сильной гравитацией. Но появившиеся таким образом черные дыры могут быть очень, очень небольшими. Размером даже с атом! Хотя предложил версию таких черных дыр первый, конечно, не я, и вообще доказательств их существования до сих пор нет, но успех в моих мечтах был связан именно с ними. Чтобы было понятней объясню.

Представьте, есть предел, предел, ниже которого масса звезды истратившей всю свою энергию и собирающейся сжаться в черную дыру, быть не может – иначе в черную дыру она попросту не сожмется. В нейтронную звезду – пожалуйста. А вот для черной дыры нужна масса побольше!.. Даже наше солнце, когда через миллиарды лет истратит весь свой водород, не станет черной дырой – для этого оно слишком легкое. А ведь его масса более 330 000 масс земли! Или 1,9885?10

кг. Не сложно себе представить насколько больше потребовалось бы нашему солнцу массы, чтобы превратиться в самый загадочный объект во вселенной. И если все, что я говорю верно, то черная дыра может появиться из любой материи любой массы сжатой давлением от взрыва. То есть Большой взрыв мог сжать вещество во вселенной так сильно, что из него получились первичные черные дыры самых маленьких размеров! В этом случае центры галактик – не единственные места, где возможно существование черных дыр, вокруг которых обращаются находящиеся в пределах их статичности планеты и звезды! Первичные черные дыры могли распространиться по всей вселенной, и одно только наблюдение за производимыми ими гравитационными эффектами может быть прекрасной темой для написания научной работы! А если найти такую черную дыру в нашей солнечной системе, то за открытие можно рассчитывать, ни много ни мало, на Нобелевскую премию. Но об этом я и не мечтал.

«И что же это за план такой, который поможет нам получить доступ к телескопу?» – спрашивает Саня, пока что явно не испытывая уверенности в том, что я могу реально нам чем-нибудь помочь.

«Все очень просто, – позволяю сказать себе я так, будто поездка в Чили – дело уже решенное. – Просто нужно кое-кого кое о чем попросить…»

«О, интрига! И мне это нравится!»

Интриги тут на самом деле было не много, просто в обсерватории на Воробьёвых работал человек, который неплохо меня знал. Возможно, он мог нам чем-нибудь помочь.

* * *

«Ни в какое Перу мы не поедем! – первое, что я слышу от Сани следующим утром, когда как обычно мы встречаемся с ним на выходе из метро. – Недоношенные подонки считай все уже выиграли! – раздосадован он. – И попробуй себе представить, как именно им это удалось!»

Недоношенные подонки – два наших однокурсника. Один худой, другой очень худой. Почти ни с кем никогда они не разговаривают, кроме как друг с другом, и строят из себя будущих ученых, хотя на самом деле ничего не стоят.

«Их наградят за то, что они не придут на встречу выпускников?» – пытаюсь пошутить я. – Так это же хорошо!»

Саня раздосадован.

«Почти, – ворчит он нахмурившись. – Только на встречу выпускников они и так не придут, будь уверен, а поездка в Перу смазливым очкарикам достанется можно сказать по связи».

«Связи?…»

«Да. По связи с управляющим недвижимостью университета! А это та еще проститутка! Он, оказывается, давно знает смазливых очкариков и по просьбе отца одного из них дает доступ к телескопу просто так. Да у них там целый проект в разработке, которым они уже несколько месяцев занимаются! И это в то время, когда мы ни сном, ни духом! Только сейчас мы с тобой решили в телескоп посмотреть, и то не знаем, получится ли… а эти… они давно знают о конкурсе, делают вид, что не при чем, и спокойно готовятся к его проведению, втайне от всех нарабатывают материал! Как считаешь, это справедливо?»

Внутри меня также разрасталась досада, ведь недоношенных подонков я сильно недолюбливал. И это мягко сказано! Отвратительный тип людей! Скрытные. Молчаливые. И высокомерные.

«Думаю, нет. Не справедливо, – отвечаю. – А ты откуда все это знаешь кстати?»

«Я же дамский угодник! – кажется, на лице Сани вновь заиграл румянец. – Такие всегда все узнают в первую очередь! – он вдруг стал как всегда веселым и самодовольным, но это приятное ощущение у него быстро улетучилось. – Что делать-то будем?» – Спрашивает он уже с нахлынувшим чувством разочарования.

«Но наш-то проект никто не отменял! Так? – стараюсь разобраться я в наших перспективах. – Давай просто попробуем сделать все, как и планировали. Гарантий ведь по-прежнему нет ни у кого!»

«Не, – задумался Саня, – так не подойдет. Они своего не упустят. Думаю, что гарантии у них в отличие от нас все-таки есть».

