Портрет призрака

– Что? – я не поверил в последнюю фразу.

– Увидимся через два дня в это же время.

Опять как во сне, посреди прихожей, в мокрых кроссовках, а домой еще так далеко.

Я рефлекторно облизал свои губы от прикосновения ее теплого поцелуя и вышел на улицу. Ветер стих, а воздух стал практически сухой, но очень свежий.

Когда я вернулся домой, настенные часы сообщили, что еще только десять вечера. Мама занималась на кухне приготовлением ужина. По своей новой поварской книге – подарок коллег по работе. Она очень любила готовить и старалась каждый вечер удивить меня новым блюдом. Без моего отца ей было очень тяжело, но мама старалась. Я в свою очередь старалась помогать ей делами по дому.

Но почему я не помню, как добрался домой?

– Мам, я возьму у тебя какую-нибудь книжку почитать?

– А? Да, конечно, – ответила она, и в ее словах я услышал искреннее удивление.

Я осилил лишь несколько страниц, как мои глаза закрылись до утра.

***

– Вставай, соня, проспишь занятия, – меня разбудила мама. На моей груди лежала раскрытая книга. Мама подняла её и аккуратно положила на стол в таком же открытом положении.

– Уже встаю, – я потянулся, но тело отказывалось верить в наступление утра, а на губах до сих пор оставалось ощущение теплого прикосновения. Пожалуй, вчерашний вечер я бы назвал лучшим в моей жизни.

Но что поделать, я обещал себе и особенно матери, что закончу университет, а как я сделаю это, если не буду появляться на парах.

На кухне меня ожидали горячие оладьи, а рядом на столе стояло душистое малиновое варение. Пока я направлялся к столу, слюней набралось целый рот.

–Ты вчера поздно пришел, вернее, позднее обычного. Поделишься, где пропадал? – мама улыбалась, словно показывала о своих догадках. Она присела за стол напротив меня, отодвигая от себя пустую тарелку и чашку.

– Немного задержался в универе, ничего особенного. Очень вкусные блинчики, мам…

– Наслаждайся. Ладно, я на работу. Если захочешь, то потом расскажешь. Не опоздай в универ, – на ее лице вылезло чуть больше морщинок, чем обычно, а у меня на душе что-то защемило.

– Мам, я люблю тебя!

– И я тебя…

***

Кроме меня у матери никого не осталось, по крайней мере, в этом Богом забытом городе. В Санкт-Петербурге жила моя бабушка, мать моего отца, Валентина Тимофеевна. Но ее сложно назвать человеком, который готов приехать к нам с матерью на помощь. Тем более если верить цифрам, то ей уже за восемьдесят, а кто в таком возрасте будет помогать деньгами молодой снохе…

Валентина Тимофеевна протестовала против переезда сына из северной столицы в город, где всегда туго с работой, а местами и с культурой. Кажется, в три года я стал свидетелем их застольной беседы, которая за полчаса переросла в скандал, темой, которого и стал переезд. Моя бабушка была настроенная против этого.

– Миша, подумай еще. Где ты собираешься там работать? – восклицала она и переглядывалась с моего отца, затем на дедушку и остановилась на мне. – И как вы собираетесь там растить сына? Ты знаешь, сколько стоит отправить ребенка в школу? А ему сейчас уже три года, время пролетит, и не заметишь! Андрей, скажи ему.

– Он мужчина. Пускай поступает, как считает нужным, – ответил дедушка, разводя руки в стороны.

– Но… – бабушка расширила глаза. Для своих лет эта пожилая женщина выглядела хорошо. Про таких людей говорят, что старость им к лицу. Её голубые глаза мне казались тогда такими добрыми и теплыми, что, когда я смотрел в них, мне не хотелось видеть злобы.

– Валя, это их дело. Я верю своему сыну, он справится.

– Спасибо, пап, – ответил Михаил.

