Оценить:
 Рейтинг: 4

Грех Каина. Острые семейные конфликты на примерах подлинных уголовных расследований

Год написания книги
2023
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
6 из 8
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

После того, как детективы CID провели свою оперативную работу, к делу подключилась федеральная прокуратура, ибо подозреваемый был военнослужащим и расследования в отношении лиц этой категории относились к компетенции Департамента юстиции федерального правительства. Обвинительное заключение готовил специальный прокурор Сардиус Брюстер (Sardius M.Brewster), он же подписал запрос на арестный ордер подозреваемому.

Майор был взят под стражу и помещён в федеральную тюрьму в городе Денвер, штат Колорадо. Грейс Брендон согласилась свидетельствовать против своего нового мужа. Согласие это явилось, быть может, и не вполне добровольным, возможно, прокурору пришлось на неё надавить, но то, что счастливая жена не посчитала нужным «впрягаться» за мужа и фактически бросила его в жернова Правосудия, заслуживает быть отмеченным.

История майора-медика, притравившего 37-летнюю жену ради женитьбы на 24-летней, стала широко известна. Процесс не обещал быть сенсационным, поскольку дело представлялось, в общем-то, довольно ясным, но определенный интерес с житейской точки зрения, безусловно, представлял.

Весной 1930 г. история майора, отравившего жену, и его любовницы просочилась в прессу. Интерес общественности оказался ожидаемым и оправданным, поскольку отравленная бедняжка производила впечатление намного более приятное, нежели её соперница, мягко говоря, малосимпатичная.

Майор, разумеется, вины своей не признавал, чему вряд ли следует удивляться. Это был мотивированный мужчина, намеревавшийся ещё выйти на свободу, где его ждала молодая жена. Помните легендарные слова из легендарного фильма «Белое солнце пустыни»: молодая жена – что нужно мужчине ещё, чтобы встретить старость? Чарльз Шепард явно намеревался встречать старость в обществе мастерицы телеграфных дел, а стало быть, ему было за что бороться!

Шепард нанял 2-х адвокатов – Гарри Класса (Harry S. Class) и пожалуй лучшего канзасского юриста той поры Чарльза Кейджи (Charles L. Kagey). Последний занимался не только юридической практикой, возглавляя созданную ещё в 1904 году фирму имени самого себя, но и вёл напряженную политическую работу в качестве крупного функционера Республиканской партии. В 1921 г. он был назначен президентом США посланником в Финляндии и оставался в этой должности вплоть до 1925 г. В общем, Кейджи оказался лучшим выбором из всех возможных в положении Шепарда.

Адвокат Чес (Чарльз) Кейджи.

Суд над майором открылся 1 декабря 1930 г. в Канзас-сити. Сторону обвинение представляли специальный прокурор Сардиус Брюстер и помощник прокурора Дэн Коуи (Dan B.Cowie), защищали майора упоминавшиеся выше Гарри Класс и Чес Кейджи. Обвинение выглядело весьма весомо, его линию поддерживала медсестра Клара Браун, вторая жена обвиняемого Грейс Брендон, родные братья отравленной женщины – Куртис и Теодор МакКоски.

Обвинительный материал казался убедительным и красноречивым, хотя нельзя не признавать того, что обвинение оперировало в основном косвенными уликами и доводами, которые могли быть объяснены без криминальной мотивации или подоплеки. То, что вдовец не скорбел по умершей жене и спешил утешиться в объятиях другой женщины, не доказывало его виновности. Как и то, что он желал скрыть своё увлечение от сослуживцев.

Основная борьба в суде – как это не покажется странным – развернулась вокруг показаний медсестры Клары Браун. Тут надо пояснить, что само по себе её повествование о событиях 22 мая [когда Зинана рассказала о подозрениях в собственном отравлении] в обычном суде не могло бы быть принято. По причине очень простой – у разговора не было свидетелей, а без свидетелей содержание беседы можно исказить как душе угодно или даже выдумать от начала до конца, не так ли? Для пересказов подобных бесед, недопустимых в суде, даже существует специальное название – «заявление с чужих слов». Но в американском законодательстве существует исключение, при котором подобные заявления принимаются судом в качестве доказательства – речь идёт о случае, когда свидетель пересказывает слова умирающего человека. Считается, что умирающий спешит сообщить некую важную информацию и притом, находясь перед лицом смерти, будет искренен. Норма эта, надо сказать, выглядит весьма странной и автор должен признаться, что не понимает, на каком таком здравом суждении или наблюдении она основана.

