Кроваво-красный Марс

Зал был не большим. Мягкие диваны располагались полукругом. Там и тут развесили лопухи листьев декоративные пальмы в пластиковых, коричневого цвета, огромных вазонах. Три больших экрана гнали рекламные ролики нового блок-бастера. Пол, выстеленный светло-коричневым мрамором, придавал залу камерность и уют. На двух диванах сидели пассажиры на следующий рейс. Совсем не так, как в огромных гражданских аэропортах, с их толчеей и неразберихой, организуемой чересчур бдительной охраной.

– Может, в туристический тур на Луну тоже лететь по военному ведомству? – оглядываясь на Антона, улыбнулся Иван.

– Не-ет! Меня Луна вот как достала! – ребром ладони резко провёл Антон себе по кадыку. – Хоть куда, только не на Луну. Придумал тоже – отдыхать на Луне! На Луне я работаю!

– Уймись! Я одно слово – он десять!

– Но, отдыхать на Луне…

– Я понял… Так, созвонимся с Андреем, чтобы не ждал, а пришёл к следующему рейсу?

– Нет, – категорично мотнул головой Антон, водружая свой баул на один из диванов. Пояснил. – На орбиту и Луну звонить очень дорого. Андрей богатый, пусть сам и звонит, когда заволнуется… А он не заволнуется… Он «забронзовел». Думы только о себе, великом…

– Ты крохобор?! – хохотнул Иван, усаживаясь на диван. – «Забронзовел». Сам не покроешься бронзой изнутри, когда достигнешь таких высот, как он?

– Обязательно. Как только достигну, так сразу «забронзовею». А как иначе? Надо. А про деньги… Мне они не просто достаются. Приходится кривляться и прогибаться перед такими вот «бронзовыми», чтобы добывать гранты на раскопки… Деньги. Денежки, – Антон потер пальцами перед лицом Ивана. – Как только я найду на Луне, а, всего вероятнее, на вашем Марсе, окаменевшие останки бактерий, и стану суперпрофессором со стократным окладом, другое дело. Я буду названивать по личной говорилке, не взирая ни на какие тарифы!

– Я понял, почему по тебе бабы сходят с ума! Ты без умолку болтаешь всякую чушь, а женщины, как известно, «любят» ушами!

– Им со мной весело. – сознался Антон.

– А я, грешным делом, думал, ты серьёзный ученый, – подковырнул приятеля Иван. В тоже время подумал, что, всё-таки хорошо, что первое время на Марсе рядом будет и Антон, как бы уравновешивая влияние Андрея.

– Я серьёзный ученый, и весёлый человек.

В зал заходили всё новые пассажиры и рассаживались на диваны. Орбитальную станцию ежесуточно посещало уйма народу. Хотя такие аэродромы были многочисленны и располагались на просторах Федерации рядом с мегаполисами, шли активные прения о нехватке их количества – слишком завязана была Земная экономика на научные и технические разработки, проводимые на околоземной орбите. Сама орбитальная станция, а точнее выразиться, целый город, тоже считалась маломощной и, требовалось наращивать и наращивать количество научных, промышленных и жилых модулей.

Несколько десятилетий назад, ещё до начала нового Противостояния, у землян была общая орбитальная станция. Её строили сообща и работали на ней сообща. Теперь же у каждой из сторон была своя орбитальная база, оснащенная по последнему слову техники, а так же были орбитальные станции неприсоединившихся коалиций. Если Луну посещали свободно все желающие (кроме промышленных провинций), то орбитальные станции были закрытыми системами, куда допуск осуществлялся по спецпропускам. Андрей назначил встречу именно на станции, а не на Луне, откуда стартовал корабль к Марсу, также Ивана там ждал ассистент-практик из Инженерной Академии.

Реклама на экранах сменилась изображением приятной молодой особы в лётном кителе, которая попросила пассажиров пройти на посадку.

На выходе из здания стоял автобус без мест для сидения.

Огромный космический самолет шумел двигателями в центре рулежного поля.

Антон, войдя в автобус и бросив баул под ноги Ивану, придирчиво осмотрел пассажиров их рейса.

– Ни одной приятной мордашки, – прошептал он доверительно. – Все бабы – суровые научные грымзы. А где студентки, где молодые аспирантки?

– Что-то сомневаюсь я, что ты когда-нибудь найдешь свои окаменелости, если только на женщин смотришь, – пошутил Иван.

– Найду, – отмахнулся Зуев, словно речь шла не о великом открытии, а о простейшем научном опыте.

Выгрузившись у самолёта, по трапу поднялись на борт, занимая места по своему вкусу – это был стандартный транспортный космический самолёт. Точно такие же летали из гражданских аэропортов на Луну, только на них места разделялись по классности, как и на простых самолётах, осуществляющих пассажирские перевозки из города в город.

Антон, чтобы занять себя, вытащил из баула компьютерный планшет, тут же влез в интернет и, состроив внимательную мину, погрузился в созерцание развлекательной программы, напялив на глаза стереостимуляторы.

Иван просто смотрел в иллюминатор.

Самым захватывающим были взлёт и набор высоты, потом выход из атмосферы, потом, через час полёта, когда показалась орбитальная станция – множество похожих на огромные цилиндры блоков, связанных в единое целое тысячами труб-переходов большого диаметра, и тысячи прожекторов, превращающих громоздкое сооружение в феерию света, мигающую, испускающую трели различных по цвету огней. Но умиротворение и восхищение, возникшее от увиденного, сразу сменилось тревогой – вдали виднелся висящий в пространстве корабль-импульсник Союза. Точно такой же корабль Федерации зависал над орбитальным городом союзников. Психологическое давление друг на друга соперники не ослабляли ни на миг.

