Гроссмейстеры Зазеркалья

«Лига демократий» – это та формула, которая объединяет консервативных республиканцев, неоконсерваторов и агрессивных демократов. И сейчас этот человек становится послом США при НАТО. То есть речь идет о том, что именно НАТО должно стать основой для «всемирной Лиги демократий», которая придаст большую легитимность действиям США. В том числе силовым. Ту самую легитимность, которую в случае с Ираком ООН не предоставила Америке. И это, конечно, настораживающий момент. Потому что Лига демократий со всей очевидностью направлена против России. Хотя не только против нее, но еще и, скажем, против Китая. Ясно, что ни РФ, ни Китай в эту организацию, если она будет действительно создаваться, приглашены не будут.

* * *

Не менее настораживает назначение заместителем министра обороны США Александра Вершбоу (при том, что сам министр обороны имеет репутацию достаточно умеренного политика), которого мы хорошо знаем, поскольку в течение нескольких лет он был послом США в России. Причем послом, не учитывающим российскую специфику. Он настолько часто обострял отношения с российским руководством, что даже администрация Буша сочла нужным отправить его в Южную Корею, подальше из России, поскольку он не столько помогал налаживанию отношений, сколько портил их.

В частности, его «коньком» были длительные пространные интервью, в которых Вершбоу пытался учить российское руководство тому, как надо строить свою внутреннюю политику. А сейчас этот человек становится заместителем министра обороны США. И это не очень хороший сигнал для Москвы. Потому что Вершбоу очень близок к неоконсервативной точке зрения на мировые события и к неоконсервативной повестке дня. Он, будучи сторонником достаточно жестких действий по отношению к России, являлся откровенным противником путинского правления. При этом поговаривают, что нынешнего министра обороны США Роберта Гейтса через некоторое время заменят (после того как будет осуществлен вывод части войск из Ирака). Если Гейтса заменит Вершбоу, то для России это будет совсем плохой сигнал.

Таким образом, подтверждается тенденция, когда Обама назначает на крупные внешнеполитические посты людей, которые не отличаются «новым мышлением», а скорее являются продолжателями курса Джорджа Буша и Кондолизы Райс. Так, на своем посту оставлен заместитель госсекретаря США Дэн Фрид, который считается одним из главных авторов бушевской антироссийской политики.

То есть мы наблюдаем достаточно странную картину: нам говорят о том, что собираются «перезагружать» свои отношения с РФ, но на самом деле получается, что изменений ожидают исключительно в позиции самой России. При этом США совершенно не готовят никаких изменений со своей стороны. Интересно, что по свидетельству достаточно объективных наблюдателей из числа самих американцев, никакого изменения в восприятии России в американском политическом классе не произошло. И администрация Обамы не отличается каким-то принципиально новым подходом по отношению к РФ. Там по-прежнему придерживаются той точки зрения, что Россия «проиграла «холодную войну» и что она должна смириться с американской внешней политикой и поддерживать США в одностороннем порядке. А заявления другого плана делаются скорее в расчете на публику. И для того, чтобы немного успокоить московское руководство.

Что может сделать человек, претендующий на статус мирового лидера?

В последнее время в политических, экспертных и общественных кругах началось обсуждение вопроса, который был поднят недавно Бараком Обамой. О том, не пора ли миру избавиться от ядерного оружия. Выступая в Праге, он сделал заявление о том, что нужно двигаться к этой цели (к ядерному разоружению). И хотя, по словам президента США, он не уверен, что его жизни хватит на ее осуществление, Барак Обама сказал, что двигаться нужно именно в этом направлении.

