В водовороте

Князь, наконец, слегка улыбнулся.

– Будет уж, довольно оплакивать супругу!.. – не утерпела Елена и еще раз его кольнула. – Говорят, она едет за границу? – прибавила она.

– Едет.

– А когда?

– Дня через три.

– И Миклаков тоже едет?

– И он едет.

– Но чем же они жить будут за границей?

– У Миклакова свое есть, а княгине я отдал третью часть моего состояния, – отвечал князь.

– Ну вот, душка, merci за это, отлично ты это сделал! – проговорила Елена и опять начала целовать князя. – Знаешь что, – продолжала она потом каким-то даже заискивающим голосом, – мне бы ужасно хотелось проститься с княгиней.

– Это зачем? – спросил князь почти с удивлением.

– Так, мне хочется сказать ей на дорогу несколько моих добрых пожеланий!.. Но дело в том: если мне ехать к вам, то княгиня, конечно, меня не примет.

– Вероятно! – подтвердил князь.

– И потому нельзя ли мне просто ехать на железную дорогу, – продолжала Елена опять тем же заискивающим голосом, – и там проститься с княгиней?

Князь молчал, но по лицу его заметно было, что такое намерение Елены ему вовсе не нравилось.

– Ведь ты поедешь провожать ее? – присовокупила между тем Елена.

– Может быть! – отвечал протяжно князь.

– В таком случае мы поедем с тобой вместе.

– Но я думал было поехать ее провожать из дому, да и ловко ли нам вместе с тобой туда приехать? – возразил на это князь.

– Напротив, тебе одному ехать, по-моему, неловко! – воскликнула Елена.

– Почему неловко? – спросил князь.

– Потому что супруга твоя уезжает с обожателем своим, и ты чувствительнейшим образом приедешь провожать ее один; а когда ты приедешь со мной, так скажут только, что оба вы играете в ровную!

– И то дело! – согласился, усмехнувшись, князь.

* * *

В день отъезда княгини Григоровой к дебаркадеру Николаевской железной дороги подъехала карета, запряженная щегольской парою кровных вороных лошадей. Из кареты этой вышли очень полная дама и довольно худощавый мужчина. Это были Анна Юрьевна и барон. Анна Юрьевна за последнее время не только что еще более пополнела, но как-то даже расплылась.

– Мы хоть здесь с ней простимся! – говорила она, с усилием поднимаясь на лестницу и слегка при этом поддерживаемая бароном под руку. – Я вчера к ней заезжала, сказали: «дома нет», а я непременно хочу с ней проститься!

Затем Анна Юрьевна прошла в залу 1-го класса. Барон последовал за ней.

Там уж набралось довольно много отъезжающих, но княгини еще не было.

– Подождемте здесь ее, она непременно сегодня выезжает!.. – говорила Анна Юрьевна, тяжело опускаясь на диван.

Лицо барона приняло скучающее выражение и напомнило несколько то выражение, которое он имел в начале нашего рассказа, придя с князем в книжную лавку; он и теперь также стал рассматривать висевшую на стене карту. Наконец, Анна Юрьевна сделала восклицание.

– Ну вот, слава богу, приехала! – говорила она, поднимаясь с своего места и идя навстречу княгине, входившей в сопровождении г-жи Петицкой.

Обе они были одеты в одинаковые и совершенно новые дорожные платья.

– Я хоть здесь хотела перехватить вас, – говорила Анна Юрьевна, пожимая руку княгини.

Г-жа Петицкая скромно, но в то же время с глубоким уважением поклонилась Анне Юрьевне.

– А вы тоже приехали проводить княгиню? – спросила та.

– О, нет, я с ними еду компаньонкой за границу! – отвечала г-жа Петицкая, не поднимая глаз.

– Компаньонкой? – переспросила Анна Юрьевна. – А мне этот дуралей Оглоблин что-то такое приезжал и болтал, что Миклаков тоже едет за границу… – присовокупила она.

При этом княгиня и Петицкая покраснели: одна от одного имени, другая от другого.

– Да, он тоже едет! – отвечала княгиня, не смотря на Анну Юрьевну, или, лучше сказать, ни на кого не смотря.

Барон, молча поклонившись княгине и Петицкой, устремил на первую из них грустный взгляд: он уже слышал о странном выборе ею предмета любви и в душе крайне удивлялся тому.

Наконец, в зале показался Миклаков. Он к обществу княгини не подошел даже близко, а только поклонился всем издали.

Барон продолжал грустно смотреть на княгиню.

– А что же муж твой не приедет проводить тебя? – спросила Анна Юрьевна княгиню.

– Нет, он приедет! – отвечала та, продолжая по-прежнему ни на кого не смотреть, и в то же время лицо ее горело ярким румянцем.

Незадолго до звонка появился князь с Еленой, при виде которой княгиня окончательно смутилась: она никак не ожидала когда-нибудь встретиться с этой женщиной.

Елена сначала поклонилась всем дамам общим поклоном.

– Хороша, хороша!.. – сказала ей укоризненным голосом Анна Юрьевна. – Меня из-за вас из службы выгнали, а вы и глаз ко мне не покажете!

– Но я все это время была больна! – отвечала Елена.

– Ах, господи! Вашей болезнью не годы же бывают больны! – воскликнула Анна Юрьевна. – А лучше просто признайтесь, что вам не до меня было.

– Если не до вас, так и ни до кого в мире! – подхватила Елена.