Тёмные братья

– Да ну? Мы уже ничего хорошего сегодня не ждём, – не веря своим ушам, удивился Долгнев.

– Все управления и крупные подразделения всех городов России получили розыск, – и довольный собой уселся на стул.

Долгнев нервно хохотнул. Молотов тоже не выдержал и рассмеялся. Один Боровой не понял их реакции на это сообщение. Но он понял другое.

– Нервы, нервы, – догадался он. – Ничего, снимайте напряжение, посмейтесь ещё, – и он сам широко улыбнулся.

Наступила весёлая пятиминутка. Ваня Молотов вспомнил хороший анекдот, рассказанный недавно Вадимом, и немедленно поделился со старшими товарищами. Долгнев схватился руками за живот и хохотал, сидя в кресле, немного подпрыгивая от смеха, периодически смахивая выступающую слезу из глаз. Рядом с не меньшими надрывами загибался Боровой. И лишь Ваня Молотов пытался сдерживаться, но это ему удавалось очень плохо, от чего он постоянно прыскал смехом, словно тот выходил из его глубин порциями, в которые он успевал добавлять острые реплики в тему прозвучавшего анекдота.

Когда смех стал переходить в беззвучную стадию и, боли животов от него же стали искажать лица веселившихся, Ваня понял, что пора идти по домам. Он собрался и мобилизовал все свои оставшиеся силы.

– Разрешите, Василий Михайлович, убыть домой? – с серьёзным видом спросил он.

Но полковник так на него посмотрел, что Ваня не сдержал серьёзного вида. Прыснув от смеха в сторону, он быстро сказал:

– Спасибо. До свидания, – и, быстро развернувшись, покинул кабинет.

Закрывая за собой дверь, он слышал, как Боровой ещё раз вспомнил концовку анекдота и новый взрыв хохота Долгнева разнёсся по всему этажу.

21.41, 18 мая, Саратовская область

Шикарные апартаменты поражают своей изысканностью. Здесь всё выдержано в одном стиле. Начиная от старых медных начищенных до безумного блеска подсвечников на камине и заканчивая превосходно подходящими подвесными потолками из современных материалов и великолепными люстрами. Неяркий свет мягко струится из-под потолка, заполняя собой равномерно все комнаты. Тени отсутствуют, им нет места в этом доме.

Атмосферу дворцового величия тех лет нарушают лишь островки современности, от которых никуда не деться: телевизор, видеомагнитофон, ''хай-енд'' музыкальный центр, компьютер, одиноко покоящийся на журнальном столике сотовый телефон и многое другое.

И тем не менее это нисколько не искажает общую обстановку и соответственно впечатление о доме. Дом, в котором всё сделано для того, чтобы наслаждаться жизнью, не думая ни о чём, прогоняя все беды и напасти.

И так бы всё и было для него, если бы не одно ''но''…

Яков лежал на диване в гостиной и смотрел спутниковое телевидение. При входе Узбека он принял сидячее положение.

– Привет, Яков, – бросил Узбек, усаживаясь на широкий диван напротив гостя. – Долго ты ещё у меня гостить будешь?

Такого вопроса Яков не ожидал. Что-то случилось. Пять дней назад Узбек принял его и двух парней с ним с распростертыми объятиями, посильную помощь сразу же обещал, а сейчас спрашивает, когда он уберётся отсюда.

– Что случилось? – проигнорировав вопрос, спросил в свою очередь Эркенов.

Узбек молчал, собираясь с мыслями. Наконец он созрел и начал объяснять причину такого своего поведения.

– Понимаешь, Яков, вчера мне сообщили, что случилось с Толиком Мухамадиевым. И теперь я знаю, почему ты здесь. И это совсем другая причина, а не та, что ты мне рассказал, – спокойным голосом поведал ему Узбек и вдруг взорвался. – Ты обманул меня!!! Ты сидишь здесь, прохлаждаешься, а Толик свою задницу лихорадочно уносил, когда ты забрал у него ''ягуар'' и этих двух мордоворотов! Он тебе отца заменил, а ты поступил с ним как с каким-нибудь вонючим бомжем! И меня ещё обманул! Убирайся отсюда завтра же! Понял меня?

На лице Якова не дёрнулся ни один мускул, пока Узбек разносил его по всем статьям. Он лишь ухмыльнулся в сторону.

– Хорошо, я уеду завтра с утра. Но мне нужна машина попроще. Я оставлю ''ягуар'' тебе, – и Яков посмотрел на Узбека.

Он знал ещё из давних разговоров с Толиком, что у Узбека была только одна слабость – машины. Он всю жизнь мечтал о таком ''ягуаре'' последней модели. И Яков решил воспользоваться последним шансом, чтобы тот хотя бы ему машину другую дал. Куда же соваться на этой красавице!? Засветиться ничего не стоит. Ближайшие же посты ГАИ и тормознут. И возьмут их тёпленькими.