Идею полного ядерного разоружения (которая получила название «ядерный ноль») уже обсуждают российские и американские эксперты. Еще в ходе президентских выборов за нее выступали такие фигуры, как Генри Киссинджер, который, кстати говоря, посвятил свою докторскую диссертацию проблеме ядерного оружия и его роли в мировой политике. Кроме того, уже создана российско-американская экспертная комиссия по обсуждению проблемы «ядерного нуля». То есть эта тема становится модной. Она все чаще начинает фигурировать даже в выступлениях официальных лиц. В частности, Сергей Лавров, принимая участие в работе Совета по внешней и оборонной политике, заявил, что «ядерный ноль» – это цель, которая кажется сегодня недостижимой, но при этом достойна самого пристального внимания. Нужно также иметь в виду, что эта идея выдвигается в определенном контексте. А именно в контексте переговоров по ядерному разоружению, которые по всей вероятности должны начаться между США и РФ этим летом (после встречи Медведева и Обамы). Два президента уже обсудили в Лондоне общие подходы к новому договору в сфере стратегических наступательных вооружений, который заменит договор СНВ, заключенный еще в 1970-х гг. Конечно, этот документ не будет означать тотальное ядерное разоружение, но тем не менее. При этом ходила достаточно радикальная идея сократить на 80 % общее количество ядерных боеголовок с обеих сторон. В этой связи возникает закономерный вопрос: как относиться к идее ядерного нуля (и ядерного разоружения вообще) в современном контексте?

* * *

Первое. Создается ощущение, что Барак Обама еще не закончил свою предвыборную кампанию. Но теперь арена его предвыборной кампании – это весь земной шар. Еще во время его участия в избирательной гонке у меня возникло такое впечатление, что Америка не просто предлагает миру свои собственные выборы как главное событие года. Избрание американского президента преподносилось миру как одновременное избрание президента земного шара. В некоторых американских изданиях (причем весьма весомых), таких, как «Нью-Йорк таймс» или «Интернэшнл геральд трибьюн», Барак Обама изображался на рисунках в задумчивом виде и как бы с небес взирал на землю, погрязшую в военных конфликтах, бедности и других проблемах. Причем речь идет об иллюстрациях к серьезным статьям, а не о карикатурах. То есть с самого начала Обаму подавали как потенциальный ответ не только на американские проблемы, но и на мировые. Так что он должен сейчас соответствовать этому имиджу. Вот президент США и поддерживает этот образ. Спрашивается, что может сделать человек, чтобы претендовать на статус абсолютного мирового лидера? Это должна быть какая-то очень громкая инициатива. Желательно, неосуществимая (потому что тогда невозможно будет проверить, действительно Обама этого хотел или нет), неконкретная, но звучная. То есть затрагивающая какую-то реальную проблему.

Итак, Барак Обама выбрал идею ядерного разоружения. Он не может решить афганскую проблему и не способен вывести американские войска из Ирака. По крайней мере не раньше чем через 20 месяцев. Не может он разрешить и ближневосточный кризис. В ситуации, когда все на него смотрят и ждут конкретных решений, неспособность решить конкретные проблемы заменяется демонстративным желанием сделать что-то глобальное. И такое, что будет поддержано всем миром. Даже если это малоосуществимо. В общем, у меня возникает ощущение, что речь идет об очередной крупной пропагандистской пиар-акции, которая связана с утверждением образа Барака Обамы как мирового лидера. С другой стороны, она призвана обновить имидж Соединенных Штатов. Если президент Буш все время повторял, что Америка может даже использовать тактический ядерный боезаряд против того же Ирана и всячески подчеркивал значение ядерной мощи США, то Барак Обама выступает за прямо противоположное. И говорит: «Нет, мы от этого оружия откажемся». Понятно, что это направлено на улучшение образа США в мире.

* * *

Второе. Давайте посмотрим, насколько осуществима эта инициатива. Честно говоря, она выглядит абсолютно неосуществимой. Дело в том, что США и Россия всегда имели такие запасы ядерного оружия, которые позволили бы им многократно уничтожить друг друга (а заодно и весь земной шар). В результате этого у нас и у американцев возникло ощущение, что наша безопасность опирается на ядерное оружие. И это воспринимается как некая данность – нас никто не сможет атаковать. Даже в 1990-е гг., когда состояние наших вооруженных сил было крайне прискорбным, все говорили о том, что, пока у России есть ядерный щит, никто на нее не нападет. Это было правдой. Но у других стран нет такого ощущения. Иран реализует свою ядерную программу (предположительно для создания атомной бомбы) именно потому, что он не считает себя в безопасности. Его лидеры увидели, что произошло с Ираком. К тому же они находятся в очень плохих отношениях с Америкой. Американцы же, оккупировав Багдад и повесив Саддама Хусейна, показали, что они будут делать со своими врагами, если те не могут защититься. Это же касается и Северной Кореи. Ее многие обвиняют в том, что она «плохой азиатский мальчик», который всем угрожает ядерной «колотушкой». Однако не следует забывать, что это государство находится под давлением США в течение последних 50 лет. Северные корейцы обосновывают свою политику очень просто: в мире, где в военном отношении господствует лишь одна сверхдержава, защититься можно лишь при наличии ядерных боезарядов.