Бабушка после того разговора перестала общаться с моей матерью, как раньше. Она стала для нее просто сноха. Простить то, что её сына забрали в другой город, она, видимо, не смогла.

Затем я помню скандалы. Несколько раз отец хотел уйти из дома. Мама плакала, и тогда он оставался. Но через два года после переезда его не стало. С тех самых пор год за годом я забывал все, что связывало меня с отцом и той жизнью, а мама мне потом рассказал, что мой дедушка не выдержал потери, и у него остановилось сердце.

Насколько мне известно, Валентина Тимофеевна так и живет в Санкт-Петербурге неподалеку от Эрмитажа. Возможно, я как-нибудь загляну к ней. Когда я был совсем маленьким, она любила играть со мной. Это я тоже уже узнал из рассказов своей мамы. Не исключено, что бабушка до сих пор любит своего внука.

Второе свидание

Складывалось ощущение дежавю. Опять дождь, кафе и чашка кофе, а здесь он действительно отличный. И кто, что бы не говорил, этот напиток прибавляет бодрости.

На второе свидание опаздывать тоже неправильно, но мне до сих пор так не ясны эти фокусы со временем, которые произошли в прошлый раз. На часах высветилось 20.41.

Кофе тот же, а вот бариста сменилась. Не обманула. Что мне с этого? И что она хотела мне сказать? Абсолютно не важно. Сделав последний сладко-горький глоток, я направился в сторону, где должна быть каменистая дорога.

Звёзды на ночном небе сверкали словно искорки, освещая мне путь. Кроссовки на этот раз сухие, а на душе как-то спокойнее.

Я начал читать книги и мне не терпелось рассказать об этом Даше. Теперь я мог назвать лучшую для себя книгу. Это, конечно, забавно, но в жизни так всегда, мы называем лучшем что-то то, что у нас есть или когда-то имелось, но при этом не догадываемся, какое разнообразие может встретиться у нас на пути.

Книга, которую я выбрал, была на тот момент первой, единственной и неповторимой, а Саня, видимо, находится в поиске одной и единственной любой девушки.

Глаза резало, они слезились, почти как от перцового баллончика. Но воздух в этот раз витал свежий, пахло соснами и прелым лесом. Спустя мгновение глаза получилось открыть и передо мной, словно после небольшого асфальтоукладчика, появилась знакомая мне дорога.

Я безумно соскучился и, не обращая внимания на время, побежал на встречу к Даше. Сосны стояли бесконечной стеной, дыхание сбивалось, а во рту появился медный привкус. Ветер обдувал голую шею. По ощущению прошло минут двадцать, сверху на меня смотрели одинокие звезды.

Дом никуда не делся, а, значит, мы вновь увидимся. Я лелеял надежду, что она тоже скучала.

– Я скучала, Сереж, – сказала Даша, стоя на пороге крыльца. Каким-то образом она угадала с моими мыслями. Скорее всего, это просто совпадение. – Ты, наверное, голодный и опять замерз?

На ее вечернем платье цвета ультрамарина отражался лунный свет. Волосы развивались, как в замедленном фильме, а чуть выглядывающие ноги ниже подола, сводили меня с ума.

– Я тоже по тебе скучал.

– Ты не ответил. Ты будешь ужинать? – спросила девушка, улыбнувшись.

Мы вошли в прихожую, по дому гулял запах приготовленной еды, но я…

– Сегодня я не голоден, – на миг показалось, что это расстроит ее, но я ошибался.

– Ну и замечательно, пойдем, я тогда покажу тебе свой дом, – она еще обаятельнее улыбнулась, и ее глаза сверкнули. – Ты ведь не против?

– Я только за, что угодно ради…

– Не торопись, Сереж, – она не дала закончить мне фразу. Догадывалась ли она, о чем я хотел ей сказать? Неизвестно, но это же потрясающе, когда люди понимают друг друга с полуслова.

Я кивнул и немного смутился, к щекам прилилась кровь, а пальцы на правой руке начали пощелкивать.