– Без проблем, братан?! – Опять мотнул головой Виктор. – Ночуй у меня. Баба моя знаешь, как рада будет.
Перспектива встречи с Викторовой бабой меня не прельщала.
– Мне бы, братан, отдельный угол снять. Отблагодарю!
Виктор тотчас начал соображать. Он был из тех людей, что в любом состоянии начинают немедля решать задачу, если ее правильно сформулировать. Окаменелости к тому времени откололись, размоловшись от жары и вина в щебенку, и уныло валялись в прибрежных кустах, как необходимая, вечерняя деталь пейзажа.Я заставил Виктора искупаться и прийти в чувство, и сам выкупался в теплой как кисель, чистой речке.
– Пошли. – Виктор устремился, как Суворов в Альпы, на береговую кручу, – есть тут один кандидат, Юрыч. Он это. – Виктор щелкнул себя по кадыку, – заложить любит. Но мужик хороший, тихий. У него квартира двухкомнатная, от мамки осталась, матушка-то преставилась, а он живет. Его и дома-то никогда не бывает, все время на рыбалке.
Виктор сбивчиво излагал. Видно было, что помочь мне для него важно не из пьяной услужливости, а потому, что это и развлечение, и польза.
– Он, это, Юрыч-то, он кузнец, и его по вредности рано на пенсию… Ну а ему фигли делать на пенсии-то, в пиисят лет…– Виктор одолел кручу, и тотчас устремился к жилым домам, продолжая тарахтеть на ходу. – Он это, с детства чудной, природу любит, дак потому и на рыбалке постоянно… Возмем портвейна, возьмем водки, Юрыч водку любит дак, сырков плавленых, кильки, и все будет чики-пуки, вот увидишь…
Я еле поспевал следом.
– Вот, Юрыч, знакомся, это Витек, мой братан космический и хороший парень, – представил меня Виктор.
Юрыч сидел за во дворе, за столом для домино. Это был изрядно поддатый, крепкий и мрачный дядька в обвислых трениках, шерстяной олимпийке с надписью «Москва 80» и кожаных тапочках.
– Юрий, – он протянул мне широкую ладонь. На двух ее пальцах отсутствовало по фаланге.
– Витя, – пожал я руку и хотел было заговорить о съеме жилья, но Виктор остановил меня, споро разлил водку и ободрал фольгу с плавленого сырка:
– Сперва за знакомство.
Мы выпили, и молча закусили. Потом закурили. Виктор, не спрашиваясь из моей пачки, а Юрыч с достоинством вынул дешевые папиросы. Я молчал, Юрыч тоже, а Виктор вертел в руках банку с бычками в томате.
– Вот неуспех так неуспех, – он погрыз край банки зубами. – Юрыч, не в падлу, сходи домой за открывашкой.
– Открывалкой, – зачем-то поправил я. Мне показалось, что если я покажу свою культурность, мои шансы на съем угла возрастут.
– Своей открывалкой я кидаю палку, – тотчас сострил Виктор.
Я не нашелся, что ответить.
– Зачем ходить, – пожал плечами Юрыч, будто меня вовсе не было рядом. Он и руку мне жал нехотя, а сейчас, казалось, и глядел сквозь меня. – Ты пошоркай крышкой об асфальт, там жесть тоненькая, потом надави, да поддень ногтем.
Через мгновение в сумерках раздался противный скрежет. Я с изумлением пялился в темноту. А Юрыч глядел сквозь меня, и курил, однако дым выпускал в сторону. Вскоре, облизывая с пальцев томатный сок, появился Виктор.
– Ловкость рук! – Довольно заявил он. – Учитесь, сынки!
Юрыч усмехнулся и покосился на бутылку, словно стеснялся налить сам. Я стал разливать.
– Ну, между первой и второй наливай еще одну, –сыпал прибаутками Виктор. Он схватил стакан, запустил пальцы в бычки в томате, и, не чокаясь, выпил.
Юрыч, отбросив щелчком папиросу, тоже последовал его примеру, а выпив, по-гусарски тряхнул стаканом, показывая, что в нем нет ни капли. Он стремительно косел, и в этот момент заработала Викторова дипломатия:
– Юрыч, – начал он. – Витька видишь?
– Вижу, – кивнул обмякающий Юрыч.
– А пусти Витька к себе пожить?
Юрыч посмотрел на меня, будто увидел впервые:
– Его?
– Ну да.
– А это Витек?
– Витек.
Юрыч полез по карманам, что-то там долго искал, затягивая паузу, словно бы не хотел продолжать разговор и надеялся, что в эту паузу все о нем забудут и найдут другую тему.
– Да вы не подумайте, – начал я. – Это ненадолго, и не бесплатно. Назовите цену.
– А ты мне не выкай, – гордо вскинулся Юрыч. – Я тебе не начальник, выкать мне тут. Понял?!
– Понял. Тогда выпьем?
– Анналивай! – Разухабисто согласился Юрыч.
Виктор уже сдирал с бутылки пробку. Мы выпили. Юрыч, мотаясь по скамейке, вытянул руку, поводил в сумерках пальцем без фаланги, нашел им меня:
– Теперь говори.
– Мне пожить бы у тебя, Юрыч, сколько за угол назначишь, заплачу.
– Вот, это другое дело, – усмехнулся Юрыч. – А документ у тебя есть?
Паспорт мне хотелось доставать меньше всего.
– Усы и хвост, вот мои документы…
Юрыч на секунду застыл, а потом расхохотался и полез ко мне через стол, выставив руку в позе армрестлера и пытаясь захватить мою. Ухватившись, он стал бороть мою руку, жилился, жилился, но, будучи сильно пьяным, не смог, и клонился всем телом за рукой и наконец, сложив на нее голову, процедил:
–Живи. Сколько хочешь живи.
И заснул.
Нам с Виктором пришлось немало потрудиться, чтобы оживить Юрыча и спроситьнасчет ключей. Мутным взором Юрыч оглядел нас и сообщил, что он де кузнец и рыбак. И потому ему от народа скрывать нечего. И что дверь в квартиру не заперта. И снова заснул.
Я было хотел перетащить его в квартиру, но Виктор, тряся бутылкой, возразил, дескать такому кремню как Юрыч только полезно поспать на свежем воздухе и он де, его покараулит.
На том и сошлись.
7.