Наемник смерти

– Похоже на бред. Ну ладно. Только меня интересует, зачем тебе я? Ведь вы и без меня могли провернуть все это.

– Ну, понимаешь, там, в палатке, если что-то пойдет не так. В общем, ты самый трезвомыслящий среди нас и думаю, не дрогнешь если что.

– Если что? – переспросил я.

– Ты меня прекрасно понял, – Бэкет встал и отошел в сторону, давая таким образом понять, что разговор окончен.

– Когда? – спросил я.

– Завтра.

Наутро Бэкет был сам не свой. Понятно, ведь это было его первое крупное дело, и если что-то пойдет не так, вся эта история могла закончиться для него довольно плачевно, и не только для него. Но меня это нисколько не волновало, я уже прокручивал в голове все действия, которые должен предпринять для получения этих денег.

Собирались мы быстро. Бэкет захватил с собой самодельный нож, проще сказать кусок острого железа прикрученного к деревянной ручке. Шли молча, все мысленно посвятили себя предстоящей цели. Шатер находился на краю рынка, и идти до него было довольно долго. Перед рынком мы разделились, Бэкет выдал мне пару серебряных слэнов, и они растворились в толпе. Я остался один. С утра рынок был не столь оживлен как днем, поэтому добраться до его края не составило особого труда. Завидев шатер, я замедлил шаг и осмотрелся. Двое охранников расположились с обеих сторон от входа. Несколько посетителей ждали своей очереди. Они тихонько переговаривались между собой. Я встал немного поодаль и стал дожидаться своей очереди. Ждать пришлось довольно долго, но мне было не привыкать. Когда подошло мое время, я смело двинулся ко входу, но один из стражей тут же преградил мне путь.

– Эй ты, оборванец, куда собрался?

– Туда, – дерзко ответил я. – А ты что хочешь мне помешать?

– Смелый, да? А деньги у тебя есть?

– Есть.

– Покажи.

Я достал из-за пазухи монеты и, подкинув их вверх, перед лицом стражника, поймал. Тот скривил свою рябую рожу, немного подумал, а затем мотнул головой в сторону входа, мол, можешь войти. Я не стал себя упрашивать.

В помещение царил сумрак. Я стоял и пытался свыкнуться с темнотой, как вдруг старушечий голос сказал мне:

– Проходи и садись. В ногах правды нет.

Я невольно повиновался. Когда я сел, то наконец смог различить перед собой силуэт гадалки. Через некоторое время я рассмотрел ее полностью. Она была стара, сморщенное лицо, маленькие глаза, которые прожигали тебя насквозь и трясущиеся руки со скрюченными от старости пальцами. Она сидела за маленьким круглым столиком, отделявшим ее от меня. На столике стоял тяжелый круглый шар. Я положил монеты перед ней. Она взяла их и вперилась в меня взглядом.

– Ну и что ты хочешь узнать мальчик? Свое будущее или что несут в себе твои сны?

– Свое будущее я знаю и так, хотя я с удовольствием выслушаю и твою версию, – ответил я.

– Нет, не знаешь. Никто не знает точно своего будущего.

– Даже ты? Тогда что же ты здесь делаешь? – язвительно поинтересовался я.

– Я лишь вижу его отголоски. Каким оно может стать. Но, как и все в этом мире будущее каждого человека изменчиво и его изменения зависят от самого человека. Так ты хочешь узнать его или нет?

– Давай. Деньги я уже заплатил, поэтому гадай, а я послушаю.

– Ты не веришь в предзнаменование. Я могу вернуть тебе деньги, и ты сможешь уйти.

– Гадай, – коротко ответил я.

– Хорошо. Ты сам этого захотел.

Гадалка наклонилась, в чем-то порылась, из-за сумрака я не смог разглядеть в чем, и извлекла оттуда красного цвета кристалл. Камень был небольшого размера и имел форму в виде неровных сколов. Он был тускл. Гадалка поставила кристалл на столик, в специальную, как я понял, выемку, так чтобы тот принял вертикальное положение. Потом она положила руки на стеклянный шар и начала что-то шептать себе под нос. Некоторое время ничего не происходило, но потом старуху внезапно затрясло. Я взглянул на кристалл, он светился ярко красным, я сказал бы даже багровым цветом. Гадалка заговорила, но когда я услышал ее голос, честно говоря, мне стало немного не по себе, он больше не был старушечьим. Она говорила чистым звонким голосом молодой девушки:

– Я вижу тебя. Ты подойдешь, – голос старухи надломился, перерастая в мужской. – Подойдешь. Мы слабы. Очень. Но ты поможешь нам, не так ли?

– В чем? – непонимающе спросил я.

– Не слушай ее. Не слушай нас, – внезапно прошипела старуха глухим голосом, тембр которого, менялся с каждым словом.

– Замолчи, – глаза старухи закатились, изо рта потекла слюна. – Замолчи. Он может помочь. Он должен помочь.

– Нет. Нам этого не нужно. Оставь их. Оставь.

В гадалке словно бы боролось два разных человека. Мне стало жутко. Хотя я понимал, что, скорее всего, она просто разыгрывает передо мной сцену. Старуха внезапно замолкла. Лицо ее осунулось, руки безвольно сползли с шара. Она открыла глаза. Голос ее вновь стал старым и дребезжащим. Гадалка тяжело прокаркала:

– Кто ты такой? Ты… ты не можешь. Пошел прочь. Уходи, мне надо прийти в себя.

– Не так быстро, – все мои планы начинали рушиться. Я схватил шар, старуха взвизгнула и отпрянула.

– Что ты задумал?