Ну да ладно, речь сейчас не о воззрениях отдельно взятого писателя букв руками по фамилии Ракитин, а том, что происходило в суде.

Слева: газетная заметка от 1 декабря 1930 г. о начале суда над майором Шепардом по обвинению его в убийстве жены посредством отравления. Справа: свидетели обвинения – братья МакКоски Куртис (слева) и Теодор (справа), между ними стоит жена Теодора.

Адвокат Кейджи пытался помешать допросу медсестры о событиях 22 мая, но суд разрешил обвинению задать свидетелю вопросы, которое прокурор сочтёт нужным. Клара Браун была допрошена, а затем прокурор Брюстер попросил… не принимать к сведению её рассказ в той части, в которой сообщалось о подозрениях Зинаны Шепард а адрес мужа. При этом сам допрос в стенограмму попал и из неё удалён не был. Своё странное пожелание не принимать во внимание часть свидетельских показаний уже после их произнесения прокурор объяснил тем, что не хотел бы, чтобы слова Зинаны об отравлении были приняты как «заявление умирающего». Ведь таковым они не являлись, да и не могли быть, поскольку Зинана прожила после этого разговора более 3-х недель!

Адвокат возмутился подобным уловкам обвинения – ведь суд изначально не должен был позволять прозвучать этим показаниям! – и потребовал распустить суд и назначить новый процесс.

Этого, разумеется, не случилось и 22 декабря 1930 г. майор Чарльз Шеппард был признан виновным в умышленном убийстве своей жены Зинаны Шепаард и приговорён к пожизненному заключению в тюрьме.

Высокооплачиваемые адвокаты разорили Шепарда. Изгнанный из армии офицер остался без жалованья, без распроданного на торгах имущества и даже зарплату за будущий год он заложил в банке для получения кредита! Чарльз официально обратился в суд за тем, чтобы судебные власти обязали федеральное правительство оплатить работу его адвокатов по подаче апелляции. Суд удовлетворил это требование.

8 октября 1931 г. Чес Кейджи подал апелляцию в суд 10-го апелляционного округа. В этом документе основной упор делался на неправомерное допущение показаний медсестры в той их части, где шла речь о разговоре 22 мая. То, что сторона обвинения после окончания допроса свидетеля попросила «не принимать во внимание» их часть, не отменяло их неверного восприятия слушателями.

Газеты сообщили о подаче 8 октября 1931 г. апелляции на приговор суда, вынесенный в самом конце предыдущего года.

Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается в том числе и в Америке начала 1930-х гг. Апелляция рассматривалась более 2-х лет, но в ноябре 1933 г. приговор суда низшей инстанции был отменён и бывший майор-хирург-фтизиатр получил возможность выйти на свободу. Вышел он, разумеется, не с гордо поднятой головой, но в его положении и достигнутый результат был весьма неплох!

Чарльз стал работать санитаром в обычной больнице. В армии он уже не мог восстановиться просто в силу уже достигнутого предельного возраста, а к врачебной практике никто не стал бы допускать врача, заподозренного в отравлении, так что уделом Чарльза, увы, сделалось ношение уток из-под лежачих больных. Всё в жизни бывшего майора выглядело в высшей степени нехорошо. На нём висели огромные долги, которые он вряд ли когда-либо смог бы погасить, жена Грейс Брэндон вполне ожидаемо отказалась продолжать с ним совместную жизнь и потому Чарльза впереди ожидало мало его хорошего – только старость, болезни и смерть.