А может ли отказаться от ядерного оружия Китай? Я думаю, что это абсолютно исключено. По крайней мере в обозримой перспективе. Китай – восходящая ядерная держава. И он наращивает свой ядерный потенциал, а не сокращает его. Китай не связан с США ни одним соглашением в области стратегических вооружений. Пекин желает оставить себе в этом вопросе полную свободу рук. Китай уже сейчас является доминирующей в военном плане державой Азии. И скоро он будет второй после США мировой державой по степени и качеству вооруженности (в пределах 25–30 лет). Китай не откажется от ядерного оружия, пока он не перешел на другой уровень мощи. Если он сравнится с Америкой по экономическим показателям или неядерным типам оружия, тогда мы можем говорить, что он вступит в переговоры о ядерном разоружении. В обозримой же перспективе, даже если Китай и вступит в такие переговоры, то только для того, чтобы показать, что он не является «врагом человечества». При этом вступив в глобальную ядерную игру. Но уж точно не для того, чтобы серьезно сократить свой ядерный потенциал, который он, наоборот, сейчас наращивает. То же самое касается и Израиля. По имеющимся данным, у него около 200 ядерных боезарядов. Израиль – ядерная держава с 1968 года, хотя он это не признает (что является «секретом Полишинеля»). При этом он объективно находится во враждебном арабском окружении. Кроме того, есть перспективы создания ядерного оружия Ираном. Устами Ахмадинежада Тегеран неоднократно заявлял, что Израиль должен быть уничтожен. Так как же в такой ситуации израильские лидеры откажутся от своих ядерных боезарядов? Это исключено. То же самое касается Индии и Пакистана. Таким образом, международный контекст показывает, что сейчас нет абсолютно никаких оснований для отказа от своего ядерного оружия со стороны нынешних ядерных держав.

* * *

Для чего тогда Америка выдвигает идею «ядерного нуля»? Частично я дал ответ на этот вопрос – для того, чтобы Америка опять начала выглядеть красиво и стала мировым лидером теперь уже в области ядерного разоружения. Во-вторых, это делается для того, чтобы оказать воздействие на Россию. Чтобы «вплести» нас в новую структуру соглашений, по которым РФ откажется от старых видов ядерного оружия, которые у нас есть (а новых у нас мало).

Американцы тоже откажутся от старых, но при этом очень быстрыми темпами наращивают производство новейших видов ядерного оружия. Создают новые типы носителей и ракет. Крылатые ракеты с ядерными боеголовками – это священная корова американской военной мощи. В свое время Клинтон сказал Ельцину, что если он, Клинтон, тронет крылатые ракеты, то может не возвращаться в Вашингтон. То есть у самих США нет готовности к серьезному ядерному разоружению. Зато есть готовность поднять мощную пропагандистскую кампанию, чтобы повлиять на Россию. Чтобы мы пошли на такой тип сокращения ядерного оружия, который сильно ударит по уже существующим системам, но практически не затронет перспективные системы ядерного вооружения. То есть речь идет об эффектной дымовой завесе для выхода на новый виток американского военного доминирования.

А то, что США от него не откажутся, говорил Барак Обама. Он сказал, что Америка создаст вооруженные силы, которые будут непревзойденными по мощи ни для одного государства мира или их объединения.