Я молча метнул в нее шар, но промахнулся. Старуха рванулась в сторону и попыталась закричать. Я не мог этого допустить, и тогда я прыгнул на нее. Я был молодым и проворным, а она старой и неуклюжей. Я схватил ее за горло, она попыталась отбиться, но я был сильнее. Из ее глотки вырвался хрип. Еще несколько мгновений она дергалась, но потом затихла. Ее широко раскрытые глаза с ужасом взирали на меня. Она была мертва. Проклятье, опять все пошло не так. Я не чувствовал вины, но было все равно как то не очень приятно. Глупая старуха, если бы она не была такой подозрительной, была бы сейчас жива, ну разве что полежала немного без сознания. Времени на размышление не было. Я сорвал с ее шеи ключ. Где там сундучок? Бэкет говорил что вроде за ширмочкой. Немного порыскав, я все-таки нашел этот треклятый тайник. Ключ вошел в замок легко, и мне не составило труда открыть его. Столько денег я еще никогда не видел. Но времени на их созерцание у меня не было, поэтому я стал ссыпать деньги в ранее заготовленный и принесенный с собой небольшой мешочек. Закончив, я наскоро завязал его, и бросился к заднему пологу шатра, но остановился перед столиком и, взглянув на кристалл, решил захватить и его тоже. Ценности он особой, по всей видимости, не представлял, но пару монет за него можно было выручить. Сунув кристалл в потайной кармашек, я подошел к пологу и постучал по ткани ногой, так чтобы она заколыхалась. Я надеялся, что к этому времени стражники уже будут заняты другим делом. Через несколько томительных мгновений ткань шатра заколыхалась вновь. Сначала я увидел острие ножа проткнувшего ее, а потом этот нож вспорол ее до самого низа. В прорези показалась голова Бэкета.

– Давай быстрее, повозки стоящие позади шатра скрывают нас от лишних глаз, но это не ненадолго. Деньги при тебе.

– Да, – коротко ответил я.

– Хорошо, пошли.

Я вылез из шатра. Вручив мешок с деньгами Бэкету, я уже хотел делать ноги, как вдруг услышал окрик.

– Эй, Ардос.

Я повернулся. Передо мной стоял Торв и улыбался. Позади меня раздался голос Бэкета:

– Извини Ардос. Ты очень помог нам. Я буду скучать.

И я провалился в темноту. Последнее, что я услышал, это злорадный смех Бэкета.

Глава 3

Клэйборн

Долго смотрел он на то, как обманывают людей лживые и жадные боги. И не выдержало его огромное сердце, спустился он с небес к нам по лестнице из чистого золота. Воздел он руки свои и обратился к людям с речами благодатными, словно к детям своим. Поведал он им об истинных намерениях и лживых наветах их богов. И прислушались праведные сыны и дочери к словам родителя и благодетеля своего. И пошли против старых богов. Но тяжела была их дорога. Укоренились в сердцах язычников злые наветы богов старых. Да направили они их против Миора и паствы его. И с горечью в сердце понял он, что не победить их словом. И призвал он тогда поднять мечи верные за благое дело. И пошли они против язычников. И победили. Но пролилось много крови. Долго горевал Миор по погибшим среди своих и заблудших. Пролил он две капли крови своей наземь и родились из них дети его: дочь и сын. Завещал он детям своим нести слово его и искоренять веру в лживых и подлых богов. И вернулся он на небеса по лестнице из чистого золота. И сказал людям слушать и чтить детей его. И беречь их. Ибо они кровь от крови его. Именно они есть истинная вера. И лишь они приведут всех к процветанию и благоденствию. И услышали люди слова его. Послушали его. Почтили детей его, и чтят по сей день. И избавили нас, дети его, от лживых и подлых богов. Нет более места лживой вере, есть лишь народ и их Император.

    Лан Призвел «Великая Империя»

Я медленно приходил в себя. Зрение постепенно свыклось с царящим вокруг сумраком. Я лежал на чем-то твердом и плохо пахнущем. Я привстал и огляделся. Это «что-то» оказалось полусырым грязным соломенным матрасом. Я находился в маленькой камере. Пахло сыростью, по полу ползали отвратительные мокрицы. С потолка постоянно что-то капало, и звук ударяющихся об пол капель раздражал. Голова раскалывалась, я поднес руку к затылку и потрогал. Голова ответила на прикосновение острой болью, на волосах я нащупал запекшуюся кровь. Как я попал сюда? Я вспомнил последние слова Бэкета. Вот тварь, можно было бы догадаться, что он использует меня. Ударил меня по голове, как я мог быть таким неосторожным. Бэкет получил деньги, подставил меня. Хитро придумано. Я встал и подошел к решетке. Выглянув сквозь нее в коридор, я никого не увидел. Окна в камере не было. Это конец, подумал я. Но сделать в этой ситуации я все равно ничего не мог, поэтому сел обратно на матрас и стал ждать. Кольцо с зеленым камнем исчезло, кто-то снял его с моего пальца, наверное, Бэкет, а может и стражники. Я пошарил в потайном кармане и нащупал что-то твердое. Это был кристалл, взятый со стола гадалки. Я достал его и поднес к лицу. Камень был тускл и безжизненен. Я повертел его в руках, сейчас это было не более чем безделушка, еще одно напоминание о предательстве Бэкета. И у меня не было шанса даже отомстить. Странно, что камень не нашли, когда меня тащили сюда. Я сунул кристалл обратно в кармашек, хотя прекрасно осознавал, что он, скорее всего, мне уже не понадобиться. Время шло, а я все также сидел и смотрел пустым взглядом себе под ноги. Я не заметил, как заснул.