Но произошло то, что иногда случается в Америке. На человека, обоснованно заподозренного в тяжком преступлении, неожиданно обратила внимание состоятельная женщина. Элис Уилмер Уотт (Alice Wilmer Watt), вдова крупнейшего владельца недвижимости в Денвере, узнав из газет историю врача, ставшего санитаром, до такой степени прониклась к нему сочувствием, что решила познакомиться со столь достойным человеком.

Такое случается, более того, сей феномен хорошо знаком, известны множество примеров того, как разумные вроде бы женщины пытались строить отношения с лицами, находящимися в заключении, либо едва вышедшими на свободу. Результат подобного альтруизма хорошо предсказуем и как правило удовольствия самим женщинам не приносит. Подобное поведение женщин не перестаёт удивлять своей иррациональностью, вот честное слово, неужели женское одиночество до такой степени непереносимо?

Впрочем, не станем множить риторические вопросы и вернёмся к Элис Уотт. Женщина до такой степени прониклась добрыми чувствами к бывшему майору-фтизиатру и хирургу, что согласилась выплатить все его долги. На это условно благое начинание она потратила в общей сложности 25 тыс.$ – огромную по тем временам сумму!

И всё, вроде бы, сулило парочке будущность, полную гармонии, как выяснилось, что американский Закон не считает вопрос причины смерти Зинаны Шепард исчерпанным. Новое расследование повёл специальный прокурор Александер (S. S. Alexander), распорядившийся опять заключить Чарльза Шепарда под стражу.

Элис Уилмер Уотт, состоятельная вдова из Денвера, стала спасительным ангелом, протянувшим Чарльзу Шепарду руку помощи в безвыходной ситуации.

Тот пробыл на свободе 5 месяцев и в начале 1934 года вновь отправился в тюрьму.

Второй процесс готовился без спешки. Суд начался только в январе 1935 г. Со стороны обвинения доказательная база осталась примерно той же, что и во время первого суда, с тем лишь исключением, что показания медсестры были немного подкорректированы и она не пересказывала свой разговор с Зинаной, имевший место 22 мая.

А вот защита сделала акцент на тех деталях, которые прежде не упоминались. В частности, ряд свидетелей сообщил о якобы присущих Зинане суицидальных намерениях, которые выражались в том, что она интересовалась тем, что происходит с человеческой душой после смерти. Сами по себе размышления человека о загробной жизни отнюдь не означают желание умереть, можно сказать, что посмертное бытие духа – это один из важнейших вопросов религиозной философии, поэтому из подобных разговоров Зинаны вряд ли следовало её желание покончить с собою, но… суд принял во внимание аргументацию защиты.

Другим серьёзным доводом в поддержку тезиса об эмоциональной нестабильности умершей, стали показания самого Чарльза Шепарда, не пожалевшего чёрной краски для характеристики жены. По его словам, Зинана была алкоголичкой, склонной к депрессиям и истерикам, и она якобы не раз высказывала вслух мысли о своей усталости от жизни, нежелании жить и т. п. Примечательно, что эти россказни опровергались другими лицами, знавшими Зинану, и по этой причине Теодор МакКоски, брат умершей женщины, обоснованно обвинил подсудимого в клевете, пачкающей память светлого человека.

То, что Зинана не думала о самоубийстве и не пыталась покончить с собой, используя каломель, можно было понять хотя бы по тому, что она не использовала весь препарат имевшийся в её распоряжении. Несколько свидетелей подтвердили незначительный расход Зинаной каломели за 3 недели лечения этим препаратом. Кроме того, врачи, навещавшие женщину, сообщили суду о том, что помимо каломели в прикроватной тумбочке больной находились и иные смертоносные препараты, причём такие, которые позволили бы женщине умереть намного быстрее и без мучений [например, барбитураты]. Однако никаких суицидальных намерений Зинана не демонстрировала и ни разу не допустила подозрительной передозировки лекарств.

