Реквием страсти

Джон отпил дайкири и продолжил. Дмитрий его внимательно слушал.

– Вторые наоборот, ждут поддержки, как от родителей. Они терпеливы, скромны, надеются на помощь более сильного и становятся зависимыми или по-другому, ведомыми. Часто, удачные браки и отношения людей складывается как раз из этих двух крайностей. Но редко люди осознают истинные причины своего отличия и помогают друг другу сгладить острые углы. Нормальный же человек, если его так можно назвать, находится всегда где-то между, по серединке. Его отношения ровнее, где меньше разочарований, но есть взаимная свобода и личностный рост. Вот ты, скажи, каким себя считаешь? – спросил Джон.

Дмитрий задумался. Арифметически получалось все просто, а вот со стороны чувств совершенно неопределенно.

– Наверное я разучился чувствовать даже себя, – подумал он. – Слишком долго все рационализировал, не задаваясь даже мыслью, что чувствует при этом Аня или Лиза. – Думаю, что я ближе к первому варианту, – ответил он вслух. – В детстве отец готовил меня к непростой жизни. Он у меня боец, прошел отечественную войну и закончил ее в Берлине, был дважды ранен. Сейчас он сильно сдал, ему уже 90. А вот мама, наоборот, всегда сглаживала углы. Поэтому, наверное, я и берегу отношения с людьми, переживаю и анализирую их.

Джон кивнул. – Хорошо, давай продолжим. Скажи, двигаясь своим путем, нам стоит думать о других? – спросил он

– Конечно стоит! – ответил, не задумываясь Дмитрий.

– Иначе нас ждет ловушка, – согласился Джон. – Рано или поздно, думая только лишь о собственном благополучии, мы получим насыщение, тупик и одиночество. Кто будет любить тебя кроме как за деньги? Это путь к отчаянию. Все твои отношения будут строиться на выгоде, на односторонней отдаче. Материальные блага хороши в молодости, когда мы так хотим все потрогать и попробовать, а с годами нас тянет уже познать мудрость. Но, с другой стороны, надо быть увереннее в себе и совершать каждый день маленькие подвиги. Иначе, надеясь на кого то, долго не проживешь. Так может быть, прежде чем сделать выбор партнера, стоит посмотреть на него сквозь эту призму? – Джонни допил дайкири и поднялся. – Схожу в туалет на дорожку, – сказал он. – А ты встречай, похоже вон тот человек и есть наш гид, – он указал рукой в сторону стойки администратора.

Дмитрий обернулся и увидел там пожилого загорелого кубинца. Одет он был в кремовые брюки и белую рубашку с короткими рукавами, в руках держал газету и белую соломенную шляпу. Он был по-военному подтянут и смугл, как и большинство местных. Дмитрий подошел к нему и спросил по-английски, – Извините, вы случайно не Мануэль?

– Да, – ответил он. – А вы Дмитрий? Рад познакомиться, вы русский?

– Да, я прожил в России более двадцати лет, – ответил Дмитрий. Услышав это, Мануэль широко улыбнулся, показав крепкие белые зубы, и они горячо пожали друг другу руки. – Сейчас подойдет мой друг Джон, он американец. Мы готовы в путь. С чего начнем? – спросил Дмитрий.

– У меня своя машина и вначале я бы предложил прокатиться по набережной Малекон, что по-испански значит променад. Вот она, кстати, – показал он Дмитрию оживленную набережную. – Строилась еще при американцах и тянется на все 7 км от отеля «Националь» до старинной крепости «Сан-Сальвадор». Набережная защищает город от волн с моря, но сильные штормы заливают и ее полностью. Затем я бы показал вам наш Ботанический сад, – продолжал Мануэль, – он очень напоминает сказочные леса из фильма «Аватар». Там снимается много рекламных роликов и прочих натурных сцен для кино. После этого мы можем пройти пешим маршрутом по старому городу. Мы увидим Капитолий, который больше и красивее американского в Вашингтоне, посетим Кафедральный собор и Большой Гаванский театр, посмотрим крепости Эль-Морро и Ла Кабанью, построенную в 18 веке для защиты города от пиратов. Если успеем, сходим и в музей революции в Королевском дворце. Сколько у вас времени? – спросил Мануэль.

– До самого вечера, – ответил Дмитрий. – Завтра вечером мы уже улетаем.       Подошел и поздоровался Джон. Не теряя времени, они прошли к машине Мануэля. Ей оказалась российская лада седьмой модели двадцатилетней давности. Кондиционера в машине не было, а обшивка дверей и крыши и вовсе отсутствовала. Отовсюду торчал голый металл, и он был горячий от жары.

