Советник царя Гороха (сборник произведений)

– Итак. Смотрите. Чем длиннее мы возьмем доску, тем точнее можно будет промерить расстояние. Вторую прибиваем с другого конца доски, но на одном гвоздике, чтобы она была подвижной. Все это устанавливаем на опору. И теперь нам нужно наш инструмент откалибровать, то есть настроить. На ровном месте ставим наш инструмент, и кто-нибудь из вас отходит от него на двадцать шагов. Наводим сначала одну реечку, затем другую на нашего человека. Ставим рисочку и пишем – двадцать шагов. Потом таким же образом двадцать пять, тридцать и так далее. С этим инструментом можно замерить любое расстояние, хоть за реку, хоть через пропасть. С этим ясно?

– Ясно, Никита Орлович. Эвона какая премудрость великая!

– Да нет здесь никакой премудрости. Элементарная тригонометрия. И измерив расстояние от нашей точки наблюдения до ориентиров, откладываем их на нашей карте. Для этого нам нужен произвольный масштаб. К примеру, до вон той горы, я думаю, шагов семьсот. А длина нашего лоскутка – сейчас, сейчас… двадцать пять моих больших пальца. Если разместить гору в самом конце карты, то тогда получается, что один мой палец равен… так… двадцать пять к семьсот… 28 шагов. Внизу карты пишем… один палец – двадцать восемь шагов. Когда главные ориентиры будут нанесены, тогда просто на глаз заполняем пространство более мелкими деталями местности, исходя из их расположения.

– Мудр ты, Никита Орлович. Отродясь мы такого не слыхали.

– Надо бы вам потренироваться. Начинайте с изготовления инструмента, с самого начала. А я буду смотреть и исправлять.

Закипела работа. Царские грамотеи, по большей части в монастырских должностях, принялись мастерить из подручного материала все, что им рассказывал Никита. Получалось это у них не больно хорошо, они напоминали школьников, впервые пришедших на урок труда.

Самый молодой из «учеников», дьякон Аристарх, носивший реденькую рыжую бороденку, подойдя к Никите, спросил:

– А что же делать там, где леса. Ведь у нас же царство богато лесами, к северу одни чащи почти.

Никита несколько растерялся. Действительно, в дремучем лесу задача картографической съемки очень непростая. Он, собственно, вообще о том, как же делают географические карты, знал лишь из старой детской энциклопедии. Да и то, только то, что мог вспомнить. Ученик 9-Б класса крепко задумался.

– Действительно, задача непростая. Для этого придется сделать башню, которая была бы выше крон, а уже с нее снимать местность. Например, саму башню можно сделать из высокого дерева, сделав на его вершине нечто вроде площадки, и поднимаясь наверх на прочной веревке. Кроме того, чтобы было видно ориентиры, можно запалить около них костры, чтобы поднялся дым. По таким дымкам можно и ориентироваться.

– Мудреное дело и сложное.

– Да, не такое уж и простое, к сожалению. Кроме того, карты нужно будет потом объединить в одну. Для этого нужно точки наблюдения указывать на соседних картах, иначе никак.

Долго еще тренировались царские грамотеи, охали и вздыхали. Устав, начали проситься домой. Выглядело это весьма потешно. Никите казалось, что перед ним не монастырские грамотеи и царские слуги, а младшие школьники, превращенные злым волшебником в солидных взрослых мужей.

Время приближалось к ужину.

Внезапно на дороге показалась царская карета, правил ей стрелец-гвардеец, на запятках тоже стояло двое служивых молодцев.

– Ваше Превоходительство, Никита Орлович. Царь приказал Вас привезти к нему. Сегодня он издал указ об особых плотничьих и кузнечных артелях, что будут даны вам в распоряжение.

Пришлось тут же прыгать в карету и отправляться во дворец.

Царь все еще продолжал лежать в своей опочивальне, на животе. Он побледнел и осунулся, и Никите даже стало его жаль.

– Здравствуйте, Горох Кондратьевич!

– Здравствуй, Никита. Я тебя вызвал не просто так. Как ты просил, так и повелел я артели из плотников и кузнецов знатных создать. Бери под командование. Почитай тысячу человек даю, восемьсот плотников да сто восемьдесят кузнецов. Даже королю вестфридскому не было такой чести… между прочим. А уж черного люду для работ – бери без счета.