Процесс получился довольно напряженным и эмоциональным. Чарльз Шепард, не отказавшийся от дачи показаний, выдержал сложный перекрёстный допрос и не допустил опасных для себя оговорок, ошибок или эмоциональных реакций. Конечно, ему очень помогал его профессиональный багаж медицинских знаний. Шепард прекрасно понимал, что прямых улик, доказывающих именно его вину в хроническом отравлении жены, не существует, а повторных экспертиз он мог не бояться, поскольку тело Зинаны было кремировано. Кстати, даже если бы кремация и не была осуществлена, то объективных оснований для страхов бывшего доктора всё равно не существовало. Технологии, способной установить время попадания ртути в тело человека при хроническом отравлении тогда просто не существовало. Напомним, что подобная технология появилась примерно через 3 десятилетия и она предусматривала использование мощного нейтронного излучения. Её разработали в середине 1960-х гг. французские криминалисты, изучавшие версию отравления Наполеона каломелью [для этого волосы бывшего императора Франции, нарезанные кусочками по 1,3 см., помещались в исследовательский атомный реактор]. В США в 1935 г. ни один судебный медик в принципе не смог бы предложить методику определения давности отравления ртутью.

11 февраля 1935 г. суд оправдал Чарльза Шепарда и постановил восстановить его в звании майора и разрешить медицинскую практику.

Новость об оправдании Чарльза Шепарда нашла своё место на страницах американской прессы, некоторые газеты вынесли её в заголовки 1-й страницы. Новость того стоила, особенно, если принять во внимание то, как это дело начиналось!

После этого майор-фтизиатр и хирург прожил ещё довольно долго – он умер 16 сентября 1958 года, не дожив буквально месяц до 87-летия. Жизнь, как видим, получилась насыщенная впечатлениями.

Об Элис Уотт известно немногим более. Она умерла в 1972 году, надолго пережив очередного мужа. На момент смерти она носила фамилию Томпсон (Thompsom). То, что она под конец жизни взяла свою девичью фамилию, косвенно указывает на развод с Чарльзом Шепардом, но когда и по какой причине они расстались, сейчас неизвестно. Может быть с течением времени какие-то детали жизни этой парочки привлекут внимание американских криминальных историков и что-то любопытное о событиях, последовавших после 1935 года, мы ещё узнаем.

История отравления Зинаны Шепард представляется весьма любопытной. О многих деталях случившегося в «Форт-Райли» нам остаётся лишь догадываться. Но не подлежит сомнению, что страсти поименованных персонажей кипели нешуточные. То, что отравление Зинаны не было случайным и майор так или иначе приложил руку к произошедшему, кажется довольно очевидным даже по весьма беглому изложению канвы событий в этом очерке. Как ни крути, а если женатый мужчина оформляет страховой полис на имя любовницы, то… это кое-что значит, правда? Здравый смысл и житейский опыт указывают на явную неслучайность смерти Зинаны, последовавшей вскоре после этого аттракциона невиданной щедрости и великодушия. Но при этом следует понимать, что здравый смысли и житейский опыт – это понятия из области интуитивного, плохо соотносящегося с юридической практикой.

Чарльз Шепард.

С точки зрения формализованных понятий уголовного права майора-фтизиатра-хирурга, конечно же, осудить было никак нельзя. Связать попадание ртути в организм отравленной женщины с действиями её мужа – тем более, действиями умышленными – тогдашний суд не имел права просто потому, что судебная медицина не могла предоставить обвинению необходимую доказательную базу. А здравый смысл и внутренняя убежденность, согласитесь, доказательствами не являются.

Вместе с тем, случайность смерти Зинаны кажется чем-то совершенно недостоверным хотя бы потому, что трагедия эта произошла именно тогда, когда смерть жены стала нужна её мужу. С появлением новой молодой любовницы жена стала ненужным обременением и прожила совсем недолго – менее полугода. Разумеется, этот довод ничего не доказывает, он просто убеждает.

Любвеобильный доктор в конце концов нашёл женщину своей мечты, причём такую, которая по крайней мере в материальном отношении превосходила как его прежних любовниц, так и его самого. Хотя есть большие сомнения в том, что эта связь сделала майора счастливым. Всё-таки, Шепард любил молодых и 43-летняя Элис Уилмер Уотт вряд ли могла действительно прельстить майора. Но в его положении от денег отказываться было уже нельзя, поскольку в жизни доктора впереди маячила лишь унылая нищета. Так что под юбку богатой вдовы он скользнул вынужденно – согласитесь, какое унижение для молодцеватого мачо, всю жизнь упивавшегося собственными победами над слабым полом!