– Что случилось с машиной, Мануль? Вас что, обокрали? – спросил испуганно Джон.

– Нет, это чтобы не было так жарко, – ответил, улыбаясь кубинец. – Не волнуйтесь, открывайте окна и сейчас ветер с моря быстро охладит салон. Машина старая, но в порядке. Он говорил на прекрасном английском, вероятно проживал или работал в свое время в Америке. – С тех пор, как ушли русские, запчасти на эти машины стали дефицитом, – сказал он. – А некоторые из них и вообще приходится заказывать из Германии и Китая, русские их уже не производят. У нас вообще многого не хватает, но мы имеем терпение. Земля на Кубе все еще принадлежат государству, частной собственности нет. Мы бедная, но свободная страна, и лучше всего об этом написал наш поэт и борец за независимость Хосе Марти, памятник ему мы еще проедем мимо. Многое сейчас меняется, под защиту Юнеско взят весь старый город, старые дома и памятники реставрируются. Гавана город контрастов, колониальные сооружения здесь часто сочетаются с современными зданиями. А туристы любят кубинские сигары, ром и наших женщин, – широко улыбнувшись добавил он, завел двигатель, и машина выехала на набережную.

Дорога была широкой, в три полосы в каждую сторону. Мимо проезжали старинные автомобили времен Элвиса Пресли, бьюики, лимузины, форды. Было такое впечатление, что они попали в прошлое. Проехав по Малекону район Ведадо, свежий морской воздух быстро охладил салон и самих пассажиров и стало легче дышать.

В Гаване Дмитрию понравилось все и сразу. Они посмотрели Ботанический сад, бродили по крепостям и совершили пешую прогулку по старому городу маршрутом Хэмингуэя. Побывали они и в его доме-музее и выпили по коктейлю в его любимом баре «Эль Флоридита» рядом с бронзовой фигурой писателя, занявшей его любимое место у стойки бара. Не испугал их и внезапный тропический ливень, обрушившийся на город, откуда не возьмись. Дождь лил как из ведра минут двадцать, а уже через десять минут опять засверкало солнце и каменные мостовые стали сухими и полны народу.

– Мне нравится этот климат, – неустанно повторял довольный Дмитрий. Он то и дело засматривался на российские машины, как будто родная Россия открыла ему здесь свои двери для воспоминаний. В магазинчиках продавалась масса сувениров военной кубинской тематики. Все еще были в почете герои Кубы Фидель Кастро и Че Гевара. Рассказ о том, как они совершили переворот, приплыв на остров с небольшим отрядом сопротивления, поразил ребят своей кажущейся нереальностью. Они осмотрели их революционный штаб крепость в Эль-Морро, которая служила одновременно тюрьмой и местом казни врагов революции.

– Скажите Мануэль, – спросил Дмитрий. – Неужели Кастро мог использовать ядерное оружие во время Карибского кризиса в 1962 году? Ответный удар уничтожил бы всю Кубу! Я думаю, что это был блеф.

– Никто не знает полной правды, – уклончиво ответил Мануэль. – Но я думаю это правда. Кастро, как и многие кубинцы пошел бы до конца за свободу.

– Да, хорошо, что все закончилось тогда миром, – сказал Дмитрий. – Воевать потом стали бы уже дубинками и камнями.

Мануэль предложил купить на память сигары у местных спекулянтов. – Это гораздо дешевле, чем в магазине, а качество не хуже, – объяснил он. Несмотря на то, что ребята не курили, их увлекла идея сделки с теневыми торговцами и они прошли в небольшой отель, где в одном из номеров их ждала целая ярмарка товаров. Коробки сигар всех мастей были превосходными. «Ромео и Джульетта», «Портагас» и любимый сорт президента Кастро – «Кохиба корона». Они купили коробку этих сигар и были рады пообщаться с торговцами. Какие эмоциональные были эти кубинцы! Во время переговоров они даже распили бутылку гаванского рома и раскурили пару сигар. Кубинцы расспрашивали Дмитрия про Москву, про Путина и Медведева, и было видно, как они скучают по русским и переживают за них. При этом они вставляли в свой ломаный английский русские слова и выражения. И несмотря на то, что Дмитрий уже редко бывал дома, он с радостью болтал о российских проблемах в экономике и обычной жизни. Ведь это была его Родина.

Прощались с Мануэлем неохотно. Им так понравился этот ненавязчивый и мудрый собеседник, что они, щедро отблагодарив его, предложили утром продолжить знакомство с Гаваной с музея Революции. Мануэль посоветовал им не терять время даром и посетить лучшее вечернее представление в кабаре гостиницы «Националь». До начала оставалось еще масса времени и Джон предложил сходить в знаменитый бассейн и освежиться.