Убийство Обамой мухи

До сих пор Барак Обама все больше говорил. Но похоже он уже начал действовать – не переставая, впрочем, много говорить. В интервью одной американской телекомпании Барак Обама, не отвлекаясь от разговора, убил муху. Надо сказать, что муха в студии, да еще и во время интервью – штука не самая приятная. Она и жужжит, и садится куда не следует, и вообще мешает. Так что Обама поступил правильно. Но поразительно, что в нашем прекрасном новом мире именно этот факт, а не содержание интервью сразу же стал сенсацией. Теперь к историям из жизни Барака, несомненно, добавится успешно история убитой им мухи.

Барак Обама убил муху! И это одновременно знаменательно и великолепно. Об этом сообщили все американские телеканалы и написали все американские газеты. А мировая пресса подхватила тему достижения Обамы, в очередной раз убедительно сыграв роль коллективного попугая. «Во время интервью он должен был обсуждать Иран, экономику и здравоохранение, – написала газета «Дейли Телеграф». – Но главной новостью дня стало другое – убитая Обамой муха».

Обаме и самому понравилось. «Классно у меня получил, не правда ли? Прихлопнул гадину», – с удовольствием сказал он интервьюверу из Эн-би-си. И по личной просьбе Обамы телеоператор показал крупным планом лежавшую на ковре убитую муху. Она была мертва, но погибла не напрасно. В отличие от миллиардов ее сородичей она уже вошла в историю президентства Обамы.

* * *

Однако прочь иронию. На самом деле ловкое, я бы даже сказал, кинжально быстрое убийство мухи Обамой символично. Оно доказывает, во-первых, что у США молодой, быстро реагирующий и эффективный президент. Во-вторых, что у США – лучший президент в мире. Вы слышали, чтобы Ху Цзин-Тао или там Николя Саркози, не говоря уже о рохле Гарольде Брауне вот так вот взял и, между делом, походя, не прерывая разговора, молниеносным ударом убил муху. Вот именно – не слышали. А Обама между прочим – убил. И отсюда следует важная презумпция: вот так новый молодой, красивый и умный американский президент разделается и с другими проблемами. Для этого у него есть сила и потенциал.

Словом, Обама – совсем не то, что бедный Буш. Чисто по-человечески он нам запомнился двумя эпизодами: когда он до полусмерти подавился соленым рогаликом и когда в него летели прицельно запущенные башмаки иракского журналиста. В обоих случаях Буш выглядел жертвой, хотя от башмаков он вполне ловко увернулся. Обама же выглядит победителем. И, как верит вся Америка, не только в поединке с мухой.

Однако пока для везунчика и счастливчика Обамы многое складывается совсем не просто. Американские сенаторы наотрез отказались поддержать решение Обамы о закрытии спецтюрьмы на базе в Гуантанамо и выделить на это 80 миллионов долларов. Многих из них убедили доводы бывшего вице-президента Чейни: нельзя закрывать базу, где заключены более двух сотен опасных для Америки террористов. В американских федеральных тюрьмах их принимать не хотят, другие государства, куда их хотели бы выслать для тюремного заключения, тоже не спешат распахнуть им двери собственных тюрем. Пока администрации Обаме удалось лишь пристроить 10 освобожденных заключенных, которых согласились принять Саудовская Аравия, Бермудские острова, Ирак и Чад. А в США уже поговаривают, что отказ сената Обаме – это первое поражение нового американского президента.

Второе поражение, возможно, подстерегает его в засушливой Палестине. Несмотря на давление со стороны Обамы, Израиль не торопиться начинать мирный диалог с палестинцами. В ответ на речь Обамы в Каире, где он протянул руку мусульманскому миру, премьер Израиля Нетаньяху выступил с собственной речью. Он для вида согласился с идеей решения ближневосточного кризиса через создание палестинского государства, но обставил это таким числом условий, что даже умеренные палестинцы заявили: на такой основе переговоры невозможны. В частности. Нетаньяху предложил им забыть о Восточном Иерусалиме, сказал, что нельзя остановить естественный рост числа израильских поселений на палестинских территориях, и потребовал, чтобы у будущего государства не было ни армии, ни вооружений. Обама сделал вид, что ничего особенного не случилось. На самом деле случилось: его ближневосточная инициатива почти похоронена правым правительством Израиля.