«Что ты тогда предлагаешь?»

Как всегда в голове моего друга была одна очень нехорошая мысль…

* * *

В обсерватории на Воробьевых меньше всего народу ранним утром. Если хочешь, чтобы никто тебя не увидел, приходи в пять утра. А еще лучше в полпятого. Именно в это время мы и собрались осуществить свой дерзкий план по уничтожению всего наработанного недоношенными подонками материала, надежно – как они считали – спрятанного в одном из кабинетов.

Хорошо это или плохо, то, что мы решились на такой поступок? Ослепленный тогда ненавистью к двум однокурсникам я об этом всерьез не задумывался и делал, что считал нужным; решил, что помешать одурачить нас всех – поступок неплохой, но вместе с тем непростой в плане осуществления. Совершить его и победить – значит вернуть всех в равные условия, где ни у кого нет никаких преимуществ; совершить и проиграть – потерять многое, возможно и будущий диплом университета. Если нас кто-то поймает в обсерватории в полпятого утра с чужим жестким диском на руках – дело плохо…

Пробравшись внутрь здания через сломанное и никогда не закрывающееся окно первого этажа мы, стараясь издавать при этом как можно меньше шума и быстро ориентироваться, искали компьютер, за которым по вечерам, в попытках обвести нас всех вокруг пальца, работали два… ну, в общем, работали два наших однокурсника.

Мой друг, дамский угодник, сказал, что если источник его информации верен (лично мне источник его информации доверия не внушали, но другого не было), то компьютер, скорее всего, должен был находиться на первом этаже в третьем от главного входа кабинете. Как точнее понять, что тот кабинет, который мы взломаем именно тот, который нам нужен, не представлялось возможным. Отсчет кабинетов можно было начать как с левой, так и с правой стороны. Надеялся я только на то, что мы не сильно облажаемся и не вынесем из обсерватории многолетние наблюдения и открытия, за которые российские физики ежегодно получают международные премии.

Первый кабинет… второй… третий… Кажется он! Тот кабинет, который нам нужен!

Достав из кармана небольшую отвертку, Саня собирался сломать старый дверной замок, но я перехватил его руку.

«Подожди!»

«Что еще?»

Я тяну старую латунную ручку вниз, пока та не щелкает, известив нас о том, что дверь не заперта.

«Ух ты!» – позабыв обо всей нашей конспирации, в полный голос радуется Саня, но я его тут же толкаю локтем в бок.

«Тшшш!.. – приложив палец к губам, я делаю страшное лицо, в сумерках коридора которое напугало бы любого повстречавшегося на пути человека. – Не шуми, идиот!»

Старая деревянная дверь предательски скрипнула, мы замерли. В здании ведь был охранник. Услышал?… Нет?…

Судя по тому, что никто не спешил к нам, чтобы поймать с поличным, мы, должно быть, остались незамеченными и опасаться нечего.

Но, приоткрыв дверь, мы увидели, что в кабинете, куда без труда вломились, горит тусклая лампа – источник унылого желтого света.

«Вы… кто?…» – услышали мы тихий испуганный голос, который от волнения будто дрожал.

Перед нами растерянная девушка примерно нашего с Саней возраста – двадцать три-двадцать четыре года – вроде ничем непримечательная, но в облике которой есть что-то, что обратило на себя мое внимание. Говорю это не просто так, в ней я увидел что-то близкое, что-то свое, а что именно – понять сразу не удалось. Ее большие карие глаза и ровные черты лица должно быть причина тому, что я смотрел на нее долго и не отводя взгляда; но тогда я еще не задумывался о сути настоящей причины моего к ней внимания.

«Меня зовут Александр. Мой друг, Виктор» – быстро находится с ответом Саня.

Несмотря на его дружественный голос, девушка по-прежнему растеряна и напугана, что не удивительно, учитывая столь раннее время, в которое мы с ней здесь повстречались.

«Мы тут по работе» – говорю я, сразу не понимая, как глупо, должно быть, это прозвучало – ведь в руках у Сани по-прежнему находится отвертка, и разговариваем мы с ним полушепотом, будто пришли сюда что-то украсть, что в принципе так оно на самом деле и есть. Но что здесь делает она?…

Не сразу я замечаю в руках девушки переноску для животных, за сеткой которой прячется белая мордочка маленькой собачки.

«Ваша?» – киваю на переноску.

«Да… – девушка по-прежнему растеряна, но видя наше дружественное к ней расположение, чувствует себя более-менее уверенно. – Забираю собаку домой».

«Милая собачка, – кажется, начал заигрывать с девушкой Саня, но она к этому совершенно равнодушна. – Вам помочь?»

«Нет, не нужно. Мне пора идти».