Глава 4

Бассейн был великолепен. Под открытым солнцем стояли лежаки, на которых загорали прекрасные кубинские и европейские женщины, бара и за столиками в тени восседали мужчины. Джон и Дмитрий заказали себе по коктейлю и не дожидаясь заказа, оба прыгнули в изумрудную воду. Вода освежила их моментально. Уже через несколько минут ушла усталость от пешей экскурсии, и они болтали у бара с молодым американцем. Он представился им Филом. Фил был блондином невысокого роста, весьма подвижный и крайне веселый. Цвет его серых глаз очень шел к широкому загорелому лицу, а его руки постоянно летали в воздухе вместе с бесконечным потоком слов.

– Я живу здесь уже несколько месяцев, – рассказывал он. – Конечно, оставаться в Капри было дорого, так что я перебрался в отель попроще, а сюда прихожу поплавать и поболтать с друзьями. Я знаю здесь почти всех завсегдатаев. И здесь такие замечательные девушки! Буду рад познакомить вас с некоторыми из них. Кубинки вообще весьма свободных взглядов на личную жизнь, особенно с иностранцами. И вы не поверите, у них нет никакой ревности.

Дмитрий отнекивался, ссылаясь на лимит времени, Джонни тоже не поддержал эту идею. В конце концов Фил пригласил их в один из ночных клубов недалеко от отеля «Националь».

– Приходите после кабаре, там будет тесновато, но я буду держать для вас столик. Не пожалеете! – крикнул он им, прощаясь до вечера.

Дмитрий и Джон вернулись в номер. Они решили одеться к представлению и прогуляться туда пешком. По дороге, пользуясь минутой свободного времени, Джон спросил Дмитрия, – Как тебе понравились кубинские красотки? Фил, по-моему, от них без ума!

– Даже не знаю, был бы я помоложе, – ответил Дмитрий. – Конечно, девушки красивые и соблазнительные. И их свободные нравы, если только стоит верить этому Филу, это невероятно! Но я все же не думаю, что все они готовы так просто встречаться ради любви, без обязательств и расчета, – добавил он уклончиво. -Мужчины вправе выбрать свое блюдо в этом меню.

– Соглашусь, – ответил Джонни улыбаясь. – Вот, только стоит ли заказывать это блюдо? Моя Николь, узнав об этом будет явно не в восторге. Да и я сам перестану уважать себя, если предам ее доверие.

– Я думаю, что ты прав. Не стоит позволять себе играть в эти страсти, – сказал Дмитрий. – Но если вспомнить твою психологию, то еще великий Юнг сказал, что не стоит проходить мимо колодца, не напившись его водой, – добавил он с подвохом.

– Да, и он за это поплатился, – ответил Джон и усмехнулся. – Пациентка, с которой у него была долгая и мучительная связь, принесла ему много страданий и чуть не разрушила его брак. Жена Юнга терпела их роман до последнего. Конечно, он экспериментировал ради науки, но чуть не разрушил и себя самого. В результате же он создал одну из глубочайших теорий психоаналитики. Тебе интересно? – спросил он.

– Да, но лучше все же взять заранее билеты, отель уже впереди? – ответил Дмитрий.

Они вошли в холл лучшего отеля Гаваны «Националь», где все внутри напоминало эпоху 30-х годов. Консерваторы любили это место, ведь здесь останавливались сам Фрэнк Синатра и Уолт Дисней. Много лет отель получал «Оскара» в индустрии туризма и его кабаре «Паризьен» было сейчас лучшим в городе. Купив билеты, ребята решили выпить по коктейлю в баре.

– Знаешь, Юнг был уверен, что мужчина познает свою самость через познание не только мужской, но и своей женской сути. Ты ведь знаешь, что все мы по природе бисексуальны и пол образуется у эмбриона только на 3 месяце нашей жизни. За такие крамольные мысли церковь раньше людей сжигала заживо. Так вот, у нас есть как женские, так и мужские гормоны, которые можно контролировать даже искусственно, -сказал Джон, когда они сели в кресла за столиком. Интерьер был также в стиле ретро.