Узбек, выговорившись, задумался над предложением Якова. ''Ну и сволочь же он! Цепляется до последнего, хоть и проиграл всё к чертям!'' – подумал он, но произнёс совсем другое. Слабость и расчёт взяли своё. ''Ягуар стоит в сто раз больше любой отечественной машины, а этот мне почти бесплатно предлагают'' – проносилось у него в голове.

– Хорошо. Можешь завтра с утра забрать любую отечественную тачку, – согласился Узбек.

– Тогда ещё одна маленькая просьба, – добавил Эркенов.

Узбек от такой наглости опешил. Уж кому-кому, а Якову рыпаться и, что-то просить в таком положении было бессмысленно. Все его просьбы должны были разбиваться о камень, который сидел перед ним. Но он знал, что делает и зачем делает. И он знал, что перед ним не камень, а губка, которая очень хорошо продавливается. И он знал, куда давить.

– Какая просьба может быть у…

Но Узбек не успел договорить.

– Не забывай – ''ягуар'' пока мой. И пушка у меня тоже есть. Одно движение – и ни тебя и ни тачки. А твои тупые охранники мне как тараканы, – стальным голосом сказал Яков. – А я же всего лишь прошу дать мне адрес какого-нибудь твоего надёжного человека в Михайлово, лучше на окраине города. И всё, Узбек. Мне больше ничего не надо… Я думаю, что это нормальная цена за новую тачку.

Узбек встал, нервно прошёлся по просторной комнате, подошёл к рабочему столу и достал маленькую коробочку, размером с пачку сигарет. Осторожно открыв её, он извлёк свою записную книжку в красном твёрдом переплёте и со своим настоящим именем на обложке. По алфавитному указателю нашёл нужную фамилию и раскрыл на нужной странице. С секунду подумав о целесообразности помощи Эркенову, он вспомнил о машине, о том, что этот сумасшедший тип может с ней сделать, если он не поможет. Переборов себя, Узбек повернулся к Якову.

– Бери листок и записывай, – сказал он.

Яков здесь повиновался и прошёл к столу, присев за него с другой стороны. Взяв листок и дорогой ''паркер'', рабочий инструмент Узбека, он приготовился записывать.

– Михаил Гранкин, деревня Лукьяновка, это под Михайлово, улица Тургенева, дом 37, – и Узбек также аккуратно и неспешно убрал свою драгоценность в стол. Затем продолжил. – Человек надёжный. Со мной работает пять лет. Ни разу с ним осечки не было. Имеет на месте хорошие подвязки. Как к нему приедешь, скажи, что от меня. Остальное с ним обсудишь сам. Он толковый, и он тебе поможет. Это всё.

– Спасибо, – вдруг вырвалось у Якова.

Но Узбек не заметил этого.

– А теперь ключи от ''ягуара'', – протянув руку, сказал он.

– Забирай, – Яков достал из кармана джинс сверкающий ключ с фирменным заводским брелком и иммобилайзером.

Как только ключ коснулся ладони, Узбек выхватил его из руки Якова, сверкнул глазами и, быстро развернувшись, направился к стоянке.

Эркенов криво улыбнулся ему в спину и снова прилёг на диван, сделав звук телевизора громче.

9.13, 19 мая, Михайлово

Кабинет оперативного отдела всегда отличался своим беспорядком. Кругом раскиданы какие-то бумаги, дела, оставленные на столах без присмотра, не вынесенная корзина с мусором. На потолке вместо ламп дневного освещения вкручены местными умельцами обычные лампочки. Обычная, как сказал бы любой сотрудник этого отдела, рабочая обстановка. Хотя праздничная обстановка, другими словами когда наводится порядок, здесь бывает каждую субботу. Но её хватает только до понедельника, поскольку с ним начинается рабочая неделя.

Сидя за своим столом, капитан Голованов, ждал факса. Его должны были принести с минуты на минуту. В ожидании бумаги он листал одно прошлогоднее дело.

Взглянув на часы, он удивился про себя работе информаторов, и хотел было сам пойти к ним, но один из них уже показался в коридоре.

– Доброе утро, Андрей Викторович, – приветствовал его молодой лейтенант.

– Здравствуй. Ну что там за шумиха? – поинтересовался Голованов.

– Вот. Это всё, что прислали, – и он протянул скрепленные степлером два листа бумаги.

На каждом листе было чёрно-белое изображение преступников, Эркенова и Мухамадиева, и под каждым из них некоторые справочные данные и ответно-запросная система.

Голованов не поверил своим глазам. Прочитав ещё раз строчки под изображением Эркенова, он сдвинул листы в сторону, и уставился в лежащее перед ним дело. Нет сомнений, они связаны. Да ещё как! Он даже такого не ожидал.