* * *

Зато Обама классно убил муху – и это сделало его еще более близким и понятным для сотен миллионов человек на земле. В его великолепный образ, от которого чуть ли не падают в обморок и цветные, и белые женщины, влит еще один монументальный штрих. И не надо на этом успокаиваться. В фильме «Супермэн» главный персонаж ловил на лету пули. Герой Матрицы Нео останавливал их ладонями. Так что у Барака Обамы есть еще, к чему стремиться.

ШАХМАТЫ ИЛИ РУЛЕТКА: ИГРА В АТМОСФЕРЕ КРИЗИСА

Кризис стал возмездием за алчность мировой элиты

Что стало причиной нынешнего экономического кризиса? Чувствует ли мировая элита свою ответственность за него? На Давосском форуме руководители инвестиционных банков, которые в прежние годы пользовались там непререкаемым авторитетом, на этот раз молчали. А если и не молчали, то признавали всю ту критику, которая сыпалась в их адрес. Главы многих крупнейших корпораций и банков вообще в Давос не приехали. На форуме ощущалось: в остром кризисе находится та модель развития мирового капитализма, которая насаждалась в мире последние тридцать лет.

Речь идет о неолиберальной модели. Ей сопутствовало представление, что глобализация и мировая экономическая интеграция создают основу для непрерывного роста экономического благосостояния. На практике это способствовало распространению американского финансового кризиса на весь мир. Именно глобализация стала переносчиком вируса, который сначала поразил экономику США.

Раньше мы не раз слышали восторги по поводу глобализации как чего-то абсолютно позитивного. Я всегда скептически к этому относился: совершенных систем и процессов не бывает. Любая система имеет свои недостатки, и у глобализации они тоже были. Сейчас это уже очевидно всему миру.

Два года тому назад в Давос приезжал замглавы Федеральной резервной системы США (ФРС) Роджер Фергюсон. Он утверждал: создана идеальная модель, о которой все мечтали. В результате глобализации риски распределяются по разным рынкам – если обрушится один из них, то другие сохранятся. Но глобального обвала не будет! Аплодисменты. И вот два года спустя именно это и происходит. Что нам теперь могут сказать господин Фергюсон и другие финансовые гуру? Только одно: «Мы полностью провалились».

* * *

Неолиберальная модель – это не только модель, это и образ мышления, утвердившийся на стыке 70–80-х годов прошлого столетия. Тогда Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер сказали: мы уходим от вмешательства государства в экономику, частный бизнес надо освободить почти ото всех ограничений, путь к экономическому успеху и процветанию – в освобождении бизнеса ото всех пут и в жесткой конкуренции. В социальном плане этому соответствовала идеология «социального дарвинизма», то есть принципа «выживает сильнейший». Главным критерием успеха была объявлена прибыль, основой общества – рыночный обмен.

И вот теперь эта система дала магистральный сбой. И все вдруг вспомнили о роли государства. В Давосе в этом году очень много говорили о том, что сейчас основная задача по выправлению мирового капитализма падает на государство. «Файнэншл таймс» пишет: вся система, созданная при Рейгане и Тэтчер, находится под угрозой, кредитный кризис уничтожил репутацию банкиров Уолл-стрита. Газета приводит мнение: сейчас президент и министр финансов США имеют такую власть, какой не обладал ни один глава этой страны со времен Франклина Рузвельта. Он тоже разделял идею сильного государства, к которой Америка обратилась в ходе кризиса 1929–1933 годов. Рузвельт выводил страну из стагнации до 1940 года – выздоровление длилось очень долго. Об этом стоит помнить, делая прогнозы о будущем мировой экономики в связи с нынешним обвалом.

Следует помнить и о том, что в нашей стране существовала своя неолиберальная команда – Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, Борис Немцов. Им помогала большая группа советников, таких, как Андерс Ослунд и Джеффри Сакс. Их поддерживал Международный валютный фонд. Эта команда в 1990-е годы сказала: сейчас мы все организуем так, что управлять будет «невидимая рука рынка». Они взяли за образец англосаксонский капитализм, и прежде всего США и Великобританию, где была совершенно другая экономическая, да и социальная база. Однако в итоге эта система провалилась даже там. Только для краха «там» ей потребовалось 30 лет, а у нас неолиберализм «лопнул» намного быстрее – за несколько лет. В России эта модель привела к колоссальному разворовыванию государственного достояния, к массовому обнищанию, к социальной катастрофе. Покойный американский журналист Пол Хлебников называл это самой крупной социальной катастрофой в истории России – даже более страшной, чем разруха во время Великой Отечественной войны. И закончилось все предсказуемым дефолтом 1998 года. В результате при Путине государство начало возвращаться в экономику раньше, чем во всем мире. Но теперь на Западе тоже идут по этому пути.