– Нужно будет построить возле Горохова верфь, чтобы паровые буксиры делать.

– Ну строй. Вот тебе моя грамота… возьми-ка там, на тумбочке. В ней приказано каждому оказывать тебе всякое содействие. Что тебе надобно для верфей новых?

– Ну, лес наверное. Ну и вообще, материалы всякие строительные.

– Ты грамоту свою покажи купцу первой гильдии Свириду, он тебе враз все достанет. А мы уже оплатим кое-как. Но смотри, отрок, за все дела свои потом будешь ответ держать: когда обманешь нас, то из-под земли достанем… Понял… А теперь ступай, делай, что знаешь.

– Спасибо, Горох Кондратьевич!

Выйдя от царя, он уверенным шагом отправился к карете со стрельцами и показал царскую грамоту. Сев в карету, приказал начальственным тоном

– В кузницу Мокруты…

Карета потихоньку поехала. Никита все больше вживался в новую роль и она ему все больше нравилась.

Подъехав к кузнице, он открыл дверь. Как и всегда, в кузнице кипела работа. Стоило ему зайти, как гул молотков стих и все кузнецы начали отвешивать поклоны. Мокрута смотрел на Никиту удивленно.

– Зравствуйте, дядя Мокрута…

– Здоровы будьте, Ваше Превосходительство… Никак не ожидали Вас, и не знали о чине вашем генеральском… Потому великодушно просим простить наш предыдущий прием…

– Да ну что вы, дядя Мокрута… – Никита почувствовал себя неуютно. – Хорошо ведь меня приняли в прошлый раз… Дядя Мокрута, а скажите-ка, как там продвигаются дела по нашему проекту.

– Уже заложили литейщики модель. Послезавтра будем отливать.

– Дядя Мокрута. Мне царь дал артели плотников и кузнецов, почти тысячу человек. Будем строить в Горохове верфи новые, чтобы делать паровые буксиры. Поможете мне управится со все этим.

– Ничего себе. Что ж, Никита, попробую помочь.

Глава 6

На следующее утро опять продолжились занятия с царскими грамотеями. Еще немного, и царь прикажет отправить их всех в экспедицию по земле царства, чтобы сделать картографическую съемку всех губерний и уездов.

Через неделю уже ехал Никита с Мокрутой и Нестором выбирать место под устройство верфей. От количества забот кружилось в голове, а спать приходилось все чаще в карете во время переездов. Работы не прекращались ни днем, ни ночью.

Река Гороховка подернулась легкой рябью, неспешная речная волна плескалась об глинистый берег.

– Надо выбирать место, чтобы был пологий берег. Вот тут, возле камышей, доброе место, – показал пальцем Мокрута.

– Но надо ведь, чтоб и глубина была достаточной, баржи-то большие будут сходить, – возражал ему Нестор.

– Верфи мы будем строить вот здесь, около заводи. – Никита решительно двинулся вперед. Мокрута нес на своем плече столбики, которыми предстояло разграничить место будущей стройки. Их сопровождало около десятка рабочих, с разметочными колышками и молотами в руках.

– Великое дело намечаем, – проговорил Нестор. – Отсюда пойдут по рекам невиданные прежде чудеса.

Будто в ответ на это Никита взял первый колышек и одним ударом осадил его.

Началась работа. Вязаные плоты приводили сплавшики откуда-то с юга, и рабочий люд, с пением «Дубинушки» втягивал его на берег. Застучали топоры, запели пилы, и начала возводится верфь. Поначалу Никита очень терялся, не знал, какие распоряжения ему отдавать. Но потом привык. Всего за два месяца построили верфь и заложили на ней два паровых буксира: «Судак» и «Осетр».

Сложнее всего давалась отливка котлов. Копоть висела над рекой, рабочие валились с ног от усталости. Все чаще стали наведываться государевы слуги, качали головами и охали.

– Да где ж это видано: кастрюлька на лодке. Смех, да и только.

– И посмотри, посмотри. Ишь, железом дно лодки простилают. Утонет баржа, и от берега не отойдет.

– Не сносить головы ни Никитке ихнему, ни Нестору, что привел его. Да и остальные закончат жизнь свою в царской пыточной.

– Да, давно уж пустует пыточная. Но недолго ей осталось пустовать – будет вся набита теми, кто верфь эту потешную сделал.