Главным оружием Холодной войны были ядерные боеголовки и ракеты, готовые доставить заряды в любую точку планеты. Так продолжалось и после окончания первого противостояния, пока люди не добрались до Луны. Недра спутника Земли подарили цивилизации новые элементы, с помощью которых произошла революция в энергетике и вооружениях. Теперь главным была не атомная и термоядерная энергия, а энергия импульса. Удивительно, но Федерация и Союз изобрели Импульс почти одновременно – хорошо сработала чья-то внешняя разведка. Импульс похоронил ядерную эру.

Во время первого испытания волна последствий – так называемая скрытая ударная волна, прокатилась по всему Земному шару четыре раза. Ядерные источники потеряли свой заряд – импульсовая волна уничтожила радиационную составляющую и сделала реакцию расщепления, которая выделяла колоссальное количество энергии невозможной. Погасли все ядерные реакторы – Атомные станции, дававшие электроэнергию и тепло, стали застывшими склепами, атомные надводные корабли и подводные лодки потеряли энергоустановки и тоже пошли на слом, а ядерные ракеты, оказались носителями безобидных болванок. Ядерное оружие кануло в лету. Но через год ракеты уже несли Импульсовые боеголовки, снова началась мировая гонка за превосходство на планете и в космосе.

Импульсовое оружие было ещё более циничным, чем ядерное. Если ядерный взрыв сносил всё ужасающей ударной волной, выжигал адским пламенем, а после превращал пораженное пространство из-за радиационного заражения в многовековую безжизненную пустыню, то импульс оставлял пространство для «победителя». Импульс на определённой территории мгновенно распылял всё живое в атомы, даже мизерные вирусы и, нисколько не вредил искусственным сооружениям – через секунду территория снова была пригодна для заселения. Как шутили разработчики – там была стерильная чистота.

Единственное, что настораживало, свободное место заселялось и осваивалось микроорганизмами и растениями с немыслимой быстротой, а мутации заставляли биологов хвататься за головы. У Федерации и Союза имелись особые полигоны, где они оттачивали силу оружия периодическими испытаниями. Так как одна и та же территория подвергалась многократным импульсам, ученые не могли узнать, что же в конечном итоге будет после импульса в долговременной перспективе.

Импульсовым оружием обладали только Союз и Федерация, остальным пришлось уйти на вторые роли.

Для охраны Лунных промышленных разработок обе стороны перенесли гонку вооружений в космос. Тогда были построены военные космические корабли, тогда же начались их дежурства у орбитальных станций противника. Импульсовые пушки держали на прицеле и станции, и Лунные базы.

После пришло понимание, что процесс надо ограничить – космос сделали ограниченно импульсовым. На Луне оставили малочисленные отряды охраны промышленных карьеров, вооруженных обычным стрелково-лазерным оружием, а боевые Импульсники лишили мощного вооружения, оставив им ограниченноё количество импульсовых снарядов ограниченного радиуса поражения. Корабли продолжали дежурство у орбитальных станций. Поговаривали, что в случае конфликта, корабли, быстро расстреляв импульсные боезаряды, дальше могли действовать как тараны, и таким образом, уничтожить обширные орбитальные станции полностью.

Иван постарался внимательнее разглядеть в иллюминатор Импульсник Союза. Он не раз рассматривал на экране компьютера через интернет этот боевой крейсер. Сейчас, даже имеющий всего несколько снарядов мини-импульса, он вызывал в душе не меньше эмоций, чем когда обладал сверхмощным боевым оснащением.

Как хрупок наш мир. Одно движение, и этой цивилизации, единственной во Вселенной, может уже не быть! Почему человек, являясь главным созидателем, так стремиться к разрушению им же созданного?

Антон, убрав с глаз стереостимуляторы, посмотрев в иллюминатор и заметив Импульсник Союза, толкнул Ивана в бок и, показав большой палец, многозначительно покачал головой. Иван улыбнулся. Антона ничто не страшит. Он о будущем не задумывается – живет весёлой жизнью. Может всем так надо? Тогда бы всего этого не было, а боевые корабли превратились в орбитальные отели для туристов?

Убрав микронаушники, Антон заговорил о том, что его волновало в данную минуту:

– Наш Андрей там, наверху, здорово растолстел! Я обалдел, когда говорил с ним по «Скайпу». Такая ряха.

Иван не выдержал, рассмеялся.

– Думаешь, у тебя меньше?

– Ладно тебе. Вон, посадка началась.

Самолёт пошел на сближение со стыковочным отсеком орбитальной станции.

– Как думаешь, на станции долго пробудем?

– Тебе какая разница?

– Фильм хочу досмотреть. Я Андрея знаю – заполошный, сразу погонит на пересадку на Лунный транспорт. Кофе не даст попить.

– Ты же говорил, он о нас и не вспомнит! Прилетели – прилетели, нет – нет! Как это, не даст кофе попить?

– Он-то его от пуза напился, пока нас ждал! Ха-ха-ха! Ох уж, женушка у тебя! О-ля-л ля!

– Ты не облизывайся, давай, на чужое. Варвара – моя женщина!

– Как можно? Ты друг. Жена друга – святое!

– Уймись! – Иван, улыбаясь, показал другу-Зуеву кулак.