Деваться некуда обеим
Созревшим к бою сторонам:
Мы отказаться не посмеем
От ценностей, пригожих нам,
Что правдой искренне считаем.
Различий нам не устранить:
Мы сами пищу добываем,
Но вам ворами вечно быть!..
Себя кто кормит сам, обитель
В его душе для правды есть!
А лжи великий сочинитель
Чужую пищу тщится съесть…
И битва будет – землю дрожью
Непримиримости встряхнёт! –
Не за живот, но правды с ложью!
За правду можно дать живот!..»
Окинул взглядом лев, презренья
Наполненным, шакалов рой,
И не означил в нём сомненья,
Его что здесь последний бой…
В шакальих же, огнём горящих
Желанья властвовать глазах,
Ничем не скрытый прыгал вящий,
До лихорадки вздутый страх!
Конечно, лев один, но ясно,
Что в ярости могучий зверь
Способен стать врагу ужасной
Причиною больших потерь…
Но отступать уже, понятно,
Путей им не было: ну кто ж
Предателям вернуть обратно
Доверие готов за ложь?..
И повела непримиримость
Две силы на жестокий бой!
И за одной таилась лживость…
Сияла правда над другой!
И отступленья невозможность
Кровавых их не в силах уз
Была разбить! – Здесь осторожность
Отбросил даже первый трус…
Для каждой из сторон в победе
Из битвы выход только был! –
В глубоком даже вряд ли бреде
Мог думать кто, чтоб отступил!..
И трусость давняя шакалов –
Природы слабым худший дар! –
Теперь отчаянно взывала
Зажечь жестокости пожар!
Ох, понимал ли лев опасность,
Грозит которая ему?