– Так вот, – продолжил Джон, – у каждого мужчины в голове сидит образ этакой идеальной женщины, часто похожей на мать, которая постоянно сравнивается с реальными спутницами. Как-

то мы с тобой говорили об этом. И все они всегда проигрывают это сравнение. Или физически, или духовно. Иногда мужчины видят в женщине всего лишь ребенка, о котором надо заботиться или мать, которая будет заботиться о нем самом. Но это однобокие крайности. В равных отношениях, дружбе и преданности, его в конце концов непременно ожидает смирение и принятие той единственной, которая ему больше всего подходит. Сексуальное либидо со временем остывает и перерождается в творчество и работу, сохраняя с женщиной дружбу. И он должен ежедневно работать над собой, сдерживая собственную страсть от

дальнейшего поиска, переставая эксплуатировать тот образ идеала, который сидит у него внутри. Этой работе соответствует и жертва со стороны женщины. Она также обуздывает свою мужскую энергию, сдерживает агрессию и упреки в сторону мужчины. Доверяя своему избраннику, убрав ревность и завышенные запросы, она расцветает истинно женской энергией. На востоке говорят так, «Женщина убирает соль из слов мужчины и кладет сахар в свои слова». Это Юнг и называл познанием до конца своей самости помимо жизненных ролей и потребностей. Дмитрий подумал, что и сам недавно думал именно об этом.

– Точно, история про Инь и Янь, – вспомнил он.

Принесли коктейли. Джон поднял тост за друга. – Хочу, чтобы ты понял одну вещь. Можно гоняться за женщинами по всему миру, но не найти покоя ни с одной из них. Каждая будет казаться красивее и добрее предыдущей. А можно найти себя, смирившись со своим выбором и посветив свою жизнь осознанной ответственности за него. Сила человека не в том, что он может, а в том, от чего он может отказаться. За тебя! И помни, что выбор – это промежуточное состояние. И не дай бог тебе оказаться самому под каблучком у женского выбора! – добавил он шутя.

Они выпили и прошли в зал кабаре. Представление как раз начиналось и зал был полон таких же туристов, как и они сами. Свет погас и на сцену выбежали колоритные танцовщицы. Боже, как чувственно пели эти кубинцы и кубинки, как танцевали и какие яркие костюмы мелькали перед зрителями. И это было не напыщенное бразильское карнавальное шоу, у кубинцев все было по-другому. Их музыка и представление были наполнена одновременно и любовной страстью встреч, и грустью расставания. Час пролетел так незаметно, что хотелось еще и еще слышать эти голоса и музыку. Дмитрий с Джоном вышли из зала одухотворенные и сразу купили себе по два диска записей программы.

– На память, – сказал Джон, – эта музыка не хуже моей любимой классики. Я так рад, что мы вырвались сюда. Ну представь себе, что бы мы делали сейчас дома? Я обязательно вернусь сюда с Николь, надо только ей позвонить. Она привыкла к моим непредсказуемым пациентам и не задает вопросов, но поездка на Кубу – это будет для нее неожиданно, – сказал он и дружественно похлопал Дмитрия по плечу.

На улице было уже темно. Перед ними открылась большая площадь на набережной, где собралось много народу. Прозвучал пушечный залп со стороны крепости Ла Кабанья. Этот традиционный залп сообщал городу, что вечернее время 9 часов и он производился вместе с традиционной сменой караула солдат, одетых в испанские костюмы 18 века.

– Ритуальное шоу для туристов, о котором рассказывал Мануэль. Ну, какие у нас планы? – спросил Дмитрия Джон. Он был в приподнятом настроении и не собирался спать. – Идем в отель или поедем в клуб к Филу?

– Поехали к Филу, спать нам еще рано. Посмотрим вечернюю жизнь Гаваны, мы же не какие-то там монахи. Да и время еще детское, – предложил Дмитрий.

Они доехали до указанного места за символический доллар. Водитель такси был весел и что-то говорил на испанском о празднике в городе и жестами предлагал смотреть по сторонам. На набережной было много людей. Везде гуляла молодежь, нарядные девушки расхаживали в поисках спутников и развлечений. Кубинцы вынесли мангалы на бульвары и жарили мясо прямо на улице, играла музыка и многие танцевали.

На входе в заведение стоял огромный охранник кубинец и пропускал посетителей по списку. В результате собралась большая очередь. Из мужчин в основном были иностранцы. Дверь открылась и ребята с облегчением увидели выходящего Фила.

– Эй, приятель, мы здесь, – крикнул ему Дмитрий, махая рукой. Фил повернул голову, увидел ребят и помахал рукой им в ответ. Он подошел к верзиле кубинцу и что-то сказал ему на ухо, после чего тот дружелюбно осмотрел их и пропустил через турникет.

– Молодцы, что пришли. Пойдемте, ваш столик в резерве, как я и обещал, -приветствовал их Фил. – Сегодня праздник в городе, чествуют одного местного святого, будет концерт и живая музыка. Как вам кстати понравилось представление в «Паризьен»? – спросил он.

– Отлично, просто великолепно, мы даже купили музыку на дисках, – ответил Дмитрий.