Часовщик из Магдара

Часовщик из Магдара
Алексей Медоваров

О, Магдар, жемчужина восточного побережья! Прекрасный белый град, возвышающийся над бескрайним океаном и обдуваемый сухими ветрами пустыни. Твои мощенные цветным мрамором площади, гудящие, словно ульи, рынки столетиями притягивали путешественников и торговцев. На твоих витиеватых улочках рождались герои. И сегодня я поведаю об одном из них. История не сохранила его настоящего имени, потому я буду называть его просто Часовщиком.

Алексей Медоваров

Часовщик из Магдара

О, Магдар, жемчужина восточного побережья! Прекрасный белый град, возвышающийся над бескрайним океаном и обдуваемый сухими ветрами пустыни. Твои узкие витиеватые улочки, мощенные цветным мрамором площади, гудящие, словно ульи, рынки столетиями притягивали путешественников и торговцев. Твоим розовым садам и величественным храмам посвящали стихи и песни. Ты родина героев, родина легенд! И вот одна из них. Что в ней правда, а что небыль – решать только тебе.

История не сохранила его настоящего имени, потому я буду называть его просто Часовщиком.

Он не был ни знатного рода, ни из богатой семьи. Отец скопил денег и отдал его в подмастерье часовых дел мастеру. Оказалось, что у долговязого и неуклюжего с виду мальчишки ловкие пальцы и достаточно терпения для кропотливой работы с шестернями и пружинками часовых механизмов.

Время неумолимо двигалось вперёд – секунды складывались в минуты и часы, часы в дни и месяцы, а месяцы в годы. Талант Часовщика расцвел, а мастерством он давно превзошёл своего учителя. Даже устройства самых сложных часов казались ему простыми и понятными, как обычному человеку понятен принцип вращения колёс телеги или вертела над очагом. Он стал изобретать механические игрушки с куда более сложным устройством обличая их в формы животных и птиц, увиденных им на многочисленных рынках города. Стоило Часовщику повернуть несколько раз ключ, как слон из шестерёнок и пружин начинал шагать и трубить через хобот, а птицы – махать крыльями и летать. Слава о диковинках разнеслась сначала по всему Магдару, а позже купцы разнесли её по всему побережью.

Ход времени тяжело не замечать, когда тебя окружают сотни тикающих часов. Голову Часовщика давно посеребрила седина, а зрение потеряло былую остроту. Он всё чаще бродил по любимому городу, вспоминая о годах детства и юности. Сердце его радовалось от вида цветущего Магдара и грустило при взгляде на памятные места. Более всего на свете Часовщику хотелось суметь повернуть время вспять и вновь оказаться десятилетним мальчишкой, прыгнуть с волнореза в тёплое море, а после бежать по узким улочкам к родительскому дому. И больше всех остальных он понимал насколько несбыточно это желание.

В мире нет ничего вечного. Ветер и вода точат скалы, свет сменяет тьму, холод превращается в тепло, за миром следует война. Неспокойные времена наступили на побережье континента – правители великих городов перессорились меж собой и началась затяжная вражда. Гавани, некогда полные купеческих кораблей, пустовали, торговые ряды у стен города заносило песком из пустыни. Блеск и величие Магдара меркли с каждым днём.

Поток покупателей в лавку Часовщика давно иссяк. Фигурки из шестеренок и пружинок одиноко стояли на полках, вместо того чтобы приносить радость и восторг.

Но однажды вечером к Часовщику прибежал его запыхавшийся подмастерье с расшитым золотом кошелем и сообщил, что все механические игрушки куплены таинственным незнакомцем. Обрадованный Часовщик заторопился в гавань, ожидая увидеть там торговые корабли. Пусть даже один корабль! Но пристань оказалась пуста, а на рейде стояли лишь боевые галеры Магдара.

Расстроенный Часовщик вернулся в мастерскую и вновь засел за работу. Подобно всякому человеку, увлеченному любимым делом, так он отвлекался от дурных мыслей и окружающих его бед. Именно в такие моменты кисти художников рождают шедевры, скульпторы вкладывают в мертвый камень душу, а из-под пера поэтов слова складываются в великие строки. Часовщик трудился день и ночь, не зная усталости. Словно повинуясь чьей-то высшей воле, он соединял воедино крохотные детали из латуни и меди, выгибал из упругой стальной проволоки мельчайшие пружины. Много часов спустя Часовщик разогнул затекшую спину и в восхищении посмотрел на механизм столь тонкий и хрупкий, что тот более походил на творение самой природы, чем на дело рук человека. На столешнице, подрагивая, сидела бабочка с крыльями из невесомого шелка. Неотличимая от настоящей, она могла перелетать с цветка на цветок, собирая пыльцу.