Финансовая вакханалия, порожденная неолиберализмом, сформировала свою идеологию. Я бы назвал ее «идеологией гламура».

В США это началось прошлой осенью – после того как разорился банк Lehman Brothers. Это произошло 15 сентября 2008 года, и с этого события, собственно, и начался американский глобальный экономический кризис. К сегодняшнему дню он уничтожил представление, что частный бизнес без вмешательства государства способен обеспечивать сбалансированное поступательное развитие общества. И доверие людей к частному бизнесу получило очень серьезный удар.

Опросы общественного мнения в США показывают: 58 % респондентов в прошлом году доверяли частному бизнесу, а теперь – только 38 %. Только 49 % американцев считают, что свободный рынок должен действовать без госвмешательства. Для Америки, где исторически недолюбливают государство, это поразительные цифры…

Если же говорить о политике, то в ней неолиберальной модели соответствовала попытка создать «однополярный мир» с центром в США. Когда в 1991-м обрушился Советский Союз, США заявляли: теперь мы – единственный лидер мира. Джордж Буш-старший говорил о «новом мировом порядке», Збигнев Бжезинский – об американской гегемонии. Но смысл был один: мир стал однополярным. И эта идея тоже провалилась.

Сейчас даже в США считают: у мира был однополярный «момент» – за счет исчезновения СССР, распада Варшавского Договора и выхода на авансцену западного альянса во главе с США. Но этот период закончился в 2003–2004 годах, когда Вашингтон переоценил свои возможности и принялся силой менять режимы на Ближнем Востоке, прежде всего в Ираке. Этот «момент» продлился где-то 10–14 лет и закончился уже во время Буша-младшего. Барак Обама – это уже президент эпохи универсально признанного «многополярного мира». Избрав Обаму, Америка показала, что она отказалась от претензии на единоличную гегемонию. Если бы она считала иначе, то президентом бы стал Джон Маккейн – продолжение Джорджа Буша.

Экономической идеологией «однополярного мира» как раз и был неолиберализм.

* * *

Но способна ли мировая элита теперь ответить на вопрос, как развиваться дальше? Сомневаюсь. За последние 20–25 лет люди в развитых экономиках перешли к сверхпотреблению. Утвердилось повсеместное стремление к роскоши. В 1980-е годы не было такого объема рекламы. Не было такого числа людей, которые хотели бы приобрести украшения от Chopard, отдыхать в пятизвездочных отелях на Мальдивах и так далее. Никогда, кстати, не было и такой массированной рекламы бриллиантов или часов, которые стоят десятки тысяч евро.

«Идеология гламура» захлестнула мир во второй половине 1990-х и в 2000-е годы. Она выросла на финансовых пузырях. Понятно, что это нездоровая ситуация – и социально, и экономически. Безумно быстро создаются гигантские состояния, очень часто – за счет чисто финансовых спекуляций. И точно так же быстро эти деньги тратятся. Живи сегодняшним днем, потребляй как можно больше, а что будет завтра – не важно.

Вот три лика эпохи «финансовых пузырей»: неолиберальная экономика, «однополюсный» мир (то есть американская гегемония) и «идеология гламура». В политической сфере эта модель провалилась: будущее – за многополюсным миром, это признают даже в США. Идея примата частной собственности при слабой роли государства тоже гибнет. Регулирующая роль государства в условиях кризиса резко возрастает. Но «идеология гламура» и психология роскоши остаются – они уже засели в умах людей. И это создает возможность рецидива. Если людям тридцать лет подряд говорят: вы имеете право на сверхпотребление, «вы этого достойны», то они от этого права так просто не откажутся.