Но формально смерть Зинаны Шепард осталась неотмщенной. Женщина была отравлена смертельным ядом, умирала долго и в больших страданиях, а человек, устроивший ей такое, прожил ещё долгую-долгую жизнь. К сожалению, такое случается и даже чаще, чем хотелось бы. На авторском сайте "Загадочные преступления прошлого" можно отыскать не один, не два и даже не три примера такого рода. Жизнь не всегда справедлива, во всяком случае с обывательской точки зрения.

Что ж, мы всего лишь люди. А весы, взвешивающие меру всего содеянного, не всегда находятся в руках людей.

Глупость не порок…

Всё-таки не зря говорится, что услужливый дурак опаснее врага. И точно также неспроста кем-то подмечено, что если хочешь сделать что-то хорошо, то сделай задуманное сам – наверняка, кто-то собственным разбитым носом доказал глубокий смысл этого простого, казалось бы правила. Привычка задумываться над народными мудростями и поверьями реально помогает избегать ошибок и в каком-то смысле способна гарантировать спокойную жизнь.

Но разумеется, всегда найдутся такие удивительные люди, которые сочтут, что житейские мудрости и законы общества – это такая чепуха, которая придумана не для них. Эти необычные, но сметливые и предприимчивые люди всегда и во всём идут своим путём, непростым, тернистым даже, предпочитая во всяком деле учиться на собственных ошибках, высокомерно пренебрегая как здравым смыслом, так и советами окружающих. Когда они собираются вместе, то заражают сами себя уверенностью в собственной неординарности и начинают вытворять фокусы поразительные как по глупости, так и бессмысленности. А когда приходит час расплаты, искренне удивляются: как же так, ведь всё у них так хорошо начиналось и получалось, но отчего так нерадостно сделалось в конце?!

Об одном таком воистину феерическом персонаже, его необычных друзьях и их неординарных проделках этот невыдуманный сказ.

25 сентября 1985 г. немногим позже 20 часов вечера на телефон службы спасения «911» в Лос-Анджелесе одновременно поступили три сообщения о стрельбе в кондоминиуме на Кайова-авеню (Kiowa ave.) в престижном районе Брентвуд. Двое позвонивших утверждали, что стрельба была слышна прямо из-под здания, возможно из гаража в цокольном этаже, а третий, находившийся в доме по соседству, высказался более неопределенно – стреляли рядом со зданием напротив.

Прибывшие полицейские патрули были вынуждены действовать с максимальной осторожностью, поскольку дом, в котором предположительно велась стрельба, был окружён густыми зарослями декоративных растений, не позволявшими охватить взглядом всю территорию перед домом. Патрульным с пистолетами наперевес пришлось полностью обойти здание, в результате чего они выяснили, что решётка на въездном пандусе паркинга в цокольном этаже здания опущена, но при этом открыта решётка на одном из вентиляционных проёмов на тыльной стороне здания (решётка эта теоретически, всегда должна быть закрыта). На этой решётке не было ни цепи, ни замка.

Осветив тёмное пространство паркинга, полицейские увидели буквально в трех метрах от раскрытой решётки автомобиль «мерседес» цвета слоновой кости с распахнутой со стороны водителя дверью. За ней как будто лежал человек, но что с ним сказать было трудно, поскольку обзор загораживала автомашина. В лобовом стекле «мерседеса» были заметны три пулевых отверстия, на пассажирском сидении можно было видеть человека, сползшего под приборную панель. Жив ли он или только ранен, определить было невозможно.

Одна из фотографий, сделанных вечером 25 сентября 1985 г., менее чем через полчаса с момента двойного убийства в паркинге в кондоминиуме на Кайова авеню, дом №11663. Видно, что придомовая территория украшена большим числом зелёных насаждений и кроме того, почти не освещена. Поскольку полицейские не знали, покинул ли преступник район, им пришлось проводить осмотр территории медленно и с большой осторожностью.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 >>
На страницу:
6 из 8